— Нина, открывай!
Ключи уже лязгали в замке. Валентина Георгиевна никогда не стучала — зачем, если есть запасные ключи? Я натянула халат и выскочила из спальни.
— Романа нет, он...
— Знаю, в командировке. Поэтому и пришла.
За свекровью в прихожую протиснулась незнакомая женщина с деловой папкой. Валентина Георгиевна прошла на кухню, включила чайник — хозяйка.
— А это кто? — спросила я.
— Людмила Ивановна. Риелтор.
Слово ударило под дых. Риелтор? В мою квартиру?
— Зачем?
— Садись, поговорим по-взрослому.
Людмила Ивановна разложила на столе глянцевые фотографии. Дом, участок, веранда. Валентина Георгиевна обошла комнату, поправила шторы, передвинула вазу — метила территорию.
— Нина, дорогая, — начала она медовым голосом, — мы с Романом думали о будущем. Эта квартирка хороша, но тесна. А дети когда будут?
От последних слов внутри все сжалось. Какие дети? У нас их нет уже пять лет.
— Людмила Ивановна нашла идеальный вариант, — продолжала свекровь. — Дом за городом, воздух, место для семьи.
Риелтор кивнула:
— Отличное предложение. Немного доплатить, и...
— Я ничего не продаю, — голос звучал тише, чем хотелось.
Валентина Георгиевна усмехнулась:
— Формально твоя, да. Но ремонт кто делал? Мебель кто покупал? Роман здесь прописан. Так что давай честно.
— Но это квартира моей бабушки...
— Была. А теперь пора думать о живых.
Телефон зазвонил резко, пронзительно. Роман. Валентина Георгиевна схватила трубку.
— Рома, как дела? Да, с Ниной говорим... Нет, пока упрямится.
Она нажала громкую связь, не спросив разрешения.
— Нин, ты там? — голос мужа звучал устало. — Мам все объяснила?
— Ты знал об этом? — я почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Конечно! Это же наше решение. Представляешь — собственный дом!
Наше решение. Без меня.
— А моя работа?
— Найдешь другую, — отмахнулась свекровь. — Учителя везде нужны.
— Нина, — голос Романа стал нежнее, — пойми, это шанс все изменить. Начать сначала.
Начать сначала. В доме, который выберет его мать.
— А если я против?
Тишина. Потом Валентина Георгиевна медленно встала:
— Значит, ты не хочешь семьи. Ни детей, ни счастья.
— Мам, не надо так... — попытался вмешаться Роман.
— Нет! — голос свекрови стал стальным. — Пусть выбирает раз и навсегда. Или по-моему, или никак!
"Или по-моему, или никак". Знакомый ультиматум. Восемь лет я слышала эти слова и всегда сдавалась.
Но сейчас что-то щелкнуло внутри.
— Людмила Ивановна, — я встала, — можете идти. Квартира не продается.
— Что?! — взвилась свекровь. — Ты понимаешь, что творишь?
— Выбираю "никак".
Роман закричал что-то в трубку, но я его не слушала. Схватила телефон:
— Роман, твоя мать привела риелтора без моего ведома. Подумай об этом.
И отключила связь.
— Ключи, — сказала я Валентине Георгиевне.
— Какие ключи?
— От моей квартиры. Сейчас же.
Она побелела:
— Эти ключи дал мне Роман!
— А квартира моя. Ключи. Немедленно.
Свекровь медленно достала связку из сумочки, швырнула на стол:
— Пожалеешь. Без Романа ты никто.
Людмила Ивановна торопливо собрала бумаги, бормоча извинения.
— Пойдем, Людочка, — свекровь подхватила сумку. — Здесь нечего делать.
У порога обернулась:
— Роман завтра вернется. И тогда посмотрим, кто из нас права.
— Посмотрим, — согласилась я и закрыла дверь.
На оба замка.
Тишина. Впервые за восемь лет — абсолютная тишина.
Я прошла по квартире, возвращая вещи на места. Руки дрожали, но сердце билось ровно. Как будто проснулось после долгого сна.
Замки поменяла в тот же день. Слесарь пришел быстро, работал молча.
— Надежные замки, — сказал на прощание. — Долго прослужат.
Первая покупка в новой жизни.
Роман объявился через два дня. Звонил в домофон, стучал в дверь:
— Нина! Открывай! Что за детство?
— Детство я проходила восемь лет, — ответила спокойно. — С твоей мамой.
— Она хотела помочь!
— Себе. За мой счет.
— Открой дверь, поговорим как взрослые!
— Взрослые не продают чужие квартиры втайне от хозяев.
Он еще постучал, покричал и ушел.
Правду узнала от соседки тети Клавы через месяц. У Валентины Георгиевны серьезные финансовые проблемы — набрала кредитов, не может расплатиться. Моя квартира должна была спасти ее от коллекторов. А дом за городом — красивая сказка.
Роман приходил еще дважды. Клялся, что ничего не знал. Может, и правда не знал. Но когда мать поставила ультиматум, он встал на ее сторону. Автоматически. Как всегда.
— Я же люблю тебя, — сказал в последний раз.
— А я полюбила себя, — ответила я. — Впервые за много лет.
Живу одна полгода. Работаю в той же школе, встречаюсь с друзьями, читаю по вечерам. Иногда одиноко, но это мое одиночество. Честное.
Вчера встретила во дворе Валентину Георгиевну. Постарела, осунулась. Увидела меня — отвернулась. Но я заметила, как дрогнули ее плечи.
Романа видела неделю назад возле соседнего дома. Худой, небритый. Пытался поймать мой взгляд, но я прошла мимо. Некоторые мосты не восстанавливают — их сносят до основания.
А сегодня утром звонила подруга:
— Нин, как ты? Не жалеешь?
— О чем?
— Ну... что осталась одна.
Я посмотрела в окно на двор, где играют дети, на фонари, которые помню с детства, на лавочку, где сиживала с бабушкой.
— Знаешь, Лариса, я не одна. Я — со своими решениями. Это совсем разные вещи.
Вечером пью чай на кухне и думаю: сколько лет живут люди в чужих сценариях? Делают выбор между "да, мама" и "да, дорогой", забывая, что есть третий вариант.
"Нет. Это моя жизнь."
Простые слова. А сколько смелости нужно, чтобы их произнести.
На столе лежат ключи — новые, блестящие. Мои ключи от моей квартиры. Никто больше не войдет без стука, не переставит мебель.
А завтра увижу в школе Машу Соколову из девятого класса. Вечно грустная, вечно извиняющаяся. На днях жаловалась, что мама выбрала ей институт, жениха, даже цвет волос.
— Мария Николаевна, а можно жить по-своему? — спрашивала робко.
Теперь я знаю, что ей ответить.
***Не можете убрать живот после 50?
Забудьте об изнурительных тренировках. Секрет в простой утренней рутине, которая занимает всего 7 минут.
Узнайте, как избавиться от отёков и болей в спине без насилия над собой: