Я посмотрела на себя в зеркале гостиничного номера и не узнала отражение. Волосы растрепались, губы пересохли, а глаза блестели каким-то лихорадочным блеском.
Что со мной происходит?
Телефон завибрировал на тумбочке. Сообщение от Вячеслава: "Не спишь? Встретимся, обсудим завтрашнюю встречу с клиентом."
Пальцы дрожали, когда я взяла трубку. В комнате пахло освежителем воздуха и чем-то затхлым. Кондиционер гудел, выдувая холодный воздух прямо мне в спину.
Утром звонил Игорь. Его голос звучал так тепло через динамик: "Скучаю, детка. Береги себя там." Я посмотрела на кольцо на безымянном пальце — небольшое, с крошечным камушком. Мы с ним выбирали его три месяца назад, когда решили пожениться.
Зачем я вообще согласилась на эту командировку?
Стук в дверь заставил подпрыгнуть.
— Марина, это я.
Вячеслав вошёл, не дождавшись ответа. В руке у него была зажигалка, которую он постоянно крутил между пальцев. Дорогой костюм сидел на нём идеально, от него исходил запах какого-то мужского парфюма.
— Ты тут сидишь как в клетке, — он прикурил сигарету, щёлкнув зажигалкой. — Не устала быть паинькой?
— Вячеслав Петрович, я просто…
— Брось формальности. Мы тут одни, в чужом городе. — Он подошёл ближе, и я почувствовала, как сердце забилось быстрее. — Ты знаешь, что жизнь не бывает чёрно-белой, да?
Его голос звучал как-то по-особенному. Не как в офисе, где он всегда был строгим начальником. Здесь, в полумраке гостиничного номера, он казался другим человеком.
— Я не понимаю, о чём вы…
— Понимаешь. — Он положил руку мне на плечо. — Видел, как ты на меня смотришь последние недели.
Щеки полыхнули огнём. Неужели было так заметно? Эти взгляды украдкой, когда он объяснял мне задачу. Переписка в мессенджере, которая незаметно стала слишком личной. Его комплименты, от которых внутри всё переворачивалось.
— У меня есть жених, — прошептала я.
— А у меня жена. И что? — Вячеслав затянулся сигаретой. — Мы взрослые люди, Марина. Иногда случается то, что случается.
Комната вдруг стала слишком маленькой. Я чувствовала каждую складку на ковре под ногами, каждый звук за окном казался оглушительно громким.
Если я не выйду из этой комнаты сейчас — смогу ли потом вернуться в прошлое?
Но я не двигалась. Стояла как завороженная, глядя на него.
— Не бойся себя, — тихо сказал он, наклоняясь ко мне.
И я не стала бояться.
Утром я проснулась одна. Простыни пахли чужим парфюмом, во рту был привкус чего-то горького. Солнце пробивалось сквозь тяжёлые шторы, освещая разбросанную одежду.
Что я наделала…
В ванной я долго смотрела на себя в зеркало. То же лицо, те же глаза. Но что-то изменилось навсегда. Я чувствовала это каждой клеточкой тела.
Вячеслав ушёл рано утром, сказав только: "Не делай из этого трагедии, Марина. Это просто взрослые развлечения."
Взрослые развлечения. А почему тогда мне хочется плакать, как маленькой?
Кольцо на пальце вдруг стало казаться чужим. Тяжёлым и неподходящим. Я сняла его, покрутила в руках.
Смогу ли я посмотреть Игорю в глаза?
Телефон завибрировал. Сообщение от него: "Доброе утро, солнышко! Как дела? Очень жду встречи."
Руки затряслись. Я быстро набрала ответ: "Всё хорошо. Тоже жду."
Ложь. Первая из тысячи, которые мне теперь предстояло говорить.
В офисе на следующий день я пыталась вести себя как обычно. Просматривала документы, отвечала на звонки, улыбалась коллегам. Но внутри всё гудело, как натянутая струна.
Галя из бухгалтерии покосилась на меня:
— Что-то такая бледная. Устала от командировки?
— Немного, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал естественно.
Вячеслав появился около обеда. Кивнул мне сдержанно и прошёл в свой кабинет. Будто ничего не было. Будто ночь в гостинице мне приснилась.
Может, так и нужно? Забыть и жить дальше?
