Из бездны, скрытой глубоко под Туманными горами, восстал Бич Дурина — древний Балрог Мории, огненный демон из легионов Моргота. Его появление стало началом катастрофы для величайшего из гномьих царств — Кхазад-Дума.
Этот Балрог принёс не просто смерть — он принёс забвение. Он изгнал народ Дурина из залов, вырубленных их предками ещё в глубокой древности, обрекая их на изгнание, длившееся более тысячи лет.
Но как одному существу удалось нанести столь сокрушительный удар по самому могущественному и древнему королевству гномов? Ведь Кхазад-Дум был не просто крепостью — он был сердцем гномьей цивилизации, центром ремёсел, торговли и воинской доблести.
Его залы простиралась на сотни километров под землёй, его сокровищницы ломились от золота и мифрила, а его армия была закалена в вековых сражениях.
Была ли причина падения лишь в нечеловеческой силе и огне Балрога? Или за этим стояло нечто более коварное — магия, страх, древнее проклятие? Чтобы понять, как Балрог завоевал Морию, нам нужно заглянуть далеко в прошлое — к истокам мира Средиземья, к рождению зла и к самой природе тех, кто его воплотил.
Золотой век Кхазад-Дума
В Первом Веке Средиземье было иным. Белерианд ещё не покоился на дне океана — он простирался к западу, украшенный лесами, реками и городами эльфов и гномов.
В Синих горах тогда процветали два великих гномьих царства — Ногрод и Белегост. Их залы, высеченные в камне, славились прочностью и изяществом. Гномы Ногрода и Белегоста были союзниками эльфов в войнах против Моргота, и их кузнецы создавали оружие, способное ранить даже балрогов.
Но величайшее испытание пришло в конце Первого Века. Когда Валар низвергли Моргота и разрушили Тангородрим, земля содрогнулась. Синие горы раскололись, и города Ногрода и Белегоста рухнули в пропасти. Многие гномы погибли, но некоторые спаслись — и отправились на восток, к древнему царству Дурина Бессмертного, что лежало под Туманными горами.
Их прибытие стало поворотным моментом в истории Кхазад-Дума. Гномы с Запада принесли с собой не только ремёсла и знания, но и опыт войны с силами тьмы. Благодаря им Кхазад-Дум достиг своего расцвета. Во Втором Веке гномы прорыли знаменитый Путь между Востоком и Западом, соединив свои земли с Эрегионом — эльфийским царством под властью Келебримбора.
Это была эпоха величайшего сотрудничества. Гномы и эльфы обменивались не только товарами, но и искусством. Именно в те времена был выкованы знаменитые Восточный Вратa Мории — ворота, что открывались лишь по слову «Mellon» («друг»). В залах Кхазад-Дума звучали песни, молотки кузнецов и звон секир на учениях.
Но золотой век не мог длиться вечно.
Тень Саурона и закрытие врат
С приходом Саурона — бывшего слуги Моргота, ставшего новым Владыкой Тьмы — всё изменилось. Под видом Аннатара, «Дарителя», он проник в Эрегион и помог эльфам выковать Кольца Власти. Но когда он надел Единое Кольцо и открыл своё истинное лицо, началась война.
Эльфы Эрегионa были разгромлены. Келебримбор пал, а Саурон захватил девять Колец для людей и семь — для гномов. Хотя гномы оказались устойчивы к прямому влиянию Колец (они не становились призраками, как люди), Саурон всё же сумел разжечь в них жажду золота и власти.
После разорения Эрегионa гномы Кхазад-Дума заперли Восточные Врата. Они больше не доверяли внешнему миру. Но даже в изоляции их царство оставалось неприступным. Как писал Толкин в «Приложениях» к «Властелину Колец»:
«Даже если бы Саурон владел Кольцом Всевластья, он не смог бы одолеть Дурина и его народ в те времена. Ибо залы Кхазад-Дума были слишком глубоки, а народ — слишком многочислен и храбр».
Казалось, ничто не сможет достичь гномов в их подземном убежище. Но зло не всегда стучится в ворота. Иногда оно уже спит под твоими ногами.
Происхождение Балрогов: пламя Мелькора
Чтобы понять природу Балрога, нужно вернуться к самому началу времён. В «Айнулиндалэ» — первом рассказе «Сильмариллиона» — говорится, что Эру Илуватар, Отец Всего Сущего, создал Айнур — духов, которым даровал дар песни. Из их музыки возникла Вселенная, а из видения — мир Арда.
Но среди Айнур был Мелькор — сильнейший из них. Он завидовал творческой власти Илуватара и стремился внести в песню собственную тему. Его диссонанс вызвал хаос, и лишь вмешательство Илуватара — единого могущественного аккорда — восстановило порядок.
Когда мир был создан, Мелькор (ставший Морготом) вошёл в него, чтобы исказить замысел. Вместе с ним пришли его последователи — Умайар, наиболее испорченные из Майар. Они приняли обличья ужасных демонов огня и стали известны как Балроги — «Демоны Силы».
Балроги — не просто монстры. Они — падшие духи, равные по природе Гэндальфу или Саурону. Как и они, они могут быть убиты, если их телесная оболочка разрушена. Но их сила — не только в огне и плетях. Они обладают разумом, магией и способностью внушать парализующий ужас.
Именно поэтому Гэндальф в Мории говорит Арагорну:
«Здесь мечи больше не помогут».
Это не значит, что Балрога нельзя убить. Это значит, что обычное оружие бессильно против магической сущности, чья воля способна разрушить заклинание самого Истари.
Могли ли гномы победить Балрога?
Многие считают, что Балрогов можно убить только клинками из Гондолинда — города, где ковали оружие против сил Моргота. Действительно, Гламдринг (меч Гэндальфа) и Оркрист (меч Торина) были выкованы там. В «Книге Утраченных Сказаний» описывается битва эльфийского героя Эктелиона с Готмогом, Владыкой Балрогов.
Хотя Эктелион нанёс смертельный удар, он сам погиб, упав в воду вместе с врагом.
Но важно: Толкин впоследствии переработал эту сцену. В окончательной версии «Сильмариллиона» Готмог убит не мечом, а копьём Эарендиля. Это показывает: ключ не в оружии, а в духе и обстоятельствах.
А гномы Кхазад-Дума были мастерами. Их клинки и топоры славились по всему Средиземью. Они работали с мифрилом — металлом, прочнее стали, но легче пера. Сам Дурин VI носил Топор Дурина — реликвию, передававшуюся от одного воплощения Дурина к другому.
Согласно легенде, Дурин Бессмертный должен был возвращаться в мир семь раз, и каждый раз — как король гномов.
Таким образом, теоретически гномы могли одолеть Балрога. Но они не знали, с кем столкнутся. Они ожидали орков, троллей — не древнего духа тьмы, спящего пять тысячелетий.
Пробуждение древнего зла
После падения Моргота большинство Балрогов погибли. Но некоторые скрылись. Один из них бежал на восток и укрылся под Туманными горами, в глубинах, куда не ступала нога смертного. Там он впал в спячку — не сон, а состояние оцепенения.
Пять тысяч лет он оставался забытым. Через него прошли эпохи: Второй Век с его войнами, гибель Нуменора, Война Последнего Союза, где пали Саурон и Эльфийский король Гил-Галад. Даже в Третьей Эпохе, во времена войн с Ангмаром, Балрог не шевелился.
Но в 1980 году Третьей Эпохи два потока судьбы сошлись.
Во-первых, гномы, истощив поверхностные залежи мифрила, начали рыть всё глубже под горой Баразинбар. Мифрил становился всё более редким, и король Дурин VI приказал искать новые жилы в «чёрном сердце мира» — самых древних слоях горы.
Во-вторых, на востоке, в Дол Гулдуре, Саурон (ещё не раскрытый как таковой) вновь набирал силу. Его тень будоражила все тёмные существа. Даже спящий Балрог почувствовал это — как зов старого господина.
