Уход Эммануэля Макрона в отставку мог бы стать и выходом из политического кризиса, сложившегося сейчас во Франции, заявил «Известиям» внук первого президента Пятой республики Шарля де Голля и зампредсдеателя жюри Международной премии мира Толстого Пьер де Голль.
8 сентября Национальное собрание проголосовало за вотум недоверия правительству Франсуа Байру. Пьер де Голль констатирует: несмотря на рекордно низкий уровень поддержки населения, Макрон вряд ли откажется от власти, и в этом его главное отличие от Шарля де Голля. Потомок экс-президента Франции также считает, что вступление страны в БРИКС стало бы шансом для нее уйти от еэсовской технократии. О векторах вешней политики и возможностях урегулирования украинского кризиса — в эксклюзивном интервью Пьера де Голля «Известиям».
«Президент Макрон не любит французов»
— Сегодня Франция занимает откровенно антироссийскую позицию, отправляя Украине оружие и угрожая РФ новыми санкциями. Президент Эммануэль Макрон неоднократно выступал за скорейший мир, однако его действия лишь обостряют конфликт. Как вы считаете, чему он мог бы поучиться у Шарля де Голля в этом вопросе?
— Он периодически ссылается на Шарля де Голля. Но всё, что он делает, противоречит всем идеям Шарля де Голля. Мой дед — символ величия Франции и ее свободы. Он всегда был за диалог с народом. Он заботился обо всех французах независимо от их социального положения, успеха, происхождения, религии. Он всегда стремился действовать в интересах Франции. При этом он всегда старался заглянуть в будущее.
Господин Макрон — умный человек, но он не смотрит в будущее Франции. Он заинтересован в удовлетворении своих собственных амбиций. Если бы Макрон был как Шарль де Голль, то немедленно ушел бы в отставку после роспуска Национального собрания, который сам же и спровоцировал (в 2024 году Эммануэль Макрон по итогам выборов в Европарламент распустил Национальную ассамблею и объявил внеочередные выборы. — Ред.).
Он создал хаос, чтобы удержаться у власти. Президент Макрон не любит французов. Он не представляет французов. Его поддерживают лишь 20% граждан. Его политика и слова всегда противоречили друг другу. То он заявляет, что заинтересован в мире, при этом ведет себя крайне агрессивно в отношении России. То он снова говорит о мире с Россией, то хочет победы Украины. Он весьма поверхностно понимает геополитическую ситуацию, и я как француз очень огорчен тем, что происходит в моей стране. Повторю: он не представляет большинство французов.
Французы симпатизируют России. Французы хотят мира на Украине. Они не хотят этой войны. И нужно помнить обещание господина Макрона, данное американцам: повысить военные расходы до 5% ВВП. При этом объективно мы не сможем это сделать. У нас нет таких денег. Мы должны сосредоточиться на Франции: благополучии французов, проблемах безработицы, безопасности. Я считаю, что Россия и все, кто хочет мира и выступает за многополярный миропорядок, находятся на правильной стороне истории. Не уверен, что господин Макрон — там же.
— 8 сентября парламент Франции проголосовал за вотум недоверия правительству во главе с Франсуа Байру. Позже на пост премьера назначили министра обороны Себастьяна Лекорню. Впрочем, в некоторых СМИ пишут, что политическая турбулентность в стране может привести в конечном счете к отставке и Макрона. Как вы считаете, как долго может продолжаться политический кризис? И уйдет ли Эммануэль Макрон?
— Нет, я не думаю, что он уйдет в отставку. Полагаю, он будет держаться у власти до самого конца, несмотря на то, что его поддерживают всё меньше и меньше представителей элиты и простых французов. Хотя его отставка могла бы стать решением политического кризиса, который он сам и создал. Именно поэтому господин Макрон не имеет ничего общего с моим дедом. Когда в 1969 году прошел референдум и моего деда отвергли, он сразу подал в отставку (референдум по реформе Сената и регионализации. — Ред.). Хотя он исторически, политически и духовно олицетворял Францию. Так что господин Макрон останется до конца.
И, по-моему, действия Макрона сейчас не рациональны. Ему бы логичнее было стать председателем Еврокомиссии. Мне грустно за мою страну из-за того, что произошло вчера (8 сентября. — Ред.). Это влечет еще большую нестабильность, удорожание обслуживания государственного долга Франции, большую неопределенность.
И мы теряем время, которое можно было бы посвятить развитию многополярного мира. Сейчас происходит естественное сближение в рамках БРИКС, Шанхайской организации сотрудничества. Это шанс для Франции. Выход из технократии ЕС — это альтернатива: присоединение к БРИКС, получение доступа к контрактам, экономическому и дипломатическому пространству, к обмену культурами и межкультурному диалогу в многополярном мире. Я уверен, что рано или поздно, когда политическая элита сменится и придут более мудрые и здравомыслящие люди, Франция вновь обретет свою историческую роль: сильной державы — интеллектуального, культурного, политического и дипломатического ориентира.
«Сожалею, что Франция не будет сидеть за столом переговоров»
— Сейчас во Франции активно обсуждается отправка военного контингента на Украину для гарантий ее безопасности. Насколько Париж готов послать свои вооруженные силы и почему он игнорирует позицию Москвы по этому вопросу?