Но забыть не получалось. Каждый раз, когда он проходил мимо, я чувствовала запах его парфюма и вспоминала всё до мельчайших подробностей.
На телефоне появилось напоминание: "Вечер с Игорем." Мы договорились встретиться у меня дома.
Я едва не отменила встречу. Пальцы зависли над клавиатурой, но так и не решилась нажать "отправить".
Выйдет ли у меня сыграть прежнюю себя?
Игорь пришёл с розочкой и плиткой моего любимого шоколада. Как всегда. Привычные подарки, привычная улыбка, привычный поцелуй в щёку.
— Соскучился безумно, — сказал он, обнимая меня. — Ты как? Командировка прошла нормально?
— Да, всё хорошо. — Слова застревали в горле.
Мы сели на диван в гостиной. Игорь рассказывал о работе, шутил, гладил меня по руке. А я сидела рядом и чувствовала себя преступницей.
Я — изменщица, а он, как ребёнок, верит мне.
Мама вышла из кухни, поправляя невидимую складку на платье.
— Как дела, Игорёк? — спросила она, но взгляд её был направлен на меня. — Марина, ты не заболела? Выглядишь как-то странно.
— Просто устала, мам.
— М-м-м. — Мама прищурилась. — Чай будете? С мёдом.
Когда она ушла на кухню, Игорь повернулся ко мне:
— Мариш, ты точно в порядке? Какая-то ты… задумчивая.
— Всё нормально, — я постаралась улыбнуться. — Просто действительно устала.
Он кивнул и принялся рассказывать о планах на выходные. О том, как мы сходим в кино, как съездим к его родителям. Обычная жизнь, которая теперь казалась мне недостижимой.
Мне с тобой спокойно, Мариш. Я будто в кругу семьи, знаешь? — сказал он, целуя меня в висок.
А я думала: Наверное, я уже совсем чужая для семьи.
Вечер тянулся мучительно долго. Каждая минута была испытанием. Когда Игорь наконец ушёл, я заперлась в ванной и долго смотрела на своё отражение.
Сколько ещё смогу притворяться?
На следующий день я встретилась с Яной в нашем любимом кафе. Она сидела за столиком, грызла сахарную трубочку и листала ленту в телефоне.
— Привет, мумия, — сказала она, когда я подошла. — Что такая кислая? Не выспалась?
Я заказала самый крепкий кофе и села напротив.
— Ян, я сильно накосячила.
Подруга подняла бровь:
— Ну-ка, ну-ка. Рассказывай.
Слова шли с трудом. Сначала обрывками, потом всё связаннее. Я рассказала про командировку, про Вячеслава, про ночь, которая всё изменила. Яна слушала молча, изредка кивая.
Когда я замолчала, она долго молчала.
— И что теперь? — наконец спросила она.
— Не знаю. — Голос дрожал. — Игорь ничего не подозревает, но я… я не могу на него смотреть.
— Марин, — Яна наклонилась ко мне через стол. — Ты же не робот. Ты человек. Ты ошиблась. Казнить что ли себя за это теперь всю жизнь?
— Но я изменила ему!
— И что? Караул кричать? — Яна потрясла рукой. — Ты думаешь, ты первая на планете это сделала? Марина, ты же не из сметаны. Все грешат, даже самые святые.
Я почувствовала, как к глазам подступают слёзы.
— Я не знаю, как с этим жить.
— А выбор какой? — Яна пожала плечами. — Либо скажешь Игорю, либо не скажешь. Но главное — перестань себя пожирать. От этого никому легче не станет.
Слёзы потекли сами собой. Яна молча протянула мне салфетку.
— Скажи ему, если не сможешь молчать, — тихо проговорила она. — Но делай это только для себя.
Я продержусь ещё один вечер. Но сколько можно мучить себя и его?
Решение пришло само собой. Вечером, когда Игорь сидел напротив меня на диване и рассказывал что-то смешное с работы, я вдруг поняла, что больше не могу.
Не могу видеть его доверчивые глаза. Не могу слушать планы на будущее. Не могу носить кольцо, которое вдруг стало весить тонну.
— Игорь, — перебила я его.
— Что, солнышко?
— Ты должен знать правду.
Он замолчал, видимо, что-то уловив в моём тоне.
— Какую правду?
— Я изменила тебе. — Слова вырвались сами собой. — В командировке. С начальником.
