Предыдущая часть:
Only for men, прошедшим казарму
Внутренний наряд, наряд по батарее состоял из четырёх человек: дежурный и три дневальных. Я всегда стремился встать к тумбочке, у входной двери в казарму, на вторую половину ночи, т. к. для того чтобы войти в казарму в два часа ночи, надо иметь определённое мужество и не менее определённый навык.
Сто двадцать пять здоровых мужиков, после напряжённых , в том числе и физических , занятий, при качественной, но дешёвой пище (дневной паёк курсанта стоил один рубль ноль три копейки, солдатский восемьдесят семь копеек, за счёт масла и бОльшей нормы сахара) и неконтролируемых, спят же, "что возьмёшь" (от В. Высоцкого), физиологических действиях приводили атмосферу к состоянию для "развешивания топоров".
Добавьте к этому разноголосый храп, пугающие нервные вскрики, разговоры "зубрил", повторяющих во сне плохо усвоенные уроки и прочие эмоции и переживания, помноженные на сто двадцать пять характеров. Освещается казарма двумя синими лампочками, развешенными по торцам казармы на дистанции шестьдесят метров друг от друга.
Привожу, отработанную трёхлетней жизнью в казарме, методику, если кто - из читателей, не поверив названию рассказа, таки залез на эту страницу и хочет приобрести некий опыт на грядущую службу, т.к. в этом ключе, как бы не модернизировалась наша доблестная Армия, коренных изменений не предвидится, такова человеческая природа!
Надо чётко запомнить местоположение своей кровати, я находил её с закрытыми глазами, считая повороты парами шагов. Научиться раздеваться так быстро, как будто в вашей кровати лежит прекрасная дама и стонет в ожидании именно Вас. Самое главное: поднимите подушку и, не разрушая заправочный конверт, протиснетесь под одеяло, запечатывая входное отверстие ( у пчёл, в ульях, оно называется "леток") подушкой. подворачиваете верхний край одеяла под дальний край подушки. Если Вы всё сделаете верно, то, определённо, до момента наступления крепкого сна ( дальше не страшно), Вы ни с кем не поделитесь тем, чем будете дышите сами. Желаю успехов!
Я где - то уже писал, что в связи с массовым вечерним увольнением , по субботам и воскресеньям на ужине экономили. Все неудачники довольствовались винегретом с сельдью, это в лучшем случае, или гороховой размазнёй, что давало повод к шуточным соревнованиям во взводах, а то и между ними.
Суть соревнований заключалась в следующем: необходимо было издать звук (громкость ценилась) стоя,- третий разряд; с колена (очень сложно, попробуйте сами),- второй разряд; лёжа,- первый разряд; опять с колена,- кандидат в мастера спорта; опять же стоя,- мастер спорта. Ассы, исполнившие этот немыслимый каскад дважды, получали звание: мастер спорта международного класса. Были герои, которые добивались наивысшей категории мастерства: заслуженный мастер спорта. Соревнования , из - за их определённой специфики, проводились в комнате для умывания при стопроцентном стечении казарменного люда.
Понимаю, что кто - то наморщил нос, типа : фу, какая гадость. Но посмотрите вдумчиво сегодняшнюю рекламу лекарства "Эспумизан". В битком набитом общественном транспорте мужика вспучило; "мама, не горюй". Кто - то передаёт ему упомянутое лекарство. Облегчение наступило сразу, живот исчез. А куда делись газы? При этом все в транспорте искренне радуются за облегчение страдальца.
Улыбнитесь же и Вы этому рассказу!
Два дела сразу? Рассмешили...
Ещё одно воспоминание от Зюзина. Юра пришёл в батарею майора Нестерова Ивана Лаврентьевича (он умрёт в 2018 г. в возрасте девяносто двух лет, полковник в отставке) мне на смену. Дослужился до звания «подполковник» и по собственному заявлению вышел из КПСС за год до её развала. В настоящее время проживает в США, в штате Мичиган, у дочери.
В те времена о борьбе с курением не помышляли. Заявление Ивана Петровича Павлова: «Не пейте вина, не курите табачище и вы проживёте сто лет!» не казалось заманчивой перспективой при семнадцатилетнем жизненном стаже. Посему курили многие, коим и выдавались сигареты «Армейские» или «Махорочные» двадцать пачек в месяц. Некурящим якобы полагалась компенсация сахаром, но т.к. я был курящим курсантом, то доподлинно не знаю получали они его или нет.
