Она три года жила под чужими правилами - и наконец-то выбралась. Но готова ли свекровь отпустить контроль?
Анна стояла у окна и смотрела на дождь, барабанящий по козырьку подъезда. В отражении стекла она видела свое измученное лицо и кухню, превращенную во временный склад коробок. За спиной кипела непрекращающаяся деятельность - Елена Павловна перебирала посуду, звенела тарелками и комментировала каждую чашку, словно вела инвентаризацию музейных экспонатов.
- Это ведь я вам дарила на годовщину. Костяной фарфор, между прочим. Вы, конечно, чашку из комплекта разбили... Ничего, я сохраню, что осталось. Всё равно у вас всё побьётся...
Сергей бросил на Анну предостерегающий взгляд - только не начинай. Она закрыла глаза и медленно выдохнула. Ещё три дня, и эта пытка закончится. Всего три дня, и они переедут в свою квартиру. Первую собственную квартиру, купленную в ипотеку на двадцать лет. Кредитное ярмо, которое казалось сейчас почти благословением.
- Серёженька, ты бабушкину вазу взял? Она в шкафу стояла, справа на верхней полке, - Елена Павловна замерла с тарелкой в руках, - Её твой дедушка ещё из Германии привёз, она там одна такая была...
Сергей, упаковывавший книги, тяжело вздохнул. Эту историю про вазу они слышали не меньше сотни раз. Как и историю про немецкий сервиз, привезенный дедом. И про хрустальную люстру, и про напольные часы. За три года совместного проживания под крышей Елены Павловны каждый предмет в доме обзавёлся собственной легендой, каждый половик - сентиментальной ценностью, каждая занавеска - неповторимой историей приобретения.
- Мама, я всё взял. Вазу, часы, твои альбомы - всё уже в коробках и подписано, - он попытался говорить спокойно, но Анна услышала в его голосе знакомое напряжение. То самое, которое появлялось всегда, когда назревала очередная буря.
- А что это альбомы мои забираете? Вы их и не смотрели никогда! Они только пылиться будут... - Елена Павловна поджала губы, - Ох, не знаю, не знаю, как вы там вдвоем справитесь. Какой смысл в ипотеку на двадцать лет залезать? Жили бы себе здесь спокойно, денег сколько бы скопили... Глупость всё это!
Анна прикусила язык. «Спокойно» - смешное слово для их нынешней жизни. Три года они прожили в этом доме, куда переехали после свадьбы, потому что «зачем платить за съёмное, когда у мамы трёхкомнатная, места всем хватит». Три года непрерывного контроля, советов и намёков, три года жизни по чужому расписанию и чужим правилам.
- Мы уже всё обсудили, - вмешался Сергей, закрывая коробку с книгами скотчем. - Решение принято. Первого числа переезжаем.
- Ну конечно, решение принято! - всплеснула руками Елена Павловна. - А кем оно принято, позволь спросить? Анечка твоя, видимо, настояла? Ей, видите ли, с матерью мужа неудобно...
Анна почувствовала, как внутри всё сжимается. Это была ещё одна особенность жизни с Еленой Павловной - умение облекать обвинения в форму вопросов и предположений. Никогда прямо, всегда с оговорками, всегда с возможностью отступить: «Я просто спросила», «Я же ничего такого не сказала».
Сергей встал между ними, словно готовясь гасить конфликт. Его плечи напряглись - он снова был между двух огней, опять должен был выбирать сторону.
- Это наше совместное решение, мама. Мы с Аней взрослые люди, нам нужно собственное пространство. Это нормально.
- Нормально! - фыркнула Елена Павловна, с грохотом ставя тарелку в раковину. - Когда мы с твоим отцом начинали, мы жили вчетвером в однокомнатной - мои родители, я и он. И ничего, выжили как-то. А сейчас, видите ли, собственное пространство им подавай!
Анна отвернулась к окну, чтобы скрыть выражение лица. Она сотни раз слышала эту историю. Как и истории про «в наше время», про «нынешнюю молодежь» и про «вы не умеете ценить то, что имеете». Эти рассказы были частью ежедневного ритуала, как и утренние комментарии по поводу внешнего вида Анны, и вечерние расспросы о том, что она готовила на ужин.