Тишина повисла между нами, густая и тяжёлая. Игорь смотрел на меня, моргая, словно не понимал услышанного.
— Что… что ты сказала?
— Я изменила. — Слёзы ручьём потекли по щекам. — Прости меня. Я не хотела, но…
— Но что?! — Он вскочил с дивана. — Как ты могла?!
Его лицо исказилось от боли и ярости. Он провёл рукой по волосам, начал ходить по комнате.
— Я не понимаю… Мы же планировали свадьбу! Я думал, мы любим друг друга!
— Мы любим, — прошептала я.
— Какая, к чёрту, любовь?! — Игорь остановился передо мной. — Ты переспала с другим! Да ещё и с начальником, к которому ходишь каждый день на работу! Как дешёвка какая-то!
Его слова били больнее пощёчин. Но я заслужила каждое из них.
— Игорь, пожалуйста…
— Пожалуйста что? — Он засмеялся горько. — Хочешь чтобы всё простил? Чтобы сделал вид, что ничего не было?
Он сорвал с пальца кольцо и швырнул его на журнальный столик.
— Я не знаю, кто ты. — Голос его дрожал. — Я думал, я знаю, но ты…
Он не договорил. Резко развернулся и пошёл к двери.
— Игорь, не уходи!
— Оставь меня в покое.
Дверь хлопнула. Я осталась одна с кольцом, которое катилось по столу.
Как теперь жить — если у меня нет ни будущего, ни даже самой себя?
Ночь не принесла сна. Я лежала в кровати, уставившись в потолок, и прокручивала в голове последний разговор с Игорем.
Около трёх утра услышала осторожные шаги в коридоре. Мама. Она остановилась у моей двери, видимо, услышав всхлипы.
— Можно войти? — тихо спросила она.
Я не ответила, но дверь скрипнула.
— Что случилось, доченька? Игорь ушёл такой… расстроенный.
— Мама, я всё испортила. — Голос срывался на шёпот. — Всё.
Мама села на край кровати. В тусклом свете ночника её лицо казалось строгим.
— Рассказывай.
И я рассказала. Снова. Каждое слово давалось с трудом, но я выговорила всё до конца.
Мама долго молчала. Потом тяжело вздохнула:
— Я так тебя не воспитывала, Марина.
— Знаю.
— Ты разбила не только своё сердце.
— Знаю.
— Как же ты могла? — Голос её дрогнул. — Я ради тебя всю жизнь старалась, чтобы ты была хорошей девочкой, чтобы люди уважали…
— Мам, я всё равно твоя дочь. — Слёзы текли и текли. — Просто я не хорошая.
Мама протянула руку и осторожно погладила меня по волосам. Движение было механическим, но в нём чувствовалось что-то тёплое.
— Не знаю, что ещё тебе сказать, — прошептала она. — Не знаю.
Она посидела ещё немного, потом встала и пошла к двери.
— Мам, — окликнула я её.
— Что?
— Ты меня простишь?
Она обернулась, и в её глазах я увидела боль:
— Мне тебя не за что прощать...
Когда мама ушла, я взяла кольцо со столика и долго смотрела на него. Потом встала, открыла старую жестяную коробку из-под печенья и положила туда.
И как теперь мне быть?
Утром я проснулась с опухшими глазами и тяжёлой головой. В квартире стояла тишина — мама уже ушла на работу.
Я дошла до ванной и включила холодную воду. Плеснула себе в лицо, подняла голову и посмотрела в зеркало.
Отражение было жалким. Красные глаза, бледные щёки, растрёпанные волосы. Но я не отвернулась. Смотрела на себя долго, как будто видела впервые.
Это я. Настоящая. Такая, какая есть.
Слёзы снова подступили к глазам, но уже не такие горькие. Лёгкие, очищающие.
Если я не убегу от себя, может, и этот мир простит меня рано или поздно…
Я глубоко вдохнула. Выдохнула. Ещё раз.
В зеркале смотрела на меня уже не враг, а печальное, но родное лицо.
Телефон завибрировал в спальне. Сообщение: "Марина, думаю, нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить."
Я посмотрела на телефон, потом снова на себя в зеркало.
Может быть, ещё не всё потеряно?
А как бы вы поступили на месте Игоря? Простили бы?
Поделитесь в комментариях 👇, интересно узнать ваше мнение!
Поставьте лайк ♥️, если было интересно.