Дверь открыл Андрей и, оценив внешнее состояние друга, молча запустил в квартиру.
- Андрюха, можно я у тебя поживу до отъезда? - спросил Владимир, снимая увесистый рюкзак с плеча.
- Конечно, живи сколько потребуется, - ответил Андрей, забрал вещи товарища и понёс в их общую с Колькой комнату.
Из спальни выглянула заспанная мама.
- Андрюша, что случилось?
- Тётя Вера, простите, пожалуйста, что так поздно! Можно я у вас поживу недолго? - извинился за поздний визит Владимир.
- Да, что ты, Володенька, конечно, поживи. Если голоден, то Андрюша погреет и накормит... Давайте, сами... Я спать, а то на работу рано вставать...
- Спасибо, тётя Вера! Думаю, мы тоже сразу ляжем...
Сразу лечь спать не удалось. Как тут уснёшь, когда у друга что-то стряслось? Колька высунул голову из-под одеяла и тоже приготовился слушать.
- Что у тебя стряслось? - расстилая раскладушку, спросил Андрюха.
- Наконец-то окончательно ушёл из дома... Больше туда ни ногой... - негромко ответил Владимир, расправляя на спинке стула свою рубаху. - Я вдруг сегодня понял, что к нашему с Ниной расставанию моя мать приложила руку. Пришёл домой, задал несколько провоцирующих вопросов, и ведь проболталась... Оказалось, она адрес дала Елфимову. Не понимаю, почему родители считают возможным вмешиваться в дела детей? Это же наша жизнь, и нам её проживать. Мать, понимаешь ли, решила сыночка женить на дочери знакомой.
- Что, не понравилась невеста? - улыбнулся Андрей.
- Видел бы ты её... Здоровая, противная... Может, мне она такой и не показалась, если бы мать не была так навязчива. Возможно, Софочка и человек хороший, но теперь о ней даже слышать не хочу...
- Похоже все мамы любят сыновьям невест подбирать. Наша тоже однажды заикнулась, так мы с Колькой быстро объяснили, что к чему. С тех пор тишина...
- Не расстраивайся! Уедешь на стройку, там столько невест работает. Найдёшь в сотню раз лучше Нины.
- Не знаю, тоже так думал, а сегодня увидел её и до сих пор душа не на месте - такой близкой, такой родной она показалась...
- Кстати, а почему Нина здесь? - оживился Колька и, приподнявшись на локте, одну руку для удобства подложил под голову.
- Может, приехала к родителям погостить или в институте какие дела... - ответил Владимир и на минутку задумался. С момента встречи с Ниной прошло всего несколько часов, а в его, пусть не очень удавшейся, но вполне спокойной жизни одно за другим происходили какие-то события, совершенно не укладывавшиеся в голове. Всё вокруг казалось каким-то нереальным сном, и это напрочь лишило покоя...
- Я недавно, когда был на практике, разговаривал с Зотовой. Она мне совсем не показалась счастливым человеком. Помню, раньше в школе она всегда была весёлой и общительной, а сейчас сама на себя не похожа. Хотя, ничего удивительного. Елфимов любого под себя подомнёт и заставит служить на его благо...
- Ты её всё ещё любишь? - вдруг спросил Андрей, внимательно слушающий разговор.
- Боюсь, что даже больше, чем прежде...
- Так почему бы тебе не пойти и не рассказать Нине о своих чувствах? И ситуация ведь позволяет, раз Елфимова здесь нет. Вдруг она тоже страдает от неразделённой любви?
- Ребёнка она ждёт и любит своего мужа... - категорично, в свойственной себе манере, заявил Владимир.
- А ты за неё не решай, а пойди и расскажи, что на душе, чего хочется. Пусть послушает и сама ответит. Поговорить нужно даже для того, чтобы потом не жалеть...
Владимир укрылся одеялом, сделав вид, что слушает парней, а сам лежал и думал. И чем больше он думал, тем отчётливее вырисовывалась картина завтрашнего дня. Полностью погрузившись в свои мысли, вскоре он вообще перестал слышать их голоса.
Утром Володька так и не понял, спал он или нет. Всю ночь мысли ураганом кружили в его голове, не давая возможности отдохнуть. Позавтракав с братьями, он оделся потеплее и вышел из дома.
Поздняя осень. Утро. Хотя на улице уже рассвело, но серое небо делало утро хмурым и неприветливым. Похоже, что сегодня солнце не собиралось выглядывать, зато стало немного теплее, снег прекратился и пошёл дождь. В такую погоду не быть хмурым и довольным жизнью удаётся далеко не каждому человеку, но удалось Владимиру. Он шагал навстречу с Ниной, полный решимости...
Нина сегодня проснулась раньше обычного, лежала с закрытыми глазами, думала о малыше и периодически ловила себя на мыслях о Володьке. Не позволяя им забраться дальше, чем неожиданно возникший в голове вопрос: "Интересно, а где сейчас Володька? Что с ним? Как он? С кем он?", она тут же обрывала размышления, стараясь вызвать в душе злость: "Да какая разница - где? И вообще его больше нет, не будет, и не надо..."
