— Ты опять забыл купить хлеб?
Ольга не отрывала взгляд от телефона, когда Игорь появился на пороге кухни с двумя пакетами. Она листала ленту, где чужие жизни выглядели ярче, чем её собственная.
— Прости, я...
— Не надо. — Она подняла голову. Посмотрела на него так, будто видела насквозь. — Двадцать лет. Я говорю — ты не слышишь. Я прошу — ты забываешь.
Игорь поставил пакеты на стол и вышел, не споря. Ольга осталась сидеть, разглядывая отражение в тёмном экране. Когда её лицо стало таким? Губы поджаты, между бровей залегла складка. Усталость въелась так глубоко, что косметика её больше не скрывала.
Двадцать лет назад она смеялась, запрокидывая голову. Носила красное. Танцевала под дождём, потому что хотелось.
Двадцать лет назад был Денис.
Он дарил ей записки, засунутые в карман куртки, когда они стояли в очереди в буфет. Целовал на лестнице между третьим и четвёртым этажом института. Приходил под окна в два ночи с гитарой, пока соседи не начинали кричать.
Они строили планы — переехать в Питер, снять квартиру-студию, завести кота и жить так, чтобы каждый день был праздником.
Потом выяснилось, что Денис тратит деньги на гитарные струны, когда не на что купить продукты. Забывает о важных встречах, потому что засиделся с друзьями в баре. Обижается, если она пытается поговорить с ним всерьёз: "Ты убиваешь романтику, Оль. Мы же не бухгалтеры какие-то".
Игорь появился позже. Принёс ей конспекты в общежитие, когда она слегла с температурой под сорок. Сидел рядом три дня, варил куриный бульон, менял компрессы. Не говорил красивых слов, но когда она просыпалась среди ночи в поту, он всегда был рядом и молча подавал воду.
Выходя за него замуж, Ольга думала: "Это правильно. Это надёжно". Не думала о том, что через двадцать лет надёжность покажется ей синонимом скуки.
— Мам, что на ужин? — В кухню заглянул Артём, младший, семнадцати лет. Вылитый отец: та же сутулость, тот же тихий голос.
— Сейчас приготовлю.
— Давай закажем пиццу. Ты устала.
Она посмотрела на сына и подумала: когда он успел стать взрослым? Когда начал замечать, что она устаёт?
— Закажи.
Оставшись одна, Ольга открыла социальную сеть. В поиске набрала: "Денис Ковалёв". Пальцы дрожали — от волнения или страха, она не понимала.
Страница загрузилась. На фото мужчина с сединой у висков, в дорогой рубашке. Та же улыбка, от которой когда-то подкашивались ноги. Публикации: рестораны, горы, океан, цитаты философов. Никаких меток семьи.
Она нажала "Написать сообщение". Стёрла. Написала заново: "Привет. Случайно увидела твою страницу. Как дела?"
Ответ пришёл через несколько минут: "Оля? Господи, сколько лет... Как ты? Где?"
Они переписывались до двух ночей. Денис рассказывал о работе в крупной компании, о командировках в Европу, о яхте, которую арендовал на лето. Писал так, будто за эти двадцать лет стал именно тем, кем мечтал — свободным, успешным, счастливым.
— Не спишь? — Игорь остановился в дверях спальни.
Ольга спрятала телефон под подушку.
— Не могу уснуть.
— Может, чаю?
— Не надо.
Он постоял, будто хотел что-то добавить, но ушёл. Ольга достала телефон. Новое сообщение: "Давай встретимся. Хочу тебя увидеть".
*
Встреча в кафе в центре. Ольга провела перед зеркалом полтора часа. Перемерила всё, что висело в шкафу. Выбрала бирюзовое платье, которое купила месяц назад и ни разу не надела.
— Красивая сегодня. — Игорь заметил это за завтраком.
— Спасибо. — Она не подняла глаз.
— Куда-то идёшь?
— С подругой встречаюсь.
Первая ложь за двадцать лет. Она прозвучала удивительно легко.
Денис ждал у входа. Обнял её, и она почувствовала запах дорогого парфюма. Костюм сидел идеально. Он выглядел так, будто время обошло его стороной.
— Оль, ты не изменилась. Такая же красивая.
Они проговорили три часа. Денис рассказывал о делах, вспоминал, как они мечтали сбежать в Питер, говорил, что всегда думал о ней. Когда накрыл её руку своей, у Ольги внутри что-то дрогнуло — острое, почти болезненное. Она забыла, каково это — чувствовать.
— Знаешь, ты была особенной, — сказал он. — Жалею, что мы тогда не остались вместе.
Домой она возвращалась, не помня дороги. Игорь смотрел телевизор. Артём делал уроки. Алина, старшая дочь, говорила по телефону в своей комнате.
Обычный вечер обычной семьи. Теперь он казался Ольге пресным, как суп без соли.
Встречи с Денисом стали регулярными. Он водил её в рестораны, где счёт превышал их с Игорем месячный бюджет на продукты. Дарил цветы. Говорил, что она заслуживает большего, чем серая жизнь с человеком, который забывает купить хлеб.
