оглавление канала, часть 1-я
Иршада слегка передёрнуло, но он умел «держать лицо». Взгляд прозрачно-пустых глаз обдал меня холодом, а сухие пальцы крепко вцепились в набалдашник трости, будто собирались его раздавить. Он выдавил сквозь зубы:
— Хорошо… Ступай, но помни…
Я сморщилась и опять невежливо перебила его недовольным голосом:
— Опять…?! Ты что, решил, что склероз ко мне уже подкрался незаметно?
Он только зубами скрипнул и сделал жест рукой в воздухе, будто отгоняя назойливую муху. «Чёрные», которые караулили моих друзей, тут же отступили в стороны и скользящей гибкой походкой хищников направились к строю таких же чурбанов, как и они сами. Не успела я удовлетворённо выдохнуть, как скрипучий голос «великого и ужасного» проскрёб мне слух из-за спины:
— …Только Марат побудет рядом. Так… на всякий случай.
Не оборачиваясь, я закатила глаза под лоб. Это что же получается, люди добрые, соседи честные?! Что сам Иршад опасается какую-то сопливую девчонку? Так, что ли? Нет, ну это просто курам на смех! И что он решил, что я сделаю? Убегу? Или разболтаю своим друзьям какую-нибудь страшную тайну, которую я знать не знаю? Вот же…! А ещё считает себя «великим и ужасным», блин! Правда, высказывать всё это вслух я не стала. Ни к чему было его дразнить. Я и так уже, судя по его взглядам, слегка перешла черту.
Присутствие рядом Марата почему-то так не напрягало, как присутствие этих чёрных болванов. Вроде бы, я и записала его в предатели, но что-то мешало мне сделать это окончательно. Додумывать причину такого благодушия я не стала. Меня ждали друзья.
Пройдя несколько десятков метров, оказалась почти с ними рядом. То, чего я не могла разглядеть в ночных сумерках, сейчас было чётко видно. Не удержавшись, я ахнула. У Юрика правая рука была на перевязи, а половину лица закрывал фиолетовый кровоподтёк. Губы, похожие на два пирожка, закрывали всю нижнюю челюсть. Судя по виду подруги, в битве она тоже приняла активное участие. Рубаха без одного рукава, под глазом здоровенный синяк, а из губы тоненькой струйкой сочилась кровь, которую она время от времени размазывала грязной ладошкой. Мы кинулись друг другу навстречу. Ну, если быть совсем точной, то кинулась, конечно, я, а ребята смогли проковылять всего несколько шагов. Марат, словно безликая тень, появился откуда-то сбоку и встал спиной к тем, которые остались на берегу озера. Стараясь не обращать на него внимания, мы обнялись с друзьями. Правда, я старалась делать это осторожно, чтобы не разбередить их раны. Вдвоём с Татьяной помогли Юрику сесть на ближайший камень, потому что стоять ему было тяжело. Вообще непонятно, как он в таком состоянии сумел сюда добраться! Покосилась в сторону зеленоглазого. Кажется, без его участия и здесь не обошлось. Шустрый парнишка — везде успел!
Единственный видимый глаз друга смотрел на меня с немым укором. Говорить членораздельно он, увы, не мог. Тогда я обратилась к подруге. Взволнованно, внезапно осипшим голосом, спросила:
— Кто?! — Поняв, что мой вопрос прозвучал уж слишком коротко, поспешно добавила: — Что случилось?! Вы словно под поезд попали…!
Танька покосилась в сторону стоявшего неподалёку Марата (лицо его, кстати, тоже было разукрашено, как пасхальное яйцо Фаберже) и проговорила каким-то чужим, с хрипотцой голосом:
— Ты когда пропала, мы с Юриком отправились на твои поиски. В лесу наткнулись на этих… Там был и тот, с поезда, который убийца. Ещё с ним какой-то дедок и с пяток амбалов. Попытались удрать. Успели добежать до дома, а там такое началось… В общем, если бы не этот здоровяк, — она кивнула в сторону Марата, — то нас бы размазали. Слава богу, вскоре Сурма на помощь подоспел со своими ребятами. Если бы ты видела, что он им устроил! — Татьяна с хрипа перешла на восторженный шёпот, кажется, совсем позабыв о своих увечьях.
