Иван Смирнов, резко затормозив, остановил Мерседес у крыльца особняка.
- Иван?! – подавшись по инерции вперёд, зыркнул на него Аркадий Борисович.
- Извините, Аркадий Борисович. Он летел прям под колёса, - наблюдал за хозяином в зеркало заднего вида чуть побледневший Иван.
- Кто? – Аркадий Борисович искал глазами виновника.
- Друг, - ответил Трофим, отстёгивая ремень безопасности.
- Ааа…, - Аркадий Борисович отстегнул ремень безопасности, взял портфель в руки и, открыв дверь, вышел из машины.
Глава 69
Собака стояла перед капотом и, виляя хвостом, ждала хозяина. Трофим распахнул дверь. Друг в мгновение ока оказался у него на коленях и, повизгивая от радости, начал лизать его лицо.
- Ждал…, соскучился, - гладил Трофим собаку. – Ну, всё…, всё, пойдём, - скинул он властным движением руки собаку с колен и вышел из машины.
Друг, виляя хвостом, подошёл к Аркадию Борисовичу. С ним встреча было не такой эмоциональной. Пёс пару раз чихнул и лишь потёрся боком о его штанину.
- Понятно. Ароматы не те, - усмехнулся Аркадий Борисович, поднимаясь по ступеням.
- Мы с Другом немного погуляем, - сказал Трофим и тихонько хлопнул себя по ноге. Собака тут же оказалась с ним рядом.
- Да, да, погуляйте, - кивнул Аркадий Борисович, уже подходя к распахнутой перед ним двери.
- Добрый вечер, Аркадий Борисович! – горничная Юлия забрала из его рук портфель.
- Добрый, - ответил хозяин, снимая пальто. Передав в руки Юлии пальто, он забрал из её рук портфель и, пройдя через холл, скрылся в своём кабинете.
- Добрый, - поморщившись, передразнила Юлия хозяина. – Опять не в духе пришёл, - буркнула она себе под нос и, пожав плечами, отправилась на кухню.
Аркадий Борисович, усевшись в большое кожаное зелёное кресло, вытащил из портфеля Илонин ежедневник и положил его на стол. Придвинув к себе ближе ноутбук, он включил его.
«Загрузится, проверю почту, а потом займусь им, - похлопал он рукой по толстой Илониной тетради. Развернувшись в кресле, он посмотрел в окно на свой ухоженный сад с тропинками и ещё зелёным газоном. На газоне Трофим бросал палки собаке. Друг резво прыгал, ловил их на лету, приносил Трофиму и складывал у его ног. Трофим наклонялся за очередной палкой, гладил пса, что-то ему говорил и снова швырял палку. – Поговорить с ним надо, - подумал Аркадий Борисович. - Я постоянно занят, собака без присмотра, он тоже без дела по офису болтается. Может предложить ему поработать у меня в охране.
«Управляющий холдингом!» - усмехнулся он, вспомнив, как Илона назвала Трофима, когда пыталась объяснить, почему вызвала Глазова. – Они два часа провели вместе в комнате отдыха. Интересно, о чём они говорили? Почему он мне ни слова не сказал о ней? Ладно, Анисимов наверняка уже знает. Позвоню…», - он вытащил из кармана телефон и набрал номер.
- Слушаю, Аркадий Борисович?
- Паш, ты посмотрел уже…, что в комнате отдыха было? – сразу перешёл к делу Хайман.
- Посмотрел. Ничего интересного. Илона Георгиевна фырчала.
- А Трофим?
- Он пытался её разговорить, но ничего не вышло. Сварил себе кофе и сидел, наслаждался.
- А она?
- Она переписывалась с кем-то по телефону и пускала колкости в его адрес ну и как всегда угрожала, - ответил Павел Сергеевич.
- Это ты ему такую должность придумал?
- Нет, всё получилось спонтанно. Её нужно было увести куда-то с поста охраны, так как мы с вами должны были ехать в паспортный стол. Вот, чтобы она нас не задержала, Трофим взял Илону Георгиевну на себя.
- И она пошла с ним?
- Он её вёл, - ответил Анисимов.
Аркадий Борисович представил, как Трофим ведёт по коридору его супругу, и усмехнулся.
- А комната отдыха?
- Ну, Трофим Илоне Георгиевне сказал, что его кабинет только готовят, и спросил, где он может спокойно с ней побеседовать. Я их и отправил в комнату отдыха. Кстати, Илона Георгиевна не знает, что там я установил видеонаблюдение.
- А Трофим?
- Тоже нет.
-Ладно, всё, - Аркадий Борисович отключил связь. – Выходит, снова выручал…, - бросил он ещё раз взгляд на газон, где Трофим играл с собакой, и развернулся к столу. – Как там его бабка говорила, - напряг память Аркадий Борисович, припоминая, как он стоял в сенях с охапкой дров в руках. – «Помог, помогай дальше, чтоб твой труд не пропал». М-да…, - покачал он головой, и его рука потянулась к Илониному ежедневнику…
**** ****
Проснулся Иван Непомнящий поздно. Даже Лариса Васильевна, которая полночи не спала, проснулась раньше. Он встал с кровати, сунул ноги в тапки, подошёл к окну и раздвинул шторы. За окном шёл мелкий осенний дождь. Всё небо было затянуто серыми тучами.
