Когда Валентина Григорьевна без предупреждения привела домой совершенно незнакомого мужчину средних лет и торжественно объявила, что отныне он станет членом нашей семьи, я подумала — либо у свекрови крыша поехала окончательно, либо здесь кроется какая-то тайна.
— Наташа, дорогая, хочу тебя познакомить с Владимиром Сергеевичем, — свекровь сияла как новогодняя ёлка. — Мы решили пожениться!
Я едва не выронила чашку с чаем. В кухне повисла звенящая тишина, только холодильник негромко гудел в углу.
— Простите... что?
— Мы с Валентиной Григорьевной создаём семью, — подтвердил незнакомец. Голос у него был приятный, бархатистый. — Надеюсь, вы не против?
Владимир Сергеевич выглядел вполне респектабельно: аккуратная стрижка, дорогой костюм, начищенные ботинки. Лет пятьдесят пять, не больше. Спортивное телосложение, уверенная походка, белоснежная улыбка.
— А когда вы... познакомились? — осторожно спросила я.
— Месяц назад, в парке, — ответила свекровь, не давая мужчине сказать ни слова. — Владимир Сергеевич выгуливал собаку, я читала на скамейке. Разговорились.
— Понятно. А где собака?
— Какая собака? — растерялся Владимир Сергеевич.
— Ну та, которую вы выгуливали в парке.
— Ах, да... Она... умерла, — быстро соврал он.
— Недавно?
— На прошлой неделе.
— Как жаль. От чего?
— От... старости.
Валентина Григорьевна нервно засмеялась:
— Наташа, хватит допроса! Ты же не в суде!
Но я только начинала. Что-то в этом мужчине настораживало. Слишком уж он был гладкий, слишком правильный. Как актёр, играющий роль идеального жениха.
— Владимир Сергеевич, а вы где работаете?
— В сфере консалтинга, — ответил он уклончиво.
— Интересно. А конкретнее?
— Помогаю людям решать финансовые вопросы.
— Какие именно?
— Разные. Инвестиции, накопления...
— А диплом у вас есть?
— Наташа! — возмутилась свекровь. — Что за вопросы?
— Нормальные вопросы. Человек собирается жить в нашем доме, я имею право знать, кто он такой.
Владимир Сергеевич встал, подошёл к окну. Постоял, глядя на двор, потом обернулся:
— Валентина Григорьевна, а может, не будем торопиться? Давайте сначала лучше узнаем друг друга?
— Зачем? — удивилась свекровь. — Мы и так прекрасно друг друга знаем!
— Но Наталья Петровна права. Нужно время на притирку.
Он говорил правильные слова, но я видела — мужчина нервничает. Постукивает пальцами по подоконнику, избегает прямого взгляда.
— Владимир Сергеевич, а вы раньше были женаты?
— Разведён.
— Давно?
— Пять лет назад.
— Дети есть?
— Нет.
— А почему развелись?
— Наташа, довольно! — взорвалась свекровь. — Ты ведёшь себя неприлично!
— Я забочусь о вас, Валентина Григорьевна. В наше время много мошенников.
— Владимир Сергеевич не мошенник! — покраснела свекровь. — Он порядочный человек!
— Откуда вы знаете? Месяц знакомства — это ничто.
— Знаю и всё! Сердце не обманешь!
За окном начинало темнеть. Включился фонарь во дворе, заливая кухню жёлтым светом. Владимир Сергеевич всё так же стоял у окна, но теперь его силуэт казался угрожающим.
— Валентина Григорьевна, — сказал он наконец, — может, я лучше пойду? Не хочу создавать напряжение в семье.
— Никуда ты не пойдёшь! — решительно заявила свекровь. — Это твой дом теперь!
— Простите, а чей именно дом? — уточнила я.
— Наш семейный дом!
— Валентина Григорьевна, квартира принадлежит мне и Алексею. Вы здесь живёте временно, после развода.
— Временно! — фыркнула свекровь. — Уже три года живу!
— И что? От этого квартира вашей не становится.
Владимир Сергеевич внимательно слушал наш разговор. В его глазах появился нехороший блеск — словно он просчитывал варианты.
— Наталья Петровна, — обратился он ко мне, — а сколько стоит такая квартира?
— Зачем вам знать?
— Просто интересуюсь. Собираюсь купить жильё в этом районе.
— А-а-а, понятно. Покупать собираетесь. А на какие деньги?
— У меня есть накопления.
— Сколько именно?
— Это личная информация.
— Ну конечно. А у Валентины Григорьевны спрашивали про накопления?
Мужчина напрягся, но продолжал улыбаться. Валентина Григорьевна тоже заметно нервничала — поправляла волосы, теребила край фартука.
