Глянцевый пакет в руках у Эмилии привлекал внимание всех гостей. Их жадные взгляды пожирали упаковку, предвкушая очередной дорогой подарок. Никто не подозревал, что внутри — лишь пустота, которая скажет о них больше, чем любые слова. Пустота, которая заставит их увидеть себя настоящих.
Эмилия стояла посреди гостиной, сжимая в руках глянцевый пакет с золотым тиснением. Двенадцать пар глаз, не моргая, следили за каждым её движением. Дом племянницы наполнился предвкушающей тишиной. Эмилия всегда славилась своими подарками — продуманными, щедрыми, дорогими. За годы у родственников сформировалась привычка: если приходит тётя Эмилия — жди чудес.
— Ну что ты тянешь, показывай уже! — не выдержала Марина, хозяйка дома, протягивая руки к пакету. — Все ждут!
Именно эти слова — "все ждут" — странным образом отозвались в сердце Эмилии. Да, все ждали. Как ждали от неё подарков на каждый праздник, на каждую встречу. Как ждали, что она примчится помогать с ремонтом, с переездом, с выбором техники. Как ждали финансовой поддержки, советов, участия... Но никогда не спрашивали, чего ждёт она сама.
— Сейчас-сейчас, — улыбнулась Эмилия, и что-то в её улыбке заставило Юру, её мужа, напрячься.
Он знал эту улыбку. Так она улыбалась, когда увольнялась из энергетической корпорации после пятнадцати лет работы. Так она улыбалась, когда отказалась от доли наследства в пользу сестры. Так она улыбалась, когда их сын Стас объявил, что бросает престижный юридический и хочет заняться фотографией, а она поддержала его решение.
Эмилия неторопливо развернула пакет, запустила в него руку и... вытащила пустоту. Внутри ничего не было.
— Вот сколько я получаю благодарности, — произнесла она, глядя в глаза своей племяннице.
Никто не нашёлся, что ответить.
***
Две недели назад Эмилия получила звонок от сына.
— Мам, мне нужны деньги, — голос Стаса звучал приглушённо. — Нашёл профессиональную камеру для фотостудии, но своих средств не хватает. Можешь одолжить? Верну, как только пойдут первые заказы.
Эмилия вздохнула:
— Стас, милый, после маминой операции я...
— Да-да-да, — нетерпеливо перебил сын. — Знаю. Но у тебя же есть деньги.
Эмилия прикрыла глаза. Разговор со Стасом всегда шёл по одному сценарию: он просил, она объясняла отказ, он обижался и исчезал на месяцы.
— Давай я подумаю и перезвоню?
— Неважно, — отрезал Стас. — Я Катю попрошу.
Связь прервалась, а у Эмилии осталось чувство, будто из неё выкачали всю энергию. Как будто она была не мамой, а банкоматом, который внезапно отказался выдавать деньги.
А через три дня пришла Катя, сестра мужа.
— Эмочка, я тебя умоляю! — голос Кати звенел от напряжения. — Маринке нужно для школы что-то особенное на выпускной. Ты же у нас модница, помоги!...
Эмилия скептически посмотрела на свою одежду — обычные домашние брюки и растянутый свитер — и усмехнулась. Какая из неё модница? Но Катя не первый раз навешивала на неё ярлыки, чтобы получить помощь.
— Катюш, я могу с ней сходить по магазинам, но...
— Нет-нет-нет, ты не поняла! — Катя нервно помешивала чай. — Ей нужно что-то такое, знаешь... чтоб смотрелись дорого. Слушай, — она понизила голос, хотя в доме никого не было, — у тебя же есть сбережения, ты всегда умела копить. А у меня после ремонта — дыра в бюджете. Одолжи тысяч пятьдесят?
Эмилия смотрела на золотой браслет на запястье Кати, купленный "после ремонта", и качала головой.
— Прости, но нет. Мы с Юрой оплачиваем лечение моей мамы.
— А, ну да, — протянула Катя. — Твоя мама важнее, чем будущее моей дочери. Понимаю.
Уходя, она громко хлопнула дверью. А через неделю позвонила как ни в чём не бывало, чтобы пригласить на день рождения Марины.
***
За два дня до дня рождения Марины Эмилия получила сообщение от Стаса: "Мам, поздравь Маринку от меня тоже, ладно? И извинись, что не приду. Дел по горло со студией".
Эмилия перечитала сообщение несколько раз. Стас не общался с ней почти месяц после их последнего разговора, и вот теперь просил передать поздравления. Как будто ничего не произошло. Как будто он не обвинил её в безразличии к его будущему.
Весь вечер она просидела на кухне, рассматривая семейные фотографии на холодильнике. Вот Марина с восторгом разворачивает подаренный Эмилией планшет. Вот Катя примеряет шарф, который Эмилия привезла из поездки. Вот Стас с новым ноутбуком, на который они с Юрой откладывали три месяца.
