Помню, как лет десять назад я ехал в метро и наблюдал картину: бабушка с клетчатой авоськой, села у двери и громко обсуждает с подругой, где сегодня дешевле картошка. «На «Пролетарской» — по 17, а на «Царицыно» — уже 20!» (условно, я не помню). Я слушал и ухмылялся: ну надо же, ехать через половину Москвы ради того, чтобы сэкономить 3 рубля на килограмме. Молодой был, глупый. Тогда мне казалось, что это какой-то цирк: человек тратит часы жизни, чтобы выиграть цену батона.
Еще такие бабули любили зайти в вагон с авоськой на колесиках непременно в час пик.
Смешно? Теперь не смешно.
Сейчас я сам сижу с калькулятором, сверяю цены в разных магазинах и думаю: стоит ли поехать на другой конец города ради скидки на картошку. Потому что, когда каждый день смотришь в чек и видишь суммы, от которых у тебя падает настроение, начинаешь понимать тех самых бабушек с авоськами.
Они не с ума сошли. Они просто считали каждую копейку, потому что по-другому было нельзя. А я не знал, не понимал, что люди реально живут на эту нищенскую пенсию.
Я думал, что безвыходных ситуаций не бывает, всегда можно найти подработку. В Интернете тогда было много работы. До меня не доходило, что где бабушка с авоськой, а где работа в Интернете, у нее, наверное, и интернета не было отродясь.
Сейчас и я сам не могу найти пресловутую работу в Интернете, а мне всего 37 - какова ирония!
Раньше мне казалось: ну ладно, у них пенсия копеечная, понятно, что экономят. А я-то живой, работаю, молодость, зарплата идёт. Что мне там считать — купил и забыл. Но реальность больно стукнула по лбу: накопления растаяли, как снег весной. Цены бегут быстрее, чем я успеваю зарабатывать. И вот уже продукты стали главным показателем благополучия. Не отпуск, не техника, не квартира, а именно продукты.
Картошка, яйца, хлеб, молоко. Всё. Ты уже не думаешь про изыски, про «куплю себе стейк», про «возьму пару лишних йогуртов». Ты думаешь, как сложить корзину так, чтобы её хватило на неделю, а денег осталось на проезд и коммуналку.
И вот тут приходит понимание, что смеяться над бабушками было глупо и грешно. Они — как раз про жизнь. Они — про то, что нас ждёт всех. Потому что в мире, где цены скачут вверх, а зарплаты стоят на месте, и работа есть только на бумаге, бабушка с авоськой — это не про бедность, это про будущее. Твое будущее.
Сейчас многие молодые уже повторяют их маршрут. Только авоськи заменились рюкзаками и пакетами из «Пятёрочки». Но суть та же: ищешь, где дешевле. Сравниваешь скидки, акции, промокоды, бонусные карты. Чувствуешь себя не человеком, а охотником, который выслеживает добычу — пачку гречки со скидкой.
И в какой-то момент ловишь себя на мысли: вот оно, настоящее рабство XXI века. Ты работаешь, работаешь, работаешь, а в итоге живёшь так, как раньше жила твоя бабушка на пенсии. Разница только в том, что ты ещё моложе и вроде как должен быть «в расцвете сил».
Да и про транспорт — отдельная история. Я-то тогда смеялся: «ха-ха, бабушка едет на метро полтора часа ради скидки в пару рублей». А теперь я сам думаю: может, махнуть на рынок в соседний район? Там овощи чуть дешевле. Вроде мелочь, а за месяц накапливается. И вот ты уже не смеёшься, а сидишь с блокнотом и калькулятором, планируешь свои походы по магазинам.
Мы все потихоньку превращаемся в этих бабушек с авоськами. Просто кто-то признаётся себе в этом, а кто-то ещё делает вид, что «живёт нормально».
И самое грустное, что это не личная проблема. Это система. Тебя ставят в такие условия, что твой день делится на две части: работаешь, чтобы не умереть, и считаешь деньги, чтобы выжить. А всё остальное — кино, рестораны, путешествия — это где-то в параллельной реальности. Не для тебя.
Я теперь понимаю: смеяться тут вообще было не над чем. Эти бабушки — как зеркало. Лакмусовая бумажка здоровья общества. Вчера они, завтра мы. И разница только в том, что их поколение хотя бы имело надежду на льготный проездной и маленькую, но стабильную пенсию. А у нас впереди только мысль: как выживать, когда работать уже не сможешь.
Так что я больше не смеюсь. Я смотрю на этих женщин с авоськами и думаю: вот они — настоящие герои. Потому что жить на копейку и ещё при этом сохранять силы ездить за дешёвой картошкой — это отдельный вид мужества. И мне страшно от того, что я уже начинаю повторять их путь.