Пятилетняя Маша играла в углу с куклами, напевая что-то своё. А я смотрела на этого... человека. На того, кто когда-то был моим мужем. На того, кто исчез из нашей жизни, когда тест показал две полоски.
– Повтори – прошептала я, хотя слышала отлично.
Андрей нервно топтался на месте. Загорелый. Джинсы. Дорогие часы, которые стоят больше, чем я трачу на продукты за месяц.
– Лена, ты же понимаешь... Столько времени прошло. Я просто хочу быть уверенным.
Хочет быть уверенным?!
– Мама, а кто этот дядя? – Маша подошла ближе, прижимая к груди потрёпанного мишку. Она смотрела на Андрея с любопытством, без страха. Дети такие... доверчивые.
– Дядя... Этот... – я запнулась. Что я должна ей сказать? Что это папа, который сбежал, когда узнал о беременности? Что это человек, который не ответил ни на один звонок за пять лет?
– Привет – Андрей присел на корточки. – Ты очень красивая девочка.
Маша улыбнулась. У неё его глаза. Точно его глаза – зелёные, с золотистыми искорками. И ямочка на подбородке. Как можно сомневаться?
– А у тебя есть дочка? – спросила она.
Андрей замер. Посмотрел на меня.
– Маш, иди поиграй в комнату – попросила я. – Мы с дядей поговорим.
Когда дочь убежала, я встала.
– Пять лет, Андрей. Пять лет! Ты исчез, как только узнал. А теперь приходишь и... сомневаешься?
– Лена, послушай...
– Нет, ты послушай! – Голос сорвался. – Знаешь, что она спрашивает? "Мама, а почему у всех есть папы, а у меня нет?" Что я ей отвечаю? Что папа уехал в командировку... уже пять лет назад?
Андрей отвернулся к окну. Там дети играли во дворе. Обычная жизнь. Обычное счастье.
– Я был не готов тогда – тихо сказал он. – Мне было страшно.
– А мне не было?! Двадцать два года, университет, никаких денег... Думаешь, я была готова? Но я не сбежала!
Он повернулся. И я увидела... слёзы? Андрей плакал?
– Я каждый день думал о вас. Каждый чёртов день! Но не знал, как вернуться. Как объяснить. Время шло, становилось только хуже...
– Хуже? – Я рассмеялась. Горько. – Знаешь, что было хуже? Роды в одиночестве. Бессонные ночи с коликами. Первое слово – "мама". Первые шаги. Дни рождения.
Свечки на торте – одна, две, три…
Первые неудобные вопросы, когда вернётся папа? Куда он уехал?
Андрей сел на диван. Тяжело. Как старик:
– Можно мне... можно побыть с ней? Поговорить?
– Зачем? Чтобы через месяц опять исчезнуть? Чтобы сломать ей жизнь?
– Нет! Я изменился, Лена. У меня есть бизнес, квартира. Я могу...
– Деньгами откупиться? – Я встала. – Как удобно! Пять лет молчания – и вот он, готов быть папой.
Из комнаты послышался плач. Маша, наверное, услышала наши голоса. Я побежала к ней.
– Мамочка, почему вы ругаетесь? – Дочка сидела на полу, обнимая мишку. – Дядя злой?
– Нет, солнышко. Мы просто... разговариваем.
– А он уйдёт?
Вопрос как удар.
– Не знаю, Маш. Не знаю.
Когда я вернулась в гостиную, Андрей стоял у фотографий на полке. Маша в год. В два. В три. День рождения. Первый день в садике.
– Я всё пропустил – прошептал он.
– Да. Пропустил.
– А если... если я останусь? По-настоящему? Не на день, не на неделю.
Я смотрела на него. На этого чужого человека.
– Она не знает, что я её отец. Может расскажешь?
– Не знаю. А если она спросит, где ты был все эти годы?
Он вздохнул. Подошёл ближе.
– Скажи правду. Что я был дураком. Что испугался. Что сбежал, как трус.
– А теперь?
– А теперь... – Он посмотрел в сторону детской комнаты. – Теперь я готов исправлять ошибки. Если ты позволишь.
Из комнаты донеслось пение. Маша придумывала песенку для мишки. Моя девочка. Наша девочка.
– Тест ДНК не нужен? – сказала я. – Посмотри на неё внимательно. И на себя в зеркало.
Андрей кивнул.
– Я же говорил... просто хотел быть уверенным.
– Теперь уверен?
– Да.
Мы молчали. Слушали детское пение за стеной.
– А что дальше? – спросила я.
– Не знаю. Хочу узнать её. Хочу, чтобы она узнала меня. Хочу... быть частью вашей жизни.
– Медленно – предупредила я. – Очень медленно. И если хоть раз исчезнешь...
– Не исчезну.
– Откуда мне знать?
Он достал телефон. Показал экран – фотография. Маша. Та самая, что висит у нас на холодильнике. Из детского сада.
– Откуда у тебя это? – ахнула я.
– Воспитательница... Марина Петровна. Моя тётя. Она присылала фотографии. Рассказывала, как дела. Я знаю, что Маша любит рисовать. Что боится темноты. Что мечтает о котёнке.
Мир качнулся.
– Ты... следил за нами?
– Издалека. Не мешая. Просто... знал, что вы живы. Что здоровы.
– И молчал?!
– Боялся. Что ты не простишь. Что будет только хуже...
– Мама! – Маша выскочила из комнаты с рисунком в руках. – Смотри, что я нарисовала!
На листе три фигурки. Большая с косичками – мама. Маленькая с бантиками – она. И третья... мужская.
– А это кто? – спросила я, хотя сердце уже знало ответ.
– Это папа – просто ответила Маша. – Я его не видела, но знаю, что он есть. У всех должны быть папы.
Андрей присел рядом с ней:
– Красивый рисунок. А какой он, этот папа?
– Добрый! – сразу ответила дочь. – И сильный. И он любит маму и меня. Только почему-то далеко живёт.
Я закрыла глаза. Когда открыла – Андрей смотрел на меня. В его взгляде была мольба.
– Маш, а хочешь познакомиться с... этим дядей поближе? Может, сходите погулять?
– Можно? – обрадовалась она. – На качели!
– Если дядя не против...
– Я буду только рад – тихо сказал Андрей.
Они ушли. Я осталась одна с остывшим кофе и тысячей вопросов.
Что, если он опять исчезнет? Что, если не исчезнет? Готова ли я впустить его в нашу жизнь? А главное – готова ли простить?
Телефон завибрировал. Сообщение от неизвестного номера:
"Спасибо. За всё. За то, что вырастила её такой замечательной. За то, что дала шанс. Обещаю – больше никуда не исчезну. Андрей"
Я посмотрела в окно. Там, в парке, мужчина толкал качели. На них сидела девочка с косичками и смеялась.
Впервые за пять лет смеялась, играя с папой. Хотя сама ещё и не знала этого.
Может быть... может быть, стоит попробовать?
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