А дома Ольга стала замечать всё, что раньше пропускала мимо внимания. Как Игорь чавкает за ужином. Как он носит одни и те же три свитера. Как смотрит эти дурацкие программы про рыбалку. Раздражение росло — медленно, но верно.
— Ты в последнее время странная, — сказал Игорь однажды вечером. — Что-то случилось?
— Ничего. Устала.
— Может, съездим куда-нибудь? Отдохнём?
— Куда? — Слова вырвались сами. — На твою зарплату? В деревню к твоей матери на огород полоть?
Игорь молча встал и вышел. Ольга осталась сидеть, чувствуя стыд и злость одновременно. Стыд — за грубость. Злость — на то, что он не может дать ей того, что даёт Денис.
— Я люблю тебя, — сказал Денис через месяц. — Всегда любил. Даже когда мы были в разных местах.
Ольга смотрела на него и понимала, что тоже чувствует что-то. Не ту тихую привязанность, которая была с Игорем. А огонь. Головокружение.
— Я замужем. У меня дети.
— Знаю. Но ты несчастна. Ты заслуживаешь большего, чем прозябать в этой серой жизни.
Он был прав. Разве она не заслуживала счастья?
В тот вечер, вернувшись домой, Ольга увидела Игоря в комнате Артёма. Сын лежал с температурой, а отец сидел рядом с книгой, читал вслух. Артём слушал с закрытыми глазами. Время от времени Игорь поправлял одеяло.
— Спи, — сказал Игорь, закрывая книгу. — Завтра будешь здоров.
— Пап, ты лучший, — пробормотал Артём.
Игорь улыбнулся, поцеловал сына в лоб. Увидел Ольгу в дверях. В его взгляде была усталость и нежность. Она отвернулась.
Решение пришло само. Ольга собрала вещи, когда никого не было дома. Оставила записку на столе: "Прости. Не могу больше. Мне нужно подумать".
Денис встретил её с шампанским. Они отметили её "освобождение" в его квартире с панорамными окнами.
— Теперь мы вместе, — сказал он, целуя её.
*
Первые два месяца Ольга жила как во сне. Они ходили на концерты, ездили на выходные в соседние города, завтракали в постели до полудня. Она чувствовала себя героиней романа.
Потом сказка стала давать трещины.
Денис начал задерживаться на работе, не предупреждая. Мог пропасть на весь день. Деньги уходили сквозь пальцы — на рестораны, на вещи, которые "нужны прямо сейчас". Когда Ольга попыталась заговорить об этом, он усмехнулся:
— Ты прямо как домохозяйка. Где твоя лёгкость? Романтичность?
Это задело. Но она убеждала себя, что просто не привыкла.
А потом увидела сообщение на его телефоне. Он вышел в магазин, оставив телефон на зарядке. Экран загорелся: "Когда увидимся? Соскучилась. Лена".
Ольга открыла переписку. Десятки сообщений от разных женщин. Флирт, намёки, обещания встреч.
Когда Денис вернулся, она молча показала ему телефон.
— Ну и что? — Он пожал плечами. — Просто общение.
— Значит, всё это время, пока я разрушала семью ради тебя...
— Оля, мы же не расписаны. Мы оба свободны. Если тебе это не подходит — можешь вернуться к своему Игорю с его серыми свитерами.
В этот момент всё встало на места. Денис был таким всегда — красивой обёрткой, за которой пустота. Он не изменился. Это она забыла, каким он был.
— Ты прав, — сказала Ольга. — Мне не место здесь.
Она собрала вещи за десять минут. Денис не остановил. Только усмехнулся на прощание:
— Вот видишь, ты так и осталась скучной. Жаль, что потратил время.
Ольга вышла на улицу. Был тёплый вечер. Она села на скамейку в парке и заплакала. Не от жалости к себе. От осознания того, что натворила. Разрушила семью. Причинила боль людям, которые её любили. Ради чего? Ради мечты, которая оказалась просто миражом.
Она достала телефон. Последнее сообщение от Игоря было трёхнедельной давности: "Если передумаешь — жду".
Набрала номер дрожащими пальцами. Гудки тянулись бесконечно.
— Алло. — Голос усталый, настороженный.
— Игорь... Это я.
Молчание.
— Я всё поняла. Я была дурой. Прости.
Ещё пауза. Такая длинная, что Ольга испугалась, не положил ли он трубку.
— Оля... — Он говорил медленно. — Двадцать лет я был рядом. Строил эту семью. Думал, мы — одно целое. А ты взяла и ушла. Оставила записку, будто я случайный человек.
— Прости, я...
— Я ждал. Две недели, месяц. Дети спрашивали, где ты. Артём плакал по ночам, думал, что виноват. Алина замкнулась. А я... не знал, что им сказать.
Ольга закрыла глаза. Слёзы жгли щёки.
— Я исправлю всё.
— Нельзя исправить разбитое, Оля. Нельзя вернуться и сделать вид, будто ничего не было. Ты выбрала. Твой выбор причинил боль.
— Но я люблю вас. Детей. Тебя.
