Он говорил с лёгкой картавостью, в молодости мечтал стать писателем, а на досуге с увлечением изучал математику и военную историю. Суворов был набожным до фанатизма: никогда не пропускал молитв, мог прервать разговор ради чтения акафиста. Современники отмечали, что он любил беседовать с солдатами и крестьянами, а при дворе нередко раздражал знать своей простотой и прямотой. В минуты радости он не стеснялся вести себя почти по-детски: мог запрыгнуть на стул или пуститься в пляс, чем удивлял даже близких. И все эти черты дополняли его повседневные привычки – странные, порой шокирующие, но всегда подчинённые внутренней логике.
Ночное утро и нагая зарядка
Время, когда большинство людей только ложится спать, для Суворова означало начало дня. Он ложился отдыхать в семь вечера, вставал в полночь, не давая себе ни минуты сна сверх установленного. Если денщик не мог разбудить его вовремя, полководец требовал тащить себя за ноги с кровати.
Проснувшись, он устраивал зарядку, мягко говоря, нестандартную: бегал нагишом по комнате или палатке, иногда по два часа, размахивая руками, выкрикивая команды и зазубривая иностранные слова по словарю. Так он, по словам современников, выучил карельский, татарский и даже турецкий.
Вопреки расхожим представлениям, это не была безумная эксцентрика. Суворов, исповедовавший принцип «воин – это прежде всего тело и воля», считал, что умственная нагрузка должна идти в паре с телесной. Именно поэтому зарядка у него совмещалась с учёбой. Память, дыхание, дисциплина – всё в одном.
Песни даже во время военных донесений
Музыка была для него утренним ритуалом. Каждый день он выделял на пение ровно один час и не позволял никому его нарушать. Даже срочные донесения он читал и подписывал, не переставая распеваться. Историк Казимир Валишевский вспоминал: Суворов пел с раннего утра, громко, увлечённо, забывая обо всём. Пение было для него частью той же системы – управлением дыханием, настроем, формой речи. Он тренировал голос, как тренировал мышцы – без пропусков и поблажек.
Закаливание и сон на сене
Комфорт для Суворова не имел ценности. Он сознательно отказывался от тёплых одеял и мягких постелей: вместо перины стелил солому, накрывался простынёй или плащом. Летом и зимой, невзирая на погоду, он обливался холодной водой и выходил на улицу в лёгком мундире. Когда Екатерина II вручила ему дорогую соболиную шубу, полководец нашёл способ соблюсти этикет, не изменяя себе. Он надевал шубу только при выходе из экипажа, чтобы дойти в ней до двери, а затем сразу откладывал вещь в сторону.
Для Суворова подобные жесты были не прихотью, а частью воспитания характера. Он считал, что военный должен быть готов к любым лишениям, и начинал с самого себя: приучал тело обходиться без тепла, без сна в избытке, без удобств.
Приём пищи раз в день
Пища – ещё одна часть его системы. Суворов не ел по утрам: завтраки он заменял чашкой чая со сливками (но ни сухарей, ни сладкого). Он не перекусывал и не ужинал, вечером мог позволить себе немного английского пива с ложкой варенья или лимоном. Весь его дневной рацион сводился к плотному обеду, который из-за особого графика происходил уже в восемь утра.
Перед едой Суворов выпивал рюмку тминной водки, закусывал редькой, а потом ел простую пищу, приготовленную исключительно его личным поваром. Пользовался он только оловянными приборами, считая серебро вредным и «ядовитым». Во время приёма пищи рядом с полководцем стоял слуга, который следил за тем, чтобы тот не ел и не пил больше, чем надо.
Сам себе часы
Ни карманных, ни настенных часов у Суворова не было. Он считал, что военный обязан ориентироваться по солнцу и по внутреннему ощущению времени. Точными часами в приказах он не пользовался: солдатам и офицерам он велел быть готовы «с первыми петухами».
Чтобы эта формула не казалась пустыми словами, полководец сам иногда изображал петуха: вставал и во весь голос кричал «кукареку». Такой подъём одновременно развлекал и дисциплинировал: необычный сигнал не позволял проспать и вместе с тем подчеркивал, что распорядок у армии будет жёстким, даже если подан в шутливой форме.
Без зеркал и портретов
Суворов не любил свою внешность и избегал любых отражающих поверхностей. В его доме не было зеркал, а в гостиницах и казармах он приказывал занавешивать их тканью. Когда кто-то пытался узнать, в чём причина, он отшучивался: «Помилуй Бог, не хочу видеть другого Суворова».
Также он не любил, когда его писали художники, и не одобрял изображений с собой. Не из скромности, а из какого-то внутреннего отторжения. Свою внешность он воспринимал как инструмент, а не предмет восхищения. Отсюда – презрение к портретам и зеркалам.
День рождения – не повод расслабляться
Суворов принципиально не отмечал день рождения. Он считал, что праздник – это отвлечение от дела, а возраст – не повод для застолий. Вместо этого он предпочитал в такие дни усиливать нагрузки, тренироваться дольше и работать больше. По воспоминаниям современников, он даже злился, если его пытались поздравить. Это было не позёрство. Он действительно не признавал лишнего внимания к себе и любил теряться в строю, несмотря на звание генералиссимуса.
Чудак или стратег?
Многие современники воспринимали Суворова как чудака. Его выходки раздражали вельмож, удивляли правителей и сбивали с толку молодых офицеров. Но те, кто служил под его командованием, понимали: всё это – не театр, не сумасшествие, а система. Он был фанатиком дисциплины и выносливости. Он презирал роскошь, возвышал скромность, призывал солдат быть человечными, даже к врагам. Он сам жил в условиях, которые считал нормой для армии. И требовал от других не больше, чем от себя.
Публицист Дмитрий Мирский назвал его одним из самых культурных и нравственных людей своего времени. Он не только побеждал, он воспитывал. Своих солдат, своё тело, своё время. И делал это с тем же упорством, с каким штурмовал Альпы.
Книги о Суворове из статьи:
- «Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова», Борис Кипнис
- «Наука побеждать (сборник)», Александр Суворов
- «Суворов – от победы к победе», Сергей Цветков
- «Непобедимый Суворов. Измаил, Альпы и другие славные сражения», Валерий Шамбаров
- «Генералиссимус Суворов. "Мы русские – враг пред нами дрожит!"», Арсений Замостьянов
- «Полководцы России. Полная энциклопедия», Юлия Школьник
Похожие материалы: