Устроилась в машине и стала ждать, периодически выглядывая и посматривая на окна пятого этажа.
— Ждёшь? — рядом со мной появился Шелби.
— Угу, — кивнула я. — Есть что-то хочется. Валере еды купила, а сама голодная.
— Булочку и кофе? — спросил меня он.
— Лучше кусок пиццы и кофе, или бутерброд с колбасой и сыром.
— Может, бургер? — он подмигнул мне.
— И буду я во всём этом сидеть радостная, — помотала я головой. — Уж лучше беляш или чебурек.
— Как скажешь.
В его руках в одно мгновение появился картонный стаканчик с кофе и кусок пиццы на пластиковой тарелке.
— Ты мой спаситель, — проговорила я, хватая дары.
— Осторожно, кофий горячий, — предупредил Шелби.
— У меня руки замерзли, — ответила я, откусывая кусок. — Как ты думаешь, долго нам придётся сидеть в засаде?
— Не долго, вон они уже собираться начинают.
— Уже? — я с разочарованием посмотрела на еду. — Ну, я так не играю.
— Ешь спокойно, у нас есть ещё с тобой время. Они только почуяли его одиночество. Собираются с силами. Пока начнут проявляться — минут двадцать, не меньше.
Я с облегчением вздохнула и сделала большой глоток горячего кофе. Он обжёг губы, но согрел изнутри.
— Спасибо, — пробормотала я с полным ртом. — А то голодная я — злая я. И концентрация хромает.
— Знаю, — он усмехнулся.
Время тянулось медленно. Я пристально следила за тёмными окнами пятого этажа, пытаясь уловить малейшее движение, изменение в атмосфере. Но всё было тихо.
— Думаешь, он справится? — спросила я, откладывая пустую тарелку.
— С ролью отчаявшегося? — Шелби повернул ко мне голову. — Безусловно. Он напуган. А страх — самая правдоподобная эмоция. Её не нужно играть.
Я кивнула, допивая кофе. Холодный осадок на дне стакана был горьким.
— Ладно, — я скомкала стакан и сунула его в пакет для мусора. — Пора. Чувствую, скоро начнётся.
В окнах квартиры то тут, то там мелькали странные тени — будто от проходящих людей, хотя я точно знала, что там никого, кроме Валеры, нет. Воздух вокруг машины стал густым, наэлектризованным. Давление изменилось, в ушах заложило.
— Пошли, — я резко распахнула дверь. — Они здесь.
Мы выскочили из машины и бесшумно пересекли двор. Подъезд встретил нас ледяным сквозняком. Мы молча поднялись по лестнице, прислушиваясь.
Из-за двери квартиры не доносилось ни звука. Тишина была зловещей, густой.
Я приложила ладонь к дереву. Оно было ледяным и вибрировало, словно под напряжением.
— Готов? — шёпотом спросила я у Шелби.
В ответ он лишь подмигнул мне. Его глаза вспыхнули тусклым алым светом.
Я вставила ключ в замок. Медленно, бесшумно повернула его. Щелчок прозвучал как выстрел в этой тишине. Толкнула дверь и замерла на пороге, прислушиваясь. Аккуратно вытащила брелок из кармана, шагнула в комнату и сразу очутилась в рабочем кабинете Валеры. С удивлением стала осматриваться, не ожидала, что ещё и реальность изменится.
Кабинет был погружён в полумрак. Шторы наглухо задернуты. Настольная лампа Валеры была включена, но её свет казался тусклым и жидким, не в силах рассечь сгустившийся мрак. Сам Валера сидел за своим широким столом, заваленным бумагами. Он был бледен, как полотно. Его пальцы судорожно сжимали ручку, но он не писал, а просто держал её.
В углу, на кожаном диване, сидела тётка в платочке и что-то ворчала, перебирая пальцами воздух, словно чётки. У книжного шкафа маячил худой мужчина в очках и тыкал костяным пальцем в корешки книг. Их было пятеро. Они не были прозрачными или мерцающими. Они выглядели абсолютно плотными, реальными, но от них веяло леденящим холодом и безнадёжной тоской.
— Агнета, — выдохнул Валера, увидев меня. В его глазах читалось отчаяние. — Они… они контракт править заставляют. Всю ночь бубнили, а теперь явились всей компанией сюда.
Мужчина у шкафа обернулся. Его взгляд, внимательный и пронзительный, упёрся в меня.
«Кто сия?» — прозвучало у меня в голове сухим, безжизненным шёпотом. «Не из наших. Мешать будет».
Тётка с дивана подняла голову.
«Чужачка. Сопротивляется. Выгони её, Валерьян. Не дело бабам в мужские дела соваться».
— Его зовут Валерий, - проговорила я, нахмурившись.
Я сделала шаг вперёд, чувствуя, как Шелби невидимой глыбой встаёт за моей спиной, занимая весь дверной проём.
— Ну что, — сказала я, снимая с плеча рюкзак. — Похоже, придётся устраивать внеплановое собрание. И объявлять его закрытым.
Я расстегнула рюкзак и достала первую свечу. Воск был тёплым и живым под пальцами.
Валера с надеждой посмотрел на меня. Призраки замерли в ожидании. Битва начиналась.
Я не стала зажигать свечу. Вместо этого я медленно прошла в центр комнаты, ощущая на себе тяжёлые, безжизненные взгляды. Воздух гудел от их немого недовольства.
— Вы хотите говорить, — сказала я громко и чётко, обращаясь к пустоте между призраками. — Но здесь и сейчас — говорю я. Вы нарушили границы. Вы пытаетесь подчинить живого. Этого не будет.
