Послевоенный период стал для советского танкостроения временем осмысления накопленного за годы Великой Отечественной войны опыта и одновременно — эпохой смелых технологических прорывов. Успешное применение тяжелых самоходных артиллерийских установок, таких как ИСУ-122 и иже с ними, доказало незаменимость этого класса техники для прорыва укрепленных позиций и борьбы с техникой противника. Однако эти машины, будучи эффективными продуктами военного времени, создавались на базе существующих танков и несли в себе определенные компромиссы. На этом фоне, параллельно с разработкой революционного тяжелого танка ИС-7, советские конструкторы обратили свой взор на создание САУ нового поколения, которые должны были стать вершиной инженерной мысли. Так родились проекты «Объект 261» и «Объект 262».
История создания
Истоки проектов тяжелых САУ нового поколения неразрывно связаны с появлением в 1945 году одного из самых амбициозных проектов советского танкостроения — тяжелого танка ИС-7, также известного под заводским обозначением «Объект 260». Этой машине предстояло стать абсолютным венцом развития тяжелых танков, и на ее передовой базе было решено разрабатывать целое семейство перспективной бронетехники, включая самоходные артиллерийские установки. В конце 1946 года эта идея получила свое развитие — период с 1947 по 1948 год в КБ Ленинградского Кировского завода (ЛКЗ) и филиала Опытного завода №100 закипела работа над тремя вариантами тяжелых САУ.
Первым проектом стал «Объект 261-1» — самоходная установка закрытого типа с передним расположением боевого отделения. Впоследствии именно этот вариант получил окончательное обозначение «Объект 261». Второй проект, «Объект 261-2», представлял собой машину полуоткрытого типа с кормовым расположением боевого отделения, что было продиктовано необходимостью размещения более мощной артиллерийской системы. Этот проект был переименован в «Объект 262». Наконец, третий вариант, «Объект 261-3», был конструктивно схож с «Объектом 262», но предполагал установку еще более крупнокалиберного 180-мм морского орудия МУ-1.
Одновременная разработка машин с принципиально разной компоновкой — закрытой штурмовой САУ и полуоткрытой артиллерийской платформы — свидетельствует о том, что советские инженеры активно исследовали два разных пути развития тяжелых САУ. Это был своего рода внутренний конструкторский спор о будущем этого класса техники, где на одной чаше весов лежала максимальная защищенность экипажа, а на другой — наивысшие огневые характеристики орудия. Однако судьба всей этой амбициозной программы была предрешена. Стратегия создания целого семейства боевых машин на единой платформе, хотя и сулила выгоды в логистике и производстве, несла в себе фатальный риск. Эта зависимость от одного, крайне сложного и передового базового проекта, создала критическую точку отказа. Когда программа ИС-7 была закрыта из-за его чрезмерной боевой массы, достигавшей 68 тонн, что делало его непрактичным для существующей транспортной инфраструктуры, это автоматически положило конец и всем производным проектам, включая «Объект 261» и «Объект 262».
Описание конструкции
Важно подчеркнуть, что ни «Объект 261», ни «Объект 262» так и не были воплощены в металле. Все последующее описание основано исключительно на проектной документации, чертежах и расчетных характеристиках, поскольку ни одного опытного образца этих машин построено не было. Анализ концентрируется на тех инженерных решениях, которые были предложены конструкторами на бумаге.
Бронированный корпус
Основой для обеих самоходных установок служил бронированный корпус тяжелого танка ИС-7, который обладал одним из самых мощных на тот момент уровней защиты в мире. Проектируемая толщина лобовой брони варьировалась от 150 мм до 215 мм, причем бронелисты были расположены под большими рациональными углами, формируя характерный для ИС-7 «щучий нос». Ключевые различия между проектами заключались в компоновке и конструкции боевой рубки. «Объект 261» предполагал создание полностью закрытой, неподвижной бронированной рубки, расположенной в передней части корпуса. Такая схема обеспечивала экипажу максимальную защиту, особенно от фронтального огня, и продолжала идеологию классических штурмовых орудий.
В свою очередь, «Объект 262» имел кардинально иную компоновку: двигатель и трансмиссия перемещались в переднюю часть корпуса, а боевое отделение — в корму. Боевое отделение было выполнено полуоткрытым, что обеспечивало лучшие условия для работы расчета с мощным орудием и его крупными боеприпасами, но при этом делало экипаж уязвимым для огня сверху и осколков снарядов. Эти два подхода наглядно демонстрируют фундаментальную дилемму в проектировании САУ: «Объект 261» был задуман как тяжелобронированное штурмовое орудие для действий на передовой, в то время как «Объект 262» жертвовал защищенностью ради размещения более мощного вооружения, что смещало его роль в сторону мобильной артиллерии дальнего действия.
Вооружение
Огневая мощь была центральным элементом обоих проектов, и для каждой машины была разработана своя уникальная артиллерийская система.
Основным вооружением «Объекта 261» должна была стать 152-мм пушка-гаубица М-31, разработанная в КБ пермского Завода №172. Это орудие являлось продуктом глубокой модернизации 152-мм пушки большой мощности образца 1935 года (Бр-2), сохранив ее превосходную баллистику, которая позволяла вести огонь на дальность свыше 25 км. В ходе модернизации медленный поршневой затвор был заменен на современный горизонтально-клиновой полуавтоматический, а для компенсации отдачи ствол оснастили мощным щелевым дульным тормозом. Орудие использовало раздельно-гильзовое заряжание и стреляло снарядом массой 49 кг с начальной скоростью 880 м/с. По ряду узлов М-31 унифицировали с танковой пушкой М-51.
