Когда Вику высаживали из вертолета, она упала. Всё вокруг дрожало, тряслось, гудело, девушку мутило от перелета, земля была далеко – не дотянуться ногой. Когда же, наконец, Вика ступила на эту твердую землю – нога подломилась, и Вика упала на четвереньки, по-кошачьи.
Было время, она занималась восточными танцами – дома ставила запись, и в конце двадцатиминутного ролика шло это упражнение – «кошка». Тогда оно нравилось Вике больше всех, потому что у нее часто болела спина, а «кошка» немного помогала. Хотя полностью снимала бо-ль только горсть таблеток.
Вика успела подумать – здесь, куда ее привезли, у нее больше шансов на побег – или меньше? С нею оставалось всего четверо мужчин, но и одного из это четверки хватило бы, чтобы всё было кончено. Вика бросила взгляд на свою искал-еченную руку, где недоставало пальца. Ду-ра она, ду-ра…Знать бы, на что способны эти люди, она бы тут же сняла кольцо – бросила его куда смогла – лишь бы подальше отлетело, и сбежала. Тем более, все происходило на людной улице, в толпе.
Вика приняла подошедшего к ней щуплого парня - за обычного во-ришку – и даже подумала, что с таким-то она справится. А когда ей заломили руку за спину, и втолкнули в машину, которая так стати оказалась прямо у края тротуара – никто из прохожих не вмешался.
Хотя Вика звала на помощь.
Впервые в жизни.
Она не раз попадала в положение, которое ей самой казалось безвыходным. И всегда что-то мешало ей звать на помощь, просить, умолять, барахтаться, как та пресловутая лягушка в молоке.
Вика неизменно выбирала – плыть по течению. Может быть, поэтому она и оказалась сегодня там, где оказалась.
Тихон крепко взял ее под локоть и поднял. Без всякой заботы – просто нужно было идти вперед, а не стоять тут на четвереньках. И всё же хорошо, что рядом оказался Тихон, а не Кабан или Бес. Те бы просто пнули ее посильнее – мол, пошла, дрянь…
Вика пробыла в обществе этих го-ловорезов всего несколько часов, но не могла отделаться от чувства, что никогда она не находилась так близко к см-ерти.
В какой-то момент ей казалось, что ее просто выкинут из вертолета.
То, что Вика в конце концов оказалась на земле -давало надежду. Может быть, в какой-то момент, рано или поздно, она сумеет сбежать. Пусть вокруг лес, но природа порой оказывается милосерднее людей. Леса и его обитателей Вика сейчас боялась больше, чем своих спутников.
Она знала, кто здесь старший – этот молодой мужчина, с внешностью и повадками иностранца. Он даже говорил с легким акцентом. Остальные называли его Филиппом. И Вике было бы естественно искать у него хоть толику защиты – если бы он обращал на нее внимание. Но Филипп Вику не замечал – он не то, что ни разу не заговорил с девушкой, он даже смотрел сквозь нее, точно она была прозрачной.
Оставались те трое. Но они были такими, что лучше уж – в волчью стаю.
Тихона на самом деле звали Анатолием, кличку ему дали за то, что он, похоже никогда «не нарывался», не лез на рожон. Но и от него Вика не ждала добра.
Поставив девушку на ноги, он оглянулся:
- Ишь ты, площадка как нарочно для вертолета…
- Нам лучше побыстрее уйти отсюда, - сказал Филипп.
- А чего так?
- Это так называемое - дьявольское кладбище. Вертолет не стал бы садиться здесь, но эта площадка – самая близкая к той деревне.
Чертова семейная легенда! Если отм-орозки доподлинно знаю, где та деревня, зачем они ее сюда притащили? Вике хотелось выть от неопределенности и отча-янного страха. Еще по дороге сюда ей сказали, что место выбрано – не наугад, что знающие люди провели большую работу. Нашли и опрашивали потомков тех, кто когда-то жил в глухой таежной деревне, изучали записи в старых книгах, в архивах – и кое-то установили. Во всяком случае ее привезли в ту точку, от которой деревня – вернее то, что от нее сохранилось – находилось недалеко.
Вроде бы так.
- Дьявольское? – переспросил Тихон и хохотнул, - Слышь, Бес, твоя вотчина…
Этого, третьего – Вика боялась больше всех. Если в Тихоне временами просыпалось какое-то подобие добродушия, если Кабан отличался силой, а не умом, то Бес – явный выходец с Кавказа, был в этой тройке самым жест-оким. Ему ничего не стоило лишить Вику пальца – того, с кольцом…
И сейчас он лишь искривил лицо в усмешке, но промолчал.
- Здесь много костей, - продолжал Филипп, и теперь акцент в его речи чувствовался сильнее, - Когда люди нашли эту поляну, то глазам своим не поверили – поляна ровная, почти точно - круглая, точно ее циркулем обвели. Тут не растут деревья, но зато здесь - залежи костей: животных, птиц… Сюда не идут собаки: поджимают хвосты, скулят – а не идут.
- Что ж тут, правда – нечистая сила? – не выдержал простодушный Кабан.
