В день похорон лил дождь. Весна совсем близко, снег практически растаял. Только на душе было всё серым и унылым. Нина вышла из здания крематория и посмотрела в затянутое мрачными тяжёлыми тучами небо. Чёрный шёлковый платок сполз на плечи. Она даже не увидела Тимура, не посмотрела на него в последний раз. Гроб привезли заколоченным.
Долго ждать пришлось. Но Коновалов выполнил своё обещание. Тимур в Москве. Прах отдадут не сразу. Нина собиралась захоронить его в Питере. Там вроде как его первая жена похоронена, друг. Пусть рядом с ними будет.
Трясущимися руками Нина прикурила. Паша остался внутри. Ему было тяжелее всех. Ведь с Авдеевым они давно рука об руку вместе шли. Тот, можно сказать, Паше в своё время здорово помог.
-Вот и всё - послышался его охрипший голос за спиной - покойся с миром, Тимур.
Подняв ворот кожаной куртки Паша забрал у Нины сигарету.
-Помянуть бы. Наши в Питере заказали кабак. Все соберутся. Поедем?
Нина покачала головой. Что ей там делать? Она не знает никого, и её не знают.
-Я законная жена Тимура. Как мне теперь с его бизнесом быть? Или у него в доле есть кто-то? - лишь спросила она.
Паша, прищурив глаза, задумчиво курил. Тимур до денег был жадным и делиться не любил. Сделки заключал, договора подписывал. Отмывал деньги через левые фирмы, казино ему хорошие бабки приносило в Питере. Он был слишком удачлив и конечно же за его удачливость его многие ненавидели, даже те кто якобы дружил.
-Коновалов Пётр Васильевич в окружении Тимура был важной фигурой. Но по мне, он мутный какой-то. И с гибелью Тимура, я уверен, он как-то связан. Только как мы докажем? В его руках вся власть.
-Я понимаю это. Но посоветуй, что мне делать сейчас? Ведь многие в Питере наверняка руки уже потирают в предвкушении. Тимур не успел ничего толком решить, ты же знаешь.
-Я, честно, мало разбираюсь в этом, Нин. Я для Тимура был как его телохранитель. Пробить информацию о ком-либо, припугнуть оборзевших партнёров, наладить дисциплину среди пацанов, которые к Тимуру попросились на работу. Вся вот эта экономическая сторона вопроса для меня далека, поэтому я не знаю, что тебе посоветовать. У Тимура несколько юристов работали по разным направлениям, но думаю, что они сейчас как крысы с корабля побежали.
-Неужели нет ни одного верного человека, который бы помог мне в суть дела вникнуть? - отчаялась Нина.
-Езжай на поминки в Питер. Покажи себя, прояви. Вся эта шайка должна понять, что есть ты и не так просто растащить бизнес Авдеева по кускам. Я рядом буду и ребят соберу сколько смогу. Не пропадём.
Нина села в машину. Ехать в Питер ей было страшно. Она всего лишь неопытная двадцатилетняя девчонка, так и не получившая достойного высшего образования. Как она проявить себя сможет? Ведь это закоренелые хитрые бандюки, а не сборище мальчиков с чистыми помыслами и скорбью в глазах.
-Я хотела бы помогать Тимуру в дальнейшем ... Только поначалу мечтала детей родить, чтобы семья у нас была. Понимаешь? А потом уже всё остальное.
Голос Нины прозвучал сдавленно. Она бросила последний взгляд на унылое здание крематория. Здесь в огромной печи сгорает не только тело. Здесь горят мечты, планы и ... чувства.
-Иллюзии свои оплакиваешь порой так же горько, как покойников. Крепись, Нина. Я помогу тебе, чем смогу. А могу без Тимура я очень мало.
Машина резко тронулась с места, разбрасывая после себя ошмётки грязи. Нина и Паша помчали в Питер.
***
Юрка помог сбежать из больницы. Сам как раз-таки выписался и одним поздним весенним вечером вывел Стаса через запасной выход.
-Куда теперь? - поёживаясь на холодном ветру, спросил Юрка. Одет он был простенько. Коричневая дермантиновая куртка, растоптанные ботинки. Жиденькие русые волосёнки едва прикрывали проплешину на голове.