Я пожалела подругу, не давая ей вдаваться в подробности. Коротко спросила:
— Что с Сурмой? Жив?
Недовольная, что я не дала ей рассказать про «такое», что устроил Сурма, она поморщилась и пробурчала:
— Жив… Но только… — Она посмотрела виновато на Юрку. Тот только тяжело вздохнул и аккуратно помотал головой. Танька виновато пробормотала: — Ну чего ты, Юрик… Конечно, мы договорились, но, думаю, Нюське нужно всё рассказать. — И добавила с философской рассудительностью: — Порой недомолвки хуже лжи. — От её сентенций меня слегка передёрнуло. Кажется, это и обо мне. Но вида постаралась не подавать, и сумерки ночи были мне в этом в помощь. Юрик, в ответ, как-то безнадёжно махнул здоровой рукой, мол, сгорел сарай — гори и хата. Обрадованная таким разрешением подруга, опять переходя на шёпот, проговорила: — В общем… Ему тоже досталось. Но жив. Там с ним двое его соплеменников. — И добавила ещё тише: — Не спрашивай, откуда они взялись. Сие нам не ведомо. И, представляешь, я в первый момент даже подумала, что это Койда! — И тут же поделилась своим разочарованием: — Но не он… В общем, убийцы, который за нами гонялся, и его прихвостней можем уже не опасаться. Правда, тот дедок куда-то смылся, но мы знать не знаем, кто такой. Ну и бес с ним!
Я не была настроена столь же оптимистично, как Татьяна, и с тревогой, в которой был вопрос, глянула на Марата. Тот только легко пожал плечами. Мол, что есть, то есть. То, что тем «дедком» был Акка, я нисколько не сомневалась. Он, конечно, не Иршад, но если постарается, то напакостить может изрядно. Хотела было сказать об этом друзьям, но передумала. Незачем их пугать ещё больше. Коли Сурма с ним бился и знает, что тот сбежал, то предпримет нужные меры. Кажется, у старика с этим Аккой были свои счёты.
Татьяна, видя, что я задумалась, тревожно спросила:
— Нюська… А этот опять тут? — Подтверждать очевидное я смысла не видела. Татьяна, поняв, что спросила глупость, придвинулась ко мне и зашептала с видом заговорщика: — Так что? Опять как в урочище, да?
В этом её «да» слышался азарт боевого пса, увидевшего противника. Вот это моя подруга, как есть, во всей красе. Сама на ногах еле держится, но боевого задора не утратила. И ведь скажи я «да» — будет биться до последнего, умрёт, а зубы на глотке врага не разожмёт, что тот питбуль!
Я решила обойтись пока полуправдой. Покачала головой:
— Нет… Больше никаких битв. С вас уже достаточно! Он хочет, чтобы я открыла им предел. Я открою. Они уйдут — и все про него забудут, как про страшный сон…
Я не успела договорить, как Юрик, с подозрением смотревший на меня всё это время своим голубым глазом, вдруг вскочил с камня и, кинувшись ко мне, замычал что-то нечленораздельное. Татьяна от неожиданности шарахнулась в сторону и, зацепившись за корень, выступающий из земли, чуть не шлёпнулась. Подскочивший Марат сумел вовремя её поймать. Подруга кинула ему благодарный взгляд и набросилась на Юрку:
— Ты чего?! Перепугал-то как, господи! — Друг продолжал что-то мычать, но слов разобрать в этом его мычании не было никакой возможности. Впрочем, нам слова и не были нужны. Он яростно сверкал на меня своим глазом, выплёскивая всё скопившееся возмущение. Танька, внимательно поглядев на него несколько секунд, положила ему успокаивающе руку на плечо, мол, не волнуйся, милый, всё поняла. Затем перевела на меня подозрительный взгляд и проговорила, очень похожая в этот момент на старичка Мюллера:
— А ведь Юрик прав. Ты врёшь! — И охотно пояснила свою мысль: — Чтобы ты вот так, безо всякого сражения, взяла да помогла этому упырю? Не верю. Быть того не может, потому что не может быть никогда! — отрезала она.