— Это спекуляции. И я даже не думаю, что господин Макрон сам верит в свои собственные заявления. Американцы ясно дали понять, что даже для них присутствие европейских войск на Украине — войск НАТО — неприемлемо. И в этом плане они фактически принимают позицию России.
Для Москвы это обязательное условие, поскольку подобный шаг означал бы прямое вовлечение войск стран НАТО в конфликт. Сейчас на Украине есть наемники из Европы и со всего мира, но это не одно и то же, что военнослужащие в форме НАТО. Поэтому этого не будет.
И заявление господина Макрона о «списке из 26 стран» готовых отправить войска, — просто выдумка. Каждая страна, одна за другой, включая Польшу, Германию, государства Северной Европы и Италию, заявили, что никогда не отправят войска на Украину.
Это совершенно нереалистично. Это просто спекуляции. Макрон пытается «быть в повестке», найти себе роль и компенсировать свою пустую политику и отсутствие перспективы, геостратегии и политических амбиций для Франции и даже для Европы. Он стал очень агрессивным, потому что подчиняется Америке. Сделка с США, заключенная за спинами французов и всех европейцев, обяжет [страны НАТО] тратить 5% ВВП на вооружения, то есть фактически покупать американское оружие и продавать или передавать его украинцам. Мы не можем себе этого позволить — ни финансово, ни с точки зрения стремления к миру. У нас есть долговая нагрузка, нам нужно сосредоточиться на социальной сфере и экономической поддержке наших компаний.
— Россия и США возобновили в этом году прямой диалог об урегулировании кризиса на Украине, чего нельзя сказать о Европе. Как вы считаете, может ли возобновление диалога между РФ и ЕС приблизить мир, учитывая, что Владимир Зеленский очень ценит мнение Евросоюза?
— Господин Зеленский — больше не президент с мая прошлого года. И господин [президент России Владимир] Путин говорил, что может вести переговоры и встретиться с Зеленским, но он никоим образом не будет представлять Украину и свой народ. Мирные соглашения придется согласовывать с новой администрацией, голосованием всех украинцев и Верховной рады. Так что этот вопрос в любом случае предстоит урегулировать.
Я очень рад, что в США произошла смена политической администрации и что новый американский президент более расположен к установлению диалога и мира с русскими, потому что предыдущая администрация, совместно с НАТО, несет тяжелую ответственность за создание этого кризиса.
Теперь им предстоит его решать. Я верю, что Трамп и Путин найдут взаимопонимание — смогут наладить диалог и заключить сделку. Для Америки, находящейся в сложном финансовом положении, заключать соглашения с Россией, особенно по Арктической зоне — по сырью, редкоземам, по арктическому флоту — необходимость. Думаю, президент Трамп это прекрасно понимает. У него, кроме того, есть своего рода желание взять реванш у прежней администрации, которая пыталась его привлечь к [уголовной] ответственности и ослабить его политически.
У господина Путина очень широкое видение мира, многополярного мира и будущего своей страны. Эти договоренности (с Трампом. — Ред.) будут заключаться «за счет» европейцев. И это вина самих европейцев, которые стали столь агрессивными. Я сожалею, что Франция не будет сидеть за столом переговоров из-за отсутствия видения, перспективы, глупой агрессивной политики, а также из-за неуважения к данному слову и постоянной смены позиции. Когда Франция и Россия едины, они сильны — это необходимое условие мира в Европе и на планете. Поэтому я настроен оптимистично.
Я считаю, что французский народ и французская элита должны проснуться, причем очень быстро, чтобы восстановить величие Франции на благо французов и вернуться к более ясному, более оптимистичному и более конструктивному видению своей страны и Европы.
«В вашей стране гармонично живут люди разных этносов и религий»
— Ранее вы сказали, что вместе с семьей планируете переехать в Россию. Скажите, в каком городе вы бы хотели жить? Почему? И чем бы вы хотели заниматься?
— Это наше желание, мое и моей семьи, переехать в Россию, потому что ваша страна успешна. Нам нравится культура, нам близок ее дух. Это было бы очень сильным сигналом для франко-российской дружбы — показать всему миру, что вы — не агрессивный народ, что у вас сильная демократия, что в России мирная жизнь. В вашей стране гармонично живут люди разных этносов и религий.
Это пример для всего мира. Вы придаете большое значение семье и поддерживаете традиционные ценности — веру и патриотизм. Эти ценности в Европе полностью подавлены, и это опасно для детей из-за дефицита ориентиров. Кроме того, «воук» культура (обозначает движение, акцентирующее внимание на феминизме, правах ЛГБТ (признаны экстремистами в РФ). — Ред.) наносит большой ущерб воспитанию наших детей. Поэтому мы хотим забрать их и уберечь.
Вот почему мы хотим приехать в Россию. Разумеется, решение — за вашим президентом. Мы бы выбрали Москву. Привлекает и Санкт-Петербург — там проходит более 30 крупных культурных событий в месяц, но нам и работать надо. Я продолжу работу своего фонда, в частности, в сфере продвижения духовности, культурного единения и сохранения традиционных ценностей.
