Однажды в самом сердце непроходимой чащи, когда робкий рассвет едва пробился сквозь густую завесу тумана, один Фавн с тоской ощутил неумолимый бег времени. Он осознал, что не просто состарился — как ехидно перешёптывались за его спиной юные нимфы, — а стал дряхлым, вонючим козлом.
Однако самым обидным стало то, что юные обольстительницы больше не замечали бога. Они не внимали сладостным переливам его флейты, отвергали его ласки и поцелуи. Веселые мелодии сменились нескончаемым шепотом воспоминаний о давно минувшей юности, что для легкокрылых созданий было скучным и утомительным занятием. Они полностью утратили интерес к старому богу и его занудным рассказам о прошлом. Флейта умолкла, а нежные прикосновения прелестниц превратились лишь в призрачные тени ускользающего сна.
Из жизнерадостного и обаятельного бога он превратился в меланхоличного и даже несколько скучного старца. Жизнь Фавна, как и пристало бессмертному богу, текла теперь неспешно и размерено. Можно было бы предаться воспоминаниям, зарыться в страницы мемуаров, но ему отчаянно хотелось оставаться молодым и желанным, а не ощущать себя старым вонючим животным. Но, увы, силы уже не те, что прежде!
Копыта отказывались повиноваться, обоняние, и без того ослабленное заморской хворью, всё чаще подводило бога. Рога, которые когда-то были предметом гордости, покрылись коростой, что для представителей его рода равносильно потере GPS, помогавшей им находить юных нимф. Проще говоря, Фавн утратил способность ориентироваться во времени и пространстве.
За долгую жизнь он испытал немало ярких, пусть и мимолётных любовных приключений: флиртовал с нимфами, целовал дриад, соблазнял крестьянок и однажды даже заглянул под юбку бизнес-леди. Но всё это было лишь легкомысленной забавой, достойной любого потомка его древнего рода. А ему хотелось большего — чего-то по-настоящему великого и запоминающегося.
И вот, хмурым осенним утром, погружённый в размышления о прожитых годах и стремясь оценить свой жизненный путь с высоты птичьего полёта, то есть с более глобальной точки зрения, он остро ощутил серость своей судьбы простого божества. И как ни силился Фавн, как ни анализировал прожитое, так и не смог найти в своей жизни великих свершений, о которых можно было бы с гордостью рассказать потомкам. Казалось, что он вовсе и не бог, а так, обычный амур. Только у амуров есть белые пушистые крылья и лёгкий добрый нрав, а рогов и копыт точно нет!
«Хотя это, по большому счёту, не так уж и важно», — подумал Фавн. Страшным для него вдруг стало иное: возможно, когда распределяли сущности, произошла какая-то чудовищная ошибка…
С годами Фавн скопил несметные богатства. Он построил белокаменный дом на солнечной лесной поляне. Но с возрастом характер его настолько испортился, что красавица жена, не выдержав сварливости, упорхнула с молодым любовником в соседнюю чащу. Другие же нимфы уже не видели в нём прежнего очарования, а подмечали лишь дряхлого и раздражительного старца.
Ныне одиночество стало для Фавна постоянным и единственным спутником. Золото и сундуки с драгоценностями, когда-то восхищавшие своим блеском, со временем утратили притягательность и ценность. Всё чаще по вечерам он, сидя в одиночестве у камина, вспоминал звонкий смех предательницы-жены или красоту юных нимф. Ему чудились прикосновения их ласковых рук и пьянящий аромат цветов, вплетённых в шелковистые, пушистые, словно крылья ангелов, волосы. Теперь тишину нарушало лишь потрескивание дров в камине да одинокий вой ветра за окном, и запах тлена становился всё навязчивее.
«Неужели такова жизнь?» — ворчал Фавн.
Нет! Он не был одинок в привычном смысле этого слова: дети, братья и сестры жили в соседней чаще, почти рядом. Однако, увы, между копытным божеством и его близкими так и не возникла духовная связь... А для фавнов, как известно, душа — превыше всего!
«Одиноко!» — среди ночи восклицал он на весь дом.
И тогда Фавн нашел отдушину в интернете! Погрузившись в виртуальное пространство, ощутил себя молодым, энергичным богом с блестящей шерстью, глянцевыми рогами и розовыми копытцами. Но и здесь его подстерегали лукавые чертовки и коварные ведьмы, алчущие не столько плотских утех и любви, сколько престижа и денег.
Золота и ассигнаций Фавну было не жаль — не таков его нрав! Но божественная природа страдала от бессмысленного исчезновения монет, их растворения в небытии, лишенном радости или хотя бы малой пользы, — это противоречило самой его божественной сущности. Божественной природе!
И вот в одно хмурое утро, после бессонной ночи, с воспаленными глазами, Фавн ощутил острую, почти невыносимую потребность в переменах. Сквозь пелену усталости пробилось осознание: необходимо совершить нечто выдающееся, чтобы доказать всем, а прежде всего самому себе, что он ещё способен на большее!
