— Это что за платье? На рынке за копейки взяла? — презрительно фыркнула Зинаида Петровна, окидывая меня взглядом с головы до ног.
Я стояла в прихожей, ещё не успев снять туфли после работы, и чувствовала, как щёки загораются от обиды. Молча расстегнула сумочку и достала чек.
— Сорок две тысячи рублей, — сказала я, протягивая свекрови бумажку.
Зинаида Петровна взяла чек, пробежала глазами по цифрам. Лицо её стало растерянным, потом недоверчивым.
— Это подделка, — заявила она. — Не может платье столько стоить. Обычное чёрное платье.
— Valentino, — коротко ответила я, вешая пальто в шкаф.
В квартире пахло жареной картошкой и укропом. Где-то капал кран — давняя проблема, которую Игорь никак не соберётся починить. За окном моросил октябрьский дождь, и капли стекали по стеклу, как мои слёзы, которые я сдерживала уже полгода.
— Валентино? — переспросила свекровь, и в её голосе появились новые нотки. — И зачем тебе такая дорогущая тряпка?
— На завтрашний корпоратив, — ответила я, проходя в гостиную.
— На какой ещё корпоратив? Игорь мне ничего не говорил.
Игорь сидел на диване с планшетом, делал вид, что не слышит нашего разговора. Когда я назвала сумму, он поднял голову, удивлённо посмотрел на меня.
— Лен, — сказал он, — ты серьёзно потратила столько на платье?
— Потратила, — подтвердила я.
— А откуда у тебя такие деньги? — вмешалась Зинаида Петровна. — На твоей зарплате секретарши...
— Я не секретарша, — прервала я её. — Я помощник руководителя в крупной компании.
— Ну и что? Всё равно не сорок тысяч же в месяц получаешь!
Свекровь села в кресло напротив, сложила руки на животе. Её маленькие глазки блестели от любопытства и злорадства. Зинаида Петровна обожала ловить меня на противоречиях, доказывать сыну, что я не подхожу их семье.
— Мам, может, хватит? — слабо попросил Игорь.
— Что хватит? Я просто интересуюсь, на что жена моего сына тратит деньги. Сорок тысяч! Да на эти деньги можно было...
— Что можно было? — спросила я тихо.
— Да всё что угодно! Холодильник новый купить, или плиту, или мне на лекарства дать!
В гостиной повисла тишина. Игорь уткнулся в планшет ещё глубже. За окном усилился дождь, и капли забарабанили по стеклу чаще.
— Зинаида Петровна, — сказала я, садясь на край дивана, — а вы сколько потратили на свою новую шубу?
Свекровь замолчала, насторожилась:
— При чём тут моя шуба?
— При том, что она стоила восемьдесят тысяч. Я видела ярлык в вашем шкафу.
— Я... это... мне Игорь подарил на день рождения!
Я посмотрела на мужа. Он покраснел, отвёл глаза.
— Игорь, — сказала я, — ты дарил маме шубу за восемьдесят тысяч?
— Ну... не совсем дарил...
— А как?
— Она сама купила. Я просто... дал денег в долг.
Зинаида Петровна вскочила с кресла:
— Он мой сын! Имеет право мне помогать!
— Конечно, имеет, — согласилась я. — Только вот мне на платье потратить нельзя, а вам на шубу можно.
— Это разные вещи!
— Чем разные?
— Шуба — это необходимость! А платье твоё... для чего оно? Покрасоваться перед коллегами?
Я встала, подошла к окну. В отражении стекла видела своё лицо — усталое, грустное. За два года брака я привыкла к постоянным придирками свекрови, к её желанию контролировать каждую нашу покупку.
— Не для коллег, — сказала я, не оборачиваясь.
— А для кого же?
— Завтра у нас корпоратив. Приём в честь нового партнёра компании. Очень важного партнёра.
— И что?
— И там будут жёны всех руководителей. Включая жену директора.
Игорь поднял голову от планшета, внимательно посмотрел на жену. В его взгляде появилось что-то новое — будто он впервые за долгое время действительно её увидел.