Я грустно усмехнулась:
— Гляжу, у тебя голос прорезался… — Подруга от возмущения даже дар речи потеряла, сердито глядя на меня. Я постаралась успокоить друзей: — Угомонитесь уже… Вы же помните, Сурма нам рассказывал, что тут два предела. Один из них — ловушка… — Я многозначительно глянула на них.
Татьяна замерла на несколько секунд с открытым ртом, а потом радостным шёпотом затарахтела:
— Понятно… Значит, ты… — Потом, словно спохватившись, заозиралась по сторонам. Наткнулась взглядом на Марата и нахмурилась. Проговорила уже деловито: — Понятно. — А потом опять перешла на заговорщический шёпот: — Нюська, но тебе ведь силы понадобятся. Мы ведь можем помочь, как тогда, в урочище, помнишь?
Я задумалась. В словах подруги была истина. Силы мне понадобятся — и ещё как. Но втягивать друзей в это мне до жути не хотелось. Юрка смотрел на меня грозно и требовательно. Татьяна в грозности взгляда ему не уступала. Нехотя я кивнула головой:
— Возможно… Только вам всё равно нужно будет отсюда уйти. Далеко не уходите, притаитесь где-нибудь неподалёку, но чтобы вас не было видно. Уговор?
Друзья как-то нерешительно кивнули головами. Юрик при этом сморщился и зашипел от боли, а Татьяна кинулась его опять усаживать на камень, который он так стремительно покинул. А я подумала, что эта небольшая суета поможет мне умолчать о главном. Но моих друзей не так-то было просто обвести вокруг пальца. Конечно, они знали меня как облупленную, а у меня, вероятно, не хватило актёрского таланта, чтобы сыграть всё, как нужно. Усадив Юрика, подруга с подозрением посмотрела на меня и спросила, не скрывая своего недоверия:
— Погоди… Получается, что вон тот упырь, — она кивнула головой в сторону команды Иршада, — вот так возьмёт и просто нас отпустит? Не попытается даже тебя шантажировать, используя нас как заложников?
Я на мгновение растерялась, не зная, как ответить, чтобы не вызвать ещё большие подозрения. Но тут мне на помощь пришёл, как ни странно, Марат. Он с кривой усмешкой на полных губах проговорил:
— Конечно, просто не отпустят. Но я за вами присмотрю. На всякий случай. — И этот гад опять мне подмигнул, растянув губы в улыбке.
Танька захлопала своими шикарными ресницами, глядя то на меня, то на него, а потом выдала:
— Так это что получается??! Что ты ТОЖЕ…?! — И, не скрывая возмущения, сжав свои ладошки в кулаки, сделала шаг по направлению к зеленоглазому.
Хорошо зная повадки своей подруги и понимая, что в следующий момент у него на физиономии одним синяком прибавится, поспешно встала между ними, закрывая спиной растерявшегося парня. Глянула грозно на подругу:
— Угомонись, воительница! Нашла время, блин… — Перейдя на таинственный шёпот, произнесла чуть ли не в самое ухо подруге: — Он под прикрытием…
Понимаю, прозвучало это довольно глупо в создавшейся обстановке, но ничего более путного мне на ум в данный момент не пришло. Подруга кулаки разжала, но подозрительность из её серых глаз никуда не делась. Сурово глянув на меня, она спросила коротко:
— Уверена? — Я активно закивала головой. Танька хотела было прищуриться, но синяк под глазом этому воспрепятствовал. Она тихонько зашипела от боли и проговорила уже безо всякого пафоса: — Ох, темнишь ты что-то, подруга. Ну да ладно… Позже с этим разберёмся. — Потом её взгляд устремился куда-то мне за спину, и она сурово буркнула: — Ладно, иди. Вон, за тобой уже посыльный бежит. Иршаду, похоже, надоело ждать. — И добавила совсем другим тоном, от которого у меня сдавило сердце и горький комок подкатился к самому горлу: — Иди… Но пообещай, что потом, когда всё закончится, ты нам всё в подробностях расскажешь. И ещё… Ты там смотри, осторожнее. Помни, мы тут, с тобой, совсем рядом. — И, не дожидаясь от меня ответа, крепко обняла, уткнувшись носом в плечо.