оглавление канала, часть 1-я
А мне опять захотелось завыть, жалобно и протяжно. Сцепив челюсти так, что заныли разом все зубы, я крепко сжала подругу в объятиях. Затем, отпустив Татьяну, подошла к Юрику, который с трудом поднялся с камня мне навстречу. Осторожно обняла его за шею, прошептав в самое ухо:
– Прости, друг… Присмотри тут за ней. Я вас люблю…
И тут же отстранилась. Юрка смотрел на меня своим единственным глазом, в котором плескалась такая мучительная тоска, что я чуть не заорала в голос. Сердце заныло так, что стало больно дышать. С трудом взяв себя в руки, кое-как выдавила из себя улыбку, пробормотав, будто уговаривая саму себя:
– Всё будет хорошо…
Но сама в это не верила. Не поверил и Юрка. Крепко схватил меня здоровой рукой за запястье и что-то промычал, требовательно глядя на меня. Я аккуратно, но твёрдо высвободила свою руку и тихо проговорила:
– Ты же понимаешь, я должна…
Юрик на мгновение закрыл свой глаз, а потом глянул на меня с такой неизбывной нежностью и отчаяньем, что мне опять стало не по себе. Нет! Нужно было с этими расставаниями заканчивать, а то, пожалуй, у меня не хватит духа сделать задуманное! Резко отступив назад, каким-то совсем чужим голосом проговорила:
– Ну всё… Вам пора. И мне пора. А то этот гад ещё возьмёт и передумает в отношении вас. Ступайте. – И, глянув сурово на Марата, пробурчала: – Присмотри тут за ними…
И тут он неожиданно шагнул ко мне и положил руку на плечо. Мне стало вдруг жарко от этого его прикосновения. Я было дёрнулась, но он крепко держал меня. Собралась возмутиться, но зеленоглазый не дал мне такой возможности. Посмотрел прямо в глаза. В его взгляде не было ни тени сочувствия или понимания, просто жёсткий, почти режущий взгляд. Проговорил совсем тихо, чтобы могла услышать только я, нечто загадочное:
– Иллюзия сможет обмануть на короткое время… У тебя получится. – И всё. Понимай, что называется, как хочешь.
Но спрашивать уже не было ни времени, ни возможности. Да и друзья смотрели на меня тревожно и вопросительно. А рядом неподвижной статуей замер один из чёрных, требовательно на меня посверкивая своими глазами-щёлочками. Марат выпустил моё плечо и тихонько подтолкнул в сторону ожидавшего меня бесстрастного истукана. Но за мгновение перед этим он что-то сунул мне в карман. Мне удалось сохранить невозмутимую физиономию и хватило терпения сразу не запустить в карман руку. Впрочем, я и без этого действия уже поняла, что это было. Серебристый стержень! И тут же мозги заработали в ускоренном темпе. Могла быть только одна причина, почему он мне его отдал. Этот стержень должен был помочь сотворить иллюзию. Моих сил на долгий морок не хватит, это понятно. Но вот на короткое время, достаточное, чтобы все, кому следовало, успели войти в предел, должно было хватить. Так выходит, что Марат всё-таки свой?! Или это опять какая-то ловушка, придуманная изворотливым умом Иршада?
Времени на долгие рассуждения у меня уже не было. Не оглядываясь больше на друзей, я решительно зашагала к берегу озера. Слёзы, минуту назад душившие меня, будто по волшебству испарились. Пора было заканчивать этот балаган. Нервы у меня были, конечно, крепкие, но всё же не железные. Дойдя до середины пути, я быстро оглянулась. Возле камня уже никого не было. И это вызвало вздох облегчения. По крайней мере, мои друзья будут в безопасности. Сурма за ними присмотрит.
К Иршаду подходила уже сурово хмурясь. Старый змей встретил меня своей излюбленной иезуитской улыбочкой и ехидным вопросом:
– Как прошло прощание?
Вместо ответа я ещё сильнее насупилась и только зло зыркнула на него. Понятное дело, ему это не понравилось. Он холодно проронил:
– Могла бы и оценить степень моего великодушия. Я отпустил твоих друзей, не причинив им никакого зла.
Я хмыкнула.
– Ну да… Твоё великодушие вообще не имеет границ. Юрка почти инвалидом из-за него стал.
Иршад возмущённо фыркнул:
– Какие ко мне могут быть претензии?! Это всё результат вашего вмешательства в дела, вас не касающиеся! И потом, всё это было инициативой Акки, а вовсе не моей. Так что ты могла бы быть и повежливее!
Я, усмехнувшись, присела в шутовском книксене:
– Благодарю тебя, что не убил их до смерти. А насчёт твоего «повежливее» – то это я даже и комментировать не буду. Кажется, у нас с тобой чисто деловые отношения: я открываю тебе предел, а ты оставляешь моих друзей в покое. Но что я вижу? – Тут я картинно махнула рукой и проговорила уже совсем другим, уставшим голосом: – Довольно… У нас с тобой ещё будет масса времени, чтобы препираться. А сейчас скажи своим болванам, чтобы держались от меня подальше. Мне нужно сосредоточиться. – И пробурчала себе под нос: – Можно подумать, я только тем и занималась в своей жизни, что раз в неделю открывала по пределу…
Иршад нахмурился, но отвечать на моё ворчание не стал. Сделал какой-то знак, и чёрные отошли подальше, освободив площадку рядом со скальным нагромождением на высоком берегу озера.
Я подошла к краю обрывистого берега и посмотрела вниз. У моих ног лежало тёмное зеркало спокойного озера. По небу, закрывая звёзды, ползли рваные клочья облаков. Там, наверху резвился ветер. Кажется, днём опять пойдёт дождик. С трудом сглотнула горький комок, застрявший в горле. Увижу ли я когда-нибудь это небо? Ведь там, в коричнево-болотном мире не было такой красоты. Неудержимо потянуло, расправив руки, словно крылья, рвануть с обрыва вниз. Будто угадав мои мысли, Иршад за спиной насмешливо проскрипел:
– Надеюсь на твоё благоразумие…
В его насмешке была неприкрытая угроза. Я пробурчала опять себе под нос:
– Да, помню я, помню…
Всё. Пора начинать, а то у меня и вправду хватит дури сигануть с обрыва, а расхлёбывать придётся моим друзьям. Иршад не преминет на них отыграться. А теперь мне нужно было сосредоточиться и почувствовать энергию пределов. А ещё определить, где какой. И на данный момент это было самым важным, пожалуй, единственно важным делом всей моей жизни.
Я расслабленно опустила руки вдоль тела и прикрыла глаза. Слабый ветерок трепал мои волосы. Я постаралась забыть все свои страхи и переживания. Почувствовала, как дышит лес, озеро, улавливая слабые звуки его вечной мелодии. Представила, что за моей спиной никого нет и я одна в целом мире. Почувствовала лёгкое жжение под ложечкой. Раздула этот маленький уголёк, мысленно вытягивая из него нити энергии и осторожно вплетая их в музыку мира.
Энергия пределов пульсировала где-то совсем рядом, заставляя меня подчиняться этому ритму. Всё. Я была готова. Открыла глаза и осторожно, будто боясь расплескать эту сосредоточенность, подошла к скалам. Два громадных валуна, а между ними серо-коричневая глыба, до половины заросшая тугими подушками зелёного мха. Подошла сначала к правому валуну, тому, который стоял на самом обрыве. Приложила ладони и опять прикрыла глаза. Этот запах я узнала сразу. Немного тошнотворный запах гниения, оставляющий во рту неприятную сладость. Вот он, путь в коричневый мир зловонных болот и жутких тварей.
Сомнений у меня не было, но я решила на всякий случай проверить. Подошла ко второму валуну. Его шершавая поверхность была холодной. Сразу потянуло морозной свежестью с послевкусием терпкой горечи трав. Всё верно. В кармане, где лежал серебристый стержень, подсунутый мне в последний момент Маратом, стало горячо. Я улыбнулась. Прощай, мой сиреневый мир, который я ощущала своим домом. Захотелось прислониться к камню всем телом, но я сдержалась, спиной ощущая напряжённое молчание Иршада. Не нужно давать ему повод для сомнений. Самое опасное мне предстояло ещё впереди.