Я стояла у окна и смотрела на дождливую улицу. В отражении стекла наблюдала за тем, как свекровь и муж переглядываются за моей спиной. Зинаида Петровна явно хотела что-то сказать, но сдерживалась.
В квартире пахло не только жареной картошкой, но и застарелыми обидами, недосказанными упрёками, тяжёлой атмосферой постоянного недовольства. Обои в гостиной потемнели от времени, мягкая мебель протёрлась до дыр, но на новый ремонт денег никогда не находилось — зато на мамину шубу за восемьдесят тысяч нашлись мгновенно.
Я провела пальцем по стеклу, следя за движением капли дождя. За два года брака привыкла к тому, что каждая моя покупка обсуждается, критикуется, подвергается сомнению. Новые туфли — слишком дорогие. Косметика — излишество. Абонемент в спортзал — трата денег на ерунду.
А вот мамины потребности всегда были священными. Дорогие лекарства, которые можно было заменить дешёвыми аналогами. Еженедельные походы в салон красоты. Постоянные подарки "просто так". И теперь шуба за восемьдесят тысяч.
— Лена, — тихо позвал Игорь.
Я обернулась. Муж выглядел неловко, виновато. Зинаида Петровна сидела в кресле, сложив руки на груди, и смотрела на меня с плохо скрываемым раздражением.
— Этот корпоратив действительно так важен? — спросил он.
— Очень важен.
— И тебе обязательно нужно было покупать такое дорогое платье?
Я подошла к журнальному столику, взяла свою сумочку. Достала телефон, показала мужу фотографию.
— Видишь эту женщину?
На экране была элегантная дама лет сорока пяти в изысканном сером костюме. Она стояла рядом с мужчиной в дорогом деловом костюме на фоне офисного интерьера.
— Это жена нашего нового партнёра. Он вложил в нашу компанию пятнадцать миллионов долларов.
Игорь присвистнул, даже Зинаида Петровна подалась вперёд, заинтересовалась.
— Завтра на приёме она будет в платье от Шанель за сто пятьдесят тысяч. Жена директора — в наряде от Диора примерно за ту же сумму. Остальные жены руководителей тоже не в секонд-хенде одеваются.
— И что? — буркнула свекровь.
— А то, что я единственная жена из топ-менеджмента компании. Все остальные — это жёны владельцев бизнеса, директоров, заместителей. А я работаю там же, где мой муж.
Игорь нахмурился:
— При чём тут это?
Я села на диван, положила руки на колени. Слова давались тяжело — два года я копила их в себе, боялась произнести вслух.
— При том, что завтра все увидят, как выглядит жена инженера Игоря Петрова. И если я приду в платье с рынка, как выразилась ваша мама, то все поймут, на каком уровне мы живём.
— Мы живём нормально! — возмутилась Зинаида Петровна.
— Мы живём скромно. Очень скромно. Настолько, что я боюсь появиться на корпоративе рядом с жёнами коллег.
В комнате стало тихо. Только дождь продолжал барабанить по стеклу, да где-то капал кран. Игорь задумчиво смотрел в пол, свекровь кусала губы.
— Но сорок тысяч... — начал было муж.
— Это меньше половины твоей зарплаты, — перебила я. — И меньше половины того, что ты потратил на мамину шубу.
— Шуба нужна на зиму!
— А платье нужно на завтрашний вечер.
Я встала, пошла в спальню. За спиной слышала приглушённые голоса — муж с матерью что-то обсуждали. Скорее всего, мою неблагодарность и непомерные запросы.
В спальне открыла шкаф, достала покупку. Платье было действительно красивым — чёрное, элегантное, с тонкой работой по ткани. Классический крой, который никогда не выходит из моды. В магазине, примеряя его, я почувствовала себя другой — уверенной, достойной, красивой.
На тумбочке лежала стопка журналов, которые я покупала каждый месяц. Глянцевые страницы с фотографиями успешных женщин в дорогой одежде. Два года назад, выходя замуж за Игоря, я думала, что тоже стану такой. Но реальность оказалась другой.
Дверь скрипнула, вошёл муж. Сел на край кровати, долго молчал.
