Саммари статьи: Вторая серия саги про то, как жена отправила мужа к психологу. Итак, он приходит с мыслью "со мной всё в порядке, это у неё проблемы". За 20 минут он ждёт волшебную таблетку или справку о вменяемости. Но терапия не выдаёт справок. Она выявляет механизмы. Эта статья — о том, почему жены делегируют изменения и что на самом деле ищут в кабинете психолога. Возможно, проблема не в том, кто пришёл, а в том, кто остался дома.
👉 Со своей проблемой вы прямо сейчас можете обратиться ко мне в ТГ и мы разработаем вашу индивидуальную стратегию, которая гарантированно сработает.
В советской психиатрии существовала практика "профилактических осмотров" для работников ответственных постов. Целью было не лечение, а подтверждение профпригодности и выявление "неблагонадёжных". Результатом такого осмотра могло стать как досрочное присвоение категории, так и внезапное увольнение по статье. Нечто похожее я наблюдаю сегодня в своём кабинете. Ко мне всё чаще приходят мужчины, направленные жёнами не для решения своих проблем, а для прохождения некоего теста на соответствие.
Я уже касался этой темы, но она требует глубокого погружения, так как накопился новый опыт общения с желающими получить индульгенцию: участились визиты людей, пришедших по настоянию супруги. Их мотивация стремится к нулю. Первый клиент — с двадцатилетней историей измен. Жена сказала: "Сходи к психологу, пойми, что тебе надо". Второй — допускал рукоприкладство и совсем немного придушил жену. Жена сказала что-то похожее, как пришла в себя. Третий — получил ультиматум: изменись, или будет развод. Мужчин объединяет одно: они уверены, что проблем у них нет.
Они появляются на одной, максимум двух сессиях. Результат нулевой, потому что в их картине мира всё прекрасно. Сотня любовниц, синяки на теле жены, многолетнее отсутствие интереса к супруге — это не проблемы. Проблема в том, что жена почему-то этим недовольна. Вот он и пришёл. Но какие цели преследует жена, отправляя мужа? Почему не приходит пара? Создаётся впечатление, что ей нужна справка и освидетельствование. Что не так с этими жёнами?
Логика делегирования проблемы
Жена, годами пытающаяся достучаться до мужа, в конечном итоге истощается. Её слова перестают иметь вес, превращаясь в фоновый шум. Она чувствует себя беспомощной, её аргументы разбиваются о стену рациональных оправданий или молчаливого игнорирования. Психолог в её представлении — это последняя инстанция, авторитетная фигура, которая скажет мужу те же самые слова, но которые он наконец-то услышит. Это акт отчаяния, попытка передать ответственность эксперту, который обладает некими секретными знаниями или инструментами воздействия.
Она не идёт сама, потому что считает, что проблема не в ней, а в нём. Её визит выглядел бы как признание собственной вины или соучастия в ситуации, что для неё неприемлемо. Годы борьбы и доказательств своей правоты не позволяют ей занять позицию человека, которому тоже может понадобиться помощь. Она чувствует себя пострадавшей стороной, и любое её участие в терапии может быть расценено как согласие на разделение ответственности, на которое она не готова.
Это делегирование похоже на то, как родители приводят к психологу ребёнка, ожидая, что специалист починит его, не меняя ничего в семейной системе. Супруга надеется, что психолог выполнит роль ремонтной мастерской для мужа. Она ждёт, что он вернётся изменённым, удобным, предсказуемым, без её личного участия в этом сложном и болезненном процессе. Это миф о быстром и одностороннем решении сложных проблем в отношениях, который лишь усиливает разочарование, когда становится ясно, что чудес не бывает.
Запрос на "справку" является ключевым. В глубине души такая женщина может нуждаться не столько в изменении мужа, сколько в официальном подтверждении его "неадекватности". Это нужно ей для внутреннего оправдания: либо для решительных действий (ухода), либо для дальнейшего терпения ("Я всё сделала, я обращалась к специалисту, он неисправим"). Психолог оказывается в роли судмедэксперта, который должен вынести вердикт, подтверждающий её правоту и дающий моральное разрешение на следующие шаги.
Иллюзия быстрого решения
Мужчина, пришедший с установкой "меня прислали", бессознательно ожидает быстрого и безболезненного ритуала. Он готов отсидеть час, получить бумажку или магическую фразу и вернуться к привычной жизни. Он ведёт себя как на плановом техосмотре автомобиля. Его задача — пройти процедуру, а не заглянуть под капот. Любой намёк на то, что работа потребует времени и усилий, вызывает отторжение и подтверждает его изначальную гипотезу о бесполезности происходящего.
Его картина мира проста и рациональна: он успешен, он добытчик, он решает задачи. Проблемы в отношениях — это сфера иррационального, женские "капризы", которые не поддаются логическому анализу. Если его эффективная модель не работает дома, значит, поломка не в нём, а в "пользователе". Его визит — это жест формальной уступки, доказательство того, что он "старается". Когда он понимает, что психолог не собирается винить его жену или выписывать ему индульгенцию, интерес пропадает.
