Струя ледяной воды ударила мне в лицо, вырывая из утреннего сна как взрыв.
— Вставай, лентяйка! — Валентина Ивановна стояла над кроватью с пустым ведром в руках. — Пока ты тут валяешься, дом превращается в свинарник!
Я села в мокрой постели, отфыркиваясь от холодной воды и пытаясь сообразить, что происходит. Часы показывали половину седьмого утра. Сергей, мой муж, спал рядом, даже не шелохнувшись от скандала.
— Валентина Ивановна, — голос дрожал от холода и возмущения, — что вы делаете?
— То, что должна была делать давно, — она поставила ведро на пол с грохотом. — Показываю тебе, кто в этом доме хозяйка.
— Но зачем водой? Можно было просто разбудить!
— Можно было! — передразнила она. — Можно было и посуду вчера помыть, и полы протереть, и ужин нормальный приготовить!
Я встала с кровати, мокрая пижама липла к телу, волосы стекали на плечи. Злость поднималась во мне как лава.
— Я приехала из командировки в одиннадцать вечера! — сказала я, стараясь говорить тихо, чтобы не разбудить соседей. — Была без сил!
— Без сил! — фыркнула свекровь. — А кто тебя заставлял ездить в эти командировки? Сиди дома, занимайся хозяйством!
— Я работаю, чтобы мы могли платить за эту квартиру!
— Работает она! Сергей тоже работает, и что с того?
Я взглянула на мужа. Он лежал, отвернувшись к стене, и делал вид, что спит. Как всегда, когда мать устраивала мне скандалы.
— Сергей! — позвала я. — Ты слышишь, что происходит?
Он пошевелился, но не обернулся:
— Мам, дай поспать. Разберётесь как-нибудь сами.
— Вот видишь? — торжествующе сказала Валентина Ивановна. — Сын устал после работы, а ты его будишь своими криками.
Я стояла в луже воды на паркете и чувствовала, как во мне что-то ломается. Два года жизни в этой квартире, два года постоянных конфликтов со свекровью, которая считала меня чужой и лишней.
— Хорошо, — сказала я тихо. — Вы хотели показать, кто здесь хозяйка. Показали.
— И что теперь?
— А теперь я покажу, что будет, когда хозяйка останется одна.
Валентина Ивановна нахмурилась:
— То есть?
— То есть я собираю вещи и ухожу.
— Ой, напугала! — засмеялась она. — Сколько раз уже угрожала!
— На этот раз серьёзно.
Я прошла к шкафу и достала сумку. Запах сырости от мокрых вещей смешивался с ароматом свекровьиных духов, создавая удушливую атмосферу.
— Сергей! — окликнула меня свекровь. — Твоя жена истерит!
Муж наконец повернулся:
— Лен, не драматизируй. Мама просто хотела, чтобы ты пораньше встала.
— Водой облить — это нормальный способ будить людей? — я начала складывать вещи в сумку.
— Ну, может, перегнула, — он сел на кровати. — Но ты же знаешь её характер.
— Знаю. И знаю, что ты всегда её защищаешь.
— Я никого не защищаю. Просто не хочу конфликтов.
— Тогда живи без конфликтов. Без меня.
Валентина Ивановна смотрела, как я пакую вещи, с каким-то странным выражением лица. Будто удивлялась, что я действительно собираюсь уходить.
— Лена, — сказала она вдруг другим тоном, — может, хватит театра?
— Это не театр, — ответила я, застёгивая сумку. — Это решение.
— Но куда ты пойдёшь?
— Не ваше дело.
— Сергей, — обратилась она к сыну, — скажи ей что-нибудь!
— Лен, — муж встал с кровати, — давай поговорим спокойно.
— О чём говорить? — я надела куртку поверх мокрой пижамы. — О том, что твоя мать считает меня прислугой? Или о том, что ты с этим согласен?
— Я ни с чем не согласен. Просто...
— Просто тебе удобно, когда я всё терплю.
— Это не так.
— Тогда почему ты ни разу не заступился за меня?
Сергей молчал, не зная, что ответить.
— Вот поэтому, — сказала я, направляясь к выходу.
— Лена! — окликнула меня свекровь. — Постой!
— Что ещё?
— А ужин кто готовить будет?
Я обернулась и посмотрела на неё. В её глазах была растерянность — кажется, до неё только дошло, что я могу действительно уйти.
— Готовьте сами, — сказала я. — Вы же хозяйка.
— Но я не умею готовить то, что любит Сергей.
— Научитесь.
— А кто будет в магазин ходить?
— Вы или Сергей.
— А стирка? Уборка?
— Тоже вы.
Валентина Ивановна вдруг села на стул, как будто ноги её не держали:
— Но я думала... я не думала, что ты всерьёз...
— А что вы думали? Что я буду терпеть бесконечно?
— Я думала, что мы просто... что мы найдём общий язык.
— С помощью ведра холодной воды?
— Это было глупо, — тихо признала она.
— Очень глупо. И поздно.
Я открыла дверь квартиры. За окнами брезжил рассвет, город просыпался, и где-то там была новая жизнь без постоянных унижений.
— Лена, — сказал Сергей, — подожди хотя бы до вечера. Поговорим нормально.
— Говорить надо было два года назад.
— Но мы же любим друг друга!
— Ты любишь меня настолько, насколько это не мешает твоему спокойствию.
— Это несправедливо.
— Справедливо то, что я получила ведро воды в постель в семь утра.
Я вышла на лестничную площадку. Дверь захлопнулась за мной с глухим звуком.
Спустившись вниз, я села на скамейку во дворе и достала телефон. Подруга Оля ещё спала, но я знала, что она не откажет в помощи.
— Алло? — сонный голос.
— Оль, это я. Можно к тебе на несколько дней?
— Конечно. Что случилось?
— Расскажу при встрече. Только дай адрес.
Пока я ехала к Оле на такси, думала о том, что будет дальше. Развод? Попытка помириться? Честно говоря, после сегодняшнего утра хотелось только одного — никогда больше не видеть Валентину Ивановну.
Но судьба, как оказалось, готовила совсем другой поворот событий.
Вечером Сергей прислал с месяц сообщений с извинениями, но я не отвечала. А в десять часов позвонил незнакомый номер.
— Это Елена? — спросил мужской голос.
— Да, а кто это?
— Меня зовут Андрей, я врач скорой помощи. У меня к вам просьба — можете приехать по адресу...
Он назвал адрес квартиры, где я жила с мужем. Сердце забилось быстрее.
— Что случилось?
— С вашей свекровью. Ей нужна помощь, а она просит только вас.