Но ни на одной фотографии не было запечатлено, как кто-то из них делает что-то для Эмилии.
Юра застал её за этим занятием и молча сел рядом.
— Заметил что-нибудь странное? — спросила Эмилия, показывая на фотографии.
— Все улыбаются?
— А кто дарит подарки мне? — тихо спросила она. — На этих фото все получают что-то от меня. А что получаю я?
Юра долго молчал, затем взял её за руку:
— Эм, ты же не ждёшь благодарности за подарки? Это же от души.
— Дело не в благодарности, — покачала головой Эмилия. — Дело во взаимности. Я не помню, когда кто-то из них последний раз спрашивал, как я себя чувствую. Что у меня нового. Чем я живу.
Юра не нашёлся с ответом.
— Знаешь, — продолжила Эмилия, — моя мама говорила: "Если ты единственный человек, который всегда даёт и никогда не берёт, люди считают это твоей обязанностью".
В ту ночь Эмилия долго не могла уснуть. А когда забылась беспокойным сном, ей приснился пустой подарочный пакет.
День рождения Марины выпал на субботу.
Её встретили приветственные возгласы родственников, но Эмилия заметила, как их взгляды тут же метнулись к пакету в её руках. В прошлом году она подарила Марине золотые серьги с изумрудами, выбранные вместе с Юрой. Серьги обошлись им в сумму, на которую можно было съездить в небольшое путешествие.
Но сегодня пакет был пустым.
— Тётя Эмилия всегда дарит самые лучшие подарки! — объявила Катя, поднимая бокал. — Давай, показывай, что на этот раз?
Эмилия обвела взглядом собравшихся. Её сестра Нина, не навещавшая их общую мать в больнице уже три месяца.
Брат Юры с женой, "забывшие" пригласить их на новоселье, но регулярно просившие финансовой помощи. Племянники и племянницы, выросшие на подарках "тёти Эмилии". Даже свекровь пришла.
Они ждали, что она достанет нечто восхитительное, дорогое, статусное. Очередное подтверждение негласного договора: Эмилия — источник подарков, а они — благодарные получатели.
— Ну что ты тянешь, показывай уже! — не выдержала Марина.
Эмилия улыбнулась и запустила руку в пакет. Вынула оттуда пустоту и сказала:
— Вот сколько я получаю благодарности.
Тишина, повисшая в комнате, была осязаемой.
— Это шутка такая? — натянуто засмеялась Катя.
— Это не шутка, — спокойно ответила Эмилия. — Это иллюстрация наших отношений. Вы видите во мне банкомат, а не человека. Когда кто-нибудь из вас последний раз интересовался, как у меня дела? Кто знает, что я бросила работу и открыла свою консультацию по энергоэффективности? Кто в курсе, что моя мама перенесла вторую операцию, на которую я одна собирала деньги?
— Я не обязана... — начала Нина, но Эмилия подняла руку.
— Конечно, не обязана. Никто не обязан. Как и я не обязана приносить вам дорогие подарки. Но вы настолько привыкли их получать, что воспринимаете как должное.
Марина вспыхнула:
— Если ты не хотела ничего дарить, могла просто не приходить!
— Вот это и есть суть проблемы, — Эмилия кивнула. — Без подарка я не нужна. Моё присутствие ничего не стоит.
Она повернулась к выходу.
— Эмилия, постой! — окликнула свекровь. — Не драматизируй.
Эмилия остановилась у двери:
— Я не драматизирую. Я просто впервые за долгие годы честна с вами. И с собой.
Домой она возвращалась с лёгким сердцем. Возможно, кто-то из родственников поймёт её поступок. Возможно, нет. Но она больше не собиралась ждать их одобрения.
***
Первым позвонил брат Юры, чтобы сообщить, что его жена обиделась.
— Ты могла бы выразить претензии в личном разговоре, а не портить праздник, — сказал он с упрёком.
— А когда у меня была возможность для личного разговора с вами? — спросила Эмилия. — Вы приходите, только когда вам что-то нужно.
Брат сказал, что ему "некогда выслушивать обвинения" и отключился.
Затем пришло сообщение от Кати: "Всегда знала, что ты эгоистка. Даже на день рождения умудрилась всё внимание на себя перетянуть".
А вот от Стаса она не ожидала звонка. Но он позвонил на следующий день.
— Мам? — его голос звучал неуверенно. — Марина рассказала, что произошло.
— И что ты думаешь?
— Я думаю, что я тоже виноват. Я привык, что ты всегда помогаешь. Даже когда я вёл себя как избалованный мальчишка.
Эмилия не ожидала таких слов от сына.
— Стас, я...