Культура, в которой живут эти мужчины, не терпит процессов без четких критериев. Они привыкли к понятным алгоритмам: задача — решение — результат. Терапия же — это нелинейный процесс, часто без гарантированного исхода, где результат напрямую зависит от личных усилий и готовности к дискомфорту. Это вызывает когнитивный диссонанс. Гораздо проще признать метод неэффективным, чем погрузиться в неопределённость самоисследования. Поэтому сессия заканчивается выводом «это не работает», и он с чистой совестью возвращается к прежней модели поведения.
Несостоявшийся диалог
Фундаментальная ошибка такой ситуации — в подмене диалога монологом. Жена годами говорит, муж не слышит. Вместо того чтобы искать способ быть услышанной, она ищет того, кто скажет за неё. Но даже если психолог повторит её слова, они будут восприняты как чужие и необязательные к исполнению. Проблема не в формулировках, а в самом канале коммуникации, который давно разрушен взаимными обидами, недоверием и усталостью.
Мужчина, в свою очередь, тоже не слышит. Он слышит претензии, нытье, слезы, но не слышит боли и отчаяния скрывающиеся за ними. Он защищается, оправдывается, уходит в молчание или агрессию, потому что чувствует себя атакованным. Его визит к психологу — это крайняя форма защиты: "Вот я пришёл к профессионалу, и он мне сказал, что я нормальный". Он ждёт подтверждения своей нормальности, а не исследования зоны дискомфорта, которая может поставить под сомнение всю его конструкцию себя.
Кабинет психолога мог бы стать нейтральной территорией для начала этого диалога. Но для этого нужны двое желающих. Когда приходит один, пространство вместо моста становится стеной. Жена получает подтверждение, что он "не хочет меняться". Муж получает подтверждение, что его "достали и сюда". Система закрывается, ресурсы для диалога исчерпаны. Травма лишь усугубляется, а шанс на понимание безвозвратно упускается.
Что скрывается за запросом
За требованием жены "изменись" часто стоит невысказанное "посмотри и увидь меня". Годы прожитые вместе не означают годы настоящей встречи. Она могла годами чувствовать себя невидимой, используемой, одинокой в этих отношениях. Её крик о изменениях — это последняя попытка быть замеченной. Она хочет, чтобы он наконец увидел не её роль жены и матери, а её саму, её боль, её усталость, её угасшие надежды.
Её нежелание идти к психологу вместе — это не только позиция "Я не виновата". Это часто глубокий страх. Страх услышать, что её терпение было ошибкой. Страх признать, что она позволила так с собой обращаться. Страх увидеть, что за годы она сама могла измениться не в лучшую сторону, стала контролирующей, агрессивной или просто уставшей женщиной, которая забыла о себе. Прийти одной — значит признать свою слабость, свою уязвимость, что для многих сильных женщин, годами державших всё на себе, невыносимо.
Иногда за таким направлением мужа стоит манипуляция. Не осознаваемая, но от этого не менее разрушительная. Это способ переложить всю ответственность за развод на него: "Я всё пыталась, даже к психологу его отправляла, а он не захотел". Это даёт моральное право уйти, оставаясь в своих глазах хорошей. Или же, наоборот, моральное право остаться и продолжать страдать, получив официальное подтверждение его «неисправимости», что снимает с неё ответственность за принятие сложных решений и позволяет остаться в зоне привычного дискомфорта.
Возможный выход
Ситуация не тупиковая, но требующая радикальной смены перспективы. Единственно работающая стратегия — это отказ от делегирования и переход к личной ответственности. Жене необходимо прекратить попытки починить мужа и начать действовать исходя из своих интересов. Это не значит сразу подавать на развод. Это значит изменить свою позицию: не ждать, пока он изменится, а решать, что она будет делать с тем, что есть. Это смещение фокуса с его поведения на свои собственные границы и потребности.
Часто именно это, а не уговоры, запускает реальные изменения. Когда жена перестаёт быть жертвой или контролёром, а становится автором своей жизни, это ломает привычный сценарий. Мужчина сталкивается не с истериками, а с её спокойной и твердой позицией. Он вынужден реагировать на её реальные действия, а не на слова. Это единственный язык, который он понимает — язык последствий, язык реальных потерь и приобретений, а не эмоциональных спекуляций.
Парадокс в том, что настоящие изменения начинаются тогда, когда один из партнёров перестаёт пытаться изменить другого и начинает меняться сам. Жёны, отправляющие мужей, интуитивно чувствуют это, но ошибаются в адресе. Они хотят изменить его, чтобы он изменил их общую жизнь. Алгоритм работает иначе. Ей нужно начать меняться самой, чтобы либо запустить изменения в нём, либо получить силы и ясность для принятия других решений. Это сложный и небыстрый путь, но он единственный, ведущий к настоящим трансформациям.
Автор: Богданов Евгений Львович
Психолог, Сексолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru