- Уступите квартиру Марине, - попросила свекровь, - сами же видите, ей после развода совсем негде жить!
- Но… - начала было я.
Но свекровь перебила:
- Ой, да что там? У вас с Лешей зарплаты хорошие, возьмете ипотеку, купите новую квартиру! А Маринку с детьми сюда надо пустить. Договорились?
Марина... Золовка моя распрекрасная. Сидит напротив, глазки в пол. Страдалица. Вся такая... несчастненькая. В свои тридцать пять у нее два развода, двое детей и хроническая депрессия. Которая, правда, не мешает ей ходить по салонам красоты. На какие деньги только? От алиментов второй муж, как и первый, вздумал скрываться…
Речь шла о квартире, которая досталась мне в наследство от отца. И я ее никому уступать не собиралась. Я посмотрела на мужа. Тот, как и всегда в присутствие матери, принялся усердно изображать мебель…
- Анечка, - наконец подала голос Маринка, - я понимаю, мы вас обременяем... Но мне правда некуда идти.
А ведь она врет! Знаю же я, что врет! Подружка ее Ленка квартиру сдает. Недорого причем. Но зачем платить, если можно все просто так получить, верно?
Я посмотрела на свекровь.
- Слушайте, - начала я.
И осеклась. Потому что вспомнила вдруг...
Мне было двенадцать, когда папы не стало. Мама тогда совсем слегла. Не ела, не пила, только плакала. Ну и к нам тетя Вера приехала, мамина сестра. С чемоданом.
- Поживу тут, - сказала она, - пока Нинка в себя не придет.
И жила. Год жила. Командовала, все перестраивала по-своему, учила маму «жить правильно». Папины вещи велела выбросить, нечего, мол, прошлым жить... Мама все терпела. А потом тетка вдруг уехала.
Как оказалось, мама ей денег дала. Крупную сумму.
- Откупилась, - смеялась она потом.
***
Когда они ушли, мы с Лешей долго молчали. Посуду мыли молча. Телевизор смотрели молча. Спать легли - и тоже ни слова друг другу.
А ночью я уже не выдержала.
- Леш...
- Что?
- А ты сам-то что думаешь?
Он тяжело вздохнул и повернулся ко мне.
- Ань, я реально не знаю. Дети... Они же и правда на улице могут оказаться.
- Не окажутся, - сказала я, - твоя мама их всех к себе заберет.
- В однушку-то? - начал сердиться муж. - Они вчетвером там ютиться будут, что ли?
- А почему мы с тобой должны решать Маринкины проблемы? - в тон ему ответила я.
- Потому что мы можем.
- Можем, но не значит, что должны.
Муж надолго замолчал. Я уж было подумала, что он заснул, как снова услышала его голос.
- Ань, - сказал Леша, - а помнишь, как мы эту квартиру ремонтировали?
Еще бы не помнить! Сами все делали. От и до. Я обои выбирала целую неделю. В итоге для кухни выбрала салатовые… Леша все смеялся:
- Как в больнице получилось!
Но получилось уютно. И ламинат мы сами клали. Вернее, Леша его клал, а я командовала, как и чего он должен делать. Поругались мы тогда страшно, он, как мне показалось, не туда какую-то планку прибил. А потом смеялись до слез.
- Помню, - прошептала я. - Это наш дом, Леш. Наш с тобой. Не мамы твоей. И не Маринки. Наш.
Сказав так, я вдруг расплакалась. Леша меня обнял, погладил по голове.
- Ш-ш-ш… Тихо, тихо... Ну что ты... Все будет хорошо...
Как же мне хотелось ему верить!
***
На следующее утро Леше позвонила свекровь.
- Мы еще решаем... - услышала я голос мужа. - Нет, мы не отказываемся... Просто нам нужно все взвесить... Мам, ну не кричи ты... Хорошо, созвонимся...
В спальню вернулся он хмурый.
- Что она сказала? - спросила я.
