Ночь. Тихий океан. Гул ветра низкий, будто хриплый вой, пробирающий до костей. Волны вырастают до размеров многоэтажных домов и обрушиваются на стальную громадину, каждый раз заставляя корпус вздрагивать. На мостике капитан Джеффри Андерхилл, смотрит на приборы и понимает: обратного пути нет. Тайфун Orchid слишком близко. Внизу спят или дежурят сорок два члена экипажа: инженеры, механики, матросы. Кто-то думает о доме, кто-то пишет письма. Сам капитан ждёт встречи с женой, которая прилетела в Японию, чтобы встретить его. Казалось бы, до порта всего несколько дней.
Но 9 сентября 1980 года около 03:30 по местному времени корабль бесследно исчез, не подав даже сигнала бедствия. Официальная версия тех лет звучала кратко и почти без объяснений: «корабль забрал океан». Почти 20 лет семьи не были согласны с этим.
Корабль как символ времени
MV Derbyshire был гигантом длиной 294 метра. Его девять трюмов были размером с семиэтажный дом каждый. Построенный всего за четыре года до катастрофы, он считался лучшим в своем классе.
Это был комбинированный сухогруз типа OBO (Ore-Bulk-Oil Carrier), способный перевозить как руду, так и нефть. Это делало его очень выгодным для судовладельцев: рейсы без балласта и пустых возвращений. Для моряков это открывало новые горизонты, но и таило новые риски. Такие гиганты еще не проходили испытание временем.
В 1970-х для Британии Derbyshire стал символом надежды. Судостроение страны уступало позиции Японии и Южной Корее. Derbyshire же должен был доказать: британцы всё ещё способны строить гигантов. Серия из шести судов должна была стать витриной британской инженерной мысли, вызовом азиатским конкурентам. На каждом корабле был изображён герб компании Bibby Line — старейшего судоходного дома Ливерпуля, что придавало проекту еще и патриотический оттенок.
Но уже при закладке корпуса на верфи Swan Hunter инженеры знали — проект спешно удешевляют.
Экипаж и капитан
На борту Derbyshire было 44 человека: 42 моряка и две жены офицеров. Среди экипажа были и опытные ветераны дальних рейсов, и молодые моряки, только начавшие свою карьеру. Несмотря на напряжение, царившее на судне в последние дни перед трагедией, паники не было. Для большинства это был просто очередной этап долгого пути из Канады в Японию.
Капитан Джеффри Виктор Андерхилл был опытным моряком с двадцатилетним стажем. Его считали надёжным, рассудительным и осторожным человеком, который избегал лишнего риска. В отличие от многих коллег, он всегда предпочитал действовать осмотрительно. Но в море осторожность не всегда спасает.
Андерхилл рассчитывал обогнуть тайфун. Но прогнозы противоречили друг другу: японские, американские и британские карты показывали разные траектории движения Orchid. Он держал курс, надеясь на скорость корабля и на то, что циклон изменит направление. Когда стало ясно, что встреча неизбежна, капитан сделал то, что предписывали инструкции: снизил скорость, поставил нос под углом к волне, чтобы смягчить удары. Всё выглядело правильно. Судно держалось, а команда верила, что к утру они выйдут из зоны шторма.
Связь с кораблём прервалась в ночь на 9 сентября, около 03:30 по местному времени, когда он перестал выходить в радиоэфир. Для береговых станций это выглядело так, будто судно просто исчезло с радаров в один миг.
Исчезновение и первые объяснения
Derbyshire замолчал. Не было зафиксировано ни одного сигнала SOS. Владелец судна несколько дней даже не сообщал о пропаже. В компании надеялись, что связь просто потеряна, и корабль вскоре объявится в японском порту.
15 сентября, через шесть дней после последнего выхода на связь, начались официальные поиски. Слишком поздно: район был огромен, погода оставалась переменчивой. Были задействованы самолёты, японские и американские корабли, но никаких следов: ни обломков, ни спасательных шлюпок.
Через неделю поиски прекратили, сославшись на бесперспективность дальнейших операций. Официальная версия тех лет звучала кратко и почти без объяснений: «корабль забрал океан». Для властей дело было закрыто, словно и не существовало.
А для семей? Нет. Сорок четыре семьи остались ни с чем: ни тел, ни вещей, ни объяснений. Они приходили в порты, писали письма в министерства, звонили журналистам. Одно лишь ощущение, что их обманули, становилось сильнее с каждым днём: слишком быстро отказались искать, слишком удобно объяснили исчезновение гигантского судна одним словом — «стихия». Именно тогда зародилось недоверие, которое позже превратится в многолетнюю борьбу за правду.
