С тех пор он всё чаще уходил из дома, когда Полина садилась разучивать гаммы. Но иногда музыка заставала его врасплох. Тогда он орал, хватался за голову, срывался на дочь. И инструмент будто начинал мстить.
Стоило Михаилу ночью попытаться пройти по комнате без света, он обязательно налетал на корпус пианино. Один раз так сильно ударился коленом, что упал на пол и закричал от боли.
— Чёрт бы тебя побрал… — прошептал он, скривившись.
начало истории 👇
окончание:
Днём же, даже при свете, он не раз задевал острые края, обдирал кожу на руках. Мужчина начинал испытывать искреннюю ненависть.
— Оля, я так больше не могу, — признался он однажды вечером. — Эта махина сведёт меня в могилу.
Ольга устало вздохнула.
— Миш, это просто вещь. Старая вещь. Просто научись с ней жить.
— Оно меня выживает из дома.
Ольга улыбнулась:
— Тебе просто кажется.
Но в глубине души она верила, что у этого пианино всё же есть свой характер.
***
Через некоторое время пианино снова стало фальшивить.
— Может, новое купить? — осторожно спросила однажды вечером Ольга, подавая мужу чай.
Михаил сидел у окна, устало потирая виски.
— Не знаю… — пожал он плечами. Мужчина избегал смотреть в сторону инструмента, он его боялся. — Может быть.
— Может быть… — протянула Ольга.
С этого дня что-то изменилось. Вечерами, когда все уже готовились ко сну, пианино будто звало её. Ольга ловила себя на том, что всё чаще останавливается рядом, касается пальцами клавиши. Иногда ей чудилось, что сквозь тишину доносится лёгкий шёпот: «Открой меня!»
Сначала она решилась поднять верхнюю крышку. Долго разглядывала потрескавшийся бархат внутри, сломанные молоточки. Пальцами бережно гладила дерево, словно извиняясь:
— Прости… Ты такое старое, а мы тебя мучаем.
День, два, три — и снова то же самое. Ее будто примагничивало к инструменту.
И вот однажды вечером она присела и заметила узкий зазор внизу корпуса. Провела рукой и неожиданно нащупала защёлку. Лёгкий щелчок, и открылась нижняя дека.
Сердце Ольги забилось чаще. Внутри, среди пыли и паутины, лежал ридикюль. Маленькая сумочка с потёртыми ручками, но удивительно красивая и прочная. Она дрожащими пальцами вытащила её на свет.
— Господи, что это?
Ридикюль оказался тяжелее, чем ожидалось. Ольга открыла его и ахнула.
Внутри были старые документы, аккуратно сложенные в небольшой конверт, два кольца, потускневшие, но явно из драгоценных металлов, и маленький мешочек с серебряными монетами императорских времен.
Документ оказался аттестатом об образовании женщины по имени Анна Сергеевна Рубцова, датированным 1913 годом.
Ольга долго не могла оторвать глаз от изящного почерка, от печати с царским гербом.
— Кто ты, Анна Сергеевна? — тихо спросила Ольга у пустоты.
***
Ольга несколько недель ходила в архивы, звонила знакомым, вытягивала через старые связи информацию об Анне Сергеевне Рубцовой.
— Бедная, — вздыхала она, разглядывая документы. — Дворянка, училась в институте благородных девиц… А потом революция. Всё рухнуло. Работала гувернанткой. И, видно, спрятала всё, что имела сюда, в пианино. Чтобы хоть что-то спасти от тех, кто разворовывал квартиры.
Михаил слушал рассеянно, кивая, но без особого интереса.
— Главное, что ты разгадала эту тайну, — сказал он однажды. — Теперь она тебя отпустит.
И правда, с тех пор, как Ольга нашла ридикюль, пианино больше не звало её. Шепот исчез, и даже мелодия, прежде витавшая в квартире, стихла.
Полина ещё пыталась играть, но инструмент будто упрямо отказывался это делать, звуки выходили глухие, сухие, лишённые души. Девочка хмурилась, ей совершенно не нравилось, что клавиши перестали ее слушаться..
— Оно умерло, — тихо сказала однажды Ольга. — Своё оно уже отыграло.
Но что с ним теперь можно было сделать, было совсем непонятно. Расставаться было грустно, но держать его в квартире - очень странно.
Через пару недель Михаил, наконец, решился:
— Я договорился. Его возьмут в городской музей. Там реставраторы приведут его в порядок. Пусть оно будет храниться там, как память. Можем отдать документы Анны. Они расскажут и ее историю тоже.
В день, когда должны были забрать инструмент, семья устроила прощание.
Ольга накрыла пианино чистой тканью, положила сверху старую фотографию молодой Ирины Кравченко, найденную в альбоме. Полина принесла свой маленький рисунок — девочку в длинном платье у большого рояля.
— Чтобы оно по нам не скучало, — сказала она серьёзно.
Михаил подошел к жене и дочери, приобнял их.
— Пора нам сказать нашему старому другу «пока».
Когда рабочие подняли тяжёлый корпус и вынесли его в коридор, в квартире стало невероятно пусто. Ольга смотрела вслед, и ей казалось, что она снова на секунду услышала красивую мелодию.
— Спасибо, — прошептала она.
После того дня в доме всё изменилось. Гостиная, ещё недавно наполненная музыкой, теперь была тихой и чуть пустой. Сначала эта дыра у стены напрягала Михаила и Ольгу. Но потом они привыкли. Ольге не хватало музыки в доме, и она даже думала поскорее купить новое пианино.
Михаил, к собственному удивлению, вздохнул с облегчением.
— Словно гора с плеч, — признался он однажды за ужином. — Голова не болит. Ни разу с тех пор, как его увезли.
Ольга кивнула. Она знала, что это правда. Она верила, что Михаил страдал из-за энергетики исходившей от пианино. И она понимала, что ему действительно теперь легче.
А Полина…
Сначала девочка грустила. Несколько дней подходила к пустому месту, водила рукой по воздуху, будто проверяя, не вернётся ли «её друг». Потом села за клавиши электронного синтезатора, который Ольга купила для занятий, но уже через неделю отказалась от уроков.
— Не хочу, мам, — сказала она серьёзно. — Это совсем не то.
— Но ты же любила музыку… — осторожно напомнила Ольга.
Полина пожала плечами.
— Я любила то пианино. А теперь… Будто не интересно как-то…
Ольге было обидно. Она надеялась, что дочка снова захочет заниматься музыкой. Но и не исключала того, что та тяга и рвение были просто магией того старого немецкого инструмента.
Благодарю за лайки и комментарии. ❤️
Продолжение других рассказов ожидайте или завтра, или послезавтра. ‼️