К четвёртому курсу финансового университета Анна Ковалёва могла с чистым сердцем сказать, что гордится своими родителями. За долгие годы брака Николай и Тамара, казалось, стали единым целым и научились понимать друг друга практически с полуслова.
В школе про Анну говорили — девочка из интеллигентной семьи. Папа инженер, мама начальник патентного отдела, руководитель. Хотя дома всё было наоборот. Папа командир, а мама помощник. У Ковалёвых всегда царило согласие и взаимопонимание.
В отличие от большинства своих сверстников, Анна с самого раннего детства была папиной дочкой. Николай всегда принимал активное участие в воспитании девочки, стараясь развить у неё позитивное мышление и веру в свои силы. Поэтому Анна уже с детства привыкла, что мир устроен так, как говорит папа. Казалось, он знал всё про всё на свете и никогда не отмахивался от ее детских как и почему, всегда находил время рассказать, что пирог состоит не из теста и начинки, а из элементарных частиц. Анна всегда могла постоять за себя, отстоять свое мнение. А папа для нее был как ходячая энциклопедия, и как-то само собой так сложилось, что его мнение стало для Анны самым важным.
Повзрослев, Анна всё сильнее чувствовала потребность в одобрении со стороны отца. Именно поэтому она никогда не спешила знакомить родителей со своими кавалерами. Но всё изменилось, когда в жизни Ковалёвой появился Георгий Сажин. Девушка была уверена, что их чувства выдержат любую проверку на прочность.
К тому моменту, когда Анна решилась на знакомство с родителями, они с Герой встречались уже месяца. Кстати, сами молодые люди познакомились очень просто: Георгий помог Анне, когда у нее на дороге сломался автомобиль. Гера работал с такси и, проезжая мимо, остановился.
Сначала молодой человек понравился Анне чисто внешне, но в тот день они разговорились, и девушка почти сразу поняла, что хочет, чтобы именно Гера был рядом всегда. Аня собиралась познакомить Георгия с родителями, потому что он стал практически самой важной частью ее жизни.
В этот замечательный день Анна пригласила Георгия к себе домой на ужин. Тамара с восторгом приняла избранника дочери, а Николай, напротив, с первых минут знакомства повёл себя крайне сдержанно.
— Я прошу прощения, Георгий, а частенько вы подрабатываете спасателем? — спросил Николай прямо, когда все уже сели за стол.
— В смысле, спасателем? — Молодой человек не понял вопроса.
— Всё нормально, — улыбнулась Анна. — Я просто рассказала папе, как ты меня спас от опоздания в университет. У нас препод такой своеобразный, что если опаздываешь, то всё, вообще, в аудиторию не пускает и автомата вообще не видать.
Анне не получилось отвести в сторону вопрос отца, который показался ей слишком неуместным.
— То есть, я так понимаю, вы спасаете исключительно молодых, наивных девушек, да? — уточнил свой вопрос Николай. — Это, должно быть, ваше предназначение?
— Ну да, и красивых, — не растерялся Георгий.
— Просто у неё машина сломалась, — пояснила мужу Тамара. Ну, Гера мимо ехал, остановился, помог. О чём ты сейчас, Коля?
— Я о том, что человек делает в жизни. То есть всё же должно иметь своё объяснение, правда, молодой человек? — Вопрос снова был адресован гостю.
— Пап, у молодого человека есть имя, — вступилась дочь. — Я тебе говорила, что Гера таксист и…
— Таксист?
— Да, таксист.
— Хорошо. Так вот я хочу узнать у таксиста. А что ж дальше-то? Ну, сейчас таксист, а потом, дальше по жизни? Надо же расти.
— Пап, ну что потом? Ну что ты взъелся?
Георгий слушал Ковалевых, но он и сам мог постоять за себя.
— Николай Викторович, ну вот честно, о карьере министра я не думаю, — ответил он. — Потому что моя работа меня вполне устраивает. На хлеб с маслом, и даже с колбасой, я всегда заработаю.