Молчание и боль
Одним из тех, кто не смирился, был Питер Ридъярд. Его сын Дэвид, четвёртый механик, погиб на Derbyshire. Но Ридъярд был не просто отцом, он был и профессионалом: опытным судовым инспектором, человеком, десятилетиями проверявшим корпуса и механизмы кораблей. Поэтому официальные объяснения казались ему слишком удобными, почти искусственно упрощёнными.
В 1982 году, всего через полтора года после гибели Derbyshire, другой корабль того же класса попал в шторм в Северном море. На его корпусе появились трещины в районе передней надстройки, именно там, где Ридъярд предполагал наличие слабых мест. Экипаж удалось эвакуировать, судно едва не утонуло. Для Ридъярда это стало подтверждением: катастрофа его сына не была случайной.
Он начал собственное расследование, собирал отчёты инженеров, переписывался с моряками, сопоставлял документы по каждому из шести судов серии. Результаты поражали: все суда этого класса имели одинаковые конструктивные дефекты. Более того, во время строительства на верфи были внесены изменения в проект: тоньше листы стали, меньше контроль сварки, упрощённые схемы переборок. То, что для корпорации было всего лишь сокращением расходов и строкой в смете, для моряков оборачивалось смертельной ловушкой. Именно тогда у Ридъярда появилось убеждение: молчание властей — не простая ошибка, а сознательное нежелание признавать проблему.
Семьи против системы
В 1984 году родные погибших объединились. Так появилась Ассоциация семей Дербишира (Derbyshire Families Association). Их цель была проста: добиться правды. Но дорога оказалась долгой.
Власти повторяли: расследование проведено, оснований для новых проверок нет. Судовладельцы молчали. Верфь тоже не спешила признавать ошибки. Против сорока двух семей стояла вся британская морская бюрократия.
В 1986 году история повторилась. «Kowloon Bridge», последний из этого класса, потерпел крушение у берегов Ирландии. Его корпус тоже дал трещины. Но теперь это было на виду. Пресса писала, что катастрофы носят системный характер. Общественное давление заставило власти назначить новое расследование.
Семьи надеялись: вот теперь их услышат. Но и тут система нашла способ закрыть тему. Официальное заключение 1989 года: «структурных проблем не выявлено, Derbyshire погиб в результате воздействия стихии». Документы Ридъярда не приняли. Его самого даже не допустили до слушаний.
Разочарование было огромным. Но семьи не отступили.
Союзники
В начале 1990-х к делу подключилась Международная федерация транспортников (ITF). Этот мощный профсоюз видел в упорстве семей не просто частную историю, а вопрос безопасности тысяч моряков. Они собрали средства и организовали поисковую экспедицию.
В мае 1994 года специалисты отправились в район гибели Derbyshire. Британские чиновники уверяли: найти корабль невозможно. Но через 23 часа работы гидролокаторов на глубине около 4200 метров обнаружили останки.
Фотографии обломков потрясли всех. Корабль лежал разбросанный по дну на площади более километра. И впервые у родственников появилась надежда: теперь правду не скрыть.
Что произошло на самом деле
Эксперты восстановили картину. Судно не погибло от единственной «фатальной трещины», как считали раньше. Всё началось с небольших повреждений на носу.
Тайфун Orchid бил по носу гиганта час за часом. Десятиметровые волны накатывали корабль, смывая всё на пути. Сначала ломались мелкие детали: крышки вентиляционных шахт, люки. Вода находила щели и проникала внутрь, заполняя по немногу трюм, затем носовой балластный отсек. Масса воды тянула судно вниз, погружая нос всё глубже. Капитан этого почти не видел, изменения были постепенными, едва различимыми в общей картине шторма.
Затем начался цепной эффект: люковые крышки первого, второго и третьего трюмов не выдержали давления. Крышки, весившие десятки тонн, не устояли перед стихией. Вода хлынула внутрь. Огромный корпус переломился, внутренние отсеки треснули, металл прогнулся, и судно стремительно ушло под воду.
Ни одного сигнала бедствия. Всё произошло слишком быстро. Derbyshire погиб не потому, что был плохо построен, и не потому, что капитан допустил ошибку. Он погиб от цепочки мелких уязвимостей, которые в экстремальных условиях сложились в катастрофу.
Последствия и уроки
Семьи погибших не зря боролись почти двадцать лет. Благодаря их настойчивости морская индустрия изменилась. Усилили стандарты проектирования корпусов и люковых крышек. Проверки судов стали строже и регулярнее, особое внимание уделили прочности переборок, герметичности вентиляционных шахт и надёжности систем водоотлива. Были разработаны новые международные правила, которые вошли в практику Инспекции морских перевозок и стали обязательными для всех судовладельцев.
Каждое новое поколение моряков обязано своей безопасностью тем, кто не позволил замолчать гибель Derbyshire, и тем самым защитил тысячи других экипажей от повторения подобной трагедии.