— С бабушкиной дачей надо что-то делать, — первой высказала эту идею Лена, — когда мы там были в последний раз, мне мыши всю ночь не давали спать! Шуршали, ходили всюду… Фу, я туда, пока мыши там водятся, больше ни ногой!
— Кстати о ногах, — присоединился к ней младший брат — Кирилл, — я едва ноги себе не сломал на крылечке - ветхое, наступать страшно! По-хорошему, там вообще все давно пора отремонтировать.
— Это ты бабушке скажи! — Фыркнула Лена и потянулась за овсяным печеньем без сахара - она снова решила заняться фигурой, — знаешь же, какая она - заладит, что не надо ничего трогать, она сама, если надо будет, все сделает.
— Хорошая у нас бабуля, — вздохнул Кирилл. Тоже взял печенье. Надкусил и поморщился, — как ты это есть можешь?! Прекращай, ты и так красивая и с фигурой у тебя все хорошо!
— Не вмешивайся в не в свое дело, — метнула на него предостерегающий взгляд сестра. Подвинула себе всю вазочку с печеньем, — и вообще - давай уже серьезно поговорим! Бабушке нужна наша помощь, это ясно. Ее дачу надо привести в порядок... и точка!
— Но, как? — развел руками Кирилл, — боюсь, она нам тогда покажет, где раки зимуют! Или, как там еще говорится? Станет ворчать, мешать, говорить, что не хочет нас нагружать, хотя, есть идея! — Просиял Кирилл, — ну, конечно! Родители же купили ей путевку в санаторий!
— Когда? — удивилась Лена, — и почему я об этом не знаю?
— Вчера, просто еще сказать не успели, — ответил Кирилл. — Вот, бабуля с дачи вернется и они ей расскажут. Она точно поедет - давно твердит, что хочет отдохнуть. Путевка - на целых две недели! Времени предостаточно!
— Значит, ты хочешь в ее отсутствие дачей заняться? — Лена проводила жадным взглядом шоколадную конфету, которую брат отправил в рот.— Но, как?! Ты что у нас, передумал быть кибер-спортсменом и заделался строителем?
— Во-первых, ты меня явно недооцениваешь, сестренка, — наставил он на нее палец, — а во-вторых, я Витю позову на помощь - он мой должник с прошлого рейда, так что деваться ему некуда! Вместе как-нибудь справимся! И потом, на въезде в дачное товарищество объявление висит еще с прошлого года - любые работы на вашем участке, быстро и качественно. Думаю, недорого возьмут. Так что - все получится!
Лена хмыкнула скептически, но сметливостью и практичностью брата восхитилась. А еще Лена заранее уже предвидела, как обрадуется бабуля, когда, вернувшись из санатория, обнаружит свою дачу в новом облике!
Мало ли, что она отмахивается от их предложений помощи, подумала Лена, просто бабушка скромная очень, не хочет родных лишний раз беспокоить.
Внуки очень любили свою бабушку Зину. Как и вся семья, кстати. Баба Зина была весьма энергичной для своих семидесяти двух лет и на даче проводила время с ранней весны до поздней осени.
И пусть в последние годы, даже с помощью близких, удавалось выращивать не так уж много овощей и ягод, дачу Зина все равно ценила и считала, кажется, лучшим местом на свете! С дачей у бабушки Зины было связано много личных и драгоценных воспоминаний.
Именно здесь, на даче, сделал ей предложение Петр (тогда она звала его Петрушей) - главный мужчина ее жизни, к несчастью - уже давно покойный. И здесь же Зина в молодости проводила каждый отпуск.
А до того - она и девчушкой маленькой тут отдыхала каждое лето, потому что дачу в свое время построили еще ее родители! И отец Зины, между прочим, многое в доме украсил своими руками - он был талантливым столяром и мастером вырезать по дереву с ювелирной красотой причудливые узоры, где по сказочному переплетались звери, птицы, листья и цветы.
И да - баба Зина была в курсе, что и дочка с зятем, и внуки считают ее дачу старой развалиной, но она на них не обижалась - ведь, в конце концов, у каждого человека могут быть свои взгляды. Но! Она упрямо не хотела ничего менять!
Старенькое, потертое кресло с мягкой обивкой баклажанного оттенка было для нее предметом с историей своей. И столик маленький, с покосившимися ножками, который раньше выносила иногда во двор дачи, чтобы на нем сушить собранные ягоды и пить чай дивными, майскими вечерами, когда голова кругом - от птичьих трелей и ароматов цветочных.
В общем, тут каждый уголок был полон воспоминаний! Бабушка Зина надеялась, что здоровье ей позволит тут хозяйничать долго еще, может, до последнего самого дня на этом свете, если повезет.