«Чтобы все запомнили мою выходку, чтобы слагали о ней легенды, чтобы её разбирали в фавнских академиях… Пан или пропал!» — с решимостью вскричал копытный. «Вот тогда можно и на покой, мемуары писать!» — бормотал он себе под нос.
Но какой подвиг может совершить старый, дряхлый козел? Героем любовных историй ему уже не стать, воевать с чудовищами тоже нет сил. Думал, думал, оценивал, вспоминал, упирался рогами в березу, выбивал искры копытами о землю, но муза не снизошла. «И это ничтожество – древнее божество, которое некогда было хозяином полей, лесов, рощ и пещер?!»
От нервов выдрал Фавн все волосы на груди – жесткие, как стальная проволока. Но идеи не приходили! Маленькая серая мышка схватила один волосок и тут же подавилась. Вдруг Фавну стало жалко малышку. Не о том он мечтал!
«Будь я проклят!» – вырвалось у него в отчаянии. Плеснул в стакан тягучей амброзии, надеясь заглушить тоску, и провалился в сон, но даже там его не посетили искры былого гения. А ведь когда-то, давным-давно, он играючи читал грядущее! Не только течение ближайших дней, но и далекие, смутные письмена чужих судеб…
Фавн впал в уныние, а это самый страшный грех для представителя его рода! Бедный бог не находил себе места от тоски. Вдруг в его старческую голову закралась отчаянная мысль: «А что, если попытаться вернуть утраченную молодость?»
Конечно, это было сумасшествием, наивностью ребенка, недостойной зрелого бога. Но разве не безумство – поддаваться унынию и тихо угасать в лесной глуши?
Собрав последние силы, сел в машину и поехал в город. Бросив авто у парка, он, поддавшись внезапному порыву, растворился в толпе. В воздухе витало веселье, светило солнце, а люди и демоны всех мастей и рангов казались счастливыми и беззаботными.
Фавн, наслаждаясь последним теплом уходящего осеннего дня, с интересом разглядывал толпу. Однако его присутствие оставалось незамеченным для окружающих. Эта картина всеобщего счастья вновь вызвала у бога тихую грусть. Его внимание внезапно привлекла очаровательная девушка, от которой исходил свежий аромат леса, земляники и луговых трав. Фавн уже было собрался подойти и познакомиться, когда из дорогого черного авто вышел высокий черноокий бес и властно взял красавицу под руку.
Настроение Фавна окончательно испортилось. Он присел на скамейку и погрузился в раздумья. Вдруг бог почувствовал, как кто-то нежно гладит его по голове. Ласково, как в детстве гладила мать Латина. И Фавну стало так хорошо, в душе расцвели фиалки, мир заиграл новыми красками. Он поднял голову и увидел старуху, скрюченную, точно коряга возле его дома. В руках у бабки коса, а сама она в черном саване. Лица не видно – лишь беспросветный мрак из-под капюшона. Фавн испугался, застучал копытами и стал говорить, что ему нужно еще немного времени, что он всё исправит, да так, что все ахнут.
Но Смерть не стала слушать старого сатира и забрала его.
Вскоре в доме бедного, почти всеми забытого бога, поселились юные нимфы. Сначала им было некомфортно в чужом жилище, но одна наяда, которой наскучило жить у реки, обнаружила в сейфе значительное количество золота. Она подкупила судебного беса и оформила дом на своё имя. Позже в кругу подруг умная наяда, потягивая нектар из хрустального бокала, часто вспоминала старика Фавна, а в долгие промозглые вечера её даже терзали угрызения совести.
Весть о кончине Фавна быстро облетела окрестности. Дети, братья и сестры слетелись на похороны и каждый тайно надеялся урвать кусок от богатого наследства. Однако, их ждало разочарование. Прелестница наяда быстро оформила дом на себя, вызвала легион демонов-адвокатов, а безжалостные слуги закона развеяли притязания алчных родственников, оставив им лишь пепел воспоминаний и горький привкус упущенных возможностей.
Но даже после смерти Фавн не обрёл покой. Его дух метался между мирами, не находя места ни в царстве мёртвых, ни в обители богов. Он с тоской наблюдал за тем, как наяда устраивает в его доме разгульные вечеринки, растрачивая богатство на пустые развлечения.
Время неслось вперед, и память о несчастном боге постепенно растворилась в тумане забвения. Других забот было полно!
Но иногда, за бокалом амброзии, красавица наяда шептала: «Фавны – существа бессмертные, но был один бог, глупый-преглупый, которого Смерть приворожила». И глубоко вздыхала, но спустя минуту в доме старого Фавна вновь царило веселье, а лунный свет разливал золотую амброзию эликсира жизни и беззаботности.
Автор: Марта Квест
Источник: https://litclubbs.ru/articles/68469-skazka-o-starom-favne-dlja-vzroslyh.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: