Лейтенант Старновский. Бои на Полоцком УРе. Читать бесплатно.
Начало первой книги ЗДЕСЬ. "Лейтенант Старновский" кн.1
Начало второй книги ЗДЕСЬ. "Бои на "Линии Сталина". Лейтенант Старновский кн.2
Начало третьей книги ЗДЕСЬ. "Бои на Полоцком УРе. Лейтенант Старновский" кн.3
Предыдущая глава 3-ей книги ТУТ . гл. 11
Глава 12. Утро 8 июля 1941 года. Коварная ловушка русских
Перед мостиком через ручей колонна немецких танков, возглавляемая Pz.Kpfw. IV Ausf. D, остановилась. Мотоциклисты, следующие передовым дозором, осторожно покатились дальше, миновав ручей с его болотистыми берегами. Опасное место, удобное для вражеской засады, было преодолено.
Гауптман* (т. е. капитан) Эрих Мерц** (** любые совпадения случайны), командир 1-го танкового батальона 27-го танкового полка***, сидя в головном танке, торжественным голосом докладывал по рации:
- Атака была начата сегодня в 8 часов утра с рубежа: мост Зельки-Шалашино, центр. В 8. 30 подразделения были уже на марше. 15-ти километровое продвижение колонн было планомерным и очень свободным. Первый рубеж наступления был достигнут без сопротивления противника. Следую дальше, согласно плану!
Затем он ненадолго прервался и уже неофициальным тоном добавил:
- Я первым буду в Полоцке, готовьте шампанское!
(*** на начало войны в составе 27-го танкового полка имелось 42 танка Pz.Kpfw.IV, 102 Pz.Kpfw.38(t), 20 единиц Pz.Kpfw.II и 9 танков связи Pz.Kpfw.38(t). Всего 173 танка. Помимо единственного танкового полка в этой тд имелось два полка мотопехоты. То есть больше танковых полков в дивизии не имелось).
Пока передавалось сообщение, остальные танки батальона Мерца постепенно подтягивались к головной машине и тоже останавливались, не глуша моторов. Гауптман высунулся из люка, оглянулся, чтобы посмотреть, подтянулись ли отстающие машины. Отряд мотоциклистов, который выполнял роль головного дозора, проехал еще сотню метров вперед и тоже остановился, ожидая дальнейших указаний.
Гауптман Эрих Мерц взял бинокль и стал разглядывать раскинувшуюся впереди открытую местность. Где-то здесь должны были быть бункеры русских. Ну или какие-нибудь другие оборонительные сооружения.
Но никаких окопов, артиллерийских позиций визуально обнаружить ему не удалось. Конечно, можно было отправить пятерку мотоциклов вперед по трассе на разведку, но вдруг вон в тех кустах на взгорке сидят какие-нибудь фанатики-коммунисты с пулеметом, они же враз срежут его головной дозор. Было уже такое. А немецких солдат гауптмана приучили беречь.
Эрих хищно повел своим большим носом в сторону железнодорожного переезда, где виднелись два одноэтажных домика, окуляры бинокля приблизили эти строения. Дома как дома. У русских все домишки были какие-то убогие по сравнению с домами в его фатерлянде (т. е. на его родине). Нигде никакого движения людей или техники видно не было.
Автомобильная трасса немного спускалась с пригорка в низину, а затем снова выходила на взгорок и там раздваивалась. Немецкий капитан машинально отметил, что эта впадина была бы хорошим местом для развертывания в боевой порядок, укрытым со всех сторон от вражеского обстрела. А уже оттуда можно было бы рвануть подобно пехотинцу, выскочившему из окопа в атаку. И здесь открывались два варианта, или выйти на железнодорожный переезд, или двинуться по новой трассе вдоль железной дороги с этой, то есть южной, стороны. В такой ситуации немецкий штабной гений решил задачу очень просто, руководствуясь принципом «Одна дорога хорошо, а две лучше». Захват железнодорожного переезда обеспечивал танкам проезд через высокую железнодорожную насыпь, преодолевая тем самым этот своеобразный противотанковый рубеж, и в то же время обеспечивал фланг основному удару вдоль новой трассы, которая шла по эту (южную) сторону рельсового пути.
Но в последний момент в план была внесена корректировка. Теперь основной удар планировался по железнодорожному переезду, так как согласно последним разведданным, изложенным в отчете отдела 1c (разведка) 57-го моторизованного корпуса от 7-го июля 1941-го года сообщалось, что воздушная разведка обнаружила неизвестную ранее укрепленную линию русских от Боровухи до озера Яновы, расположенную севернее и южнее железнодорожной линии Полоцк-Боровуха, которая была серьезно усилена бункерами противника.
Удар же вдоль новой трассы тоже оставили в плане, надеясь на то, что если удастся сбить оборону русских, перекрывающих новую трассу, то можно будет зайти в тыл остальной линии русского укрепрайона, расположенной на высотах северного склона речной долины реки Западной Двины (немцы уже были на этой стороне реки, так как еще 4-го июля 1941-го года захватили Дисненский плацдарм). Ехать по дороге, прикрываясь с одной стороны железнодорожной насыпью, а с другой стороны расстреливать тылы русских бункеров, которые обращены в сторону реки, было заманчиво.
Гауптман Мерц действовал согласно новым поправкам, внесенным в план. Первой целью будет железнодорожный переезд, так как тут, по данным разведки, никаких бункеров обнаружено не было. Да он и сам это видел в свой бинокль. Только убогие домишки русских, которых здесь называли белорусами, то есть белыми русскими. Мерц ухмыльнулся. Белыми красные коммунисты называли своих врагов белогвардейцев. Неповторимая игра русских слов, обозначающая «белые». Но вот для немцев все они были русскими. И те, и те и эти. Русские, коммунисты, большевики, да какая разница? Там и азиаты есть, и кавказцы, и опять какая разница, для них это всё равно русские. Хотя нужно признать, если их оценивать всем скопом, то это была силища. Но, как сказал один из командиров гауптмана Мерца, процитировавшего фразу фюрера, ушедшую в войска: «Россия — это колосс на глиняных ногах. Раз ударишь, и рассыплется»****. У большевиков не было хороших дорог, хороших домов, хороших командиров. Их оборона была наскоро состряпанной закуской для немецких танков. Последнее выражение, придуманное самим Мерцом, подняло ему настроение, и он улыбнулся своему остроумию.
(**** В Западной Европе в 18-м веке это выражение употребляли по отношению к Российской Империи, чтобы обозначить с одной стороны огромность её территории, а с другой стороны слабую экономику. Гитлер перед нападением на СССР употреблял это выражение перед своими генералами, чтобы внушить немцам веру в лёгкую победу. От генералов эта фраза, по мнению автора, ушла в войска).
Вдруг Мерц вздрогнул и сухо облизнул губы, почему-то накатило какое-то нехорошее предчувствие. Его взгляд зацепился за небольшой пригорок, поросший кустарником, который находился в отдалении, ближе к железнодорожной насыпи. Там запросто могли спрятаться какие-нибудь фанатики-коммунисты. Поэтому Мерц скомандовал по рации:
- Курт, вперед!
И первые три легких танка Pz.Kpfw. II медленно обогнули танк командира, а затем выехали из низины и бодро покатились в сторону железнодорожного переезда. Вот они проехали метров триста, и ничего не происходило, тогда Мерц по рации отдал заранее обусловленную команду:
- Марта один!
По этому сигналу вся немецкая колонна стала постепенно рассредоточиваться, разворачиваясь в боевой порядок, направляясь к железнодорожному переезду. И опять ничего не произошло. Русские молчали. А может их вообще тут не было?
Мерц уже открыл рот, чтобы приказать головным «двойкам» прибавить скорость и быстрее занять железнодорожный переезд, как вдруг прогремел мощный взрыв, и передний Pz.Kpfw. II чуть подбросило в воздух, и он перевернулся на бок. Гауптман тут же резко дернулся в своей командирской башенке, лихорадочно вглядываясь в возможное расположение русской засады.
- Курт, что происходит? — только и смог спросить гауптман в рацию.
В ответ раздался голос командира второго танка:
- Курту конец! Это я, Ганс! Взорвалось что-то очень крупное! Обхожу его слева, никаких признаков вражеских пушек не вижу. Вообще ничего нет. Только эти чёртовы домишки возле чертового переезда! Продолжаю движение!
- Ганс, стой, это, возможно, минное заграждение!
В наушниках послышалось, как Ганс истерично кричит своему механику-водителю:
- Фриц, стой, давай сдавай назад!
И тут же прогремел второй взрыв.
Мерц вздрогнул, всматриваясь в командирский перископический прибор. Второй танк перевернуло вверх дном, словно сломанную игрушку.
Третья «двойка» начала хаотичную стрельбу в сторону ж/д переезда и пригорка. Следом за ней, как по команде, открыли беспорядочный огонь и все остальные танки, успевшие к этому времени развернуться в боевой порядок. Теперь они остановились и открыли огонь. Стреляли чуть ли не во все стороны, но по пригорку с кустами особенно сильно.
Это был тот момент, когда нити управления боем неожиданно вырвались из рук немецкого командира.
На мгновение и сам гауптман растерялся, но тут же самообладание вновь вернулось к нему, и он отдал единственно разумный приказ в такой критической обстановке:
- Всем отступление!
Танки стали медленно пятиться назад, изредка останавливаясь для продолжения стрельбы по невидимому противнику. И тут раздался еще один взрыв. На этот раз на мину наехала «четверка», её тоже слегка подбросило вверх, и хотя она устояла на искореженных катках, но тут же загорелась, как цистерна с топливом. Из экипажа тоже никто не уцелел.
Гауптман с тихой злостью проговорил сам себе:
- «Марте-1 конец, начинаем Марту-2».
Русские впервые его обыграли, заманив в коварную ловушку.
(Продолжение следует. Внимание! Сегодня выкладываю сразу две главы! Так что не забываем читать предыдущую. Ссылка на неё указана перед началом этой главы)
Продолжение ЗДЕСЬ. Гл.13 "Это еще на все! 8 июля 1941 года"