Вообще-то, у Зинаиды еще были дела на даче в этом сезоне. Много дел! Поэтому, когда родные за вечерним чаем вручили ей вдруг путевку в санаторий, она растерялась. А потом - даже немножко всплакнула от радости. Очень уж ее подружки-пенсионерки нахваливали именно этот санаторий, мол, от процедур разных молодеешь лет на десять, а кормят там, как раньше, как в советские времена, так же вкусно!
— Не переживай, мам, — сказала ей Надя - дочь ее, — мы за дачей твоей присмотрим. Все польем, уберем, соберем. Все хорошо будет.
— Да, мы обо всем позаботимся, — поддакнул ее муж.
А внуки - просто улыбались, как будто это им подарок сделали. Растроганная баба Зина тут же взялась инструктировать семейство: как за огородом и как за цветником ухаживать, что собрать нужно, а что - не трогать, чтобы дозреть успело.
Несколько дней после этого прошло в суете - оказалось, что для вечной домоседки Зинаиды собраться в санаторий - очень непростая задача. Но, вот, наконец-то, она уехала - зять лично вызвался ее довезти на своем автомобиле.
— Вы уверены, что сами справитесь? — Спросила Надежда у детей, Лена и Кирилл кивнули.
В принципе, она доверяла своим детям - двадцатилетняя дочка и девятнадцатилетний сын были умными людьми, приличного воспитания, на них можно было положиться.
Но, как и всякая мать - иногда она волновалась сверх меры. А еще она страшно гордилась сыном и дочкой - решились на то, до чего у нее с мужем никак руки не доходили. И чтобы в стороне не остаться, помогли этой затее материально - дали денег на ремонт и покупку новых вещей.
— Да все будет отлично, мам! — Заверил ее Кирилл, — бабуля с ума сойдет от радости, когда свою дачу увидит!
Зинаида возвращалась из санатория в великолепном настроении. Годы, конечно, остались при ней, но чувствовала себя замечательно. И очень, очень соскучилась по даче! Дома ее встретили хорошо: дочь стол накрыла, чтобы послушать о том, как мать время провела.
Зинаида рассказывала с удовольствием, но заметила, что родственники переглядываются и возникло у нее странное впечатление, будто что-то ей не договаривают, что-то скрывают.
— Бабуль, а мы с тобой на дачу поедем! Впереди выходные, поможем там. Тебя же давно не было, дел, наверное, скопилось, одной тяжело разобраться будет. Мы, конечно, суетились там, но с тобой надежнее. Вдруг не успели что-то, — Сказал Кирилл.
Зинаида удивилась - давно ее семейство в этом вопросе не демонстрировало такого единодушия. То есть, приезжали, помогали. Но не все разом. Не всегда и неохотно. Это чувствовалось. Так что же теперь изменилось?! Но от предложения отказываться не стала, лишние руки на даче никогда не мешали.
Когда Зина вошла на свой дачный участок, она сразу увидела изменения. Двор был чисто выметен, вместо старых баков для воды стояли новые. А пристройка хозяйственная выглядела гораздо надежнее, чем была, когда Зинаида уезжала. Теперь она не грозила обрушиться в любой момент.
— Ну, бабуль, принимай работу! — Сияя от гордости, обвел рукой Кирилл.
— Сюрприз, бабуль! — Захлопала в ладоши Лена.
— Что? Какой сюрприз? — Зина приложила руку к сердцу. — Что… Что вы сделали? Спасибо, конечно, но… Не стоило так беспокоиться, - она чуть улыбнулась.
— Да так, ремонт небольшой, — пожал плечами Кирилл, — бабуль, смотри— новые пластиковые окна поставили. Больше никакого утепления ватой и сквозняков! Здорово, правда? И крылечко починили!
И тут Зине, как говорится, резануло по глазам - старинные, еще ее отцом сделанные, резные ставни! Они исчезли. Дачный домик «смотрел» во двор и на улицу безукоризненными современными пластиковыми окнами.
Белоснежные рамы на старом срубе смотрелись нелепо. Правда, крылечко действительно порадовало - больше не надо было угадывать, куда ногу безопасно можно поставить.
Баба Зина поднялась по ступенькам , открыла дверь и ахнула едва переступила порог.
— Мама, ты что? — За ней вбежала дочь.
— Где... где мое кресло? — Спросила тихим голосом старушка.— А этажерка?! Где вообще все мои вещи?
Лена и Кирилл вошли за матерью и застали совсем не ту картину, которую ожидали. Бабушка Зина сидела на пуфике в коридоре, мать стояла рядом. Ни счастливых возгласов, ни восхищения слышно не было. Бабушка говорила тихо и тяжело вздыхала, причитая.
Они недоуменно переглянулись. Мама взяла сумку и понесла в комнату, зашел отец с чемоданом. Бабушка же тем временем уже быстрым шагом шла в сторону кухни, которую тоже обновили.
На стенах больше не было выцветших, старых обоев, не было и календаря, убрали вешалку и старое радио, а вместо скрипучего, рассохшегося серванта, теперь стоял высокий функциональный кухонный шкаф.
Не прошло и минуты как оттуда донеслись ее причитания, голос был расстроенный.
Все поспешили туда. Бабушка Зина сидела но новом стуле за новым столом, покрытом новой скатертью и горько плакала.
— Зинаида Петровна, — протянул неуверенно зять, — ну, чем вы опять недовольны? Смотрите, красота-то какая! Чистота!
— Мама, как ты так можешь быть такой неблагодарной! Мы же денег вложили, время потратили! — Надя почувствовала обиду и даже злость.
Зинаида только подняла глаза полные слез на свою дочь и тихо сказала:
— А я просила? Я же не хотела... Я не хотела ничего менять! Зачем?!
— Зарасти, приехали! Ну что за капризы! Дети старались, деньги вложили, а тёща, как всегда - недовольна! — Буркнул муж Нади и вышел из дома. Баба Зина услышала и резко встала.
— Недовольна? Недовольна? — Голос Зинаиды дрожал. — Ты думаешь, я не вижу, что вы старались? — Она обратилась к дочери. — Вижу! Деньги, время... А вот ты можешь увидеть? — Зинаида дрожащей рукой провела по гладкой поверхности нового стола. — Ничего. Чужой стол. А на том, старом, Петруша мне первый раз признался в любви. Мы чай пили, и он руку на стол положил, а я свою рядом... и до сих пор кажется, что его тепло в той щербатой столешнице осталось. А в том кресле... в том кресле я обоих вас, детей, качала, когда резались зубки. Оно знает форму моего тела, знает все мои грусти и радости. Это не мебель, Наденька, это... это моя жизнь. А вы ее... вы ее на свалку вывезли. И мне теперь среди этих новеньких, блестящих вещей, как в гостинице чужой. Одиноко и...невозможно! Понимаешь?
В общем, возвращение на дачу вышло совсем не таким, каким оно виделось всем тем, кто жаждал этих перемен. Баба Зина так расстроилась и разобиделась на своих домашних, что заболела. И не только остаток дня, но и несколько последующих пролежала на кровати.
К счастью, сервант, который вытащили с кухни, на свалку отвезти не успели. Помыли, почистили и вернули его назад. Это немного подняло ей настроение. Ставни тоже нашли, решили их почистить, покрыть маслом и украсить ими фасад. Кресло соседка принесла, оказывается, она его забрала, когда на мусорке увидела. Знала, что Зинаида хватится.
А когда родня уехала, бабушка Зина еще долго пыталась вернуть дому тот уют и атмосферу, которая была в нем еще несколько недель назад: разложила салфетки кружевные, достала свою старую посуда, а новый сервис собрала, чтобы потом детям отдать, развесила и расставила старые фотографии.
Внуки поняли, что зря все это затеяли. Надежда с мужем тоже пожалели, что вмешались. Получилось, что только деньги зря потратили. Но дочь все равно матери высказала, что та могла бы хотя бы из уважения к их стараниям вести себя по-другому.
После того разговора Надежда впервые услышала мать, услышала ее боль. Но тогда она не смогла попросить прощение, обида за то, что их усилия не оценили, не дала этого сделать. В конце концов стало действительно чище и теплее. А мать как будто не хотела этого видеть. Но на самом деле все было не так.
Зинаида все это видела, просто воспоминания для нее были дороже комфорта. Она переживала только о том, что дочь этого не понимает. Но ... Как говорится, что сделано, то сделано! И что теперь толку обижаться, придется обживаться в новых стенах. А родных она любила. Всем сердцем. Когда-нибудь дочь это поймет.
Прошел год. На столе снова лежала кружевная салфетка, на стене висела старая фотография Петруши, а найденное кресло стояло на своем месте, будто и не покидало его. Но тень случившегося витала в воздухе.
Надежда приехала вместе с детьми, чтобы помочь на огороде. Утром убираясь в доме, она разглядывая ту самую фотографию, вдруг поняла: тогда, год назад, они не просто поменяли окна и мебель. Они стерли с лица земли целый мир, не спросив разрешения у его единственной жительницы. Их любовь оказалась бестактной и бесцеремонной, как бульдозер.
Она подошла к матери, которая молча смотрела в новое, идеально прозрачное окно, приобняла ее.
— Мам, ты прости нас, — тихо сказала Надя — Мы думали, что дарим тебе новое, а на самом деле... мы просто отняли у тебя старое.
Зинаида повернулась к ней. В ее глазах уже не было гнева, не было упрека:
— Я знаю, Наденька, знаю, что вы хотели добра. Но поймите и вы меня — человеку нужны не только стены. Человеку нужен дом! Его дом!
И они обнялись. Впервые за долгое время.