Каникулы закончились, пора было уезжать. На этот раз провожала Наталья дочь в город, с тяжёлым сердцем. Договорились, что как только они с отцом смогут, сразу приедут, чтобы познакомится с так называемым «женихом». Алексей отвёз Дашу на станцию. На перроне было суетно и тесно. Вокруг них спешили люди со своим багажом, толкая и задевая друг друга. Алексей помог дочке с вещами, проводив её до самого места. Потом крепко обнял на прощание.
— Береги себя, доченька, — прошептал он, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно, хотя внутри всё сжималось.
Даша уткнулась ему в грудь, пытаясь сдержать слёзы, которые уже готовы были пролиться. Её тихий шёпот, полный любви прозвучал как признание.
— Прости меня, папа, я очень вас с мамой люблю.
Когда поезд тронулся, медленно набирая ход, Алексей не сразу ушёл. Он стоял на перроне, вглядываясь в мелькающие окна, в надежде увидеть ещё хоть раз лицо дочери. Вагон, в котором ехала Даша, становился всё меньше и меньше, сливаясь с другими, пока совсем не скрылся за поворотом. Только тогда, когда последний отблеск поезда исчез из виду, Алексей повернулся и медленно пошёл прочь, унося с собой в сердце тепло прощальных объятий и тихий шёпот дочери, полный любви. Всю дорогу до дома, в голове роились мысли. Он вспоминал Дашу маленькой, когда увидел её в первый раз. Вспоминал школьные годы дочери, первые пятёрки, первые достижения. Как быстро летит время! Кажется, только вчера она была маленькой девочкой, а сегодня – уже взрослая женщина, готовая строить свою семью. Он знал, что это неизбежно. Дети растут, и их путь лежит дальше, чем родительский дом. Но от этого не становилось легче. Он представлял себе, как Даша будет знакомить их с этим «женихом», как будет строить свою жизнь. И хотя он надеялся на то, что с дочерью ничего дурного не случится, в глубине души всё равно таилась грусть. Грусть по ушедшему детству, по тем временам, когда он мог просто обнять ее и сказать, что всё будет хорошо. Теперь ей предстояло самой находить ответы на свои вопросы, самой строить свое счастье.
Дома его встретила Наталья. В её глазах было столько же тревоги, сколько и в его собственных. Они обнялись молча, словно разделяя бремя навалившихся на них переживаний. Наталья приготовила ужин, и они сели за стол. После ужина Алексей вышел на крыльцо. Зимний вечер окутывал морозным воздухом. Он смотрел вдаль, туда, где за горизонтом, мчался поезд с его девочкой. Ему хотелось верить, что она будет счастлива, что сделала правильный выбор. Но отцовское сердце всегда полно сомнений и опасений за своих детей. Вспомнились рассказы Даши о её избраннике, о его уме и доброте. Алексей надеялся, что парень действительно окажется достойным её. Ему хотелось, чтобы дочь была окружена теплом и заботой, чтобы в её жизни не было места печали и разочарованию.
А Даша, сидела прижавшись лбом к морозному стеклу вагона, и смотрела на убегающий вдаль пейзаж. Сердце ее было переполнено чувствами: тоска по дому и родителям смешивалась с волнением и предвкушением встречи с Владимиром. Она вспоминала отцовский взгляд, полный любви и беспокойства, материнскую улыбку, пытавшуюся скрыть грусть. Эти воспоминания грели душу и успокаивали. Мысли о предстоящей встрече с Владимиром, рождали в душе трепет. Она представляла себе его лицо, его улыбку, его руки, которые так нежно обнимали её. Даша знала, что он ждет её, что он готовится к их совместной жизни. Эта мысль наполняла ее сердце радостью и уверенностью.
Дорога тянулась медленно, каждый километр казался вечностью. За окном проплывали заснеженные поля, укрытые белым покрывалом, темные леса, хранящие свои тайны, редкие огоньки деревенских домов, словно маленькие маячки надежды. В такт мерному стуку колес, Даша мечтала о будущем, о доме, который они построят с Владимиром, о детях, которые наполнят жизнь смехом и любовью. Она верила, что они будут счастливы, что их любовь станет прочным фундаментом для совместной жизни.
В утренней морозной дымке поезд приближался к городу. Даша достала из сумки зеркальце и поправила прическу, легкий румянец появился на её щеках. Ей хотелось выглядеть хорошо, перед Владимиром, она знала, что он будет ждать её на вокзале, и ей не терпелось увидеть его, почувствовать его объятия. Наконец, поезд остановился, словно вздохнув после долгого пути. Даша вышла на перрон и огляделась, её взгляд заскользил по толпе встречающих. И тут же увидела его. Владимир стоял у вагона, с букетом алых роз, и улыбался, его глаза светились радостью.
— Здравствуй родная, — прошептал он, голосом полным нежности, — я очень скучал.
Он притянул её к себе, и Даша почувствовала тепло его объятий, запах его одеколона, который так любила.
— Я тоже, — ответила она, прижимаясь к его груди.
— Поговорила с родителями? — спросил Владимир, его взгляд был полон ожидания.
— Да, — кивнула Даша
— Что они ответили?
— Поначалу стали отговаривать, переживали, наверное, а потом сказали, что приедут сюда, для того чтобы с тобой познакомиться,
— Ну что, тогда поехали ко мне, наконец посмотришь, как я живу, — предложил он, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
Даша поначалу как-то замялась, словно что-то ее сдерживало, а потом согласилась, стараясь не смотреть Владимиру в глаза.
— Хорошо, только давай сначала я отвезу вещи к себе домой. Юрий Владимирович, наверное, уже ждёт, он знает, что я приеду сегодня. А потом к тебе, — объяснила она, чувствуя себя немного виноватой.
В глазах Владимира мелькнуло разочарование, словно тень проскользнула по его лицу, но он тут же взял себя в руки, стараясь не показывать своих чувств.
— Конечно, как скажешь, пошли, — и взял сумку у неё из рук, его прикосновение было нежным и заботливым.
Они вышли из здания вокзала, Владимир поймал такси, Даша назвала адрес, и машина тронулась, увозя их от вокзальной суеты.
Заходить в квартиру Юрия, Владимир не стал, остался ждать её у подъезда. Даша быстро поднялась к себе на этаж, оставила сумку в прихожей, и сказав Юрию Владимировичу, что будет дома вечером, снова спустилась вниз.
Они приехали в новый микрорайон в городе, где Владимиру совсем недавно дали однокомнатную квартиру от завода, на котором он работал. Квартира была небольшая, но уютная, с видом на строящиеся дома и далекий лес. Владимир с гордостью показал ей кухню, комнату, балкон, все было обставлено скромно, но с любовью и заботой.
— Ну как тебе? — спросил он, глядя на Дашу.
Даша огляделась, в комнате пахло свежей краской и чем-то неуловимо мужским. На столе стояла ваза с цветами, явно купленная специально к ее приезду.
— Хорошо, — ответила она, улыбаясь, — уютно.
— Я старался, — сказал он, — хотел, чтобы тебе здесь было хорошо.
Он подошел к ней, и притянул к себе.
— Даша, я так долго ждал этого дня, — прошептал он, — я хочу, тебя.
Даша почувствовала, как её сердце бешено забилось в груди.
— Володя, не надо, — она попыталась высвободиться из его объятий, — я ещё к этому не готова.
— Даш, ну чего ты, — он не отпустил её от себя, наоборот прижал ещё сильнее, — что ты как маленькая. Я и так уже столько терплю. Какая разница, когда это произойдёт, сегодня или после свадьбы. Всё равно ведь поженимся.
Даша почувствовала его горячее дыхание на своей шее, его руки, скользнувшие под свитер, стали настойчивыми. Она попыталась отстраниться, но он не дал ей этого сделать. В её голове промелькнули слова матери о том, что до свадьбы нужно хранить себя.
— Володя, пожалуйста, — ее голос дрожал, — давай не будем спешить.
Он, наконец, отпустил ее, разочарование и злость отразились в его глазах. Он отвернулся, подошел к окну, закурил сигарету, и молча стал, наблюдая за движением машин внизу. Даша почувствовала себя неловко и виновато.
— Прости, — тихо сказала она.
— Нечего тут прощать, — буркнул он, не поворачиваясь, — значит такая твоя любовь. Разве так любят?
Даша стояла, опустив голову, не зная, что сказать. Она действительно любила Владимира, но боялась сделать что-то не так, боялась разочаровать своих родителей.
— Я думаю, мне пора, — наконец произнесла она, собираясь с духом.
Даша быстро вышла из квартиры, оставив Владимира одного, стоять у окна, с непогашенной сигаретой в руке. Спустившись на улицу, она заплакала. Слезы текли по щекам, смешиваясь с холодным зимним ветром.
— Подожди, — услышала за спиной голос Владимира, — я провожу тебя.