Ирина закрыла ноутбук и потянулась. Очередной медицинский перевод — ещё одна ступенька к мечте. Тайный счёт показывал нужную сумму.
— Ирочка, где синяя рубашка? — крикнул Валерий.
— На гладильной доске!
Он вышел из спальни, застёгивая манжеты:
— Слушай, мать говорит, Петровы продают однушку. Стоит глянуть?
— Зачем?
— Сдавать будем.
Он поцеловал её в лоб:
— Зачем тебе своё жильё? Мы же семья.
Ирина кивнула. Эта фраза преследовала её двенадцать лет.
Нина Петровна появилась с пылесосом. Пять лет назад переехала «на месяцок» — и осталась.
— Иришка, не забудь про котлеты. Валечка любит хрустящую корочку.
— Конечно.
Где-то в городе есть квартира, где никто не напоминает про чужие предпочтения.
Четыре месяца двойной жизни. Днём — переводы за кухонным столом под рассказы свекрови о соседских драмах. Вечером — её однушка, где пахнет краской и будущим.
— Ты стала странная, — заметил Валерий. — Всё куда-то пропадаешь.
— Работаю много.
— Хорошо. Только семью не забывай.
Нина Петровна одобрительно кивнула.
Конец наступил в субботу. Ирина выносила мусор из новой квартиры, когда столкнулась с Тамарой Ивановной — соседкой по старому дому.
— Ирочка! Что тут делаешь?
— Прогуливаюсь, — растерялась Ирина.
— Далеко от нашего района забрела, — Тамара Ивановна с любопытством покосилась на ключи в её руке. — А ты часто здесь гуляешь?
Вечером Ирина готовила ужин и репетировала признание. Валерий вернулся мрачный.
— Мне нужно вам сказать...
— После еды, — буркнул он.
— Это важно. Я купила квартиру.
Нина Петровна уронила вилку. Валерий медленно поднял глаза:
— Повтори-ка.
— Однушку в Солнечном. Уже делаю ремонт.
— На какие средства?
— Копила три года.
— Молчала три года?!
Он вскочил:
— Обманывала!
— Не обманывала. Ты всегда против моих решений.
— Потому что они глупые!
Валерий начал ходить по кухне:
— Отдавай документы. Продавать будем.
— Нет.
— Как это — нет? Мы всё решаем вместе!
— Как решение взять кредит под залог этой квартиры?
Тишина. Валерий побледнел:
— Откуда знаешь?
— Какой кредит? — Нина Петровна схватилась за сердце. — Валечка, о чём речь?
— Мать, это... бизнес-вопросы.
— Он заложил квартиру год назад, — спокойно сказала Ирина. — Купил долю в автосервисе. Теперь банк требует возврата.
— Откуда ты это знаешь?!
Валерий взорвался.
— Звонили мне. Ты указал мой телефон.
Нина Петровна всхлипнула:
— Нас выгонят?
— Мать, я разберусь. Найду деньги.
— Где? — резко спросила Ирина. — В моей квартире?
Валерий молчал. Но глаза выдавали.
— Понятно, — кивнула она. — Поэтому ты против моей свободы. Нужна подушка безопасности.
— Мы муж и жена! Твоё — наше!
— Тогда почему твои долги не наши?
Она встала:
— Собираю вещи.
— Ира, стой!
Валерий схватил её за руку:
— Мы договоримся!
— О чём?
— Я найду работу получше. Всё верну.
— А решения как будешь принимать? Тоже один?
Он не ответил.
— Вот и поговорили.
Две недели тишины в собственных стенах. Валерий звонил — то ругался, то просил, то угрожал разводом.
В субботу пришёл. Стоял у двери без цветов, без обещаний.
— Пустишь?
— Зачем?
— Поговорить.
Она открыла, но цепочку оставила:
— Говори здесь.
— Через щель? Серьёзно?
— Вполне.
— Ира, я нашёл покупателя на долю в сервисе. Часть долга закрою.
— Это твои проблемы.
— Наши! Мать плачет, я не сплю...
— Теперь знаешь, каково принимать решения в одиночку.
Валерий помолчал:
— Квартиру оставляй себе. Я больше не против.
— Сейчас не против. Когда припекло.
— Люди меняются, Ира.
— Меняются. Но не за две недели и не по принуждению.
Он ушёл. Телефон молчал — впервые за годы Валерий не названивал по вечерам.
Ирина села у окна с недоперевёденным документом. За стеной играла тихая музыка — в старой квартире она попросила бы сделать потише. Здесь просто слушала.
Телефон завибрировал: «Валерий». Она посмотрела на экран и положила трубку обратно.
Впервые за двенадцать лет знала точный ответ на его главный вопрос. Своё жильё нужно не для наказания кого-то. Для права жить по своим правилам.
И это оказалось и страшнее, и прекраснее, чем казалось.