Андрей резко встал со стула. Его лицо побагровело от гнева.
— Мама, ты переходишь все границы! — крикнул он. — Как ты смеешь называть семилетнего ребенка разлучницей?
Галина Петровна отшатнулась. Сын никогда не повышал на нее голос.
— Андрюша, я же не со зла...
— Со зла! — перебил он. — Именно со зла! Ты мучаешь невинного ребенка!
Ирина подхватила рыдающую Лизу на руки. Девочка дрожала от испуга.
— Тише, солнышко, — шептала мама. — Все хорошо.
Из комнаты выбежала Катя. Увидев плачущую сестру, она налетела на бабушку:
— Ты опять Лизу обидела! Злая! Я тебя не люблю!
Галина Петровна побледнела. Единственная родная внучка отвергала ее.
— Катенька, милая, — заговорила она дрожащим голосом, — я не хотела...
— Хотела! — топнула ногой девочка. — Ты всегда Лизу обижаешь! А она хорошая!
Андрей прошел к жене и дочерям. Обнял их всех.
— Девочки, идите в комнату. Поиграйте пока.
Лиза утерла слезы. Катя взяла ее за руку, и они ушли.
Андрей повернулся к матери:
— Все. Хватит. Ты переступила черту.
— Что ты имеешь в виду? — испугалась Галина Петровна.
— Я выбираю семью. Мою жену и моих дочерей. Обеих дочерей.
— Но одна же не родная! — воскликнула мать.
— Мне все равно! — отрезал Андрей. — Лиза моя дочь с того дня, как я ее удочерил. И если ты этого не понимаешь...
Он не договорил, но смысл был ясен.
Галина Петровна опустилась на стул. Руки у нее тряслись.
— Ты что, выгоняешь меня?
— Я даю тебе выбор, — твердо сказал сын. — Либо ты принимаешь мою семью целиком, либо...
— Либо что? — прошептала она.
— Либо мы больше не видимся.
Тишина. Галина Петровна смотрела на сына широко раскрытыми глазами.
Ирина молчала. Понимала — это решение должен принять муж сам.
— Андрюша, — слабо проговорила мать, — я же тебя родила, воспитала...
— И я тебе благодарен. Но моя семья важнее.
Галина Петровна посидела молча. Потом медленно встала.
— Хорошо. Раз так... Раз чужая девчонка тебе дороже родной матери...
— Стоп! — перебил Андрей. — Последний раз говорю — Лиза не чужая! Она моя дочь!
Свекровь фыркнула:
— Приемная. Это не одно и то же.
— Для меня одно и то же!
Галина Петровна направилась к выходу. У двери остановилась:
— Пожалеешь еще. Поймешь, что родная мать дороже всех приемных детишек.
— Уходи, — устало сказал Андрей.
Дверь захлопнулась. Ирина подошла к мужу, обняла его.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— За что?
— За то, что защитил Лизу. Защитил нашу семью.
Андрей крепко прижал жену к себе:
— Я сделал то, что должен был сделать давно.
Из детской донеслись голоса девочек. Они играли, словно ничего не произошло.
— Думаешь, мать поймет? — спросил Андрей.
— Не знаю. Но это уже не наша проблема.
****
Три дня Галина Петровна не звонила. Андрей нервничал, но виду не подавал.
На четвертый день она все же позвонила. Голос был тихий, растерянный:
— Андрюша, можно я приду? Поговорить хочу.
— Хорошо. Но если опять начнешь про Лизу...
— Не буду. Обещаю.
Через час она стояла на пороге. Выглядела старой и уставшей.
— Проходи, мама.
Галина Петровна села на диван. Руки сложила на коленях.
— Где девочки? — спросила она.
— В парке с Ирой. Специально увел, чтобы мы спокойно поговорили.
Мать кивнула. Долго молчала.
— Я думала три дня, — начала она. — О том, что ты сказал. О выборе.
— И?
— Не хочу терять сына. И... и внучек. Обеих внучек.
Андрей напрягся:
— Мама, если это очередная попытка...
— Нет! — поспешно сказала она. — Я поняла. Лиза тебе не чужая. Значит, и мне не должна быть чужой.
Сын внимательно смотрел на мать. В ее глазах не было привычного упрямства.
— Я была неправа, — признала Галина Петровна. — Жестокой была. С ребенком нельзя так.
— Нельзя.
— Научи меня, — попросила она. — Как полюбить Лизу. Как стать ей настоящей бабушкой.
Андрей смягчился:
— Мам, никто не требует любви. Просто не обижай девочку. Относись к ним одинаково.
— Попробую. Честно попробую.
В этот момент открылась дверь. Вошли Ирина с девочками.
Увидев бабушку, Катя насторожилась. Лиза спряталась за маму.
— Девочки, — сказала Галина Петровна, — можно я с вами поговорю?
Катя молчала. Лиза выглядывала из-за Ириной спины.
— Лизонька, — обратилась бабушка к младшей, — прости меня. Я была плохая. Очень плохая бабушка.
Девочка удивленно посмотрела на нее.
— Я не хочу больше быть плохой. Хочу стать хорошей бабушкой. Для вас обеих.
— А ты не будешь меня обижать? — тихо спросила Лиза.
— Никогда больше не буду. Обещаю.
Лиза подошла ближе:
— А подарки будешь дарить?
— Конечно! И тебе, и Кате. Одинаковые подарки.
— А в кино возьмешь?
— Возьму. Обязательно возьму.
Катя тоже подошла:
— Бабуль, ты правда исправишься?
Галина Петровна обняла девочек:
— Правда, внучки мои. Обе мои любимые внучки.
Ирина вытерла слезы. Андрей облегченно вздохнул.
Конечно, все изменилось не сразу. Галина Петровна иногда ловила себя на привычных мыслях о "чужом ребенке". Но каждый раз напоминала себе — Лиза такая же внучка, как и Катя.
Постепенно привязанность пришла сама. Лиза оказалась ласковой и отзывчивой девочкой. Рисовала бабушке картинки, приносила чай, когда та болела.
Через полгода Галина Петровна поймала себя на том, что любит обеих внучек одинаково. По-настоящему любит.
— Знаешь, — сказала она как-то Андрею, — я была дурой. Чуть не потеряла из-за своего упрямства всю семью.
— Главное, что поняла это вовремя, — ответил сын.
— Лиза такая хорошая девочка. Как я могла ее не замечать?
Андрей улыбнулся:
— Теперь замечаешь. И это самое важное.
***Прошло два года. Ирина и Андрей радовались гармонии в семье — девочки подружились еще больше, а Галина Петровна стала по-настоящему любящей бабушкой. Но однажды на детской площадке к Ирине подошла незнакомая женщина лет пятидесяти. "Извините, а вы не мама Лизы?" — неуверенно спросила она. "Да, а в чем дело?" — насторожилась Ирина. Женщина смущенно помялась: "Я Светлана Васильевна, мама Олега. Того самого... первого вашего мужа. Мы с мужем долго искали внучку, но не решались подойти. А теперь..." Глаза пожилой женщины наполнились слезами: "Мой муж тяжело болен. Он очень хочет увидеть Лизочку хотя бы раз. Можно с вами поговорить?", читать новый рассказ...