Номер квартиры я знала наизусть — триста двенадцать. Эти цифры выжгла в памяти переписка в телефоне Артёма, которую он забыл удалить. Три месяца я молчала, копила силы и готовила план. Сегодня настал день расплаты.
Дверь открыла она — Милана. Высокая блондинка с накладными ресницами и губами, раздутыми филлерами до неприличных размеров. На ней был шёлковый халат цвета фуксии, едва прикрывающий бёдра.
— Вы к кому? — она смерила меня взглядом.
— К Артёму Сергеевичу . Я его жена, Злата.
Её глаза расширились. Она явно не ожидала такого визита.
— Артёма НЕТ, — быстро проговорила она, пытаясь закрыть дверь.
Я вставила ногу в проём.
— Его машина стоит во дворе. Белый «Мерседес», номер я помню. Так что не надо врать.
Милана растерянно отступила. Из глубины квартиры донёсся голос Артёма:
— Кто там, котёнок?
Я прошла мимо неё в коридор. Квартира была обставлена с претензией на роскошь — золотые обои, хрустальные люстры, безвкусные статуэтки.
— ЗЛАТА?! — Артём выскочил из спальни, застёгивая рубашку.
— Привет, дорогой. Решила забрать тебя домой. Дети ждут.
— Послушай, это всё не так, как кажется...
— А как? — я села на белоснежный кожаный диван, закинула ногу на ногу. — Расскажи мне, Артём. Вот я вся во внимании.
Милана прижалась к стене, наблюдая за происходящим. Артём мялся посреди комнаты, не зная, что сказать.
— Злата, давай поговорим дома. Не здесь.
— ЗДЕСЬ, — отрезала я. — Именно здесь. При твоей... как её там? Милане? Любовнице? Пусть послушает, какой ты замечательный семьянин.
— Не надо устраивать сцен, — он попытался взять ситуацию под контроль. — Мы взрослые люди.
— О да, мы взрослые. Настолько взрослые, что ты три месяца врёшь мне про командировки и задержки на работе. А сам тут... развлекаешься.
— Злата, прекрати!
— ЧТО прекратить? Говорить правду? Ты же любишь правду, Артём. Помнишь, как учил нашего сына Платона никогда не врать? «Ложь — удел слабых», — твои слова.
Артём сжал кулаки. Его челюсти напряглись.
— Милана, выйди, пожалуйста, — бросил он через плечо.
— НЕТ, пусть остаётся, — возразила я. — Она тоже участница этого спектакля. Кстати, Милана, вы знали, что у Артёма жена и двое детей?
Блондинка кивнула, опустив глаза.
— Знали и всё равно... Что ж, у вас хотя бы нет иллюзий. Это похвально. И знаете, что и вас ждет то же самое.
— Хватит! — рявкнул Артём. — Что ты хочешь? Развода? Получишь. Только не устраивай цирк.
Я рассмеялась. Долго, звонко, до слёз.
— РАЗВОДА? О нет, милый. Развод — это слишком просто. Ты же знаешь, я не люблю простых решений.
— Тогда чего ты ХОЧЕШЬ?
— Я хочу, чтобы ты вернулся домой. Прямо сейчас. Собрал свои вещи и поехал со мной.
Артём и Милана переглянулись.
— Ты с ума сошла? После всего этого?
— После всего этого — да. Видишь ли, Артём, у меня есть для тебя новость. Помнишь фирму «СеверСтройИнвест», с которой ты заключил контракт на поставку материалов?
Он напрягся.
— Что с ней?
— А то, что владелец этой фирмы — мой двоюродный брат Святослав. Тот самый, которого ты называл недалёким провинциалом. Забавно, правда?
Артём побледнел ещё сильнее.
— Ты... что ты сделала?
— Я? Ничего особенного. Просто рассказала Святославу про твои махинации с документами. Про то, как ты завышаешь цены и кладёшь разницу себе в карман. У него есть все доказательства.
— ТЫ НЕ МОГЛА!
— Могла и сделала. Но это ещё не всё. Твой начальник, Геннадий Львович, тоже в курсе. Я отправила ему копии всех документов час назад. Думаю, завтра утром тебя ждёт интересный разговор.
Артём схватился за голову. Милана отошла от него подальше, словно преступление было заразным.
— Ты разрушила мою карьеру! Мою жизнь!
— Твою карьеру? — я встала с дивана. — А как насчёт НАШЕЙ семьи, которую разрушил ты? Пятнадцать лет брака, Артём. Двое детей. И ты всё это променял на... — я окинула взглядом Милану, — на ЭТО.