Услышав, как захлопнулась за родителями входная дверь, она постаралась тут же занять себя мыслями о насущных проблемах - что приготовить или где убрать, но в голове снова появился вопрос, от которого сердце застучало сильнее: "Может, мне рассказать Володьке про развод? Папа же правильно вчера рассудил, что каждый человек должен сам принимать решение...".
Неожиданно раздался звонок в дверь. Нина вздохнула. Тот, кто пришёл, нахально трезвонил и явно не собирался уходить. Пришлось встать, накинув поверх пижамы тёплый фланелевый халат, она пошла открывать дверь. Нина не сразу поверила, что на пороге квартиры стоял её Володька и, как ни странно, выглядел очень взволнованным.
- Здравствуй! - сказал он, улыбаясь. Это была улыбка того Володьки, которого Нина знала раньше - лёгкая, насмешливая... - Можно войти? - следом последовал вопрос.
- Здравствуй! Конечно, входи! - с трудом выдавила из себя Нина, которую голос отказывался слушаться.
- Извини, если разбудил! - снимая куртку, попросил прощения неожиданный, но такой долгожданный гость.
Владимир прошёл в Нинину комнату, огляделся и сел на стул, стоящий возле письменного стола. Взгляд ненароком скользнул по полированной поверхности. Под настольной лампой стояла стопка писем, перевязанная атласной ленточкой. Это были его армейские письма. Они ещё больше вселили в Володьку уверенность. Нина села напротив. Наступила минутная тишина. Было слышно, как хлопали двери соседей, спешащих на работу.
- Мне нужно с тобой поговорить... - сказали они одновременно и от того рассмеялись.
- Говори сначала ты, - уступила очередь Нина, неожиданно почувствовав былую лёгкость в общении.
- Нина, я очень виноват перед тобой... Прости! Нельзя, не разобравшись, принимать решения... Ведь знаю, но ничего не могу с собой поделать. Характер у меня такой. Сначала делаю, а потом думаю...
Говорил Володька много, сбивался и снова говорил. Рассказал про козни матери, с которой теперь окончательно испортились отношения, рассказал, как он в армии пережил эту страшную новость, и, конечно, о том, что вчера он понял, что по-прежнему любит свою Нину. А в конце прозвучало главное:
- Через несколько дней я уезжаю на комсомольскую стройку. Поехали со мной! Обещаю, что никогда ни словом, ни делом не напомню про Елфимова, а ребёнка будем воспитывать вместе...
Когда Владимир сказал последнюю фразу и вопросительно посмотрел на Нину, в её глазах стояли слёзы.
- Я подала на развод... - сообщила она то, что следовало сделать ещё вчера.
- Значит, ты согласна? - не поверил в то, что услышал Володька.
- Согласна...
Какое-то время они молчали, наслаждаясь необычайной лёгкостью, ведь наконец-то были сказаны все важные слова. Влюблённые упивались очарованием хмурого серого утра. Они сидели, обнявшись, слушали взволнованное дыхание и боялись пошевелиться, будто могли спугнуть витающую вокруг них ауру любви.
***
Виктор Борисович быстро сделал запланированные дела и в назначенное время сидел вместе с Татьяной в приёмной первого секретаря обкома. Вскоре из кабинета Ивана Валерьевича вышла группа партийных работников с сосредоточенными лицами и кожаными папками в руках. Они поочерёдно жали друг другу руки и расходясь, обменивались между собой лишь короткими репликами.
Хозяйка приёмной - дама, одного возраста со своим руководителем и одетая в строгий чёрный костюм и белую блузку с воротником жабо, показалась Татьяне чересчур старомодной и слишком напыщенной. Она заглянула в кабинет к Ивану Валерьевичу и хорошо поставленным голосом сообщила:
- Иван Валерьевич, к вам Виктор Борисович с коллегой. Примите?
По утвердительному взгляду секретарши, Виктор понял, что им следует войти. Он с важным видом кивнул Татьяне и направился в кабинет. Татьяна вальяжно прошагала следом.
Пожав Виктору руку, Иван Валерьевич пробежался взглядом по Татьяне и приветливо ей улыбнулся.
- Присаживайтесь, товарищи! - сказал он и, дождавшись, когда гости займут места за длинным столом, продолжил: - Сначала задам, пожалуй, самый злободневный вопрос... Как у вас обстоят дела с выполнением повышенных обязательств?
Виктор приподнялся на стуле, будто отвечал учителю на уроке с места, с готовностью отрапортовал:
- На вчера выполнение составило сто восемьдесят процентов, и у нас в запасе ещё два рабочих дня. Планируем остановиться на отметке выше двухсот процентов.
- Похвально! Молодцы! Именно на такие результаты рассчитывает партия и правительство...
Затем Виктор перехватил инициативу - это умел делать лучше других, обстоятельно доложил обстановку по остальным показателям и о ходе подготовки к празднику.
- Вот это отчёт настоящего парторга. Думаю, Витя, ты будешь органично смотреться на новом месте! Проведённой работой я доволен. Сделаю ещё контрольный звонок накануне торжества... Если у тебя всё, то можешь быть свободен. Девушку отвезёт мой водитель, - в этом месте Иван Валерьевич похотливо посмотрел на довольную Татьяну и указал жестом Виктору Борисовичу на выход...
Продолжение следует...