— Нет, дай мне закончить. Я хочу извиниться. За то, что воспринимал тебя как должное. За то, что не спрашивал, как у тебя дела. Прости меня, мам.
Эмилия почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.
— Спасибо, сынок.
— Можно я приеду? Просто... поговорить.
— Конечно. Буду ждать.
Визит Стаса оказался первой ласточкой перемен. Они проговорили весь вечер — не о деньгах, не о помощи, а просто о жизни. О его фотопроектах, о её консультации, о планах на будущее. Как будто впервые за долгое время они действительно увидели друг друга.
— Знаешь, — сказал Стас перед уходом, — я нашёл деньги на оборудование. Не так много, как хотелось, но достаточно, чтобы начать. И знаешь, что странно? Мне приятнее добиваться всего самому, чем просто получать от вас.
Эмилия улыбнулась:
— Это называется взрослением.
— Кстати, я освобождаю твой гараж на следующей неделе. Нашёл небольшую студию в аренду.
Этот простой жест — освобождение гаража, который Стас использовал как склад для своих вещей последние два года, не платя ни копейки — сказал Эмилии больше, чем любые слова.
Через неделю после дня рождения Марины на пороге дома Эмилии появилась Нина с маленьким свёртком.
— Привет, — сказала она, переминаясь с ноги на ногу. — Можно войти?
Внутри свёртка оказалась старая фотография в рамке. На ней две девочки — Эмилия и Нина — стояли обнявшись на фоне родительского дома.
— Помнишь, как ты защищала меня от соседских мальчишек? — тихо спросила Нина. — Как учила кататься на велосипеде? Как делилась шоколадкой, даже когда у тебя оставался последний кусочек?
— Я не поняла, когда всё изменилось, — продолжала Нина. — Когда мы перестали быть сёстрами и стали... просто родственниками, которые иногда пересекаются на праздниках. Когда я начала воспринимать тебя как человека, который всегда поможет, а не как человека, который тоже нуждается в помощи.
— И что теперь? — спросила Эмилия.
— Теперь я еду к маме в больницу, — Нина решительно кивнула. — А потом мы вместе подумаем, как организовать её реабилитацию. Она наша общая мама, и я... я слишком долго перекладывала ответственность на тебя.
Нина неловко обняла сестру:
— Это тебе спасибо. За то, что не побоялась показать нам правду.
***
С Ниной отношения потеплели, но её энтузиазм по поводу совместной заботы о маме постепенно угас. Она навещала больную, но всё больше перекладывала заботы по организации лечения снова на Эмилию. Просто теперь делала это с большей благодарностью и не забывала иногда спросить, как у сестры дела.
Стас действительно повзрослел, но его самостоятельность оказалась выборочной. Он освободил гараж, но через месяц попросил помочь с оплатой аренды студии — "всего один раз, пока клиентская база не расширится". Эмилия помогла, но поставила четкие границы: больше таких просьб она не примет.
Катя с Мариной так и не поняли поступка Эмилии. "Взрослые люди должны решать проблемы разговорами, а не демонстрациями", — заявила Катя при встрече. Общение с ней стало более формальным и редким.
Свекровь, пожалуй, удивила больше всех — она действительно стала чаще звонить просто поговорить, хотя иногда не могла удержаться от намёков на свои проблемы, которые мог бы решить "кто-то с техническим складом ума, вроде тебя, Эмилия".
Когда наступил Новый год, Эмилия не стала покупать дорогие подарки, ограничившись открытками и небольшими сувенирами. И да, она увидела разочарование в глазах некоторых родственников, хотя вслух они ничего не сказали.
Ей самой подарили шарф от Нины, недорогой плед от семьи брата Юры.
Юра подарил ей комплект хорошей кухонной посуды, о которой она давно мечтала, но постоянно откладывала покупку, тратя деньги на других.
— В следующем году поедем куда-нибудь только вдвоём, — сказал он ей вечером. — Без родственников, без обязательств. Просто ты и я.
Эмилия кивнула, понимая, что это, возможно, самое ценное, что она получила от своего поступка с пустым пакетом — возможность наконец подумать о себе и о муже, а не только о потребностях расширенной семьи.
Через год на день рождения Марины Эмилия пришла с небольшим, но красиво упакованным подарком — книгой по истории фотографии, которую племянница недавно упоминала в разговоре. Не дорогой, но продуманный подарок.
Праздник прошёл спокойнее, без лишнего пафоса и демонстративности. И хотя многие отношения остались напряжёнными, а некоторые родственники так и не до конца поняли её поступок, Эмилия не жалела.
Эмилия знала: не всё в их семье стало идеально. Многие старые привычки остались, некоторые обиды не забылись. Но теперь у неё был выбор — как реагировать, сколько давать. И этот выбор, эта новая свобода стоили одного пустого пакета и нескольких неловких месяцев.
Рекомендую к прочтению рассказ