— Злата, давай поговорим спокойно. Можно всё исправить...
— Поздно. Слишком поздно. Кстати, твои вещи я уже собрала. Они в машине. Можешь забрать и катиться куда хочешь. Дом остаётся мне и детям — он оформлен на мою маму, если помнишь.
— Но... квартира... Я снимал эту квартиру для...
— Для любовницы? Да, я знаю. И знаю, что платил ты с корпоративной карты, оформляя как представительские расходы. Это тоже есть в документах, которые получил твой начальник.
Милана ахнула.
— Артём, это правда? Ты говорил, что квартира твоя!
— ЗАТКНИСЬ! — рявкнул он на неё.
— Не груби даме, — укорила я. — Она ни в чём не виновата. Просто поверила красивым сказкам. Как и я когда-то.
Я направилась к выходу. У двери обернулась:
— Ах да, чуть не забыла. Твоя мама в курсе. Я позвонила ей вчера. Рассказала всё. Она сказала, что ты ей больше не сын. Её слова, не мои.
— Мама... Нет... Ты не могла...
— Могла. И твоя сестра Василиса знает. И твой лучший друг Глеб. И все наши общие друзья. Я разослала им фотографии вашей с Миланой переписки. Очень откровенные фотографии, кстати.
Артём упал на диван. Его руки тряслись.
— Ты... ты уничтожила меня...
— Нет, дорогой. Ты уничтожил себя сам. Я просто помогла всем это увидеть. Кстати, Милана, — обратилась я к блондинке, — советую поискать другого спонсора. Этот скоро будет без работы и без денег. И, возможно, с судимостью за мошенничество.
Я вышла из квартиры, оставив их вдвоём. В лифте достала телефон и отправила сообщение Святославу: «Всё прошло по плану. Спасибо за помощь».
Ответ пришёл мгновенно: «Всегда пожалуйста, сестрёнка. Этот урод получил по заслугам».
На улице меня ждала моя машина. Я села за руль и посмотрела на себя в зеркало заднего вида.
Дома меня встретили дети. Платон, четырнадцать лет, серьёзный и рассудительный. И Мирослава, десять лет, весёлая и непосредственная.
— Мам, а где папа? — спросила дочь.
— Папа больше не будет с нами жить, солнышко.
— Почему?
— Потому что он сделал плохой выбор. Но мы справимся. Мы сильные, правда?
Дети обняли меня. Платон понимающе кивнул — он был достаточно взрослым, чтобы догадываться о происходящем.
— Мам, а бабушка Света приедет? — спросил он.
— Да, завтра. И дедушка тоже. Они поживут с нами какое-то время.
Вечером, когда дети легли спать, я сидела на кухне с чашкой травяного чая. Телефон разрывался от звонков Артёма, но я не отвечала. Потом пришло сообщение от Миланы: «Он ушёл. Сказал, что едет к матери, но она его не пускает. Что мне теперь делать с квартирой?»
Я усмехнулась и ответила: «Это ваши проблемы. Разбирайтесь сами».
Через неделю я узнала, что Артёма уволили с работы. Против него возбудили уголовное дело о мошенничестве в особо крупном размере. Все счета арестовали. Милана подала на него в суд за обман — оказалось, он брал у неё деньги «на развитие бизнеса».
Ещё через месяц мы с детьми переехали в дом моих родителей за городом. Большой, светлый, с садом и бассейном. Дети были счастливы. Я тоже.
Артём пытался встретиться, умолял о прощении, слал письма. Но я была непреклонна. Предательство не прощается.
Через три месяца состоялся суд. Артёма приговорили к пяти годам условно и крупному штрафу. Всё имущество, записанное на него, конфисковали. Он остался ни с чем.
Последний раз я видела его у здания суда. Он выглядел сломленным — похудевший, с потухшим взглядом.
— Злата, — окликнул он меня.
Я остановилась.
— Я всё потерял. Работу, деньги, семью, друзей. Даже мать от меня отвернулась.
— И что? Ждёшь сочувствия?
— Я просто хочу сказать... Ты была права. Я сам всё разрушил. Прости меня. Не для того, чтобы вернуться. Просто прости.
— НЕТ, — ответила я спокойно. — Живи с этим грузом. Это твоё наказание.
Я развернулась и ушла. Больше мы не встречались.
Через год я открыла собственное кафе — давняя мечта, на которую раньше не хватало смелости. Дети помогали: Платон вёл соцсети, Мирослава рисовала меню.
Однажды в кафе зашла Милана. Я узнала её, несмотря на отсутствие накладных ресниц и скромную одежду.