- Пойду чай поставлю, - тихо сказала Анна, надеясь на тактическое отступление.
- Только мой не трогай! - тут же отозвалась свекровь. - Это особый чай, целебный, мне Нина Петровна из четвёртого подъезда привезла. Для сердца.
Анна кивнула, привычно проглатывая возражение. Она могла бы сказать, что знает про этот чай, что последние три года она сама заваривала его Елене Павловне по утрам. Что помнит, как он пахнет, какого цвета становится через пять минут заваривания, и что в нём, кроме шиповника, мелиссы и каких-то других трав. Но говорить об этом не имело смысла. Елена Павловна всё равно бы не поверила, что её невестка способна запомнить такие важные детали.
Пока Анна возилась с чайником, напряжение в комнате стало почти осязаемым. Сергей продолжал методично упаковывать вещи, а его мать наблюдала за этим процессом с видом смертельно оскорбленного человека.
- А эту вазочку зачем берёте? Она же треснувшая, - внезапно сказала Елена Павловна, указывая на небольшую стеклянную вазу, которую Сергей заворачивал в газету.
- Это мне мама подарила, - тихо ответила Анна, - на выпускной.
- Ну, конечно, забирайте-забирайте, - покивала головой свекровь, - Я же ничего не говорю. Только места она много занимает, а там у вас каждый сантиметр на вес золота будет.
Анна почувствовала, как внутри поднимается волна раздражения. Елена Павловна всегда умела найти слабые места. Их новая квартира была небольшой - пятьдесят квадратных метров, стандартная «двушка» в новостройке. Конечно, после трёхкомнатной «сталинки» с высокими потолками это казалось тесноватым. Но это была ИХ квартира. Их собственная территория, где не нужно отчитываться за каждую переставленную вещь.
- Чай готов, - произнесла Анна, расставляя чашки на столе.
Они сели в напряженном молчании. Елена Павловна демонстративно проверила, тот ли чай получила, затем громко отхлебнула и поморщилась.
- Горячий! Ох, обожглась, - она бросила укоризненный взгляд на невестку, словно та специально довела воду до кипения, чтобы причинить ей боль.
- Мы завтра шкафы доупаковываем и начинаем перевозить вещи, - сказал Сергей, пытаясь сменить тему.
- А кто перевозить-то будет? Грузчиков нанимать, так это денег сколько! - всплеснула руками Елена Павловна.
- Мы с ребятами с работы. Костя одолжит свою газель, - ответил Сергей, - А потом поедем в мебельный, кухню заказывать.
- В какой мебельный? - тут же насторожилась свекровь. - Только не в этот, на Ленина! Там Верочке из второго подъезда такой гарнитур собрали, что она до сих пор судится. Лучше к Тамаре Николаевне сходите, у неё племянник мебельщик.
Анна и Сергей обменялись взглядами. Это было ещё одной особенностью Елены Павловны - у неё всегда была знакомая Тамара Николаевна, Вера Петровна или Нина Ивановна, у которых обязательно был родственник, делающий всё лучше и дешевле, чем можно найти самостоятельно.
- Мы уже выбрали кухню, мама, - мягко сказал Сергей. - В «Икее».
- В «Икее»?! - Елена Павловна словно услышала, что они собираются покупать мебель на помойке. - Это же всё из опилок! Через год развалится, а вы кредит ещё девятнадцать лет платить будете!
Анна вспомнила их с Сергеем поездку в «Икею» два месяца назад. Как они ходили между выставочными кухнями, обсуждая, какая подойдёт для их новой квартиры. Как рассчитывали бюджет, как планировали, где поставят обеденный стол, а где разместят микроволновку. Это был один из самых счастливых дней за последний год - день, когда их мечта о собственном жилье начала обретать реальные очертания.
- Мама, мы уже всё решили, - твёрдо сказал Сергей.
- Ну конечно! Что я могу сказать, - Елена Павловна поджала губы. - Мать теперь не указ. У вас своя жизнь, свои решения...