«Ну, вот, обещал Саше, что погуляем…, погуляешь тут…», - подумал он и отправился в ванную комнату.
Через некоторое время, приняв душ и высушив феном волосы, Иван Непомнящий в чистой рубашке и джинсах явился на кухню.
- Добрый день. Я, кажется, сегодня завтрак проспал, - сказал он Ларисе Васильевне.
- Пусть будет добрым, - ответила мать. – Ты не проспал. Я тоже недавно встала. Так что позавтракаем вместе и будем обед готовить, - сказала она.
- И я?
- Ну, если не хочешь, я одна приготовлю, - говорила Лариса Васильевна, ставя на стол тарелки с омлетом, хлебом и колбасой. – Ты кофе будешь, ли чай? – спросила она.
- Не знаю, - пожал плечами Иван Непомнящий, усаживаясь за стол.
- Ладно, сейчас кофе, а вечером чай заварю с травами, чтоб крепко спал, - пообещала она.
- Да я, вроде, крепко сплю. Вон, почти до обеда …, - взглянул он на настенные часы.
- А сны? Сны тебе снятся? – спросила Лариса Васильевна, поставив чашки с кофе на стол, и усаживаясь на свой стул.
- Раньше не снились…, ни в больницах, ни в особняке. А здесь начали сниться, - ответил Иван Непомнящий, намазывая масло на кусок булки.
- А что снится, помнишь? – поинтересовалась Лариса Васильевна.
- Нет. Знаю, что что-то снилось, а рассказать не смогу, - ответил Иван Непомнящий, отправляя в рот немного омлета.
- Ну и не вспоминай.
- Почему?
- Да потому что сон - это сон. Не всегда то, что снится, было с тобой когда-то.
- Да? – удивился он. – А я думал наоборот. Думал, сны помогают вспоминать, что было когда-то. Мне врачи на консилиуме говорили…
- На чём? – переспросила Лариса Васильевна, услышав непонятное слово.
- На консилиуме. Это когда много врачей обсуждают твою болезнь. Так вот, они говорили, что у всех память возвращается по-разному. У кого-то через сны.
-Эээ… Нет, Володь. Может, они хотели сказать, что когда ты спишь, там, в голове идёт какая-то перестройка, и поэтому ты видишь сны. А потом, когда всё перестроится, то бац, и память вернётся - предположила Лариса Васильевна.
- Я не знаю. Может быть и так.
- А как ты вообще себя чувствуешь? – спросила мать.
- Нормально.
- Голова не болит?
- Не, а что?
- Как что? Ты же таблетки не пьёшь сейчас, вот я и спрашиваю.
- Не пью. Да нормально я себя чувствую. Даже лучше, чем в особняке, - ответил Иван Непомнящий.
- А чем лучше-то? – выпытывала Лариса Васильевна.
- Ну, здесь как-то спокойнее, что ли. Здесь я постоянно не один. Вот сейчас позавтракаю с вами. Саша придёт, побеседую с ним. Ну, я здесь чем-то занят…
- Чем-то занят… Значит, ты поможешь мне приготовить обед, - спросила Лариса
Васильевна.
- Помогу. А что делать?
- Ой, да ты ешь сейчас…, делать будем потом, - махнула она рукой.
Они позавтракали. Лариса Васильевна убирала со стола, а Иван Непомнящий в это время в большой комнате смотрел по телевизору последние новости.
- Ну, что, пойдём обед готовить, - пришла за ним Лариса Васильевна.
- Пойдём, - встал с готовностью Иван Непомнящий с дивана.
- Постой, ты в таком виде собираешься обед готовить? Ээ, нет, так не пойдёт, - покачала она головой.
- А что не так? – уставился он на неё.
- Да усявкаешься ты весь. А рубашка-то поди дорогущая , да и джинсы фирменные. Пойдём, пороемся в шкафу, найдём что надеть, - сказала Лариса Васильевна и по-хозяйски зашла в спальню сына. Она открыла шкаф, порылась там, вытащила фланелевую рубашку в клетку и спортивные штаны. – На, надевай, - кинула она их на кровать.
- Но…, - попробовал возразить Иван Непомнящий.
- Надевай, говорю, и приходи на кухню. Надо успеть до прихода Сашки и Тамары приготовить обед, - сказала она и оставила его одного.
«Ну, ладно, надену. Она же сама предложила…», - думал Иван Непомнящий, расстёгивая пуговицы на своей рубашке.
Он переоделся в домашнюю одежду, подошёл к зеркалу и, разглядывая своё отражение, вдруг вспомнил мужика из своего сна, который ранним утром в такой же рубашке шёл по берегу реки с удочкой в руках…