Я стою и не верю, что это происходит со мной.
Провожу ладонью по щеке. Оно пульчирует от боли, горит.
Поднимаю на него глаза.
– И не смотри на меня так, – со сдавленной яростью произносит он. – Ты сама, Ксения, во всем виновата… В очередной раз!
В его глазах столько ярости и нечеловеческой злобы, что мне становится по-настоящему страшно.
Хотя-я-я… Это всего лишь красивый оборот, который должен показать глубину моего падения.
Я лукавлю. Смягчаю формулировки.
Мне УЖЕ давно страшно.
Моя жизнь и есть страх.
– Долго ты еще собралась там сидеть? Может поплачешь еще?
Нет, моих слез он не дождется.
Я поднимаюсь.
В голове продолжает слегка звенеть – и это я еще легко отделалась.
Удар, как он называет его «ладошкой» от сто килограммового мужчины для меня – хрупкой и худенькой девушки мог бы обернуться куда более серьезными травмами.
– Опять ничего не делала весь день?
Он стоит в центре комнаты с недовольным видом осматривает идеально убранную квартиру.
Ищет к чему бы привязаться еще.
– Давай пошевеливайся, – командует мной словно собакой.
Я выпрямляюсь, опираясь рукой о стенку.
Медленно прохаживается по комнате.
Не сняв, между прочим, туфли.
Зато будет выискивать, где же я не дотерла пыль.
Достает белоснежный платок из кармана – ну, так и есть. Этот ритуал у нас стал повторяться с завидной частотой.
Поднимает платок к свету – чтобы я лучше его разглядела.
Молчит, только взглядом тяжелых, налитых кровью глаз буровит.
Я же пытаюсь унять дрожь в ногах.
Проводит платком по верхнему краю гарнитура и внимательно осматривает белоснежную поверхность платка.
Ни следа грязи.
Удовлетворен ли он? Рад ли?
Или наоборот – злится, что не получает повода.
Он неторопливо обходит комнату проверяя потаенные уголочки, как охотник проверяет капканы и силки.
Но сегодня я хорошо подготовилась.
Почти идеально.
Но не учла лишь одного – где-то глубоко в своей темной душе он давно решил, что пора пустить мне кровь.
– Ну, че застыла? Кормить-то меня будешь или нет?
Я на автоматизме срываюсь с места.
Всем своим видом демонстрирую покорность – знаю, что так ему нравится.
Знаю, что внимательно следит за мной, за каждым движением, хотя сам будто бы внимательно рассматривает ленту новостей на мобильном.
Скидывает туфли, и я тут же оказываюсь рядом чтобы забрать.
Я не могу знать удовлетворился ли он, ударив один раз или хочет продолжения.
Рисковать не могу.
Должна играть безупречно.
Отношу туфли в прихожую и ставлю на то место, которое он счел положенным для них – среди безупречно ровного ряда его обуви.
Почти бегом возвращаюсь к плите.
– Пахнет вкусно, – замечает он.
А меня пробивает ледяная дрожь – ведь тон его голоса не изменился совсем.
Он уже спокоен. Огонь первой вспышки ярости потух и тлеет теперь углями где-то глубоко.
Но обманываться нельзя – за такую ошибку можно поплатиться.
Подаю ему ужин: картофельное пюре, бефстроганов и свежеприготовленный, за несколько минут до его прихода, овощной салат.
Вся еда должна «быть с пылу, с жару».
Не дай Бог приготовить салат заранее – даже за полчаса. Неминуемо будет скандал.
Он поднимает мясо на вилке и разглядывает идеальный кусочек.
Медленно кладет его в рот и задумчиво пережевывает.
– Очень вкусно.
От удовольствия даже глаза прикрывает, а я облегченно выдыхаю.
– Ты у меня такая хозяюшка.
Губы растягиваются в улыбке, и я автоматически, как дрессированное животное, отвечаю ему тем же.
– А ты почему не кушаешь?
– Я не голодна, – хриплю в ответ.
Усмехается.
– Следишь за фигурой? – окидывает меня цепким взглядом. – После шести не ешь? Это хорошее качество. Хорошая черта. Это я уважаю.
Молча пережевывает мясо. Делает глоток воды.
– Ну, посиди хоть со мной… Долго будешь еще дуться? Да, признаю – я вспылил, но ты сама меня вынудила, понимаешь? Ко мне какие могут быть вопросы если ты сама меня провоцируешь?
Я медленно подхожу и сажусь напротив.
– Я рад, что ты так к этому относишься, – продолжает он с довольным видом. – Рад, что между нами нет недопонимания. Ты – очень мудрая женщина…
Протягивает руку.
Застывает в ожидании: я должна положить ладонь на стол, чтобы он мог накрыть ее своей.
Делаю как он хочет.
Слегка сжимает и поглаживает.
– Да, я погорячился, – проникновенно говорит он. – Прости меня, Ксюш. Ну, прости, кисуль. Такого больше не повторится…
Беги. Ударил один раз – ударит и второй. Нельзя это терпеть. Где твое самоуважение.
Я прекрасно знаю все эти слова, которые могла бы мне сказать любая из более счастливых женщин.
Эти и еще тысячи вариаций на тему.
Я все прекрасно знаю и понимаю.
Только не нужно торопиться меня осуждать тем, кто слава Богу, не оказывался на моем месте.
Бежать? Да!
Я сбегу.
Нужно ли было это сделать раньше? Безусловно.
Только жизнь не всегда состоит из черного и белого, из простых ответов на сложные вопросы.
Это все равно, что говорить человеку, попавшему в болото – тебе просто нужно встать и уйти.
Или – тебе просто не нужно было попадать в болото…
Так это, к сожалению, не работает…
Трясина пожирает вас миллиметр за миллиметром. Не спрашивает, не прощает – просто делает свое черное дело.
Болото искусно маскируется под веселую зеленую лужайку, и манит к себе.
Так случилось и со мной.
Я не всегда была безропотной и забитой страхом.
Такой я стала совсем недавно.
И все началось в день, который я считала лучшим в своей жизни…
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод в 25. Вырваться из клетки", Мира Спарк ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.