- Что я подкаблучник. Что я жене позволяю собой помыкать…
- Ну а ты что?
Муж тяжело вздохнул. И мне вдруг снова тяжело стало, нехорошо. Если он и подкаблучник, то точно не мой, а маменькин.
***
Ближе к обеду мне позвонила давняя подруга Ирка. Она была в курсе просьбы свекрови.
- Ну что там у вас, все воюете? - спросила она.
- Угу… Боюсь я, Ириш… С одной стороны, уступать квартиру страшно. С другой…
- А что с другой? - спросила Ирка. - Ань, ну ты же не вчера родилась. Ну смотри сама, отдашь квартиру - потеряешь все. И само жилье, и уважение, и мужа, в конце концов.
- Почему мужа-то?
- А ты бы женщину без стержня долго бы уважала? Вот и он не будет.
С этим сложно было поспорить.
***
Шло время. Давление на нас с мужем со стороны свекрови усиливалось. Более того, она подключила и других родственников, и теперь то мне, то мужу звонила всевозможная седьмая вода на киселе и требовала помочь Маринке.
- Слушай, - сказал однажды Леша, - а если так сделать, пропишем их временно? А потом выпишем?
- Леш, ты же сам знаешь, как бывает, - вздохнула я, - прописать-то пропишем, а потом не выпишем.
- Ну... может, мы договоримся как-то... - пожал плечами муж.
- С твоей мамой? Договоримся?
Он голову опустил. Знает ведь... Прекрасно знает, какая она…
***
И тут прозвенел дверной звонок. Открываю - Маринка стоит. Одна, без детей.
- Анечка, - тихо начала она, когда я предложила ей пройти на кухню. - Я... Я хочу перед тобой извиниться. Мама перегибает палку. Я все понимаю. Это ваша с Лешей квартира… Но…
- Но что?
- Но мне действительно некуда идти. Я... Я попыталась квартиру снять. Посмотрела разные варианты. Дорого очень везде. У меня нет таких денег просто.
- А работу не пробовала найти?
- Пробовала. Но с моим образованием... Только продавцом могут взять. За копейки совсем, - вздохнула Марина.
- Копейки все же лучше, чем ничего, - заметила я.
- Это да, но… У меня дети. Младшего из садика в пять забирать надо. Какая уж тут работа?
И тут я снова вдруг вспомнила. Мама моя после папиного ухода точно так же говорила. А потом взяла себя в руки и устроилась. В две смены работала. Утром уборщицей, вечером - консьержкой. Я же и училась, и квартиру убирала, и готовила. Двенадцать лет мне было. И ничего...
- Знаешь что, - решилась я вдруг, - давай мы так с тобой сделаем. Мы с Лешей поможем тебе деньгами на первое время. За месяц, думаю, можно и квартиру найти, и работу. Но свою квартиру не отдам. Не обессудь.
Марина посмотрела на меня долгим, изучающим взглядом. Я уж думала, что она откажется, но она кивнула.
- Хорошо… Спасибо тебе.
- Да не за что.
Спустя какое-то время после ее ухода позвонила свекровь.
- Да что же это такое? - завопила она в трубку. - Родные люди на улице остаются, а ей хоть бы хны! М-да-а-а… не знала я, что ты такая эгоистка!
- Мы с Лешей собираемся помочь Марине деньгами. На съем жилья нужно столько-то… - и я назвала сумму. - Мы готовы дать половину. А вы? Как насчет вас? Подсобите дочери?
Повисла пауза, а потом свекровь снова заголосила:
- Ты… Да ты… Да как у тебя только язык поворачивается у меня о таком спрашивать? Я пенсионерка! Нет у меня таких денег!
- Ну, на нет и суда нет, - сказала я.
Свекровь долго еще не сбавляла натиск. Но когда Марина нашла съемное жилье и устроилась на работу, она подуспокоилась. Но на нас с Лешей до сих пор обижается. (Все события вымышленные, все совпадения случайны) 🔔ЧИТАТЬ ЕЩЕ 👇