- Почему вы до сих пор бегаете по квартире, маленькие стрекозы? – отчитываю дочек, беспокойно поглядывая на часы. - Марш одеваться!
- Не-ет! – жалобно тянут они в унисон. - Мы не хотим в са-ад!
- Есть такое слово «надо», девочки, - тяжело вздыхаю, обращаясь в том числе и к самой себе. На работу сегодня дико не хочется, до тошноты, потому что в агентстве меня ждет разбор полетов с зарвавшимся мажором. – Если будете слушаться весь день и хорошо себя вести, вечером сходим в Музей кукол. Я давно вам обещала…
- С мамой? – с подозрением уточняет Ариша. Не верит.
Чувствую укол вины, ведь чаще с ними гуляют бабушка или тетя, пока я пропадаю в салоне. Думаю о том, сколько времени я посвящаю работе, забывая о семье, и страшно становится. После встречи с Мишей у меня вдруг произошла переоценка ценностей. Что-то щелкнуло внутри, и я твердо решила, что пришло время становиться нормальной матерью. Надеюсь, еще не поздно…
- Да! – твердо киваю. – Пойдем вместе.
- Ур-р-ра!
Победный клич оглушает, и я невольно зажмуриваюсь. Топот босых детских ног раздается на весь коридор. Бросив пижамы на полу в комнате, Ариша и Поля вприпрыжку мчатся в ванную умываться. С громким лаем следом за ними бежит Рыжик, как нянька.
- Где же блузка, - сокрушенно произношу вслух, перебирая одежду на вешалках.
Холодный мокрый нос тычется мне в бедро. Небрежно отмахиваюсь от него, дергаю ногой.
- Рыжик, фу, не до тебя сейчас. Мы опаздываем.
Пес начинает скулить, и я наконец оборачиваюсь, медленно опускаю взгляд и застываю как вкопанная. В его зубах – моя белоснежная, отутюженная блузка, которую я приготовила с вечера и оставила на спинке стула. Теперь на воротнике – собачьи слюни и две дырки от клыков.
Рыжик послушно садится и виляет хвостом, ожидая похвалы за помощь. Я же готова взвыть от отчаяния.
- Отдай, Рыжик. Место! - обреченно бросаю, забирая из его пасти испорченную одежду.
Бросаю блузку в стирку, а сама накидываю нежно-голубое шифоновое платье. Не люблю носить его на работу – оно слишком воздушное и может показаться легкомысленным, а я стараюсь не привлекать к себе внимание клиентов. В моей практике случались инциденты, когда жених вдруг начинал оказывать мне знаки внимания. Чудом удалось избежать скандала, и с тех пор я стараюсь быть осторожнее.
- Настюха, я приехал! – летит из коридора.
Выдыхаю с облегчением.
- Привет, Валь, - с трудом пробиваюсь сквозь грозный собачий лай. – Рыжик, фу! Как с цепи сорвался сегодня!
Закрываю пса на кухне, чтобы успокоился и подумал над своим поведением, а сама возвращаюсь к Вале. Улавливаю резкий запах женских духов и понимаю, почему взбесился Рыжик – почуял чужого.
- Прикинь, на смене задержали. Еле вырвался, - пыхтит Валя, скидывая куртку. – Гнал как сумасшедший, чтобы к вам успеть! Где малые?
- Собираются, - жестом указываю на ванную, за дверью которой звучит детский смех. Стучусь, подгоняя их. - Завтракать будешь?
- Не, я поел, - довольно отмахивается. Выглядит как сытый кот… во всех смыслах.
- Где? На объекте, который ты охраняешь?
- Эм, ну-у, - мнется и отводит глаза. – Ты же собирала мне перекус на ночь, хозяюшка. Аппетита не было – я на утро оставил. Не парься, Настюха, все нормально. Давай я девок одену быстренько и отвезу в сад.
- Привет, дядь Валь, мы сами, - бурчит Поля, прошмыгнув мимо. Ариша лишь простреливает его фирменным стальным взглядом и молча идет в детскую.
- Привет, - улыбается им вслед Валя, а потом хмурится недоуменно. – Чего это они? Не с той ноги встали?
- Не понравилось, что ты их воспитательницу зажимал, - выпаливаю прямо.
- Да ну-у, делать мне больше нечего! – активно машет руками. – Глупости. Они выдумывают.
- Постарайся впредь не давать им пищу для бурной фантазии, - цежу строго, но тут же смягчаюсь. – Ладно, Валь, спасибо тебе за помощь, - приобнимаю его, но тут же отстраняюсь, чихнув от чужого запаха. – Одежду в стирку не забудь бросить, женской шанелькой воняешь.
- Да это жена начальника нас травит, - смеется громко.
Галантно помогает мне надеть плащ, собирается чмокнуть в щеку, но я уклоняюсь. Спохватившись, беру обручальное кольцо с тумбы у зеркала, натягиваю на палец и хватаю сумку с планшетом.
- Так, я побежала! Опаздываю, - смотрю на дисплей телефона. – Такси уже ждет под парадной, а вы дуйте в сад, иначе не успеете. Вечером я девочек сама заберу.
- Я могу тоже приехать, погуляем где-нибудь вместе, - неожиданно предлагает он, преграждая мне путь. На мгновение теряюсь.
- У нас своя развлекательная программа, Валь, не переживай. Отдыхай спокойно после смены.
- Спасибо за заботу, Настюха, - без энтузиазма летит мне в спину.
Не оборачиваюсь, потому то спешу. По дороге нервничаю в пробках, тороплю таксиста, то и дело проверяю телефон. Молюсь, чтобы приехать в агентство раньше мажора с невестой, успеть встретиться с юристом и подготовиться давать отпор.
- Остановите у главного входа, не надо заезжать во двор, - суматошно прошу водителя и, расплатившись, реактивной пулей вылетаю из машины.
Агентство встречает меня приятным ароматом. Замечаю на столике большой букет цветов, который едва вмещается в вазу. Белые хризантемы – символ верности и преданности. Не могу вспомнить, чтобы мы их заказывали. Если не ошибаюсь, сегодня нет никаких торжественных мероприятий.
- Танечка, а у нас кто-то был с утра? – запыхавшись, я захожу в кабинет. – Напомни, что у нас по плану? Для кого хризантемы?
Бросаю плащ на кресло, и меня чуть не сбивает с ног суетливая помощница. Резко останавливается, едва не уронив поднос с кружкой черного кофе.
- Михаил… Янович, - шепотом сообщает, взглядом стреляя куда-то за мою спину.
Захлопываю дверь, оглядываюсь – и замираю, как живая фигура. Оболочка без чувств и мыслей, а лишь с огромной дырой в груди, которую продолжает безжалостно ковырять мужчина из моего прошлого.
Миша поворачивается, как в замедленной съемке, важно отходит от окна, возле которого вчера я провожала его и мысленно прощалась навсегда. Но он вернулся, как страшный сон с наступлением ночи. И теперь надвигается на меня, спрятав руки в карманы джинс.
- Здравствуйте, Анастасия, - обдает холодом, который прокатывается снежной лавиной по спине. - Цветы вам… в знак извинения. Мы можем поговорить?
Кровь вскипает в венах, сердце совершает кульбит в груди и… останавливается, покрываясь ледяной коркой.
Спокойно, Настя, он пришел не за тобой. Абстрагируйся!
Это больше не Миша, а очередной навязчивый клиент с деньгами и связями, который не понимает слова «нет». Он здесь лишь по просьбе своей невесты, которая зациклена на пышной свадьбе. Альбину можно понять: столько лет быть гражданской женой, любить, терпеть и прощать, родить ему сына – и наконец-то добиться цели...
Стать настоящей. Деминой.
Я не успела…
« - Хватит оплакивать меня, Настя, примета плохая.
- Я знаю, прости. Не понимаю, что со мной. Предчувствие какое-то…
- Отставить глупости! Слушаться меня, Анастасия Демина, и исполнять!
- Как ты меня назвал?
- Анастасия Демина, моя жена…»
В ночь перед отъездом Миша признавался мне в любви, целовал, как в последний раз, звал меня родной и клеймил своей фамилией. Он казался таким искренним…
Почему я помню все это? Зачем пронесла свои чувства сквозь годы? И как он мог так легко обо всем забыть?