Она отодвинула чашку и встала.
- Пойду к Нине Петровне, валерьянки попрошу. Сердце что-то колотится, - она многозначительно посмотрела на Анну, словно намекая, кто виноват в её сердечных проблемах.
Когда дверь за свекровью закрылась, Анна наконец-то выдохнула. Сергей подошёл и обнял её за плечи.
- Осталось совсем немного, - шепнул он. - Скоро всё это закончится.
Анна кивнула, прижавшись к нему. Она знала, что для Сергея этот переезд даётся непросто. Он любил мать, несмотря на все её особенности, и чувствовал себя виноватым за то, что «бросает» её. Но другого выхода не было. Их брак трещал по швам под непрерывным надзором Елены Павловны.
Вечером, когда свекровь вернулась и улеглась, демонстративно приняв сердечные капли, Анна и Сергей тихо разговаривали в своей комнате.
- Ты прости её, - шепнул Сергей, поглаживая жену по волосам. - Она просто боится остаться одна. После папиной смерти ей тяжело.
Анна понимающе кивнула. Отец Сергея умер за год до их свадьбы, и Елена Павловна тяжело переживала потерю. Это было ещё одной причиной, почему они согласились жить вместе с ней - Сергей не мог оставить мать одну в такой момент. Но временная мера затянулась на три года, и с каждым месяцем становилось всё тяжелее.
- Я понимаю, - шепнула Анна. - Просто иногда мне кажется, что мы с ней никогда не найдём общий язык. Что бы я ни делала, всё не так.
- Она привыкла всё контролировать, - вздохнул Сергей. - Такой всегда была. Но когда мы переедем, будет легче. Она будет приходить к нам в гости, и эти визиты будут ограничены по времени. Это многое изменит, вот увидишь.
Анна хотела верить ему, но что-то подсказывало: Елена Павловна найдёт способ вмешиваться в их жизнь, даже если они будут жить на разных концах города.
Утром началась новая серия испытаний. Елена Павловна решила «помочь» с упаковкой посуды и постоянно комментировала состояние каждой тарелки и вилки.
- Это блюдце надо выбросить, оно всё в трещинах. Удивляюсь, как вы из него ели и не порезались! - она укоризненно покачала головой, глядя на Анну.
Анна стиснула зубы. Это было её любимое блюдце, подаренное бабушкой. Да, на нём была одна маленькая трещинка, но она планировала сохранить его как память.
- Я оставлю его себе, - тихо, но твёрдо сказала она.
- Ну, конечно, собирайте весь этот хлам! - всплеснула руками свекровь. - А потом удивляетесь, почему места не хватает!
Анна заметила, как напряглась спина Сергея. Он молча упаковывал книги, но она знала - ещё немного, и он не выдержит. Вопреки распространённому мнению, это не она была инициатором их переезда. Это Сергей однажды вечером, после особенно тяжелого дня, сказал: «Уж лучше платить за ипотеку, чем терпеть это ещё хоть месяц».
Тот вечер она запомнила хорошо. Елена Павловна устроила скандал из-за того, что Анна постирала её любимую блузку «не так, как надо». В итоге блузка оказалась «безнадёжно испорчена», а у Сергея случился первый серьёзный конфликт с матерью за всё их совместное проживание.
- Мама, - не выдержав, Сергей повернулся к Елене Павловне, - мы сами разберёмся с нашими вещами, хорошо? Если хочешь помочь, может, чай нам сделаешь?
Елена Павловна гордо выпрямилась, словно её оскорбили в лучших чувствах.
- Конечно, вы сами! Что я могу сказать... Даже помочь матери не дают.
Она удалилась на кухню, но и оттуда продолжали доноситься комментарии о неблагодарных детях и современной молодёжи, не ценящей заботы.
Анна подошла к мужу и тихо шепнула:
- Ещё два дня. Всего два дня, и мы будем у себя дома.
Сергей кивнул и крепко сжал её руку. В его глазах она прочитала и вину, и усталость, и надежду.
