Захар сидел перед таблицей Excel и подсчитывал свои сбережения и траты.
— Негусто, — вздохнул он.
В последнее время ему за приемы платили мало, видно было, что люди отдают последнее, и больше у них нет. Он не мог брать с них много, зная, как им тяжело.
Вдруг в дверь постучали. На пороге стоял тот самый бригадир, которого к нему направили Василиса с Оксаной. Видно было, что мужчина устал, но не стал откладывать в долгий ящик поход к ведьмаку, а сразу заехал после работы.
— Захар? — неуверенно спросил он. — Мне… Мне посоветовали к вам обратиться.
Захар окинул его внимательным взглядом и впустил в дом.
— Чай? — спросил он.
— Если можно, — устало кивнул мужчина. — Меня Петр зовут.
Захар налил в кружки горячего травяного чая, достал упаковку с печеньем, открыл ее и положил на стол.
— Рассказывай, Петр, — велел он, когда гость немного отпил терпкого напитка.
Выслушав историю, Захар долго молчал, глядя куда-то мимо человека.
— Ты правда готов на всё? — наконец спросил он. — Это будет больно. И тебе, и ему. И нет гарантий, что получится.
— Готов, — без колебаний ответил бригадир. — Лишь бы он избавился от пагубной привычки.
— Ладно, — вздохнул Захар. — Завтра на рассвете будь здесь. И захвати с собой самое дорогое, что у тебя есть. Не по цене, а по памяти.
— Я живу в трехстах километрах от вас.
— Ясно. Тогда переночуешь в соседней избе.
— Спасибо вам, — обрадовался Петр.
— Пока не за что, — вздохнул Захар. — Смотреть надо, могу ли я чем-нибудь помочь.
На следующее утро они поехали в город. По дороге Захар молчал, а Пётр нервно теребил в руках старую фотографию: он и его брат-погодок, лет десяти, с удочками на фоне реки.
Квартира, в которую они вошли, поразила Петра своей пустотой и запустением. В воздухе витал тяжёлый, сладковато-гнилостный запах. На полу валялись пустые бутылки, шприцы. В углу, на матрасе, свернулся калачиком исхудавший человек — брат Петра, Сергей.
Захар, не говоря ни слова, начал расставлять по комнате свечи, рисовать на полу мелом сложные знаки.
— Раздень его до пояса и посади в круг, — коротко бросил он Петру.
Процедура была долгой и мучительной. Сергей метался, кричал чужими голосами, плевался, пытался вырваться. Пётр, сжимая его изо всех сил, плакал молча, чувствуя, как под ладонями горит горячая, иссохшая кожа брата.
Захар работал молча, сосредоточенно. Его руки двигались быстро и точно — то разбрызгивая зелья, то накладывая компрессы из странно пахнущих трав. В какой-то момент комната наполнилась невыносимым воем, и тени на стенах зашевелились, приняв уродливые формы.
— Держи! — крикнул Захар, и в его голосе впервые прозвучало напряжение. — Не отпускай!
Пётр впился пальцами в плечи брата, чувствуя, как по его собственной спине бегут ледяные мурашки. Казалось, ещё немного — и его собственное сознание начнёт расползаться по швам.
И вдруг всё прекратилось.
Тишина.
Сергей обмяк и потерял сознание. Тени рассеялись. Свечи догорели.
Захар, бледный и осунувшийся, опустился на пол.
— Всё, — выдохнул он. — Теперь его нужно привезти ко мне. Это только первый этап. Иначе всё вернётся и будет хуже прежнего.
Пётр молча кивнул, всё ещё не в силах вымолвить ни слова. Он бережно подхватил на руки обессилевшего брата, который теперь казался невероятно лёгким и хрупким, и вынес его к машине.
Обратная дорога в деревню прошла в гнетущем молчании. Сергей спал на заднем сиденье, его дыхание было ровным, но слишком тихим. Захар сидел рядом с Петром, глядя в окно на мелькающие сосны. Его лицо было серым от усталости.
— Сколько… сколько это займёт времени? — тихо спросил Пётр, не сводя глаз с дороги.
— Месяц. Может, два, — так же тихо ответил Захар. — Пока не окрепнет тело и дух. Пока не забудет вкус яда.
Он помолчал, а потом добавил:
— Тебе тоже придётся иногда приезжать ко мне. Ему понадобится твоя сила. Ваша общая память. Не переживай, нечасто, но хоть иногда заглядывать к нему.
В избе Захара для Сергея подготовили небольшую комнату рядом с кухней. Пётр кивнул, сжимая руль. Триста километров туда и обратно после смены… Но взгляд на бледное, спящее лицо брата на заднем сиденье не оставлял выбора.
— Буду приезжать. Как смогу.
В деревне Захар распахнул двери небольшой, но крепкой избы на окраине.
— Здесь, — коротко бросил он, помогая Петру внести Сергея внутрь.
Комната была аскетичной, но чистой. Здесь пахло травами, воском и печкой. В углу стояла простая кровать, застеленная грубым, но чистым бельём.
Они уложили Сергея. Захар накрыл его одеялом, положил руку на лоб и на несколько секунд замер.
— Отдыхает, — констатировал он. — Тело борется с ядами, дух зализывает раны.
Пётр стоял в дверях, не решаясь войти.
— А что теперь?
— А теперь ждём, — Захар повернулся к нему. Его лицо было серьёзным. — И выполняем всё, что я скажу. Точнее. Травы, отвары, обереги. И главное — тишина и покой. Никаких чужих. Никаких вопросов. Понял?
Пётр кивнул, чувствуя, как на него ложится груз ответственности.
— Я останусь. Помогу, чем смогу.
Захар оценивающе посмотрел на него и кивнул.
— Ладно. Первым делом накорми меня. А потом сам поешь. Силы нам ещё понадобятся.
Пока Пётр возился у печи, разогревая припасённую Захаром еду, тот сидел у кровати Сергея, положив руку на его запястье, будто слушая пульс не только тела, но и души.
На следующий день Пётр уехал рано утром, оставив брата на попечение Захара.
Перепечатка и копирование с канала запрещена автором Потаповой Евгенией.
Через день Сергей пришёл в себя. В его глазах уже не было животной жажды, лишь пустота и растерянность. Он молча принимал еду и травяные отвары, которые готовил Захар, и большую часть времени спал. Захар не лез с расспросами и утешениями. Он просто делал своё дело: готовил отвары, менял компрессы, шептал заклинания. Его работа была будничной, лишённой всякой театральности, но от этого не менее важной.
Процесс восстановления был медленным и тяжёлым. По ночам Сергей кричал от кошмаров, бредил, его била мелкая дрожь. Захар проводил у его постели долгие часы, заговаривая боль, вкладывая в ослабленное тело частицы собственной силы.
Прошла неделя. Сергей начал понемногу есть, сидеть, потом — ходить по комнате. Молчаливый, замкнутый, но уже живой.
Как-то в выходной день Пётр приехал проведать брата. Захар отвёл его в сторону.
— Первый этап пройден. Тело чисто. Но душу… душу он должен исцелить сам. Твоя задача — быть рядом. Но не давить. Не упрекать. Просто быть.
Пётр кивнул, понимая. Он видел, как брат смотрит на старую фотографию, которую Пётр принёс по просьбе Захара. На снимке они были счастливыми, беззаботными мальчишками с удочками. Это была та самая память, ради которой стоило бороться.
Однажды утром Сергей сам вышел во двор. Стоял, смотрел на восходящее солнце, вдыхая холодный, чистый воздух.
— Спасибо, — тихо сказал он, не оборачиваясь к Захару. — Я… я постараюсь.
Это было немного. Но для начала — достаточно.
Захар молча кивнул и ушёл в дом. Он знал — это была только победа в битве, но не в войне. Но каждая такая победа стоила того, чтобы жить.
Продолжение следует...
Автор Потапова Евгения