— Я думаю, что надо об этом поговорить потом, — высказала свое мнение Тамара. — А сейчас, Анютка, принеси-ка свой пирог.
— Конечно. — Девушка улыбнулась. Предложение матери выглядело гораздо желаннее.
— Нет, Анютка, не неси свой пирог, — обломал намерение своих женщин Николай. — Я не хочу находиться в одной квартире, а тем более за одним столом с этим человеком, — заявил он.
— Папа...
— Коля, ну-ка на, пей. — Тамара наполнила мужу рюмку и поставила перед ним.
— Всё, я сказал. — Николай был непоколебим.
— Извините. Отлично поужинали. Спасибо. Салат очень вкусный. Я пойду. — Георгий откланялся и ушел.
— Ну зачем ты?.. — укорила отца Анна. Она зло посмотрела на него и отправилась вслед за возлюбленным.
— Коль, что, чёрт возьми, происходит, а? — поинтересовалась Тамара. — Ну, мальчик, конечно, не профессор, но это же не повод, чтобы…
— Этот красавчик не пара нашей дочери.
— Не пара, значит, да?
— Да.
— Не пара. А кто же ей тогда пара? Какой-нибудь доходяга в очочках, в свитерочке, в сланцах там.
— Может быть.
— Один из твоих аспирантов, например, да?
— Может быть.
— Да ты питекантроп какой-то.
— Да, я питекантроп, да. Это вообще основополагающий закон — защита своего потомства. Я никогда не подпущу такого человека к своей дочери. — Николай бросил вилку в тарелку и многозначительно добавил: — Единственной дочери.
— Коля, ты её ревнуешь просто, понимаешь?
— Браво, молодец! Это говорит мне мать. Ты мать, ты должна первая была увидеть опасность.
— Ага. Если бы она была, я бы ее увидела. Ты просто не хочешь её от себя отпускать. Вот это я точно поняла. Боишься, что тебе некому будет жевать в старости?
— Что ты говоришь-то? Тамара, ты сама послушай, что ты говоришь.
— Ой, не хочу я тебя слушать. — Тамара махнула рукой и вышла из-за стола.
— Я люблю Анечку и приму любого человека рядом с ней. Только нормального человека. Нормального!
— Чем же тебе этот ненормальный?
— Да тем, что ни работы, ни денег...
В кухню вернулась Анна. Она только что проводила Георгия.
— Ну что на тебя нашло? —спокойно спросила она отца, присев на свое место. — Я не понимаю.
— Анечка, ну ты же видишь, он просто красавчик и всё. Ну ничего же за душой нет, вообще ничего. Денег нет, работы нормальной нет. Не люблю я таких.
— А никто не просит тебя любить его. Вполне достаточно, что я его люблю, — мудро ответила Анна.
— Анют, у папы просто голова разболелась. Мигрень, — прокомментировала мать. Собрав тарелки, она отошла к раковине.
— Пап, ну если бы у тебя мигрень, ты бы мне раньше сказал. Я бы тебе постелила, таблеточку бы дала. Полежал бы, успокоился.
— Вот именно, папочка, иди-ка, полежи немножко, — согласилась с дочерью Тамара.
— Что же вы делаете-то из меня, неврастеника какого-то, а?! — психанул глава семейства. — Сказал всего лишь, что не хочу я видеть этого человека рядом с дочерью. Всё! Началось!
— Ты обидел человека, папа. Моего любимого человека, между прочим, — пояснила Анна ушла. Она больше не видела смысла продолжать этот тяжелый и неприятный разговор.
Она пребывала в таком шоке, что ничего не могла понять. Что, черт возьми, на папу нашло? Она точно знала, что Герина профессия тут ни при чём, отец о ней давно знал. И мигрень тоже ни при чём, у него голова частенько побаливала. Но на людей отец никогда не кидался. Конечно, из-за его выходки Анна не собиралась бросать Геру, но и жить в конфликте с папой тоже не могла.