Следующие два дня прошли как в тумане. Бесконечная упаковка вещей, грузовик, снова упаковка, снова грузовик. Елена Павловна поочерёдно то обижалась и запиралась в комнате, отказываясь говорить, то внезапно появлялась с новыми советами и указаниями. Она несколько раз прошлась насчёт «этого вашего муравейника» (так она называла их новую квартиру), предрекала им финансовый крах и сетовала на то, что ей придётся «доживать свой век в полном одиночестве».
Наконец наступил день окончательного переезда. Анна впервые за три года чувствовала себя по-настоящему счастливой. Они с Сергеем стояли посреди своей маленькой, но СВОЕЙ гостиной, заваленной коробками, и улыбались как дети.
- Ну вот, - сказал он, обнимая её, - теперь мы дома.
Анна кивнула, боясь расплакаться от накативших эмоций. Этот момент она представляла себе тысячи раз за последние месяцы - момент, когда они наконец останутся вдвоём, без постоянного контроля и комментариев.
Звонок в дверь прозвучал как гром среди ясного неба.
На пороге стояла Елена Павловна с огромной сумкой в руках.
- Решила вам помочь с обустройством! - радостно объявила она, проходя внутрь без приглашения. - Принесла свои занавески, они как раз по размеру вашего окна. И ещё скатерть на стол, набор полотенец и эту вазочку...
Анна и Сергей переглянулись. В их глазах читался один и тот же вопрос: неужели всё начинается сначала?
Но что-то изменилось. Сергей выпрямился и мягко, но твёрдо сказал:
- Мама, спасибо за заботу. Но мы сами справимся. У нас уже есть план, как всё обустроить.
- Но я же хочу помочь! - в голосе Елены Павловны зазвучали знакомые обиженные нотки.
- И мы благодарны, - Сергей взял мать за руку, - Но нам нужно научиться делать всё самим. Мы теперь сами по себе, понимаешь?
Елена Павловна открыла рот, собираясь что-то возразить, но вдруг осеклась. Возможно, впервые за долгое время она услышала в голосе сына настоящую решимость.
- Хорошо, - наконец произнесла она с видом оскорблённого достоинства. - Я всё понимаю. Справляйтесь сами.
Она оставила сумку у двери и направилась к выходу.
- Мы будем приезжать к тебе на ужин по воскресеньям, - сказал Сергей ей вслед, - И ты можешь приезжать к нам... предварительно позвонив.
Елена Павловна обернулась в дверях. На её лице боролись обида и понимание. Наконец она кивнула:
- Хорошо. Но если что - звоните. Я всегда помогу.
Когда дверь за ней закрылась, Анна и Сергей переглянулись и вдруг одновременно рассмеялись - громко, искренне, освобождающе. Это был смех людей, сбросивших с плеч тяжелый груз.
- Я горжусь тобой, - сказала Анна, обнимая мужа.
- Нами, - поправил он, целуя её в лоб. - Это наша общая победа.
Анна улыбнулась, оглядываясь вокруг. Их маленькая квартира, заваленная коробками, с неровно поклеенными обоями и скрипящим паркетом, казалась ей дворцом. Потому что это было их пространство, их правила, их жизнь.
- Как думаешь, - спросила она, помогая распаковывать коробку с посудой, - у нас получится сохранить эти границы? Или через месяц твоя мама снова будет контролировать каждый наш шаг?
Сергей задумался, а потом серьёзно ответил:
- Не знаю. Но я сделаю всё, чтобы этого не произошло. Потому что я наконец-то понял: семья - это мы с тобой. И наше счастье важнее любых ожиданий и претензий.
Анна прижалась к нему, чувствуя, как тепло разливается по телу. Может быть, им предстоит ещё много битв за свою независимость. Может быть, Елена Павловна не так легко откажется от своих привычек. Но сегодня они сделали первый, самый важный шаг.
А вы бы смогли жить со свекровью под одной крышей? Или лучше платить за собственное жильё, но иметь свободу и независимость?
📌Напишите свое мнение в комментариях и поставьте лайк , а также подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые истории ❤️
Так же рекомендую к прочтению 💕:
#семья #любовь #историиизжизни #интересное #психология #чтопочитать #рассказы #жизнь
```