Для «Объекта 262» предназначалась еще более грозная 152-мм пушка М-48, также разработанная на Заводе №172. Это орудие обладало уникальной баллистикой, которая, по оценкам проектировщиков, превосходила все существовавшие на тот момент отечественные сухопутные и морские орудия аналогичного калибра. Его ключевой особенностью была феноменально высокая для такого калибра начальная скорость снаряда — 1000 м/с. Для снижения энергии отдачи пушка оснащалась дульным тормозом, поглощавшим до 70% силы отката. Как и М-31, система М-48 имела раздельно-гильзовое заряжание. Выбор таких орудий демонстрирует стремление создать универсальное средство огневой поддержки, способное решать весь спектр задач: дальнобойность М-31 идеально подходила для контрбатарейной борьбы, а огромная кинетическая энергия снаряда М-48 позволяла бы поражать не только любые существующие, но и перспективные, гипотетические сверхтяжелые танки противника.
Двигатель, трансмиссия и ходовая часть
Сердцем обеих самоходных установок должен был стать дизельный двигатель М-50Т, разработанный на Заводе №800. Это был 12-цилиндровый V-образный силовой агрегат, являвшийся деривативом морского двигателя, применявшегося на торпедных катерах. Его мощность была исключительной для сухопутной техники того времени и составляла 1050 л.с. при 1850 об/мин. Двигатель имел рабочий объем 62.4 литра (62400 см³) и оснащался передовыми для своего времени системами, в частности, эжекционной системой охлаждения, использовавшей энергию выхлопных газов.
Огромная мощность была необходима для обеспечения подвижности машины с проектной боевой массой около 68 тонн. Расчетная удельная мощность, превышавшая 15 л.с./т, обещала максимальную скорость по шоссе до 55 км/ч. Выбор нетрадиционного морского двигателя был радикальным, но вынужденным шагом, который показывал, что мобильность была одним из ключевых приоритетов проекта. Конструкторы стремились создать тяжелую САУ, которая не страдала бы от медлительности своих предшественников и могла бы действовать в одном темпе с танковыми и механизированными соединениями. Ходовая часть была полностью унаследована от танка ИС-7 и включала в себя индивидуальную торсионную подвеску.
Приборы наблюдения и связи
Доступная проектная документация не содержит точных сведений о моделях приборов наблюдения и средств связи, которые планировалось установить на «Объект 261» и «Объект 262». Однако, учитывая высочайший технологический уровень базовой платформы, можно с уверенностью предположить, что обе машины могли оснащаться самым современным на тот момент оборудованием. Известно, что в ходе испытаний орудия М-31 для «Объекта 261» использовался телескопический прицел ТП-47А для стрельбы прямой наводкой и прицел ЗИС-3 для ведения огня с закрытых позиций. В качестве средств связи, скорее всего, была бы установлена радиостанция 10РК-26, которая являлась штатной для тяжелой советской бронетехники конца 1940-х годов.
Электрооборудование
Как и в случае с приборами наблюдения, схемы электрооборудования проектов в архивах отсутствуют. Машина такого класса, скорее всего, потребовала бы стандартной 24-вольтовой бортовой электросети, питаемой от генератора, сопряженного с основным двигателем. Эта система обеспечивала бы работу стартера, приборов внутреннего и наружного освещения, радиостанции, а также электроприводов наводки тяжелого орудия. Важной особенностью платформы ИС-7, которая почти наверняка была бы сохранена и в самоходных вариантах, являлась передовая автоматическая система пожаротушения на основе углекислоты, значительно повышавшая живучесть машины и экипажа. Наличие таких систем на базовом шасси говорит о том, что, несмотря на отсутствие детальной проработки второстепенных узлов на раннем этапе, общий уровень технологичности и стандартов живучести был заложен очень высокий.
Заключение
Проекты «Объект 261» и «Объект 262» представляют собой одну из самых ярких и амбициозных страниц в истории советского танкостроения. Они стали апогеем концепции тяжелой штурмовой САУ, объединив в себе беспрецедентную защищенность и мобильность опытного шасси ИС-7 с артиллерийскими системами колоссальной мощности. «Объект 261» виделся конструкторам как универсальное, тяжелобронированное средство прорыва, в то время как «Объект 262» был узкоспециализированной платформой, предназначенной для доставки снарядов с экстремальной кинетической энергией на большие дистанции.
В конечном счете, их судьба была решена не собственными конструктивными недостатками, а прекращением работ над родительским проектом. Машины оказались слишком тяжелыми, сложными и дорогими для стратегических и логистических реалий своего времени. Отказ от программы ИС-7 и его производных ознаменовал собой поворотный момент в советской доктрине развития бронетехники. Он продемонстрировал, что путь экстенсивного наращивания массы и калибра достиг своего практического предела. Будущее принадлежало не гигантским «сухопутным линкорам», а более сбалансированным и универсальным основным боевым танкам, а позже — и ракетному вооружению. И хотя «Объект 261» и «Объект 262» так и остались «бумажными гигантами», они служат важным историческим памятником, демонстрирующим пик инженерной философии, которая вскоре уступила место новым парадигмам ведения войны.
С вами был Историк-любитель, подписывайтесь на канал, ставьте «лайки» публикациям, впереди ещё много интересного!
Подписывайтесь также на Телеграм-канал - в нём можно узнавать о выходе новых публикаций.