- Нет, какое-то объяснение есть, просто его еще не нашли, - Филипп мог бы оборвать разговор, но не сделал этого, решил разъяснить, - Сначала говорили – тут магнитная аномалия. Потом решили, что под землей скопились я-довитые газы…Но это опять не подтвердилось – ошибка. А вот что интересно – если найти тут животное, которое поги-бло недавно, то внешне оно выглядит целым, никем не тронутым, зато мясо его делается ярко-красным.
- Да разве это можно объяснить? – осмелилась Вика.
Филипп, наконец, взглянул на нее.
- По последней версии – когда-то тут упал метеорит – и потревожил жерло спящего вулкана. Но я этим не занимался… Так что просто говорю, что слышал.
- В общем, нужно валить отсюда поскорее, - подытожил Кабан.
- Теперь всё зависит от нее, - Филипп кивнул на Вику, - Куда идти дальше?
Девушка почувствовала себя загнанной в угол. Представьте, что вы никогда не умели заглядывать в будущее, а от вас – с ножом к горлу – требуют точного предсказания.
- Послушайте, - взмолилась она, - Но ведь у вас же – приборы разные, спутниковые карты… вы же можете найти остатки деревни, там же наверняка, что-то сохранилось – развалины домов, погреба, какая-никакая утварь… Озеро было рядом с жильем. Хоть озеро-то - должно быть видно на карте… Ну и камень… Наверняка, он один такой в окрестностях – большой, как скала, покрытый мхом…
- Меня не интересует, что ты думаешь, - бесстрастно сказал Филипп, - Мне нужно, чтобы ты вела…
Вика закрыла лицо руками. Она уже вновь стояла на коленях, и ей хотелось, чтобы впереди была плаха, и она на нее положила голову. Тогда бы все кончилось быстро. А так, наверное, еще будут му-чить…
Вика знала за собой такое свойство – она была очень робка, даже труслива – и в жизни боялась гораздо большего, чем другие. Всё вызывало у нее опасения, всегда ей было трудно сделать первый шаг. Но существовала определенная черта – и если ее переступить, то страх оставался позади, и Вика
шла вразнос. Вот и сейчас. Она подняла голову и сказала Филиппу:
- Дай мне до-зу.
- Что? – не понял он.
- До-зу, - повторила она, - Я уже один раз видела этот путь. Но тогда я была под кай-фом… Отчетливо видела – будто шла по нему.
Прежде, чем украсть ее среди бела дня, прямо с улицы, они, конечно, собирали на нее «досье» и знали, что Вика в прошлом – нар-команка. Молодая девушка приехала в большой город в надежде найти тут свое место, приспособиться, выстроить жизнь… Может даже, добиться чего-нибудь.
Но, неспособная постоять за себя, она и работу находила такую – тяжелую, с грошовой оплатой. Зимой на рынке торговала рыбой. Простудилась тяжело, лежала в больнице, вышла – держась за стенки.
Потом много еще чего было – лучше не вспоминать. Вика и колечко это треклятое, единственную памятку от семьи – давным-давно продала бы или выменяла на что-то, да не представляло колечко никакой ценности. Ободок металла, и маленький серый камушек. Ненамного отличающийся от тех, что валяются под ногами.
Вика уже не помнила, на каком этапе жизни возникла в ее жизни та компания, благодаря которой - она подсела…И не осталось бы для нее никакой надежды, всё глубже погружалась бы она в эту трясину - и спасти ее было некому. Но оказался там же, где она, в одном с нею шал-мане – сынок одного важного человека. И вроде бы даже возникли между ними чувства. Во всяком случае, когда родители отыскали драгоценное свое чадо, чтобы поместить его в клинику и лечить - чадо заявило, что без Вики – никуда. Это девушку и спасло.
Родители согласились отправить в клинику их обоих. Авось, сынок не сбежит на свободу, если рядом будет его подруга.
Пробыли они оба там долго, но лечение шло успешно. Вернувшись в привычный круг, парень и думать забыл про Вику. Она же вела себя тише воды, ниже травы. Работала официанткой в третьесортном ресторанчике, держалась за свое место (во всяком случае – всегда сыта) и лишь одного боялась – опять скатиться на ту дорожку…
А вот теперь просила до-зу сама. Вике одного хотелось – хоть какого-то беспамятства, хоть неполной, но отклю-чки… Потому что эти страшные люди все равно заставят ее вести их, а куда вести – она не знает. Она пойдет наобум – только бы не би-ли сейчас, и будет идти, сколько может, пока они окончательно не убедятся, что она их обманула.
А тогда уж… Вика не сомневалась, что с ней сделают тогда. И ведь никто не найдет ее – спрятать тут те-ло – легче легкого. Младший братишка, единственный, оставшийся у Вики родной человек – никогда не узнает, что с ней стало. Исчезла, растворилась в большом городе – мало ли таких…
Вика шмыгнула носом.
И увидела перед своим лицом – руку. Мужскую ладонь, слегка благоухающую дорогим парфюмом. На ладони лежали таблетки.
- Вот твоя доза, - сказал Филипп, - Ты получишь ее один раз. Если это не поможет – будем искать другие способы освежить твою память.
Продолжение следует.
Спасибо большое за донаты. Сегодня пришла пенсия - досрочно, и я полностью оплатила кредит за водонагреватель. Очень рада, что закрыла всё. И рада, что есть Дзен, что он-то пока не закрылся. Спасибо вам..