Мужчина у шкафа медленно повернулся ко мне всем телом. Его очки блеснули тусклым светом.
«Он наш. Кровь. Долг.» — прозвучало в голове, и слова обожгли изнутри ледяным холодом.
— Его долг — перед живыми, — парировала я. — Перед женой, ребёнком. А не перед теми, кто давно забыл, что значит дышать.
Тётка на диване поднялась. Её пальцы продолжали бесконечно перебирать что-то невидимое.
«Он слаб. Без нас его сомнут. Мы дадим силу. Мы покажем путь».
— Свой путь он уже выбрал сам без вас, — я вынула из рюкзака небольшой мешочек с крупной солью. — Ваше время прошло. Вам пора уходить.
Я сделала шаг к Валере, который сидел, застыв, с широко раскрытыми глазами. Я насыпала тонкую дорожку из соли между ним и призраками.
Раздался шипящий звук, будто раскалённое железо опустили в воду. Тётка отпрянула с тихим вскриком. Мужчина у шкафа выпрямился, и его черты на мгновение исказились злобой.
— Агнета... — прошептал Валера. — Они... они не уйдут просто так.
— Я знаю, — ответила я, не отводя глаз от призраков.
Самый крупный из призраков, молча стоявший в тени, сделал шаг вперёд. Он был в форме, но не современной, а старого образца. Его лицо было обезображено шрамом.
«Он примет дар. Или примет расплату», — пророкотал у меня в голове низкий, полный невыразимой угрозы голос. Это был не шёпот, а удар по сознанию.
Я почувствовала, как Шелби напрягся, готовясь к атаке. Но я опередила его.
Быстрым движением я швырнула щепотку соли прямо в центр комнаты, туда, где энергия была наиболее густой.
— Уходите на покой и не мешайте живым!
Соль, попав в энергетический узел, вспыхнула короткими голубоватыми искрами. Призраки вздрогнули и отступили, их формы заколебались, стали менее чёткими.
— Агнета, хватит устраивать представление. Давай всё быстренько порешаем и разойдёмся, — предложил Шелби.
— Я пытаюсь договориться с ними полюбовно, — ответила я.
— Наивная, тётя Агнета, с призраками нельзя договориться, их можно только изгнать. Прекращай балаган, пока наши клоуны не разошлись.
— Ладно.
Призраки смотрели на нас с удивлением. Они, кажется, не понимали всю серьёзность ситуации. Я воспользовалась их замешательством. Достала из кармана брелок, который в одно мгновение превратился в огромную чёрную косу с серебристым орнаментом.
Я посмотрела на них, собрав всю свою волю.
— Сеанс окончен. Проход закрыт. Кина не будет, но попрошу не расходиться, вас ждёт увлекательное действо.
Коса в моей руке замерцала холодным серебристым светом, отбрасывая причудливые узоры на стены. Воздух затрещал от напряжения. Призраки зашевелились, наконец, осознав угрозу. Их формы сгустились, наполнились злобой и страхом.
— Последний шанс, — сказала я. — Уйдите сами. Пока я не указала вам дорогу насильно.
«Наглость!» — прошипел мужчина у шкафа, делая шаг вперёд. Его черты поплыли, превращаясь в нечто острое и хищное. «Мы не боимся твоих игрушек, девочка. Мы видели такие вещи, от которых твоя душа свернётся в узел!»
— Ошибаешься, — парировала я. — Вы боитесь. Вы боитесь забытья. Боитесь небытия, а еще боитесь расплаты за своих грехи и договора. Именно поэтому цепляетесь за него, — я кивнула на Валеру. — Но сегодня вы получите то, чего так боитесь.
Я взмахнула косой. Призраки метались по комнате, как пойманные мухи, натыкаясь на барьер Шелби. Их шёпот превратился в панический вой.
— Я предлагала по-хорошему, — сказала я, наступая на них. — Вы не захотели. Теперь будет по-моему.
Я направила остриё косы на тётку в платочке.
— Иди.
Она забилась, пытаясь сопротивляться, но сила, исходящая от косы, была неумолима. Её форму начало затягивать в воронку, как воду в сток. С тихим, жалобным всхлипом она исчезла в серой пустоте.
— Следующий, — мой взгляд упал на мужчину в очках.
Тот попытался броситься на меня, но его немая ярость разбилась о холодную сталь косы. Он растворился без звука.
Остальные поняли, что сопротивление бесполезно. Один за другим они прекращали борьбу и позволяли серому свету поглотить себя. В комнате становилось светлее и тише.
Последним остался тот, в старой форме. Он стоял, выпрямившись, и смотрел на меня не с ненавистью, а с усталым пониманием.
«Скажи ему... пусть живёт достойно», — прозвучало в моей голове, и это был не приказ, а просьба.
Я кивнула.
— Иди с миром.
Он повернулся и сам шагнул к полотну косы и мгновенно исчез. В комнате повисла тишина. Я опустила косу, и она снова стала просто брелоком в моей руке. Было очень холодно.
Валера медленно опустился на стул, дрожащими руками проводя по лицу.
— Всё? — его голос сорвался на шёпот.
— Всё, — подтвердила я, убирая брелок в карман. — Они ушли. Навсегда. Ты свободен. Надеюсь, и род твой тоже освободился.
Шелби громко хмыкнул. Я на него сердито зыркнула.
— Мы избавились только от родственников, — качнул он головой.
Автор Потапова Евгения