- Поговорить? О чем? – произношу сипло, захлебываясь накатившими эмоциями.
- Желательно наедине, - чеканит строго, бросая хмурый взгляд на Таню.
Кажется, что это он владелец салона, а не я. Давит авторитетом, при этом не повышая голоса. Его тяжелая, властная аура мгновенно распространяется вокруг. Душит... Миша стал жестче, будто все доброе и светлое из него выкачали, оставив мрак – это чувствуется и… пугает.
Не дожидаясь моего решения, помощница звенит подносом, оставляет кофе на столе – и послушно покидает кабинет. Я бы тоже сбежала, но вместо этого призываю жалкие остатки своих сил, чтобы в случае чего дать предателю достойный отпор.
- Присаживайтесь, но учтите, что у меня мало времени. Я жду клиентов, - выпаливаю, не смотря ему в глаза.
В помещении становится душно, будто сгорел весь кислород. Я дышу не воздухом, а Мишей. И это больно до обморока. На онемевших ногах огибаю его по широкой траектории, чтобы подойти к окну. Открываю створки настежь. Полной грудью вбираю свежий весенний воздух.
Мы с Мишей познакомились зимой, под Новый год. В наших отношениях так и не наступила весна.
- Настя, вы как? – лезвием по нервам.
Спину обжигает жар его тела. Слишком близко. Боюсь обернуться.
- Прошу вас, присядьте, - повторяю с нажимом.
Не могу сдержать шумного, облегченного вздоха, когда он отходит от меня.
Со стороны я выгляжу неуравновешенной истеричкой. В то время как он – кремень. Ни тени эмоций, ни намека на чувства, ни один мускул не дрогнет.
Айсберг, а я… на полной скорости к нему, как «Титаник». Разбиваюсь об лед в его глазах.
- Предупреждаю сразу, Михаил Янович, если вы здесь, чтобы давить на меня…
- Давить? – выгибает бровь. – На вас? – мучительно медленно обводит меня взглядом. – Как можно? Вы же такая хрупкая… Одно неловкое движение – и можно сломать.
- Угрожаете?
Морщится как от пощечины. Двигает к себе стул, а я сажусь за стол напротив.
Миша подозрительно долго молчит, и я замечаю, что его взгляд направлен на нашу с дочками фотографию, что осталась со вчерашнего дня среди бумаг. Уголки сжатых губ слегка дергаются вверх, черты сурового лица становятся мягче, на дне холодных зрачков тлеет слабый костер, разгораясь все сильнее.
За что ты так с нами, Миш? А мы выстояли вопреки всему. Видишь, как мы счастливы без тебя…
Без слов убираю фотографию в выдвижной ящик стола, а он будто просыпается, возвращаясь в реальность. Смотрит на меня исподлобья, подчиняет энергетикой и гипнотизирующим тоном произносит:
- Я всего лишь хочу извиниться, Настя.
- Извиниться? – усмехаюсь нервно. – Сейчас?
«Предателей не прощают, Мишенька», - добавляю мысленно, умирая в нашем душераздирающем зрительном контакте. Становлюсь слабой рядом с ним.
- Да, за свою… невесту, - запинается он, и твердый голос вдруг хрипнет, словно все его естество противится предстоящему браку. – Альбина вчера могла показаться вам слишком резкой и высокомерной, но это не так. Всему виной предсвадебный мандраж. Не принимайте близко к сердцу ее слова и не расстраивайтесь. Я обещаю, у вас не будет из-за нас никаких проблем. Не переживайте. Хотя не буду скрывать, мы действительно хотели, чтобы именно вы организовывали нашу…
- Исключено, - грубо перебиваю его и подрываюсь с места.
Он издевается? Приехал, чтобы добить меня? Выпить досуха и станцевать на костях свадебный вальс?
Я не позволю ему сломать меня. Снова…
- Настя, мы с вами знакомы? – неожиданно выпаливает Миша и тоже встает, упираясь кулаками в край стола. Надавливает так, что раздается жалобный скрип дерева.
Его вопрос застает меня врасплох и одновременно ранит. Молчу… Заторможено взмахиваю влажными ресницами, облизываю пересохшие губы.