Отступила на несколько шагов назад, проговорив спокойно, внезапно охрипшим голосом:
– Я нашла нужный предел.
Иршад, неслышно ступая, подошёл ко мне и встал рядом. Плечом к плечу. Тихо спросил:
– Который?
Я ткнула в сторону правого валуна.
– Этот…
Сомнение и настороженность звучали в его словах, когда он спросил:
– Уверена?
Я усмехнулась.
– Не веришь? Посмотри сам… – Отлично понимая, что он не увидит и не почувствует.
Кстати, это была ещё одна загадка. Почему он со всей своей силой и умением не мог этого почувствовать? Ломать голову не стала. Горько усмехнулась про себя. У меня скоро будет много времени, чтобы подумать над всеми загадками. Конечно, если со злости, поняв, что его надули, он меня не пришибёт. Старик посмотрел на меня грозно, но впечатления не произвёл. Чем ещё можно напугать приговорённого к смерти? Хмурым взглядом палача? Смешно. Я покосилась на стоящего рядом со мной. Его взгляд был устремлён на валун, словно он собирался его пробуравить своим взором. Затем он вдруг облизал внезапно пересохшие губы и хрипло проронил:
– Ты войдёшь первой. За тобой пойдут мои воины. Я войду последним.
Я чуть не рассмеялась. Проговорила с умеренной долей язвительности:
– Неужели «великому и ужасному» стало страшно? А не боишься, что предел захлопнется перед твоим носом? Я ведь не знаю, как долго смогу удерживать его открытым. Для меня это впервые.
Он быстро глянул на меня. Неужели? Или мне показалось, что в его глазах мелькнул испуг? Вероятно, чтобы скрыть этот страх, он зло бросил:
– Если твои силы иссякнут, я подпитаю тебя!
Я удивлённо вскинула брови:
– Ты серьёзно? От тебя ли я такое слышу? – И добавила жёстко: – Твоя энергия другой природы. И такая «подпитка» только всё ухудшит. Ты не можешь этого не понимать. Поэтому мы войдём вместе. Думаю, проход будет достаточно широк, чтобы два человека прошли через него рядом. Я не хочу рисковать. Если ты застрянешь здесь, то постараешься отыграться на моих друзьях. А мы так не договаривались! Тебе нужны гарантии? Что ж, они мне тоже нужны. Даже если кто-то из твоих истуканов не успеет пройти и застрянет – беда невелика. Ты в том мире себе новых настряпаешь.
Он зло сощурился и прошипел угрожающе, словно змея, которой я по нечаянности наступила на хвост:
– Ты мне смеешь указывать?!
Я отмахнулась от него, как от назойливой мухи, и ответила с лёгким небрежным раздражением:
– Ой, да брось ты! Я уже поняла, что ты – великий и ужасный и всё остальное бла-бла-бла… Если хочешь, я сочиню в честь тебя хвалебную оду, только потом, на той стороне. А сейчас мне нужны силы и время. Открыть предел – это вам не дверь с проржавевшим замком вскрыть. Так что оставь покамест свою гордыню и всё, что к ней прилагается, при себе, и не морочь мне мозги, если хочешь, чтобы я открыла предел.
У нас есть такая фраза: «Посмотрел, как рублём одарил». Так вот, меня сейчас «одарили» не то что «рублём». Перепало мне в его взгляде с десяток миллионов, никак не меньше. Но скрипеть он зубами мог сколько угодно. И он, и я прекрасно понимали, что пока он сделать всё равно ничего не может. Я с тоской подумала, что придётся мне играть с ним в догонялки по болотам, чтобы уйти от его гнева. Ну что ж… Пора начинать. И я проговорила тихо:
– Раз, два, три, четыре, пять… Я иду тебя искать. – И, больше не обращая на Иршада внимания, сделала два коротких шага к валуну.