- Никак не докумекаю, ты, Люська, ополоумела на старости лет, что ли? – воскликнула Зойка. Судя по её блестящим глазам, компотиком она угостилась ещё до вечёрки. И не один раз! – Впустила в дом девку! Незнакомку! И оставила её там одну хозяйничать… Да что уж там… Ты! Её! Накормила?!
Начало 👇
- И чего? – хмуро спросила Люська.
- Мне и куска хлеба не дала бы! А я как-то просила занять мне буханку, ты посмеялась и оставила меня голодной!
- А чего тебя кормить? У тебя вон пузо какое! Чай не загнёшься с голоду-то. Ты пришла, стала хлеб канючить, потом выяснилось, что и колбаски тебе домашней кило бы, и сальца… Тьфу! Пенсию получаешь. Огород вон, на двадцать соток простирается. Куры кудахчут. С голода не помрёшь. Ты хлеба просила, потому что тебе лень было даже до магазина доковылять! Да и даром вкуснее, да ведь? А девчонка та… Ох, не знаю, чего с ней приключилось и как она к нам попала, но беда у неё. Хоть и молчит, как партизанка.
- И надо оно тебе? – спросила Томка со вздохом. – Вдруг ненормальная какая? Боязно. Я бы не пустила. Времена не те пошли. Убьёт во сне, глазом не моргнёт!
- Ага, чего ей меня убивать? Что со старухи взять-то?
- А то не знаем, что на деньгах спишь, – проворчала Зойка. – Пенсия у тебя о-го-го! А ты не тратишь её почти. В магазин вон раз в неделю сходишь, и усё. Ничего не покупаешь… Даже телека у тебя нет. Вот куда денежки деваешь? То-то же! Сидишь на деньгах, как кощей над златом чахнешь! Могла бы поделиться с родственниками-то! У меня пенсия – чистые слёзы!
Баба Люся фыркнула. Она к Зойкиным претензиям привыкла, и уже давно не обращала на них внимание. И какая той разница, у кого сколько денег?
- Ты пенсионный фонд, что ли? Откуда тебе знать, какая у меня пенсия?
- Слухами земля полнится, – хитро прищурившись, ответила Зойка. Она разлила домашнее вино из трёхлитровой банки по стаканам, и, не дожидаясь других, опустошила свой. И довольно выдохнула.
- Вот и девка твоя поди узнала о деньгах-то! Может, сболтнул кто…
Баба Люся про себя подумала, уж не Зойка ли ей сболтнула? Ну прямо ей, а слухи пустить могла. Что с неё взять-то? Умом и в молодости не блистала.
- А ты её в баню отправь, – посоветовала Томка. – Она у тебя снаружи на крючок закрывается. Ну и запри её там. А чего? Крыша над головой есть. Одеяло дай, ночью, чай, не замёрзнет. Всё лучше, чем на улице. А то, что кровати нет, так много ли бродяжке надо? Скамья у тебя широкая в предбаннике стоит. Устроится как-нибудь.
- Да не бродяжка она! – в сердцах воскликнула Люся. – Чего я, за жизнь бродяжек не видала? Видала. Сколько их было в моём детстве? Ух! Да и сейчас вы где бродяжек видели? Бомжи только. Эта точно не бомжиха. Она хоть и грязная, но чувствуется, что к такой жизни не привыкшая. Поела, спросила, нет ли у меня салфетки! Салфетки! Вот ещё, на бумагу деньги тратить. Да рукавом подотрись, и нормально!
Она тоже пригубила вина. Идти к Зойке не хотелось, но та с Тамарой на пару пришла бы сама. Сначала те бы выпили вдвоём, а потом пошли бы её искать. Падали бы по дороге, хохотали, песни горланили. В общем, наделали бы шуму. А бабе Люсе пугать девчонку лишний раз не хотелось. Она за день заметила, что та прячется. На звуки все реагирует, вздрагивает. А эти две… ну точно погром бы устроили. Дебоширки! Нет, девчонку поберечь от них захотелось.
Что-то с Настей стряслось. Но и выпытывать баба Люся не собиралась. Ишь! Всё равно расскажет, никуда не денется.
- А если она преступница? – вдруг встрепенулась Зойка. – Беглая, а? Нужно Иванычу позвонить, узнать, не ищут ли кого такого, беглого.
- Да непохожа она…
- А тебе-то покуда знать, как преступники выглядят? – поддержала Зойку Тома. – У них на лице не писано, чего они там наворотили! Вот видно, без телека живёшь, жизни не знаешь! Ой, там всё время маньяков показывают. А взглянешь на фото, так и ни за что не скажешь, что убивец перед тобой!
Баба Люся вздохнула. Был у неё когда-то телевизор, она его, в конце концов, выбросила. Давно, ещё цветных-то не было. А чего? От дел отвлекает. Как сядешь смотреть, так всё, пиши пропало. Она радио слушает время от времени. Не сильно отвлекает, и можно спокойно делами заниматься. Смотреть ничего не надо. И ей хватает.
- К тебе ночевать пойдём, – сверкнув глазами, произнесла довольно Зойка.
- С какой радости? – возмутилась Люська. Она сразу заподозрила, что та просто хочет в дом проникнуть. Баба Люся соседку дальше порога не пускала. Та всё норовила по шкафам пошарить! Любопытная Зойка! И вороватая. По молодости и рублик не припрятанный прикарманить могла.
- А тебя подстрахуем.
Баба Люся откинула голову и расхохоталась. Зойка смотрела на неё, хмурилась, а потом обиженно протянула:
- Чего смешного? Гляди, живот не надорви.
- Представила, как ты меня охранять будешь! Тебя саму охранять придётся! Да ты так спишь, что пушкой тебя не добудишься! Петухов не слышишь, коров гонят – не слышишь. А храпишь как? Я ночью тебя у себя в доме слышу! Нечего девку лишний раз пугать. Она после ночи в одном доме с тобой заикаться ещё начнёт! Придумала тоже!
Зоя фыркнула, а Тома захихикала. Она расслабилась. Да и не переживала за Люську особо. И Зоя на самом деле ни капли не переживала. Что за неё переживать? Она и правда не беспомощная старуха какая!
- Ладно, – допив свой стакан, сказала баба Люся. Она встала. – Пойду. Дел завтра много.
- Иди, иди, – кивнула Зойка. – А мы с утра тебя проведаем. А то мало ли…
Баба Люся в ответ лишь махнула рукой.
***
Настя проснулась поздно. По меркам хозяйки дома, где её приютили. Сама баба Люся вскочила в начале пятого. Уже подоила корову, отправила её пастись. Собрала яиц, полила в теплице последние огурцы.
И вот когда часы показывали без пятнадцати семь, её гостья открыла глаза. И, судя по всему, не сразу поняла, где находится. Она резко села, огляделась, сфокусировалась на бабе Люсе, копошащейся у стола, и хрипло пробормотала:
- Здрасте. То есть доброе утро.
- Ага, – нахмурившись, сказала баба Люся. – Утро, скажешь тоже! Солнце уже высоко. Ты всегда так долго дрыхнешь?
- А сколько времени?
- Семь уж почти.
- Утра?
Баба Люся кивнула. А девушка растерялась.
- Я обычно в девять встаю…
- Тю! Вот же королевишна! Ну точно, не бродяжка ты. И городская. В деревнях даже молодёжь столько не спит, некогда. А бродяжкам, когда столько спать? Иди, лицо ополосни да за стол садись. Будем завтракать и думать, что с тобой делать. О-ох, свалилась на мою седую голову!
Настя открыла было рот, словно хотела что-то сказать. Она эту пожилую женщину не понимала: приютила и всё ворчит. Зачем тогда в дом пригласила? Кормила? Ночевать оставила? Но бабе Люсе она ничего не сказала, а безропотно вылезла из-под одеяла, и, ступая босыми ногами, вышла из дома. Где находится умывальник, баба Люся показала ей ещё вечером.
На завтрак женщина отварила яйца и налила Насте кружку молока. Та отпила его и поморщилась.
- Тёплое, – пробормотала она.
- Да прямо уж! Остыло уже! С утренней дойки, свеженькое. Пей, не кривляйся! – последние слова были сказаны тоном генерала, отправляющего войска в атаку. Настя вздрогнула и сделала ещё глоток, усилием воли не сморщившись.
- То-то же! Тебе силы нужны. А тут молоко, своё, а не ваша вода магазинная. И вот, яйцо съешь, кусок хлеба и огурец.
