Молоко, мясо, экспорт, биобезопасность — всё начинается с базовых вещей: здоровья телёнка и порядка на ферме. О том, какие ошибки допускаются при выращивании телят, что сильнее всего бьет по прибыльности животноводства и почему кооперация в мясном животноводстве — единственный реальный путь для фермера, рассказал Юрий Давыдович Шмидт, руководитель Новосибирского областного центра ветеринарно-санитарного обеспечения и глава пресс-службы управления ветеринарии Новосибирской области.
— Юрий Давыдович, почему выращивание здорового молодняка выходит сегодня на первый план и в молочном, и в мясном животноводстве?
Эта тема действительно ключевая. Ветеринарная безопасность молочного и мясного скотоводства начинается с того, как вырастили телёнка. Как вырастишь — так и будет.
Молочная корова раскроет свой генетический потенциал только к возрасту 5-6 лет и только при условии, что до года она ничем не болела. Если телочка перенесла хоть одно серьёзное заболевание, она уже никогда не покажет максимальную продуктивность. Отсюда строится всё — экономика, логистика, ветеринарная безопасность.
— В чём принципиальная разница между мясным и молочным скотоводством?
Они отличаются радикально.
Мясное скотоводство — направление, которое будет востребовано ещё очень долго. Говядина — продукт дорогой, премиальный. Рынок способен поглотить в десять раз больше, чем сегодня производится. Более того, говядины не хватает и на внешних рынках. Экспортный потенциал России в этой части даже не начал реализовываться в полную силу.
Но надо честно сказать: в регионах сегодня в магазинах мы чаще видим не настоящую говядину, а мясо убитых дойных коров. Настоящая говядина — это другое: это породы, технология разведения, зерновой откорм, формирование мраморности. Это сложная и дорогая история.
Поэтому на рынке есть крупные игроки — Мираторг, Черкизово и другие, — которые создают откормочные площадки и говорят фермерам: выращивайте телят мясных или мясомолочных пород, мы их заберём по хорошей цене. А всё остальное — откорм, разделка, переработка — они берут на себя.
Фермер в одиночку не сможет выстроить всю цепочку до готового стейка, который будет востребован в ресторане. Поэтому кооперация здесь — единственный реальный путь.
— А если говорить о здоровье поголовья?
Мясной скот по природе устойчивее к болезням — и к заразным, и к незаразным. Телята долго находятся под матерью, получают от неё и иммунитет, и здоровье.
У молочного скота всё иначе: телёнок получает немного молозива и очень быстро переводится на искусственное вскармливание. Здесь и начинаются риски. Чтобы получить здоровое животное, нужна чёткая технология, хорошее кормление, санитария, дисциплина. Малейшая ошибка — и начинается цепочка заболеваний: респираторные, пищеварительные, обменные. А если и санитарные мероприятия нарушаются, присоединяются ещё и бактериальные инфекции, так называемые «госпитальные».
— Какие основные ошибки совершают хозяйства при выращивании телят?
Начнём с самого главного — иммунологического зонтика. Это совокупность условий, которые защищают телёнка от болезней. Он формируется за счёт здоровья маточного поголовья. Если у коров есть хронические незаразные болезни — кетозы, ацидозы, болезни печени, остеомаляции, остеопороз — иммунитет снижается, и инфекция приходит как бы на «мягких лапках».
Есть старая фраза академиков: «инфекция всегда возникает на незаразном фоне». Это абсолютная правда.
Вторая частая ошибка — нарушение энергетического баланса. Животное — биохимическая машина. Сколько энергии вы забрали в виде молока, столько обязаны вернуть кормом, витаминами, минеральными веществами. Если этого не происходит, система начинает «сжигать» сама себя: кости разрушаются, печень деградирует, желудочно-кишечный тракт изнашивается. Через две-три лактации высокопродуктивная корова едет на мясокомбинат.
И, наконец, третье — отсутствие мониторинга. Хорошие хозяйства вводят обязательные диспансеризации. Берётся модельная группа — 15–20 голов на полторы тысячи, проводятся анализы крови, биохимия, оценивается обмен веществ. Это позволяет вовремя увидеть проблемы и предотвратить болезни.
Отдельный момент — качество кормов. Корм — это тоже инструмент профилактики, и его нужно регулярно проверять зоотехническим анализом.
— В кооперации много «стыков» между этапами выращивания. Где чаще всего происходят сбои?
Переход от одного этапа к другому — всегда стресс и зона риска.
Например, телятница ухаживает за 50 головами, всё идёт идеально. Потом телят переводят в общее отделение или на откорм, а там — другие условия, другие люди, не всегда подготовленные. Корм не соответствует возрасту, санитарная обработка не проведена. Начинаются болезни, падёж.
Поэтому при каждом переводе нужно строго соблюдать санитарные правила: помещения дезинфицируются, белятся, формируются только одновозрастные группы. Если всё сделано по регламенту, риск снижается в разы.
Отдельная проблема — квалификация кадров. На крупных предприятиях люди учатся, проходят повышение квалификации. А вот в мелких хозяйствах ситуация сложная: не хватает специалистов, текучка, молодёжь не задерживается. Мы в регионе уже работаем с властями, чтобы привлекать молодых ветеринаров и закреплять их на селе.