- Что?
Смотрю на некогда любимого мужчину – и не узнаю его. Я уже и сама сомневаюсь, что мы были вместе. Может, и правда обозналась?
- Ваше лицо… кажется мне знакомым, - с прищуром изучает меня Миша, будто считывает каждую реакцию. - Может быть, мы пересекались где-то?
Пересекались…
Я настолько незначительный эпизод в его жизни, что он легко выбросил меня из головы. Впрочем, сколько мы были вместе? Месяц? Два? Мы провели друг с другом одну зиму, самую счастливую в моей жизни, а после... Миша уехал. Как оказалось, навсегда.
Сейчас без зазрения совести спрашивает, знакомы ли мы? Я думала, что умру без него – и только дочки придавали мне сил жить дальше. А он… просто забыл.
Лучше бы никогда не возвращался, чем так…
- Извините, но я организовываю столько свадеб и мероприятий, общаюсь с таким несметным количеством людей, что физически не могу запомнить каждого. Все возможно, - отвечаю абстрактно.
От лжи сводит зубы, горечь появляется во рту. С трудом сглатываю колючий ком в горле, стараюсь не расплакаться. Пальцы подрагивают, и Мишин взгляд снова опускается на безымянный. Тухнет.
- Понял, - бесцветно роняет он. – Всего доброго. И еще раз извините.
Он разворачивается, чтобы уйти, а я не выдерживаю. Неведомая сила толкает меня сделать то, за что потом буду ругать себя.
Я останавливаю его.
- Миша…
Мой сиплый шепот растворяется в грохоте отрывающейся двери, суматошных шагах и истеричном мужском вопле:
- Где эта дрянь, которая хочет сорвать нам свадьбу? Признавайся, тебя папины конкуренты подослали?
В кабинет врывается тот самый мажор, который угрожал мне своим влиятельным отцом. Разъяренный, как бык на арене, глаза налиты кровью, ноздри раздуваются. Крутит головой в поисках красной тряпки, видит меня, стучит копытом и порывается вперед, но… так и зависает на месте, будто бьется в невидимую преграду.
Миша лениво выставляет ладонь, что упирается в щуплую грудь парня – и этого достаточно, чтобы тот споткнулся и закашлялся.
- Прояви уважение к даме, салага. Или придется тебя воспитать, раз папка не смог.
Дыхание перехватывает… Сейчас передо мной – прежний Демин. Офицер. Бесстрашный, решительный, стойкий, неравнодушный. Тот, кого я полюбила.
- Ты кто такой? До свидания, дядя, - огрызается клиент, не до конца осознавая, с кем имеет дело. – Я к этой мошеннице, а не к тебе.
Рука на его груди сжимается в кулак, сминает лацкан блейзера, который дороже моей годовой выручки.
- Прекратите, пожалуйста, - растерянно лепечу, но мужчины не обращают на меня внимания, будто я мошка, зудящая над ухом.
- Сейчас объясню популярно.
Миша хватает парня за грудки и без труда приподнимает над полом. Слегка встряхивает, будто хочет выбить из него всю дурь.
- Э-э-э, дядя, ты чего? – растерянно тянет мажор, болтая ногами в воздухе.
Это катастрофа! Вот только драки мне здесь не хватает, чтобы точно агентство закрыли. Если Миша сломает жениху нос перед свадьбой, это уже не удастся замять.
- Отставить, Демин! – рявкаю на эмоциях.
Вздрагивает. Подчиняется. Оглядывается на меня со смесью шока и уважения. Он всегда так реагировал, когда я набиралась смелости и командовала. Ему это нравилось.
Снова проклятые воспоминания! Прогоняю их.
Разорвав теплый зрительный контакт с Мишей, я растягиваю губы в неестественной улыбке и приторно мило прошу:
- Будьте так любезны, отпустите моего клиента. Он уяснил урок и больше так не будет. Правда, Максим? – обращаюсь к мажору, как к школьнику.
Парень недоволен и оскорблен, но активно кивает, чтобы не злить Демина. Однако как только его ноги касаются пола, он тут же хватается за телефон и трясущимися пальцами набирает номер отца.
Все-таки скандала не избежать.