Всё остальное Настя съела с аппетитом. Но отдельная благодарность на её лице появилась при виде чашки крепкого чая. Чай у бабы Люси ей понравился больше всего. Ароматный, терпкий, бодрящий. И даже сахар, который она обычно не ела, ей никак не мешал.
Баба Люся вообще не спрашивала у неё, что она хочет. Ни одного вопроса! «Есть будешь? Сахар положить?», – нет, она ставила Настю перед фактом.
И той спорить не хотелось.
- Я вот что надумала, – сказала баба Люся. – У нас завтра мужики из города возвращаются. В деревне только три деда постоянно живут. Все, кто может работать, на заработки уезжают. Почти все они мои родственники. Они у нас на машинах ездят. Пошлю кого-нибудь за участковым. А потом, ежели в порядке всё, может, кто тебя и подбросит до соседней деревни на автобус. Порожняком из-за тебя в город никто не поедет.
- Зачем? – заметно испугалась и побледнела Настя. А баба Люся насторожилась и нахмурилась. Теперь версия с беглой преступницей не казалась ей такой уж глупой.
- Затем, дурёха, что ты вляпалась в какую-то историю! У тебя же на лице всё писано! Пущай он разберётся. Он за это деньги получает.
- Не надо, – тихо попросила Настя. На её глаза навернулись слёзы. – Прошу вас! Не нужно участкового! Давайте я просто уйду. Будто меня и не было, а? Я же и не собиралась здесь оставаться… Мне идти нужно.
И она встала, но баба Люся железной рукой силой усадила ей на место. Конечно, можно было бы девчонку отпустить. Ей-то что? Пусть крутится как хочет, а у неё своих дел предостаточно. Но что-то её останавливало. Баба Люся вздохнула.
- Тогда сказывай свою историю. Я послушаю, покумекаю, как тебе помочь можно. Даже если наворотила чего, всё равно говори. Не таись. Кто из нас без греха? А одну никуда не пущу. Места у нас здесь опасные. Дороги тоже знать нужно. Трасса далеко, а просёлочными дорогами заблудишься, не дойдёшь. Через лес не сократить. У нас овраги и буреломы. Сами по лесам особо не шастаем. Не дойдёшь ты, дурочка. Говори, вместе разберёмся.
Но Настя словно воды в рот набрала.
- Нужно же что-то делать! – разозлилась баба Люся. – Я нахлебников не держу. И потом, кто ты такая? Вчера хоть помнишь, какая была? Грязная, растрёпанная, голодная… Может, и правда беглая… Но до поселения километров сорок, не меньше… – задумчиво добавила она, глядя на девушку.
- До какого поселения? – нахмурилась Настя.
- До колонии-поселения. Не слыхала о таких? В них люди сроки отбывают. Ну как люди? Преступники да бандюганы.
- А-а… Слышала о таких, – кивнула Настя. И снова замолчала.
Баба Люся побарабанила пальцами по столу, а потом вдруг спросила:
- Ты как себя чувствуешь? Силы есть?
- Всё хорошо, – удивлённо ответила девушка. Хотя лицо её ещё было бледным, изнеможённым, а под глазами чётко виднелись синяки, сегодня она явно выглядела лучше.
- Ну так заканчиваем посиделки, ступай за мной. Подсобишь мне с дровами. Колоть не нужно, а вот сложить всё нужно. Справишься?
Настя кивнула, с готовностью вскакивая с места. Но судя по тому, как она пошатнулась, от резкого движения у неё закружилась голова.
Баба Люся слегка качнула головой и неодобрительно поджала губы. Она понимала, что её гостья так быстро согласилась на работу, потому что решила: допросов больше не будет.
Но теперь бабе Люсе уже стало любопытно, что же скрывает эта Настя? И Настя ли она вообще?
Женщина решила обязательно узнать, что же с ней случилось. Но допытываться она не стала. Сейчас не стала. По опыту знала, что нужно ей время дать, чтобы успокоилась и расслабилась. Так что с вопросами она решила повременить.
Не забывайте подписываться на канал, сообщество VK, ставить лайки и писать комментарии! Больше рассказов и повестей вы найдёте в навигации по каналу.
Продолжение 👇