— Как оценивается молодняк при закупке и как строится ценообразование?
Модели разные, но логика проста: количество, качество, логистика.
Если у фермера небольшое хозяйство, к нему приезжает крупный покупатель с ветеринарным специалистом или фельдшером. Смотрят состояние животных — не хромают, не кашляют, не худые. Главное — чтобы здоровы.
Дальше взвешивают: цена формируется по живому весу. Это основа. Если животное в хорошем экстерьере, ухоженное, здоровое, — фермер получит нормальную цену.
— Какие документы и процедуры обязательны при продаже или перевозке животных?
Перед отправкой в другой регион все животные должны пройти карантин не менее 30 дней. За это время проверяется вакцинация, проводятся исследования, оформляются ветеринарные сопроводительные документы в системе «Меркурий».
Важно учитывать и статус региона, куда везут животных. Например, при отправке телят в Челябинскую область нужно подтвердить, что поголовье свободно от блютанга и нодулярного дерматита. Всё оформляется официально, через лаборатории и электронные системы.
Сегодня без таких документов ни одна голова не уедет. Конечно, есть серый оборот — «повезли тайком, без карантина, без свидетельства» — но это чревато. Штрафы огромные, а главное — риск занести инфекцию и потерять всё поголовье.
— Насколько успешно предприятия работают с «Меркурием»?
Поначалу, когда систему запускали, было трудно. Сейчас это уже рутина. Но важно понимать: «Меркурий» — это только часть большой федеральной информационной системы ВетИС.
В ней есть и другие модули, например «Веста», система лабораторной диагностики. Она связана с «Меркурием» и автоматически подгружает результаты исследований. То есть можно сразу проверить: действительно ли проведено исследование, где, когда и в аккредитованной ли лаборатории.
Сегодня это работает. Прослеживаемость продукции от фермы до прилавка — не лозунг, а реальность.
— Что сильнее всего «съедает» прибыль в животноводстве?
На первом месте — особо опасные инфекции. Ящур, нодулярный дерматит, африканская чума свиней, грипп птиц, блютанг. При таких вспышках ветеринарные правила требуют полного уничтожения поголовья в очаге и контроля в радиусе 50 километров. Это катастрофа: убытки колоссальные, социальная напряжённость, остановка предприятий.
Главная причина таких ситуаций — внесение возбудителя на территорию. Не через «Меркурий», неофициально, «тропами». Повезли телят без документов — и привезли заразу. Поэтому сейчас контроль ужесточён, и это правильно.
Вторая причина — несоблюдение обязательных ветеринарных мероприятий: вакцинации, диспансеризации, санитарии.
Третья — не посчитанная экономика. Люди, заработав первые деньги, идут в сельское хозяйство с иллюзией, что это быстро окупится. Не просчитывают кормовую базу, не готовятся к зиме — и в итоге теряют вложения.
А мясное животноводство вообще требует терпения: срок выхода на полную рентабельность — десять и более лет.
— Как вы оцениваете человеческий фактор? Часто говорят, что вспышки АЧС — это не случайность.
Абсолютно согласен. Большинство инфекционных очагов и без от них — это человеческий фактор. Это либо умысел, либо полное недомыслие.
— И напоследок, расскажите, чем сегодня занимается областной центр ветеринарного обеспечения?
Это структура, созданная для обеспечения биобезопасности территории области. Мы получаем за счёт федерального бюджета вакцины, иммуномодуляторы, диагностические препараты, храним их в холодильниках и распределяем по районам. У нас фактически есть распределительный хаб — склад, холодильное оборудование, транспорт. Наши специалисты обеспечивают 30 районов области лекарственными препаратами и средствами в постоянном режиме.
Вторая важная часть работы — проведение мониторинговых исследований на особо опасные инфекции. Это высокопатогенный грипп птиц, африканская чума свиней, блютанг, ящур и другие.
За последние три года нам удалось аккредитовать две лаборатории — в Каргате и Черепаново. Обе внесены в национальную систему аккредитации, что означает, что их результаты признаются не только в России, но и в странах ЕАЭС. Это высокий уровень — и специалистов, и оборудования. Например, мы применяем методы ИФА и ПЦР.
Недавно лаборатория в Каргате прошла очередное подтверждение аккредитации, Росаккредитация продлила статус ещё на два года. Через три недели в такую же процедуру вступает лаборатория в Черепаново. Для сельской местности это серьёзный уровень — коллектив всего 14 человек, и это, по сути, цвет сельской интеллигенции.
Кроме того, у нас есть отдел ветеринарно-санитарной работы — дезинфекция, дезинсекция, дератизация, всё, что касается работы в очагах, если вдруг они возникают. С прошлого года этот вид деятельности лицензируется, и мы получили бессрочную лицензию. То есть сегодня вся эта система полностью функционирует.
_ _ _
Узнайте больше на круглом столе «Промышленное скотоводство в Сибири: как остаться в рынке и выйти на рентабельность» в рамках Сибирской аграрной недели 2025!