— Здравствуйте, Злата.
— Здравствуйте. Что будете заказывать?
— Я... я хотела извиниться. За всё.
— Не нужно. Вы тоже пострадали.
— Да, но... Я знала, что у него семья. Мне было всё равно. Я думала только о деньгах и подарках.
— Что было, то прошло.
— Вы великодушны. Я бы не смогла простить.
— Я и не простила. Просто отпустила. Есть разница.
Милана кивнула и заказала кофе. Больше она не приходила.
А потом я встретила Тимофея. Он зашёл в кафе дождливым октябрьским вечером — промокший, но улыбающийся. Заказал горячий шоколад и сидел у окна, читая книгу.
Он стал приходить каждый день. Мы разговорились. Оказалось, он преподаёт литературу в университете, пишет стихи, любит джаз.
— У вас особенная атмосфера, — сказал он однажды. — Как будто попадаешь в другой мир.
— Это мой мир, — ответила я. — Который я создала сама.
— И он прекрасен.
Мы начали встречаться. Медленно, осторожно. Я боялась довериться снова. Но Тимофей был терпелив.
Дети приняли его не сразу. Особенно Платон — он стал очень защищать семью после истории с отцом. Но Тимофей не торопился. Он просто был рядом, помогал с уроками, учил Платона играть на гитаре, а Мирославу — писать стихи.
Через два года мы поженились. Скромная свадьба, только близкие. Мои родители плакали от счастья. Дети улыбались.
А потом я узнала, что случилось с Артёмом. Мне рассказал общий знакомый. После суда он пытался начать заново. Устроился менеджером в небольшую фирму. Но слухи о его махинациях распространились по всему городу. Никто не хотел иметь с ним дела.
Он начал пить. Потерял и эту работу. Пытался занимать деньги у бывших друзей, но все отворачивались. Мать так и не простила — сказала, что у неё больше нет сына.
Последнее, что я о нём слышала — он уехал в другой город, устроился грузчиком на склад. Живёт в съёмной комнате на окраине. Один.
Иногда я думаю о нём. Не с жалостью, не со злостью. Просто как о человеке, который был частью моей жизни и сделал свой выбор. Выбор, который разрушил его самого.
А я? Я счастлива. У меня есть любящий муж, замечательные дети, успешный бизнес, верные друзья. Я построила ту жизнь, о которой мечтала.
И знаете что? Я благодарна Артёму. За урок. За то, что показал мне мою силу. За то, что его предательство стало толчком к новой, настоящей жизни.
Вчера Мирослава спросила:
— Мам, а ты жалеешь о папе?
— Нет, солнышко. Я жалею только о потерянном времени. Но и оно было не зря — оно привело меня туда, где я сейчас.
— А папа? Он жалеет?
— Думаю, да. Но его сожаления уже ничего не изменят.
— Это грустно.
— Это жизнь, милая. Каждый наш выбор имеет последствия. И жить с ними приходится нам самим.
Она обняла меня и убежала играть. А я осталась сидеть на веранде нашего дома, глядя на закат. Тимофей принёс мне плед и сел рядом.
— О чём думаешь?
— О том, как странно устроена жизнь. Иногда самое страшное предательство становится самым большим подарком.
— Ты об Артёме?
— О нём. Если бы он не изменил, я бы так и прожила в той клетке, которую считала браком. Не узнала бы, на что способна. Не встретила бы тебя.
— Тогда спасибо ему за это.
— Не надо благодарить. Он сделал это не для меня. Он просто показал своё истинное лицо. А я сделала выводы.
Тимофей обнял меня. Из дома донёсся смех детей. Где-то вдалеке лаяла собака. Обычный вечер обычной семьи. Моей семьи. Настоящей.
А Артём... Что ж, у каждой истории есть герой и злодей. В нашей истории злодей получил по заслугам. Не потому, что я мстила. А потому, что правда всегда выходит наружу. И тот, кто строит свою жизнь на лжи, рано или поздно окажется под её обломками.
Я закрыла глаза и улыбнулась. Завтра будет новый день. В моём кафе, с моей семьёй, в моей жизни. Той самой, которую я выбрала и построила сама.
А прошлое? Прошлое пусть остаётся там, где ему место — в прошлом. Вместе с человеком, который предпочёл иллюзию реальности и потерял всё.
Такова цена предательства. И платить её приходится сполна. Без скидок и рассрочек. Артём это понял слишком поздно. Когда уже НЕЧЕГО было спасать.
Но это его история. А моя — только начинается.
Автор: Елена Стриж ©