Катя возвращалась домой после стоматолога, когда увидела возле центрального входа в здание вокзала молодую женщину с ребёнком на руках.
Малыш был одет в ярко-жёлтую курточку с капюшоном, точно такую же, какую она купила своему трёхлетнему сыну.
Катя невольно улыбнулась, ей вспомнилось, как сын капризничал, не желая засовывать руки в рукава, а потом гордо вертелся перед зеркалом в прихожей, любуясь собой в новой одежде.
Женщина повернулась в её сторону, и Катя замерла. Это был её сын.
***
— Отдайте мне ребёнка! — Катя подбежала к женщине и взяла сына на руки, прижала его к себе. Он удивлённо пискнул. — Вы что себе позволяете? Как вы посмели взять чужого ребёнка?
Димка не испугался, он привык к её объятиям. Устроился у неё на руках и стал смотреть на проезжающие автобусы и троллейбусы.
Катя поправила ему воротник куртки и осмотрела.
— Да вы что, совсем с ума сошли? — женщина отступила на несколько шагов, явно растерявшись. — Я полчаса стою с этим ребёнком. Мужчина сам попросил присмотреть за ним, сказал, что зайдёт на вокзал минут на пятнадцать. А сам где? Я уже думала звонить в полицию, так дела не делаются.
— Мужчина? — Катя нахмурилась.
— Высокий мужчина, в джинсах и красной куртке, — женщина махнула рукой в сторону вокзала. — Сказал, что жена задерживается на работе, а ему нужно встретить кого-то с поезда. Попросил подержать ребёнка, пообещал быстро вернуться.
Катя поправила Димке шапку и посмотрела на женщину — та выглядела искренне возмущённой.
— Простите, — пробормотала Катя. — Я увидела сына с незнакомым человеком и растерялась.
— Ну конечно, не за что извиняться, — женщина поджала губы. — В следующий раз советую сначала разобраться, а потом уже набрасываться на людей.
Она развернулась и пошла к автобусной остановке, доставая телефон из сумки.
Катя смотрела ей вслед, чувствуя, как краснеет от стыда.
***
Димка что-то лопотал и показывал пальцем на воробьёв, прыгающих по асфальту у входа в кафе. Он воспринимал происходящее как интересную прогулку.
Катя крепче прижала сына к себе и достала телефон. Игорь должен был немедленно объяснить, что происходит и почему он оставил ребёнка с посторонней женщиной.
Телефон издавал длинные гудки, но никто не отвечал.
Автоматический голос сообщил, что абонент недоступен. Катя положила телефон в сумку и огляделась — где может быть муж?
Если он пошёл встречать кого-то с поезда, он должен быть рядом.
Она прошла вдоль привокзальной площади, заглядывая в окна кафе и магазинов, прислушиваясь к голосам.
Возле пивной с неоновым названием «Золотая кружка» она остановилась — из открытой двери доносился знакомый смех.
Катя открыла стеклянную дверь и вошла внутрь. В воздухе пахло жареной картошкой и табаком.
За угловым столиком у окна сидела компания из четырёх мужчин средних лет с пивными кружками и тарелками закуски.
Один из них рассказывал историю, жестикулируя и время от времени отпивая из кружки. Это был Игорь.
— А потом этот придурок говорит мне: «Игорь Викторович, я же не специально опоздал, на дорогах пробки были». — Он развел руками. — Ну я ему и отвечаю: «Милый мой, пробки — это твоя проблема, а моя проблема — это то, что из-за тебя весь отдел простаивает». Представляете? В девять утра должен был быть, а приперся в половине одиннадцатого.
***
— Игорь Викторович! — Катя подошла к столику и взяла мужа за рукав куртки. — Ты можешь объяснить, что происходит?
Игорь обернулся. Она сразу заметила его покрасневшие глаза и мутный взгляд человека, который выпил больше одной кружки пива.
Его собутыльники переглянулись и отвернулись к окну, делая вид, что их не интересует семейный скандал.
— О, жена объявилась, — Игорь даже не выглядел смущённым. — А что такого случилось? Попросил женщину присмотреть за ребёнком, пока я с ребятами пообщаюсь. Не преступление же.
— Как не преступление? — Катя почувствовала, как внутри всё закипает. — Ты оставил трёхлетнего ребёнка с совершенно незнакомой женщиной! Что у тебя в голове?