Можно было отказаться от сигарет и получать у старшины натуральную махорку в пачках без ограничений, чем и пользовался заядлый курильщик курсант Кот.
Опять же во времена обучения в ЛАТУЗЕ Юры, несмотря на возросшую степень секретности изучаемой техники, появились послабления в виде разрешения на переносные радиоприёмники и фотоаппараты, чего при мне,- «ни-ни».
Итак, курсант Кот привычно в сортире, «на толчке» (пояснял ранее) курит «козью ножку» из махорки, читает книгу, слушает музыку, из висящего на шее, приёмника «Гауя» , ну, и отправляет естественные надобности; итого четыре дела сразу.
Но и это не предел, как говорят в торговой рекламе: «Если Вы дочитаете до конца, то…»
В сортир заходит по малой нужде САМ Иван Лаврентьевич и становится к писсуару прямо перед , подытожившим процесс, курсантом.
Курсант Кот, будучи дисциплинированным курсантом, подскакивает принимает стойку «Смирно» и в гулком объёме просторного сортира во всю глотку приветствует вошедшего начальника: «Здравия желаю, товарищ майор!!!»
Нестеров от неожиданности взбрыкивает, брызгает на отглаженные брюки, поворачивает голову и ошалевает; перед ним , сейчас сказали бы «топлес снизу»,-красиво, но в прозе;- перед ним курсант, приложивший руку к головному убору, с гремящим на шее приёмником, с книгой в другой руке и со штанами, лежащими на голенищах сапог, все «прелести» наружу и подчинённое подобострастие в глазах. Любознательный читатель уже посчитал и получил цифру: шесть.
Анекдот от Тиля: «Министр обороны на параде объезжает приветствуя участников парада. В ответ везде слышит громогласное: «Здравия желаем, товарищ Министр обороны!!!» Приветствует слушателей академии Советской Армии, получает в ответ тихое: «Здравствуйте… здравствуйте…»
Иван Лаврентьевич заканчивает намеченные процедуры, не спеша застёгивает все пуговички на ширинке, оборачивается к статУйно (ещё одно словечко от незабвенной тётки Серафимы мне, подвернувшемуся ей под ноги: «Что ты торчишь на пути, как статУй безмозглый!?») застывшему курсанту и объявляет ему два наряда на работу, надо полагать, за испуг.
Ближайшие четыре ночи курсант Кот будет спать по четыре часа в сутки, место и смысл занятий описаны мной ранее.
Господи, совсем забыл, как назвал рассказ, кто там? Кай Юлий Цезарь, - слабак, ему бы в ЛАТУЗЕ поучиться…
Марш Шопена "А тётя хохотала.." и белые тапочки
Выход за пределы казармы по любому поводу всегда считался, своего рода, праздником. Особенно приветствовалось отсутствие занятий. Однако был один момент, который всегда воспринимался, как негатив.
Училище в соответствии с гарнизонным графиком, с периодичностью раз в четыре-пять месяцев, на две недели заступало в обеспечение похоронных почестей, ушедшим в мир иной полковникам и генералам.
При этом полагался оркестр и прощальный салют из трёх залпов. Бывало, хоронили и чины пониже рангом, но при этом в обязанности входила только доставка гроба, сейчас вошло в обиход понятие "груз 200", от въезда на кладбище до места захоронения.
Во времена оные, крематорий в Питере уже существовал, но пользовались им редко и переноска гроба по узким межмогильным проходам была весьма трудоёмкой. Покойники были на удивление увесистыми.
Обязанности распределялись заранее; кому стрелять в салюте, как правило, туда попадал "нестандарт", т.е. сростом до 172 см или выше 180 см. (мои задушевные друзья, Шипчик и Заки были в категории "до") , кому стоять у гроба во время прощания в торжественном карауле и далее нести останки, пары подбирались по росту.
Для создания подходящего настроения при сборах дружно распевали шопеновский похоронный марш, слова подарили сверхсрочники из оркестра.
"Умер наш дядя, хороним мы его,
он не запомнил об этом ничего,
а тётя хохотала, она ещё не знала,
что умер наш дядя хороним мы его".
Занятость определялась числом заказов, иногда доставалось до пяти церемоний. В этом случае опаздывали на обед и получали его отложенным "в расход", т.е. до прибытия едоков. В этом были свои плюсы и свои минусы. В плюс входило то, что при порядочном кухонном наряде порции были побольше, редко , но бывало и наоборот. В минусах значилась перепревшая от постоянного подогрева пища с утраченными вкусовыми качествами.
Садимся за стол, нас явно обожрал кухонный наряд, который по закону ест после приёма пищи основной группы курсантов. Есть хочется немилосердно, т.к. попали в зимние холода и наворочались по кладбищенскому снегу выше всякой меры.
Делюсь впечатлениями с коллегами по столу, не стоявшими в карауле у гроба. "Захотелось посмотреть; правда ли на покойников надевают белые тапочки? Беру тихонечко двумя пальцами левой руки простынь в ногах, приподнимаю... а он,- босой (!) и ногти , как у орла,- большие и жёлтые, и пятки немытые."
Шипчик и Заки подхватываются из-за стола и, зажимая рты руками, бегом выметаются из столовой.
Клешка, разливая суп , теперь уже по двум тарелкам, резонно замечает: "Тимоха, ну что ты врёшь, ты же держишь автомат в положении: "На грудь" двумя руками, где ты взял пальцы поднимать простынь?"
Что значит сельская сметка и невозмутимость!
Октябрь 17г. ; мой вклад в штурм Зимнего!
Во время учёбы на втором курсе наше училище привлекли к массовым съёмкам в фильме режиссёра Лукова "Две судьбы". Содержание фильма помню смутно, хотя нам его показали по выходу на экраны в нашем клубе. Естественно, все ждали кадры с нашим высоким актёрским мастерством. Если кого узнавали, то радостно вопили фамилию.
Но суть воспоминаний в ином: снимались сцены штурма Зимнего Дворца 25-го октября 1917 года. Мы были в своих шинелях, т.к. курсанты (то - есть мы) и кадеты носили одинаковые погоны, тем более и по цвету совпадали, т.к. мы, как будущие технари, носили белые шевроны; единственное училище в Союзе. Зато каждому, а это около тысячи человек, выдали "белогвардейскую" фуражку с высокой тульей и соответствующей кокардой. Каждого вооружили трёхлинейной винтовкой, подмазали лица "в смуглянку" и приклеили усы.
До сих пор не пойму по какому поводу мы ( по форме кадеты) в течение двух суток с утра до вечера ( операторы ловили свет) бегали из - под арки Главного Штаба до, ранее вечно закрытых, а ныне официально открытых, ворот, как вход в музей "Эрмитаж". Два первых дубля с забегом мы, с моим приятелем Виталиком Соколовским, желая прославиться в мировом кинематографе, в числе первых прибегали к воротам и залезали по чугунным кружевам до венчающих их орлов.
После второго забега режиссёр подозвал к себе именно нас. "Не иначе, как предложит более выделяющуюся из общего ряда роль",- подумали мы. Но он подозвал нашего комбата и попросил его: "Товарищ командир, уберите эти зверски - лыбящиеся рожи в самый тыл, а лучше вообще их сюда не приводите." Таким образом, кинолавры мы не стяжали, нас отвели в тылы. Добежав до Александрийского Столпа, мы садились у пьедестала и перекуривали в ожидании возвращающихся "штурмовиков Зимнего", становясь затем в отведённый нам тыл.
На следующий день, комбат в сутолоке подзабыл о просьбе именитого режиссёра. Я предложил Виталику съездить на трамвае ко мне домой пообедать ( обед и ужин нам привозили в полевых кухнях прямо на площадь). Я жил на Малом проспекте Васильевского острова, сели на трамвай, вот где оторвали внимания по полной (!!!), он тогда ходил по Малому. Время обеда в доме было незыблемым правилом, так что мы заявились в срок, в усах, макияже, фуражках с "винторезами" за спиной.
Отчим, встретивший революцию курсантом кадетского училища (см. "Мой отчим"), потерял дар речи. Затем спросил есть ли у меня увольнительная. Я попытался быстренько соорудить правдоподобную версию, но потерпел фиаско. Тут же мы получили жёсткий "от ворот поворот" и вернулись к воротам на площади, не солоно хлебавши, т.е. вообще без обеда.
Нашего отсутствия никто не заметил, обед на площади закончился, обиженные на горькую судьбину, мы , едва выскочив из - под сводов арки, падали у обочины, дабы не быть затоптанными сотоварищами, лицом друг к другу, изображая мёртвых, и беседовали о своём душевном.
А ещё говорят, что при штурме Зимнего не был убит ни один человек.
А кто там лежит сбоку от Арочки, ну - ка приглядитесь потщательнЕЕ.
Продолжение:
Другие рассказы автора на канале: https://dzen.ru/suite/dc98d612-a7c9-4df5-bdef-c53947df11af