И тогда, когда гномы-шахтёры впервые коснулись древней пещеры, где спал демон, тот восстал.
Гибель Дурина VI и год отчаяния
Балрог не стал нападать сразу на весь Кхазад-Дум. Он убил Дурина VI — возможно, в засаде, возможно, в открытом бою. Но маловероятно, что король лично копал руду. Скорее всего, узнав о нападении на шахтёров, он повёл отряд элитных воинов вглубь горы.
Это был роковой шаг. В узких тоннелях численное превосходство гномов не играло роли. Балрог, используя магию и знание подземелий, мог атаковать из засады, вызывать обвалы, разжигать огонь в камне. Его плеть могла сбить с ног десяток воинов за раз, а меч рассекал доспехи, как ткань.
Дурин пал. Его сын, Наин I, унаследовал трон. Он не бежал. Он пытался держать оборону. Целый год гномы жили в одном царстве с Балрогом — не зная, где он, но чувствуя его присутствие в каждом эхе, в каждом треске камня.
Братство, проходя через Морию спустя тысячу лет, видело последствия:
«Трещины и пропасти зияли в стенах и полу. Самая широкая была более семи футов, и Пиппину понадобилось немало мужества, чтобы перепрыгнуть её. Из глубины доносился шум, будто огромная мельница крутилась в недрах земли».
Это — работа Балрога. Он не просто убивал — он разрушал саму структуру Мории, превращая её в ад.
Страх как оружие: невидимая сила тьмы
Самое страшное в Балроге — не его огонь, а его аура. Толкин неоднократно подчёркивает: при приближении Балрога даже орки пугаются и замолкают. Леголас, величайший лучник Средиземья, не может натянуть тетиву. Гимли, потомок королевского рода, падает на колени.
Это не просто «испуг». Это магическое воздействие — как у Короля-чародея. В книге, когда Братство плывёт по Андуину, Гимли прямо говорит:
«Это напомнило мне тень в Мории… тень Балрога».
Оба — воплощения древнего зла, чья сила — в подавлении воли противника. Даже Даин, убивший Азога в битве при Азан-Нулбаре, вышел из ворот Мории «серым от страха», увидев Бич Дурина в глубине.
Этот страх — ключ к пониманию падения Кхазад-Дума. Гномы не были слабы. Но как сражаться с врагом, чьё присутствие лишает тебя мужества? Как командовать армией, если твои воины дрожат?
Последняя битва и бегство
В 1981 году Третьей Эпохи пришёл конец. Возможно, Наин I, отчаявшись, повёл последних воинов в финальную атаку. Возможно, Балрог сам вышел из глубин, решив, что гномы достаточно ослабли.
В любом случае — битва была короткой. Перед лицом всепоглощающего ужаса даже самые отважные не могли удержать оружие. Балрог убил Наина и его воинов с «болезненной лёгкостью», как пишет Толкин.
После этого гномы бежали. Они оставили всё: сокровищницы, святилища, гробницы предков. Великие залы Кхазад-Дума, где когда-то звучали песни и молотки, замолкли навеки.
Эльфы дали им новое имя — Мория, что на синдарине означает «Чёрная Пропасть».
Так что падение Кхазад-Дума — не история о том, как монстр убил короля. Это трагедия о том, как страх разрушил великую цивилизацию изнутри. Балрог не захватывал зал за залом. Он просто существовал — и этого было достаточно.
Его огонь опалял камень, его магия ломала заклинания, но главное — его присутствие гасило огонь в сердцах гномов. Их песни сменились шёпотом, их молотки — тишиной, их отвага — отчаянием.
Именно поэтому Мория стала символом падения:
«И когда звуки битвы затихли, над Кхазад-Думом сгустилась тьма, густая и безмолвная, как сама забвение».
Надеюсь, вам понравилась эта статья. Если да — поставьте лайк и обязательно подпишитесь на мой Telegram-канал, посвященный фантастике. Там вас ждет много полезных рекомендаций и интересных обсуждения :)