— Да ладно тебе накручивать, — Игорь махнул рукой и сделал глоток пива. — Ничего страшного не случилось. К тому же это не мой ребёнок, так что какая разница.
Слова мужа поразили Катю. Она несколько секунд не могла говорить, пытаясь осознать смысл услышанного.
Димка тем временем разглядывал интерьер заведения, показывая пальцем на яркие плакаты на стенах.
— Что ты сейчас сказал? — Катя схватила Игоря за руку и потянула его к выходу. — Повтори ещё раз, что ты сказал про сына.
— То и сказал, что не мой он, — муж неохотно поднялся из-за стола, пошатываясь. — Мать давно мне об этом толкует, а я всё не верил. Но теперь понял — она права была.
На улице Катя остановилась возле входа в пивную и посмотрела на мужа, пытаясь понять, не шутка ли это.
— Игорь, о чём ты говоришь? Какая мать? Что она тебе наговорила?
— Да всё она правильно говорит, — он икнул и провёл ладонью по лицу. — Ты меня за дурака держишь, думаешь, я не понимаю. Нагуляла ребёнка от кого-то, а потом за меня замуж выскочила, чтобы не опозориться. Только я теперь всё раскусил.
— Ты сошёл с ума? — Катя говорила тише, чтобы Димка не испугался. — Какую чушь ты несёшь? Поезжай домой немедленно! Сейчас с тобой разговаривать бесполезно.
— Да ладно тебе обижаться, — Игорь попытался догнать жену, но споткнулся. — Я же не виноват, что так получилось.
Катя не стала отвечать и быстро дошла до своей машины, которая стояла на парковке возле аптеки.
В голове проносились мысли о том, откуда у свекрови взялись такие подозрения и как долго она обрабатывала сына этими идеями.
***
Дом Тамары Петровны находился в тихом районе старой застройки, где между пятиэтажками росли высокие тополя и липы, а во дворах сохранились детские площадки советских времён.
Катя припарковалась у подъезда и поднялась на третий этаж по лестнице с коричневыми перилами и кафельными ступеньками.
Димку она оставила спать в машине, он устал и мирно посапывал в автокресле.
В дверь пришлось звонить дважды, из квартиры доносились женские голоса и звяканье посуды. Наконец дверь открылась.
На пороге стояла Тамара Петровна в домашнем халате и мягких тапочках с помпонами.
— Ой, Катенька, — она окинула невестку холодным взглядом и поправила седые волосы. — А мы тут как раз о тебе с соседками говорили. Проходи, раз уж пришла.
В просторной гостиной за круглым столом, покрытым белой кружевной скатертью, сидели три женщины примерно одного возраста со свекровью.
Перед ними стояли чашки, сахарница и ваза с печеньем.
Все одновременно повернулись к Кате с выражением лиц, которое можно было охарактеризовать как смесь любопытства и осуждения.
— Здравствуйте, — Катя кивнула собравшимся и сразу перешла к делу. — Тамара Петровна, мне нужно с вами серьёзно поговорить. Что за истории вы рассказываете про моего сына? Игорь сегодня заявил, что ребёнок не его.
— А что тут рассказывать? — свекровь невозмутимо вернулась к столу и налила себе чай. — Я просто констатирую факты. У ребёнка глаза голубые, а у нас в семье такого не было. У всех мужчин глаза карие — и у деда, и у отца, и у него самого. Природу не обманешь.
— Да уж, гены — штука серьёзная, — поддакнула одна из соседок, полная женщина в очках. — Не скроешь и не спрячешь. У моего племянника тоже такая история. Он долго голову ломал, а потом догадался.
— И что же он догадался? — спросила Катя.
— А то, что жена ему кукушонка подсунула, — вмешалась третья соседка, сухонькая старушка с хитрыми глазами. — Как забеременела от другого, быстренько замуж выскочила, чтобы ребёнку отца найти.
— Времена сложные, — философски заметила свекровь, откусывая печенье. — Девушки нынче совсем распустились. В наше время такого не было.
Катя сделала шаг вперёд и пнула большую керамическую вазу с росписью, которая стояла рядом с телевизором.
Ваза качнулась, упала на ковёр и разбилась на несколько крупных кусков.
— Ну вот, теперь ещё и посуду бьёт, — констатировала Тамара Петровна. — Характер показывает настоящий. Это у виноватых людей так бывает — агрессивность проявляется.
Катя развернулась и направилась к двери, не сказав больше ни слова.
***
Дома было тихо, из кухни доносился звук холодильника, из гостиной — звуки телевизора.
Игорь лежал на диване в той же одежде, в которой был в пивной, и громко храпел.
Катя аккуратно отнесла сына в его комнату, переодела и уложила в кроватку под одеяло. Димка сонно пробормотал что-то, потер глаза и крепко заснул.
Вернувшись в гостиную, Катя подошла к дивану и начала трясти мужа за плечо.
Тот замычал, повернулся на другой бок и попытался продолжить сон.
— Вставай немедленно! — Катя потрясла его ещё сильнее. — Нам нужно поговорить прямо сейчас.
— Отстань, — он неохотно приоткрыл один глаз. — Башка раскалывается, спать хочется. Завтра поговорим.
— Не завтра, а сейчас, — Катя достала телефон и открыла фотогалерею. — Смотри внимательно на экран. Это моя детская фотография, мне здесь ровно три года.
Игорь нехотя приподнялся и начал щуриться на яркий экран. На фотографии была изображена светловолосая девочка в красном платье, с большими голубыми глазами и улыбкой.
— Ну и что? — он потер лоб. — Какая-то девочка. При чём тут наш разговор?
— При том, что это я в детстве, — Катя говорила медленно и отчётливо. — У меня тоже были голубые глаза, а потом они потемнели и стали карими, как сейчас.
Игорь долго смотрел на фотографию, потом перевёл взгляд на жену, потом снова на экран. Постепенно туман в его глазах начал рассеиваться.
— Блин, — он тяжело вздохнул и сел. — Катя, получается, я такую глупость сморозил. Мать меня совсем запутала.
— Ладно, спи, — Катя убрала телефон. — А завтра мы серьёзно поговорим.
Игорь попытался подняться и направиться в детскую, но жена преградила ему дорогу.
— К сыну не пойдёшь. Сначала протрезвей, а потом будешь извиняться.
***
На следующее утро Игорь встал раньше будильника, несмотря на тяжесть в голове и неприятный привкус во рту.
Он принял душ, побрился и приготовил завтрак — омлет с помидорами и зеленью, тосты и кофе.
Когда Катя вышла на кухню с Димкой на руках, Игорь виноватым голосом начал:
— Катенька, прости меня, идиота, за вчерашнее. Я такую чушь нес, сам не понимаю, как мог поверить в этот бред. И мать прости тоже, она тоже наделала глупостей. Мы оба перед тобой и перед сыном виноваты.
— Молчи и слушай внимательно, — Катя посадила ребёнка в стульчик и дала ему ложку. — Я с тобой разговаривать не собираюсь. Буду говорить я, а ты будешь слушать.
Игорь замер.
— Я готова тебя простить, но только при одном условии, — Катя села напротив мужа и посмотрела ему в глаза. — Ты откроешь на имя Димы банковский депозитный счёт и положишь туда миллион рублей.
— Лимон? Катя, ты что, с ума сошла? Откуда у меня такие деньги?
— Это твои проблемы, — Катя начала кормить Димку овсяной кашей. — Я не намерена больше жить с мужчиной, который считает меня распутной женщиной.
— Но ведь я же понял, что ошибался, — Игорь попытался оправдаться. — Зачем такие крайние меры? Мы можем обо всём договориться.
— Нет, не можем, — Катя качала головой.
В течение следующего месяца Игорь продал свою машину, взял кредит, занимал деньги у знакомых, объясняя, что они нужны для лечения родственника.
Тамара Петровна тоже внесла свою лепту, сняв с накопительного счёта почти все сбережения.
Когда требуемая сумма была собрана, Игорь пришёл домой с выпиской из банка, где значилось, что на имя Дмитрия Игоревича открыт депозитный счёт с суммой в один миллион рублей.
— Вот, — он положил документы на кухонный стол. — Всё выполнено точно по твоему требованию. Счёт оформлен на имя сына, снять деньги можно будет только когда ему исполнится восемнадцать лет.
Катя внимательно изучила бумаги, проверила подписи и печати, кивнула и впервые за целый месяц по-настоящему улыбнулась мужу.
— Хорошо, — сказала она просто. — Теперь ты прощён, и мы можем начать всё сначала.
Эксклюзивный рассказ: "Месть невесты"