Игорь тяжело выдохнул.
— Знаешь, что страшнее всего? Я до сих пор тебя люблю. Но не доверяю. И не знаю, смогу ли когда-нибудь.
— Игорь...
— Прости. Мне нужно время. Детям нужна стабильность.
Он повесил трубку.
*
Ольга сняла маленькую квартиру на окраине. Устроилась на работу — простым менеджером, хотя раньше была заместителем директора. Старая должность осталась в прошлой жизни.
Дети согласились встречаться. Сначала молчаливо, потом чуть теплее. Но что-то сломалось между ними. Артём смотрел с непониманием. Алина держалась отстранённо.
— Мам, почему ты ушла? — спросил Артём на одной из встреч. — Папа говорит, это сложно объяснить. Но я хочу знать.
Как объяснить подростку, что его мать попыталась сбежать от реальности? Что приняла усталость за отсутствие любви? Что променяла настоящее на иллюзию?
— Я ошиблась, — сказала Ольга. — Очень сильно.
— Но ты можешь вернуться. Папа тебя любит.
— Не всё так просто.
Ночами она лежала в темноте и вспоминала. Как Игорь чинил её фен, хотя проще было купить новый. Как читал книги Артёму, хотя сам валился с ног после работы. Как помогал Алине с математикой до двух часов ночи. Как по утрам варил кофе и приносил ей в постель. Как целовал в макушку, когда она расстраивалась.
Эти мелочи, которые казались ей скучными, обыденными, — они и были любовью. Настоящей. Без фейерверков, но крепкой.
А она выбросила это. Ради яркой вспышки, которая быстро погасла.
Игорь не звонил. Она видела его издалека, когда привозила детей. Он выглядел постаревшим. Но держался ровно. Кивал ей и уходил.
Однажды она встретила его в магазине. Он стоял у полки с молочными продуктами, изучал этикетки.
— Привет.
Он обернулся. Что-то мелькнуло в глазах — и погасло.
— Привет.
— Как дела?
— Нормально.
Неловкое молчание. Ольга набралась смелости:
— Может, встретимся? Поговорим?
Он посмотрел на неё долго.
— О чём говорить? Всё сказано.
— Я хочу объясниться.
— Объяснения ничего не изменят.
— Может. Но мне нужно, чтобы ты знал.
Они встретились в том же кафе, где год назад она встречалась с Денисом. Специально выбрала это место — чтобы помнить о своей глупости.
— Я не оправдываюсь, — начала Ольга. — Но хочу, чтобы ты понял.
Игорь молчал.
— Мне показалось, что жизнь проходит мимо. Что я потерялась в быте. Что ты меня не видишь. А когда появился Денис... Это был глоток прежней жизни. Молодости.
— И ради этого ты разрушила семью?
— Я не видела, что имею. Принимала твою надёжность за скуку. Твою заботу — за само собой разумеющееся.
— Я не идеален, Оля, — тихо сказал Игорь. — Знаю. Может, я и правда забывал про цветы. Но я любил тебя. Каждый день. По-своему.
— Знаю. Теперь знаю.
Молчание. Две чашки остывающего кофе. Пропасть из боли и сожалений.
— Что ты хочешь? — спросил Игорь. — Прощения?
— Хочу вернуть то, что было. Но понимаю — невозможно.
— Ты права.
— Но можем ли мы начать заново? Не с того места, где остановились. А по-другому?
Игорь долго смотрел на неё.
— Не знаю, Оля. Честно. Мне больно. Детям больно. Ты сломала то, что мы строили двадцать лет. И не уверен, что смогу тебе доверять.
— Буду стараться. Всю жизнь.
— Мне нужно подумать.
Они расстались без обещаний. Ольга шла по улице и чувствовала опустошение и странное облегчение. Она выговорилась. Признала вину. Теперь её судьба — в руках человека, которого она предала.
*
Прошло ещё три месяца. Ольга работала, встречалась с детьми, жила одна. Больше не искала лёгких путей. Училась ценить простое: утренний кофе, хорошую книгу, тишину. Училась быть наедине с собой.
Однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял Игорь. С небольшим букетом ромашек — её любимых. Она упомянула об этом вскользь двадцать лет назад. Он запомнил.
— Можно войти?
Они говорили до утра. Об обидах. О боли. О детях. О том, что было. О том, что может быть.
— Не обещаю, что всё будет как раньше, — сказал Игорь. — Не обещаю, что смогу забыть. Но готов попробовать. Не ради прошлого. Ради будущего.
Ольга плакала от облегчения.
— Не подведу. Больше никогда.
Путь назад оказался долгим. Доверие не возвращается мгновенно. Но они шли вместе — шаг за шагом. Учились разговаривать. Слышать. Понимать. Учились любить заново — не юношеской любовью, а зрелым осознанным чувством.
Ольга поняла: настоящая любовь — не фейерверк. Это ежедневный выбор быть рядом. Это умение видеть ценное в привычном.
А главное — она вернулась не только к семье. Она вернулась к себе настоящей.
Подпишитесь, будет интересно!