Я внимательно изучала этого Владимира Сергеевича. Дорогой костюм был немного великоват в плечах, словно купленный с чужого плеча. Часы блестели новизной, но выглядели дёшево. А главное — он слишком много знал о нашей семейной ситуации для случайного знакомого.
За месяц общения в парке он успел выяснить, что свекровь живёт в чужой квартире после развода, что у неё есть сбережения от продажи дачи, что она одинока и мечтает о новых отношениях. Слишком много деталей для романтической истории.
Запах дешёвого одеколона перебивал аромат свежесваренного кофе. Владимир Сергеевич часто поглядывал на часы, словно торопился куда-то. Или ждал звонка.
Свекровь суетилась на кухне, накрывая стол к ужину. Доставала лучшую посуду, которую берегла для особых случаев. Её движения были порывистыми, взволнованными. За три года совместной жизни я хорошо изучила её повадки — так она вела себя, когда скрывала что-то важное.
— Валентина Григорьевна, а может, расскажете, как проходили ваши свидания? — предложила я, садясь за стол.
Женщина замялась, переглянулась с женихом. Он едва заметно покачал головой.
— Обычно. Гуляли, разговаривали...
— В кафе ходили?
— Конечно ходили!
— В какие именно?
— В разные... Ты что, следователь?
Владимир Сергеевич достал сигареты, но, взглянув на меня, убрал пачку обратно. Руки у него слегка дрожали. На безымянном пальце виднелся белый след от обручального кольца — значит, снял недавно.
— А фотографии у вас есть совместные? — продолжала я допрос.
— Какие фотографии? — растерялась свекровь.
— Ну как же, месяц встречаетесь, наверняка фотографировались?
— Мы... мы не любим фотографироваться, — быстро ответил Владимир Сергеевич.
— Странно. А в телефонах друг у друга записаны?
— Конечно записаны!
— Покажите.
Свекровь полезла в сумку за телефоном, но мужчина остановил её жестом:
— Валентина Григорьевна, зачем устраивать показательные выступления? Наталья Петровна нам не доверяет — её право.
В его голосе прозвучали стальные нотки. Маска обаятельного жениха начинала сползать, проявляя истинное лицо.
Я встала, подошла к окну. Во дворе играли дети, их смех доносился сквозь стекло. Обычная вечерняя жизнь спального района. А здесь, в кухне, разворачивалась настоящая драма.
— Владимир Сергеевич, а вы случайно не помните фамилию своей бывшей жены?
— Зачем вам это?
— Просто любопытство.
— Петрова.
— Имя-отчество?
— Елена... Ивановна.
— А девичья фамилия?
Он замешкался, соображая:
— Смирнова.
— Понятно. А где она сейчас живёт?
— Не знаю. После развода не общаемся.
— А алименты платите?
— Детей нет, какие алименты?
— Ну да, вы же говорили...
Валентина Григорьевна встала между нами, раскинув руки:
— Наташа, хватит! Ты измучила человека вопросами!
— Я только начинаю, Валентина Григорьевна.
Мужчина взглянул на часы, нахмурился. Явно что-то не шло по плану. Он рассчитывал на быструю победу, на то, что одинокая женщина в возрасте не будет задавать лишних вопросов.
— Знаете что, — сказал он, вставая, — я действительно пойду. Не хочется омрачать такой важный день ссорами.
— Но Володя! — взмолилась свекровь.
— Ничего, моя дорогая. Поживём пока отдельно, а там видно будет.
Он направился к прихожей, но я его окликнула:
— Владимир Сергеевич, а документы с собой носите?
— Какие документы?
— Паспорт, например.
— А зачем он вам?
— Хочу убедиться, что вас действительно так зовут.
Мужчина остановился как вкопанный. В прихожей было темно, только узкая полоска света падала из кухни. Он стоял спиной ко мне, и по напряжению плеч я поняла — попала в точку.
— Мой паспорт — это моё личное дело.
— Конечно. Как и ваше настоящее имя.
Он медленно обернулся. В полумраке его лицо казалось маской.
— О чём вы говорите?
— О том, что вы не тот, за кого себя выдаёте.
Валентина Григорьевна всплеснула руками:
— Наташа, что с тобой? Ты же видишь — прекрасный мужчина!
— Слишком прекрасный, Валентина Григорьевна. И слишком заинтересованный в ваших накоплениях.
Владимир Сергеевич сделал шаг в мою сторону. В кухне стало тихо, только холодильник продолжал монотонно гудеть.
— А откуда вы знаете о накоплениях? — спросила я тихо.
Вот тогда-то я и увидела правду в его глазах. Страх, злость и понимание, что игра проиграна. Но самое интересное было ещё впереди.