-Мне со съёмной хаты документы свои забрать надо, деньги в тайнике. Один рискую, может ты? Не бесплатно, конечно. Заплачу сколько скажешь.
Юрка обиженно засопел.
-И ты из этих. Которые думают, что весь русский народ за бабки продался и ни в ком души уже не осталось, человеческого сострадания. Стал бы я тебе помогать, если бы во мне обычного сочувствия не было? Вот и думай. Говори адрес. Сделаю всё, как скажешь.
Они стояли в одной из подворотен уснувшей столицы. Редкие машины со свистом проносились по освещённому проспекту, да загулявшие допоздна девчонки с парнями кучкой шагали по тротуару. Песни горланили, да выкрикивали бранные слова.
Стас смотрел на них зло, недобро. Сам практически их возраста, а уже столько за этот короткий срок испытал и повидал, что на двадцать лет вперёд душой постарел.
-Вместе пойдём. Мне тебя тут ждать не резон. Ночной патруль ещё подхватит под белы рученьки и увезут меня в отдел.
Юрка топтался на месте, сунув руки в глубокие карманы куртки.
-Только чур ты про себя расскажешь мне всё?
Стас криво усмехнулся и, похлопав его по плечу, развернул в глубь арки.
-Расскажу, Юрка. Не сомневайся. Всё расскажу.
***
После поминок в Питере прошло две недели. Нина давно вернулась в Москву и просиживая в офисе Тимура, пыталась разобраться со всеми отчётами, бумагами, но мало что понимала. Какие-то знания были вынесены из стен института за два курса, но это лишь теория. На практике всё оказалось намного сложнее, и, чувствуя, что она попала в какую-то утопию, Нина всё чаще стала курить и пропускать вечером по стаканчику чего покрепче.
Она могла бы нанять грамотного специалиста, который бы часть работы взял на себя. Только где найти такого, чтобы ему можно было доверять?
В Питере не совсем ласково встретили жену почившего Авдеева. Многие думали, что вдова не полезет в бизнес взрослых дядь. Только Нина дала им ясно понять, что полезет и не отступит.
Паша ворвался одним солнечным апрельским утром внезапно. Бледный, растерянный. Схватил со стола Нины пачку сигарет и тут же в кабинете прикурил. Руки его тряслись, в глазах застыла растерянность.
-Нин, нам крышка. Все счета Тимура арестованы, сделки по продаже в Питере всего движимого и недвижимого имущества заморожены. Сюда едут с проверкой. Я понятия не имею, что происходит.
-Так. Не суетись - Нина упёрлась ладонями в стол. По налоговой отчётности было всё в порядке, это она точно знала. Рука непроизвольно потянулась к телефону. Коновалов же решал подобные проблемы у Тимура. Неужели и сейчас откажет?
Паша не сразу понял, что она звонит Петру Васильевичу. А то бы остановил её. Он этому старому хитроумному жуку не доверял.
Голос Коновалова в трубке прозвучал холодно и недружелюбно. Он приказал Нине подъехать к нему в управление. Одной.
-Я тебя вот так не отпущу. Буду поблизости ошиваться - заявил Паша.
-Что-то мне не нравится тон Петра Васильевича - пробормотала Нина. Но сидеть сложа руки на месте она не могла. Может, Коновалов и откажет ей в помощи. Тимура-то нет. И всё же попытаться попросить его заступничества стоит.
Паша высадил Нину в двух кварталах от управления, сам проехал вперёд. Девушка решительно зацокала тонкими каблучками по сырому асфальту. Полы её светлого плаща развевались на тёплом апрельском ветру. В голове уже сидела мысль, что не дадут ей так просто в наследство вступить, как жене. Будут пытаться любыми способами убрать.
"Посмотрим, что Коновалов мне предложит или не предложит. Пошлёт куда подальше, может" - размышляла Нина, потянув на себя тяжёлую железную дверь. На проходной у неё затребовали документы и приказали подождать.
Встав возле окна, Нина смотрела на шумную улицу. На удивление, она была спокойна. Чему быть, того не миновать.