Начало:
Продолжение:
Их смех, звонкий и слегка дрожащий, смешался с шелестом листьев и казался единственным звуком во всем мире. Он длился недолго — его оборвал резкий, пронзительный голос, сорвавшийся с калитки.
— Ну, наконец-то-то! А я уж думала, этот скрип на мои костяные пальцы сведёт! Целый день, как на иголках!
На пороге сада, опираясь на резной посох и сухо щурясь на пару, стояла Агафья Мироновна, их соседка, а в прошлом — первая учительница обоих. Её давно уже никто не видел без стряпнутого в печи пирожка или без охапки свежих сплетен, которые она разносила по деревне с важностью курьерской дипломатической почты.
Они разомкнули объятия, но не отпустили друг друга рук, будто боясь, что она, эта живая легенда их детства, может развеять их счастье одним своим едким словом.
— Агафья Мироновна, — первым опомнился Он, и его улыбка стала шире, детской. — Вы всё та же, бдите у ворот, как дракон.
— Драконы из сказок, милок, а я — суровая быль, — фыркнула старуха, но в уголках её глаз заплескались тёплые морщинки. Она сделала несколько шагов вперёд, её палка отстукивала по дорожке чёткий ритм. — А ты, голубка, вся в слезах. Как маков цвет. Нехорошо это. Слёзы — дурная примета для встречи.
— Это от счастья, — прошептала Она, смущённо вытирая щёки тыльной стороной ладони.
— Счастье слезами не обливають, его пирогами встречают, — отрезала Агафья Мироновна и вдруг протянула им узелок из пёстрой домотканой ткани. — На, бери. С яблоками. С вашего же дерева. Самые сладкие, румяные, ждали тебя, непутёвого.
Он взял узелок. Яблоки пахли осенью, мёдом и домом.
— Спасибо, — голос его снова дрогнул. — Я… я так давно не ел наших яблок.
— Знаю, — коротко кивнула старуха. — Знаю я всё. И как ты там, за морями, по ним тосковал. И как она тут, у калитки, каждый вечер стояла. Два дурака, прости Господи. Одного поля ягода. Ну, теперь-то, слава Богу, сказке конец.
Она повернулась, чтобы уйти, но на полуслове остановилась.
— Заходите вечерком, — бросила она через плечо уже совсем другим, мягким тоном. — Пирог с брусникой только из печи. Посидим. Ты, — она ткнула посохом в его сторону, — расскажешь, какие там, у них, калитки скрипят. А то у Машкиной внучки жених из города, так она говорит, будто у них там калитки вообще беззвучные, на пружинах. Диковина, да и только.
И, не дожидаясь ответа, она зашаркала прочь, оставив их вновь одних в золотом водовороте сада.
Они переглянулись и рассмеялись. Напряжение ушло, сменившись тёплой, почти семейной уютностью. Суровая доброта Агафьи Мироновны стала тем самым мостиком, который соединил хрупкую сказку их встречи с простой и прочной реальностью этого двора, этого села, этой жизни.
— Пойдём? — сказал Он, беря её под руку и кивая в сторону дома. — Чай, наверное, уже совсем остыл.
— Ничего, — улыбнулась Она. — Мы его подогреем. Вместе.
В ту же секунду из-за забора послышался другой голос — молодой, звонкий и полон любопытства.
— Тётенька Лера! А это кто? Жених ваш, что ли, из-за границы вернулся?
На штакетнике, как воробышек, сидел соседский мальчишка Ванька, главный новостной обозреватель и переносчик всего на свете. Его глаза круглились от неподдельного интереса.
Жизнь, настоящая, шумная и нескучная, уже стучалась в их только что отворившуюся дверь. И они были готовы впустить её. Теперь — навсегда и вместе.
А на веранде два блюдца действительно остыли. Но это уже не имело никакого значения.
Продолжение:
#дзен #осень #любовь #ожидание #встреча #тихаярадость #мимолётность #гармония