Россия и Китай перешли на безвизовый режим, и вдруг романтика обрела новый политический оттенок. Экономисты и депутаты заговорили не только о туризме и бизнесе, но и о возможном «брачно-миграционном» всплеске: китайские мужчины ринутся в Россию искать невест. Но готовы ли россиянки к такому вниманию — и не обернётся ли этот поток больше мифом, чем реальностью?
В Китае демография давно превратилась в политику. А политика — в проблему. Миллионы мужчин оказались «лишними» из-за жёсткой кампании «одна семья — один ребёнок».
Итог хорошо известен: стареющее общество, дисбаланс полов и бесконечные истории о том, как женихи не могут найти себе пару. Сегодня китайская свадьба нередко напоминает не романтическую церемонию, а сделку на рынке недвижимости: квартира, машина и чек на сотни тысяч юаней для семьи невесты. Для многих мужчин это неподъёмная планка.
И вот решение, которое в Поднебесной уже обсуждают всерьёз: импортировать невест. И, разумеется, невесты эти должны быть русскими. Идея, высказанная в прошлом году доцентом Сямэньского университета Дин Чанфа, быстро перекочевала из научных аудиторий в СМИ и соцсети. На первый взгляд, в ней есть логика. Россия давно живёт с собственным демографическим перекосом: женщин больше, чем мужчин. Добавим к этому культурный миф о том, что русские девушки менее меркантильны, чем китайские, и картина для китайского жениха выглядит заманчиво.
Ситуацию подогревает новый фактор — безвизовый режим между Россией и Китаем, вступивший в силу в сентябре. Теперь граждане обеих стран могут путешествовать на месяц без виз. Депутаты Госдумы уже осторожно прогнозируют: вместе с туристами в Россию хлынут и потенциальные женихи.
Однако если перейти от фантазий к фактам, картина становится куда менее радужной. По данным Минюста, ежегодно около 3 000 россиянок действительно выходят замуж за иностранцев. Но их выбор редко падает на Китай. Традиционные направления — Западная Европа и США. Китайские мужчины — скорее экзотика, чем норма.
И это неудивительно. Китай — страна с жёсткой социальной иерархией, где брак воспринимается как союз семей, а не людей. Переезд туда означает не только смену языка и культуры, но и полное встраивание в систему, где роль женщины куда более традиционна, чем в России. Неудивительно, что сами китаянки резко раскритиковали идею «импорта невест», называя её не иначе как прикрытой торговлей людьми.
Любопытно и то, что пока китайские мужчины мечтают о «добродетельных» россиянках, в самой России мужчины и женщины заняты куда более прозаическими делами. Всё чаще пары разводятся не из-за измен, а из-за коммуналки: раздельная регистрация позволяет экономить на ЖКХ и пособиях.
Получается парадокс: пока Поднебесная обсуждает экспорт романтики, Россия практикует брак как форму экономии. Где-то между этими крайностями и кроется главный вопрос.
Готовы ли российские женщины менять привычную жизнь — пусть и с её бытовыми трудностями — на китайский контракт, где любовь уступает место прагматизму? Или китайские женихи останутся лишь гостями в российских турагентствах, а не в ЗАГСах?