Что делать, если сердце распускается тогда, когда календарь уже перевернулся к осени? Андре Моруа в «Сентябрьских розах» заставляет нас честно ответить: поздняя любовь — это грех против памяти или последняя возможность понять себя? Эта книга щекочет совесть и напоминает о цене выбора — особенно когда кажется, что все решения уже приняты.
Пару слов об авторе
Андре Моруа (настоящее имя — Эмиль Эрцог, 1885–1967) — классик французской прозы, академик, мастер психологического романа и биографической миниатюры. Он умеет говорить тихо и попадать в самую боль: зрелость, привычка, долг и внезапная страсть — не лозунги, а основа повседневности. Роман «Сентябрьские розы» вышел в 1956 году и был быстро переведён на разные языки, включая русский. В нём нет «шторма революций», но есть внутренний ураган, знакомый тем, кто прожил вместе годы: что сильнее — верность или тоска по себе прежнему?
Герои, атмосфера, стиль
Главный герой — Гийом Фонтен, известный писатель около шестидесяти. Его жизнь доведена до французской аккуратности: распорядок, работа, лекции, рецензенты, ужины. Рядом — жена Полин: строгая и деликатная, она — мотор его дисциплины, та самая незаметная сила, благодаря которой из хаоса творческой натуры получается «карьера».
В мир Фонтена врывается молодость — сначала в лице Эрве Марсена, восхищённого читателя, а затем и в лице женщин, которые как будто выводят героя из колеи. Художница Ванда Неджанин пишет его портрет — и сама ситуация «позировать» старит и оголяет: откуда-то проступает уязвимость. Возникают романтические отношения. Несерьезно, не на всегда.
На латиноамериканских гастролях появляется актриса Долорес Гарсия — слишком яркая, слишком молодая, слишком вовремя. И вот тут уже начинается роман, который не объяснишь разумом, и внутренний монолог, который нельзя прервать: Фонтен спорит с собой, с телом, с биографией.
Моруа пишет светлой, музыкальной прозой. Он не кричит — и оттого слышно каждое сомнение. Психология у него без театральности: маленькие жесты (непослушная прядь, задержанный взгляд, «лишняя» пауза в беседе) становятся крупными смыслами. Атмосфера — воздух послевоенной интеллектуальной Франции, где добродетель и усталость живут в одном доме. К концу романа брак Фонтена не рушится: Долорес уходит, а он возвращается к Полин — и вдруг супруги впервые говорят друг другу «ты», как будто заново выбирают союз, уже без иллюзий и с новым знанием о боли.
А что если верность — это не отсутствие соблазна, а способность вернуться? Или все же предательство, кк ни крути...
«Сентябрьские розы»: аллегория позднего цветения
Сентябрь — это порог: первые холода уже ощутимы, но розы ещё держатся, тая в себе теплоту ушедшего лета. Название — ключ: перед нами красота, которая расцветает на излёте, и хрупкость, требующая честности. В романе звучит стихотворение, которое герой посылает Долорес: «…я боюсь декабря — и не хочу стареть». Это не поза, а признание: поздняя любовь — не столько про «молодую» страсть, сколько про страх времени и жажду быть услышанным ещё раз — здесь и сейчас.
Разве не об этом мы молчим, когда произносим «слишком поздно»?
Факты и критика
Роман опубликован в 1956 году, значимых экранизаций и крупных премий за ним не закрепилось — и всё же он не исчез. Французская критика (в т.ч. в Le Monde) отмечала риск Моруа: сделать героем писателя — значит постоянно балансировать на грани «это про себя». Автор в предисловии честно отмежевывается: это роман, а персонажи — вымысел; желающие «узнать лица» просто не знают, что такое литература.
В то же время образ Фонтена сближали с фигурой интеллектуалов рубежа веков (с упоминанием Анатоля Франса как культурной модели). Современные читатели видят в книге «старомодную лёгкость» и тонкую психологию; одних эта мягкость очаровывает, других раздражает медлительностью. Но почти все сходятся: текст звучит правдой — особенно там, где речь о старении, женской выдержке Полин и неловкой попытке героя отвоевать у календаря ещё один счастливый день.
Поздняя любовь: предательство или шанс?
Кто-то читает «Сентябрьские розы» как изящную историю о второй молодости — я вижу в ней анатомию предательства. Предательства не только Полин, но и прежнего себя, который когда-то выбрал «мы» и возложил на другого право иметь опору. Поздняя любовь у Моруа — это не слащавый роман, а этическая развилка. И всё же — право ли это? может быть шанс продлить жизнь и молодость? Может быть, в зрелости человек впервые решается на честность: признать, что он жив, что его тянет к теплу, что долг без любви — тоже форма измены. Моруа не судит и не оправдывает: он показывает цену возвращения. И потому сцена «ты» в финале важнее любого скандала — речь о примирении, которое не стирает шрам, а учит с ним жить.
«Я боюсь декабря — и не хочу стареть». Этой короткой строкой герой признаётся не в слабости, а в человечности.
А Вы что думаете про измены?
«Сентябрьские розы» —это наше шестое произведение в Осеннем книжном марафоне, осталось еще одно. Этот роман без громких жестов, но с долгим послевкусием. Он учит разговаривать друг с другом, когда хочется хлопнуть дверью, задавать неприятные вопросы, когда проще промолчать, выбирать «мы», понимая, что «я» тоже существует.
Если вам откликается такой разбор — подписывайтесь. Впереди книги, после которых хочется говорить шёпотом и долго.
__________________________________________________________________________________________
Другие мои статьи Осеннего марафона:
Часть 1: История надежды и жертвы: смысл рассказа «Последний лист»
Часть 2: Трагедия любви и долга в романе «Итан Фром»
Часть 3: Три мотива в «Антоновских яблоках» И. Бунина, – О детстве, памяти и вечности
Часть 4: «Осенние горы»: иллюзия совершенства или идеал, которого нет. Рюноскэ Акутагава
Часть 5: «Осень» Али Смит: книга, в которой политика превращается в искусство