Лена режет помидоры и считает про себя. Раз — Галина Петровна поморщилась, попробовав борщ. Два — переставила тарелки по-своему. Три — вздохнула над мясом так, чтобы все слышали.
— Жестковато получилось, — бормочет свекровь, но громко.
Четыре.
В кармане вибрирует телефон. Лена украдкой смотрит — риэлтор.
«Документы готовы. Завтра в десять?»
Она быстро стирает сообщение. Месяц назад сняла однушку на другом конце города. Каждый день после работы таскала туда по пакету вещей. Тихо, незаметно.
— Через полчаса Михаил с Ольгой приедут, — говорит Андрей, заглядывая на кухню.
— Знаю, — отвечает Лена.
— Мам, может, поможешь жене? — обращается он к Галине Петровне.
— Я и так помогаю. Соль добавила, специи поправила.
Андрей кивает и уходит. Как всегда.
Михаил с Ольгой появляются ровно в семь. Поцелуи, объятия, дежурное "как дела". Ольга — худенькая блондинка, которая боится дышать при Галине Петровне.
За столом начинается представление.
— Селёдочку попробуйте, — подвигает тарелку свекровь. — Я сама разделывала.
— Вкусно, — кивает Михаил.
— А это что? — Ольга тычет вилкой в мясо.
— Говядина в сметанном соусе, — отвечает Лена.
— А-а... — протягивает Ольга и осторожно отпробовает.
Лицо выражает вежливое отвращение.
— Я же говорила — жёсткое, — шепчет Галина Петровна Михаилу, но так, чтобы слышали все.
— Мам, — тихо одергивает её Андрей.
— Что "мам"? Мясо действительно переварено.
Лена кладет вилку. Смотрит на свекровь, потом на мужа.
— А знаете, — говорит она спокойно, — а помните Наташу?
Все замирают.
— Какую Наташу? — осторожно спрашивает Михаил.
— Вашу бывшую жену. Которая так божественно готовила.
Галина Петровна бледнеет.
— При чём тут Наташа?
— А при том, что она вас терпеть не могла. И готовила отвратительно. Но вы об этом забыли, правда?
Тишина давит на уши. Ольга вцепилась в руку мужа.
— Откуда ты знаешь? — хрипло спрашивает Михаил.
— Наташа мне сама рассказала. Мы встречались на прошлой неделе, — Лена отпивает воды. — Оказывается, Галина Петровна травила и её. Три года. До развода.
Свекровь мечется глазами.
— Это... это неправда!
— Правда. И знаете, что ещё правда? Что я тоже устала.
Лена встает из-за стола.
— Три года я слушала, как моя еда недосолена, переварена, невкусная. Как меня сравнивают с мифической идеальной Наташей. Как объясняют всем, какая я никчемная.
— Лена, сядь, — говорит Андрей. — Обсудим дома.
— Дома? — она усмехается. — Какого дома? Того, где твоя мать хозяйка, а я прислуга?
Андрей встает.
— Не говори глупости.
— Глупости? А когда она при гостях говорит про мою стряпню...
Лена подходит к плите, берет кастрюлю.
— «Фу, какая гадость!» — точь-в-точь копирует интонацию свекрови.
Галина Петровна задыхается.
— Как ты посмела...
— А вот так посмела. — Лена ставит кастрюлю с грохотом. — Знаете что, Галина Петровна? Катитесь прочь от моего стола. И готовьте своему драгоценному сыночку сами.
— Андрей! — взвизгивает свекровь. — Ты это слышишь?!
— Слышу, — тихо говорит муж. — И что?
Лена смотрит на него с удивлением.
— Мама, — продолжает Андрей, — может, хватит? Три года ты делаешь из жены прислугу. Думал, само пройдет.
— Я тебя не узнаю! — кричит Галина Петровна.
— А я себя узнаю. Наконец-то.
Полгода спустя Лена ужинает в своей однушке. Простое овощное рагу, которое никто не критикует.
На столе — раскрытая книга. Роскошь читать за едой.
Звонит телефон. Галина Петровна.
— Лена, милая...
— Слушаю.
— Может, встретимся? Поговорим по-душам?
В голосе — непривычная растерянность.
— О чём, Галина Петровна?
— Об Андрее. Он совсем опустился. Не ест толком, худой стал. Носки грязные в корзине месяцами лежат!