— Лен, ты же понимаешь — мы не можем тратить столько на одежду.
— Почему не можем?
— У нас ипотека, коммунальные, мама...
— Мама получает пенсию.
— Маленькую пенсию.
— Но получает. И живёт с нами бесплатно.
Игорь вздохнул, потёр лицо руками. Выглядел он устало и растерянно.
— Завтра этот корпоратив изменит многое, — сказала я тихо.
— В каком смысле?
Я повесила платье в шкаф, села рядом с мужем.
— Завтра решится мой карьерный вопрос. И наше будущее.
— Какой карьерный вопрос?
— Игорь, ты же знаешь, что директор уходит в отставку в конце года?
— Знаю. И что?
— Кто-то займёт его место.
Муж посмотрел на меня внимательнее:
— Ты думаешь, тебя рассмотрят?
— Не думаю. Я знаю.
В спальне повисла тишина. За окном дождь постепенно стихал, но капли всё ещё стекали по стеклу. Игорь сидел неподвижно, переваривая услышанное.
— Но ты же помощник руководителя...
— Я помощник руководителя уже три года. До этого два года была аналитиком, ещё раньше — стажёром. Восемь лет в одной компании, Игорь. Восемь лет я росла, училась, доказывала.
— И теперь тебя хотят назначить директором?
— Завтра будет неофициальное представление кандидатов новому инвестору. Он хочет лично посмотреть на людей, которые будут управлять его деньгами.
Игорь встал, прошёлся по комнате. В его движениях читалось волнение, непонимание.
— Почему ты мне ничего не говорила?
— Говорила. Но ты не слушал. Последние полгода я рассказывала о проектах, о переговорах, о перспективах. А ты отвечал "угу" и переключал канал.
— Но директор...
— Директор — это зарплата в пятнадцать раз больше твоей. Это служебная машина, медицинская страховка, социальный пакет. Это другая жизнь, Игорь.
Муж остановился у окна, долго смотрел на улицу. По его лицу было видно, что информация укладывается в голове с трудом.
— И ты думаешь, что это платье поможет?
— Я думаю, что завтра меня будут оценивать не только как профессионала, но и как человека. Инвестор привык к определённому уровню. И если его будущий директор будет выглядеть... скромно, это может повлиять на решение.
— А если не получится?
Я подошла к туалетному столику, сняла серьги. В зеркале отражалось усталое лицо тридцатилетней женщины, которая последние годы забыла о собственных амбициях.
— Если не получится, то это платье станет самой дорогой покупкой в моей жизни. И самой бесполезной.
— Лена...
— А если получится, то через год мы купим квартиру без ипотеки. И твоя мама сможет жить отдельно, если захочет.
Игорь резко обернулся:
— Мама ни при чём!
— При том, что завтра вечером я узнаю, смогу ли дать ей эту возможность.
Из гостиной донеслись звуки телевизора — Зинаида Петровна включила вечерние новости. Её голос время от времени комментировал происходящее на экране, но слов было не разобрать.
— Послушай, — тихо сказал Игорь, — а что, если я завтра тоже приду на этот корпоратив?
Я замерла с расчёской в руках:
— Зачем?
— Ну как зачем? Поддержать жену в важный момент.
— Игорь, это закрытое мероприятие. Только руководство и их семьи.
— Но я же твой муж!
— Ты муж помощника руководителя. Завтра я буду там в статусе кандидата на должность директора.
Муж сел обратно на кровать, и я увидела в его глазах что-то новое. Не просто удивление или недоумение. Что-то похожее на страх.
— Лен, а что если... что если тебя действительно назначат?
— А что тогда?
— Ну... ты же изменишься. Станешь другой.
Я повернулась к нему, отложила расчёску:
— Игорь, я уже изменилась. Два года назад я согласилась стать твоей женой и перестать думать о карьере. Но жизнь распорядилась по-своему.
За окном окончательно стемнело, включились уличные фонари. В их свете было видно, как последние капли дождя стекают по стеклу.
Завтра всё изменится. В одну сторону или в другую.