Все мы знаем Джорджа Оруэлла, как автора «1984» – тоталитарной антиутопии, которая уже не кажется такой уж фантастической. Но не все знают, что Оруэлл воевал на стороне республиканцев в Гражданской войне в Испании 1936-1939 гг. и оставил яркое художественное свидетельство об этих событиях – я имею ввиду его документальную повесть «Памяти Каталонии».
Читая эту книгу (которую я всем рекомендую), находишь много общего с войной на Донбассе 2014 года, когда народное ополчение воевало против регулярной армии ВСУ. Точно также испанские ополчи в виде разрозненных групп держали фронт против франкистской армии. И воевали добровольцы также против фашистов, правда красно-чёрный флаг был у испанских анархистов, а не у испанских правосеков.
Заехал за ленточку Оруэлл, как военкор, но сразу же взял в руки оружие.
«Я приехал в Испанию с неопределенными планами писать газетные корреспонденции, но почти сразу же записался в ополчение»
– пишет он. И это не редкий случай метаморфозы для Русской весны – например, мой друг, военный журналист Ростислав Журавлёв, погибший в зоне СВО, точно также взял в руки оружие в 2014 году.
Оруэлл поехал на передок, где испытывал все лишения свойственные добровольцам – голод, холод, грязь и дружеский огонь. Ополченцы одеты были кто во что горазд и вооружены как попало. Один из немногих, Оруэлл умел обращаться с оружием. Он живописно и не без юмора описал несколько военных операций, в которых участвовал, тот сумбур, смех и грех, хаос и туман войны, в котором невозможно что-то разглядеть, зато раздаются взрывы и звуки выстрелов. Описано то золотое время, когда ещё дроны не уничтожили всю военную романтику. Оруэлл не только «я …бал – я воевал», но и получил тяжёлое ранение в горло.
В его литературном свидетельстве есть и советские «отпускники» и «рука Москвы», которая пытается навести порядок среди разрозненных добровольческих групп, арестовывая и уничтожая самых радикальных и неподконтрольных. И если в окопах на передке у Оруэлла уживаются крысы и мыши, то вот вот анархисты с коммунистами и сталинисты с троцкистами ужиться в тылу не смогли. В основу повести легли события мая 1937 года в Каталонии, когда анархо-синдикалисты и коммунисты стали стрелять друг друга. Его воспоминания размешаны политическими пассажами и размышлениями и пестрят названиями противоборствующих групп, таких как:
– P.S.U.C. Объединённая социалистическая партияКаталонии
– P.O.U.M. Рабочая партия марксистского единства
– U.G.T. Всеобщий союз трудящихся
– C.N.T. Национальная конфедерация труда
С какой-то детской наивностью и инфантильностью Оруэлл возмущается тем, что коммунистические и республиканские газеты печатали фейки и целенаправленную ложь, чтобы оправдать аресты троцкистов и анархистов.
Сам Оруэлл имел несчастье записаться в ополчение к Мозговому (зачёркнуто) в P.O.U.M. Его хотели арестовать, у него провели обыск, причём в его номере нашли и «Майн кампф», и брошюру Сталина «Методы борьбы с троцкистами и другими двурушниками». Оруэлл вместе с женой еле ноги унёс из Испании, спасло его, как он пишет, испанское maсana – испанцы склонны всё откладывать на завтра.
«Испанская тайная полиция кое в чем напоминает гестапо, но ей не хватает гестаповской оперативности»
– вспоминает Оруэлл.
Впрочем, Испания оставила у писатели самые яркие впечатления.
По сюжету Оруэлл странным образом повторяет историю описанную Хемингуэем ранее в «Прощай, оружие!» – будучи военным и добровольцем, он точно также бежит с женщиной из чужой воюющей страны, где его чуть не расстреливают «свои». Правда, в основу романа Хемингуэя события Первой мировой, об Испании он написал другие легендарные книги.
Ну а раздрай в тылу не пошёл на пользу испанскому правительству, республика была сокрушена фашистами, а СССР пришлось вступить вскоре в большую кровопролитную войну.
ЗАКЛАДКИ:
— «Это было лицо человека, которому ничего не стоило совершить убийство, или не задумываясь, отдать жизнь за друга. Именно такими рисуются нам анархисты, хотя он был, вероятнее всего, коммунистом. Его лицо выражало прямоту и свирепость»
— «Даже в Барселоне, как я слышал, бои быков почти не устраивались. Почему-то все лучшие матадоры оказались фашистами.»
— «В окопной жизни важны пять вещей: дрова, еда, табак, свечи и враг.»
— «Лишь однажды я участвовал в рукопашной схватке. (Замечу, что один раз – это на один раз больше, чем нужно)»
— «Война научила меня – это один из самых ее неприятных уроков, – что левая печать так же фальшива и лицемерна, как и правая»
— «Чтобы мы не перестреляли друг друга в темноте нам выдадут белые нарукавные повязки. В этот момент прибыл вестовой и доложил, что «повязок нет. Раздался чей-то жалобный голос из темноты: «Пусть тогда фашисты наденут повязки».»
— «Не знаю убил ли я его, но безусловно тяжело ранил. Бедняга! Услышав стон фашиста, я почувствовал к нему что-то вроде сочувствия.»
— «когда я вижу конкретного рабочего, схватившегося со своим исконным врагом – полицейским, я не должен спрашивать себя дважды, на чьей я стороне.»
— «Полиция вела обыск в традиционном стиле, свойственном ОГПУ и гестапо.»
— «если вы спокойно приходите в себя после морской болезни, развалившись на мягких плюшевых диванах, трудно представить себе, что где-то действительно что-то происходит»
Дмитрий Селезнёв (Старый Шахтёр) специально для рубрики «Искусство о войне» @wargonzoya
