- Наташа, доченька! – услышала Наталья за спиной такой родной и почти забытый голос отца. Она оглянулась на этот зов, уже готовая повернуть обратно, но в этот момент услышала с другой стороны – Наташка, ты со мной? – Это был голос Павла.
Она остановилась в смятении – куда идти, к кому? Они одинаково, как казалось, были ей дороги. Только отец – это её прошлое босоногое детство, рыбалка на рассвете, сладкие сельповские пряники, первое сентября:
Отец редко ходил на родительские собрания, но первое сентября он вместе с мамой стоял в первых рядах на первой в учебном году школьной линейке. А потом он провожал в класс её, Наташку, а мама всегда провожала Галю. Так уж было заведено в их семье. Сейчас, стоя на развилке двух дорог и глядя на двух родных ей людей, она почему-то вспомнила именно первое сентября.
- Наташка, ты со мной? – услышала она снова, но пронзительный тон показался ей чересчур требовательным и грубым. Она вздрогнула. Павел подошел к ней вплотную и больно вцепился ей в плечо. Она поморщилась, он не отпустил её, а начал трясти, приговаривая, – проснись! – …
- Да проснись же! – Это уже была Галина. Наталья открыла глаза.
- Ну, Слава Богу… Ты чего стонала-то, сон плохой видела? –
- Да нет, не плохой… Галь, мне папка приснился. –
- Папка? Ой, а покойники вроде, к перемене погоды снятся. –
- Тьфу ты! – от этих слов Наталья окончательно проснулась, - какие покойники? Договаривались ведь уже – никакой он не покойник, раз никто из нас его мертвым не видел. –
- Ну, ладно, пусть будет так – быстро согласилась Галя. – Ты как, отдохнула? –
- Да! – Наталья поднялась, стряхивая с себя остатки сна. Вспомнив вчерашний вечер, нахмурилась. – Пора домой. В институт сегодня не пойду, а вот с Пашей надо много что обсудить. –
- Сестра, ты, похоже, в днях недели запуталась. Сегодня воскресенье, так что ни на работу, ни в институт никому идти не надо!
Мы с Толиком к бабушке Ане за детьми отправимся, так что вам не помешаем. А вы со своим Пашей обсуждайте свои насущные проблемы хоть до посинения. Тем более, что и идти никуда не надо. Он вон, в детской дрыхнет, алкоголик несчастный. -
- Как в детской… у вас? –
- У нас, у нас, не у вас же! Вы- то своей детской пока не завели. – ворчала Галя. – Если бы ты знала, сестричка, как меня вчера достал твой муженёк! У меня в голове не один раз мысли мелькали выкинуть его в ночь на улицу.
И Толику, и мне вчера истрепал все нервы. Толя ему даже чуть не врезал, да ладно, я вовремя подоспела. Зато потом с ним два часа возилась, пока он не отрубился. Алкоголик несчастный… -
- Почему алкоголик-то? – Наталья была в недоумении. – он вообще мало пьёт, редко… -
- Редко, да метко! В общем, знаешь, разбирайся с ним сама, а я ещё подремлю немного, пока и Толя спит. А ты карауль, жди мужа своего. Кстати! Ты ведь ещё не знаешь… Твои свёкор и свекровь в больнице.
И я так поняла из объяснений твоего благоверного, что по его инициативе они туда попали, причём оба, сразу… -
Наталья остолбенела, глядя, как за сестрой аккуратно закрылась дверь их с Толиком спальни, и направилась в детскую.
В кроватке Захара Пашка бы, точно, не поместился. Светина койка была побольше, хоть и коротковата. Это не помешало ему устроиться на ней по – хозяйски, широко раскинув ноги и взгромоздив их на спинку кровати.
Запрокинув голову, Пашка храпел. Наташа тихо подошла, долгим взглядом окинула спящего мужа, и поморщилась от запаха перегара. Подобрала с пола сползшее с мужчины покрывало, укрыла его снова, и вышла из комнаты.
Она приготовила завтрак для сестры и зятя, сама же так и не притронулась ни к чему, выпила только чай. – Нет аппетита. – Ответила она на молчаливый вопрос Анатолия. Тот только глазами дал понять, что всё понимает, но ничего не сказал вслух.
Вообще завтрак прошел в полном молчании. Уже на пороге, закрывая дверь за хозяевами, Наталья поцеловала сестру, пожелала обоим счастливой дороги и заверила, что к приезду племянников в их комнате будет наведён полный порядок.
- Да, мы и не сомневаемся, - заверил её зять, - главное, чтобы в твоей жизни полный порядок, наконец, наступил… -
Наталья подошла к окну, глядя, как Галя что-то говорит мужу, жестикулируя руками, а он сосредоточенно смотрит на дорогу.
Не сразу она поняла, да это решение и пришло к ней не сразу, но на уровне подсознания она уже знала, что трещина, появившаяся два дня назад в её отношениях с мужем, серьёзно угрожает её семейной жизни. И как раньше уже не будет.
Она настолько глубоко была в этих своих мыслях, что не сразу услыхала, как отворилась дверь из детской и выкатился Павел.
Помятое лицо с отросшей двухдневной щетиной, опухшие глаза, торчком стоявшие волосы… да еще помятые, несвежие брюки с рубашкой… Тот ещё видок! –
Он двинулся было в сторону Натальи, но она лишь бросила на него быстрый взгляд, и скрылась в дверях кухни. Было слышно, как она с громким стуком поставила на плиту чайник.
Павел махнул рукой и скрылся в ванной. Когда он, немного приведший себя в порядок, вышел оттуда, Наталья была уже в детской, снимала бельё со Светкиной кроватки. Рядом с ней стоял громоздкий пылесос, готовый приступить к уборке.
*****************
Воспоминания ровной лентой проплыли в памяти Натальи, и теперь, 25 лет спустя, стоя у окна и махая вслед дорогим её сердцу людям, она понимала; что бы ни происходило в её жизни - именно они, Галя и Толик, всегда были рядом.
А ещё – отец, её родной папка! Сон, в котором она видела его рядом с Павлом - ведь это было неспроста! Она не сразу поняла, что это было предложение выбора.
Отец о чем-то пытался её предупредить, и давал понять, что он рядом, что любит её по- прежнему. И наверное, что оттуда, где он сейчас, примет и одобрит любое её решение, каким бы оно не было.