Лена едва не смеется. Носки — главная проблема.
— И что вы хотите?
— Ну... может, вы помиритесь? А то мне тяжело за ним ухаживать. Мне ведь семьдесят!
— Понятно, — Лена откладывает ложку. — То есть звоните не потому, что поняли свои ошибки. А потому, что устали стирать сыну белье.
— Да нет же! Просто я думала...
— Пусть Андрей сам позвонит. Если захочет.
— Но он гордый...
— Тогда пусть остается гордым. До свидания.
Через час приходит сообщение с незнакомого номера: «Мама дала контакт. Можем встретиться?»
Лена смотрит на экран и качает головой. Даже сейчас — через мамочку.
Блокирует номер.
А через неделю встречает Андрея в магазине. Он выглядит усталым, похудевшим. В корзине — полуфабрикаты и чай.
— Привет, — говорит он.
— Привет.
— Как дела?
— Нормально.
Пауза. Андрей переминается с ноги на ногу.
— Лен, я хотел... Может, кофе выпьем?
— Зачем?
— Поговорить. По-человечески.
Лена смотрит на него внимательно. Впервые за четыре года брака он предлагает встречу сам.
— Хорошо. Но не здесь.
В кафе Андрей нервно мешает сахар в чашке.
— Мама сказала, что звонила тебе.
— Сказала.
— И что... что ты не хочешь возвращаться.
— А ты хочешь, чтобы я вернулась?
Андрей поднимает глаза.
— Да. Очень.
— Почему?
— Потому что... — он запинается. — Потому что дома пусто. И мама достала со своими заботами.
— Достала, — повторяет Лена. — Интересно.
— Лен, я понимаю, что был неправ...
— В чём неправ?
— Ну... не защищал тебя. Молчал.
— А почему молчал?
Андрей отводит взгляд.
— Не хотел конфликтов. Думал, вы сами разберётесь.
— Разберёмся. Женщины между собой.
— Да.
Лена отпивает кофе.
— Знаешь, Андрей, а я не хочу разбираться. Устала.
— Но мы же можем попробовать заново...
— Можем. Только без твоей мамы.
Андрей вздрагивает.
— Как это?
— Очень просто. Она съезжает. Мы остаемся вдвоём.
— Лен, она же старая. Ей некуда идти.
— Тогда пусть остается. А я не вернусь.
— Но почему? Она же обещала не вмешиваться!
— Обещала, — кивает Лена. — Как три года назад обещала пожить месяц. Помнишь?
Андрей барабанит пальцами по столу.
— Что ты предлагаешь?
— Ничего не предлагаю. Ты взрослый, сам решай.
— А если я выберу тебя?
— Поживём — увидим.
— А если маму?
— Тогда живи с мамой. Она будет стирать тебе носки до восьмидесяти.
Андрей молчит долго.
— Мне нужно время подумать.
— Конечно. Сколько хочешь.
Лена встает, надевает куртку.
— Только учти — я больше не жду. И второго шанса не будет.
Она уходит, не оборачиваясь.
Прошел месяц. Андрей не звонил.
Лена перекрашивала стены в квартире, когда зазвонил домофон.
— Кто там?
— Это я.
Голос Андрея. Она нажала кнопку.
Он поднялся с двумя сумками и букетом ромашек.
— Привет.
— Привет. Проходи.
— Красиво тут у тебя, — сказал он, оглядывая комнату.
— Спасибо.
— Мама съехала позавчера. К Михаилу.
Лена отложила кисть.
— И как она это восприняла?
— Плохо. Сказала, что я её предал.
— А ты как считаешь?
— Считаю, что предал тебя. Три года назад.
Он протянул ей цветы.
— Можно попробуем сначала?
Лена взяла букет, понюхала. Обычные ромашки из ближайшего киоска. Но выбрал сам.
— Посмотрим, — сказала она. — Но теперь готовлю только я. И никого не слушаю.
— Договорились.
А на следующий день Галина Петровна прислала сообщение Лене: «Надеюсь, ты довольна. Разрушила семью».
Лена прочитала, усмехнулась и удалила.
Семью она не разрушала. Она её создавала. Наконец-то.
Если понравилось, поставьте лайк, напишите коммент и подпишитесь!