— Валя, нам нужно нормально поговорить, — Олег, усталый, подчеркнуто ровно, метнул взгляд на кухонный стол, где вчерашний борщ давно превратился в нечто болотистое. — Сядем? Уже как друзья живём, даже не как друзья, а как соседи. Давай по-хорошему...
Валя с трудом сдержалась, чтобы не бросить миской ему прямо в лоб.
— Нашёл себе подругу? — фыркнула она. Подняла бровь, отмечая, как вздрогнули у него губы.
— Да неважно... Не тебя же всю жизнь терпеть, — буркнул Олег, почесал шею, словно только так можно было отогнать собственную вину.
— Нашёл, значит. Ну поздравляю... — с хмурой ухмылкой Валя сложила руки на груди. — Квартиру оставляешь мне? Щедро...
— Саше сама расскажешь? Или козлом меня выставишь перед сыном?
— Сашки тут давно нет, — Валя небрежно пожала плечами. — Живёт на съёмной на другом конце города. Мне какой толк трещать на весь дом, что ты ушёл?
— Я завтра соберу вещи, ключи оставлю. Развод пиши сама. Процедура простая, — Олег встал, но застыл в дверях, ловя последний шанс взглядом.
— Ну да… Теперь ты белый и пушистый, да? После этих лет?
— Просто хочу, чтобы всё было честно. Без нервов, — бросил Олег. — Дальше — как сама решишь.
Не хотелось больше ни скандала, ни даже жалости к себе. Олег ушёл, а Валя осталась гонять взглядом старый шкаф с облупленным лаком и слушать, как капает из плохо затянутого крана вода. Глупо, противно и как-то очень одиноко.
* * * *
Олег приехал к Инне, которая моложе его на десять лет, квартирка однокомнатная, стены с облупившейся краской, дверь из дешёвого МДФ. Инна любила носки скатывала в узелки, молоко покупала только ультрапастеризованное, а четверг дна неё был - рыбный день. Но пахло в её доме теплом, а не тленом, как у Вали после того, как её привычный уклад рухнул.
Олег и в прежней семье был “главным добытчиком” — никто не упрекал его в деньгах, да и к Вале претензий не было, она хоть и учила детей в школе за копейки, но исправно вела хозяйство, так что не подкопаться. Саша уже жил сам, в мамину квартиру наведывался редко, навестить — да и только.
Под новое счастье Олег пообещал Инне просторнее жильё: продать её "убитую" квартирку, добавить сбережений и разменять на двушку. А обещанного, как известно, три года ждут...
* * * *
Три года у Инны пролетели так быстро, что Олег едва заметил: у них родилась Ника, а в квартире стало совсем тесно. Инна привычно "выедала Олегу мозг чайной ложечкой":
— Олег, ну когда? Ну ты обещал! Тут ребёнку и развернуться негде...
— Нин, я уже с риелтором смотрю… Серьёзно. Потерпеть чуть осталось...
Но пока они “искали”, с другой стороны города быстро назревала совсем другая драма.
* * * *
Петр Иванович, бывший тесть Олега, в свои шестьдесят восемь жил один — жену он давно похоронил. Двушку свою он разменял на небольшую однушку, а разницу передал тогда еще молодоженам, чтобы они выплатить первый взнос по ипотеке.
— Не парься, Олег, вернёшь — хорошо, не вернёшь — не беда, — отмахнулся тогда Петр Иванович.
С тех пор ни про деньги, ни про ремонт тесть не спрашивал.
Сосед его, Коля, зарабатывал на хлеб будучи инженером и его периодически отправляли в командировки. В очередной “выходной” день, Коля, прошлепав по балкону в тапках, бросил окурок вниз. Окурок ветром подхватило — и забросило в открытое окно Петру Ивановичу, приземлившись на пожелтевшие от солнца “Известия” на подоконнике.
Пламя по шторам, тюли — в труху, дым — в прихожую. Все было как в дурной хронике: Петр в это время гулял в парке и кормил голубей. Вернулся спустя час, увидел пожарку у подъезда.
- “Наверное, Ирка-пенсионерка опять пластиковый чайник на плиту поставила...” — со злостью подумал он.
Только потом до него дошло, что его кухня теперь не кухня, а почерневшая дыра, залитая пеной.
— У меня квартира… этого… нет! — взахлёб звонил он Вале через четверть часа, дрожащим голосом.
— Приезжай, пап. Разберёмся. Переждёшь сколько нужно.
Конечно, ни у Вали, ни у Петра денег на ремонт и близко не было. Самому обои не переклеить.
Виновника низко “записали” в протоколе: вернётся — разберутся. Только вот помочь пока некому.
* * * *
Пока Олег носился между Инной, с её кислым лицом и новыми квартирами, по дороге встретил старую знакомую, Тамару с двадцать второго дома:
— Олег, ты чего с сыном своим не общаешься? У Вали-то отца пожар потрепал. Вся квартира обуглилась и жить негде старику…
— Не знал даже, — признался Олег. — Они со мной тоже не горят желанием общаться...
— Вот это да! — Тамара покачала головой. — А кто ж поможет-то итим несчастным?
И тут вдруг нахлынула тьма из старых воспоминаний: как Петр учил его строительным премудростям, как вместе рыбачили, да праздники гуляли... Бывший тесть - старый, хороший мужик, не зануда, как некоторые.
В тот вечер Олег обзавёлся новой идеей.
* * * *
Два дня не спал, курил одну за одной... Потом, примотав деньги резинкой, пришел на порог бывшей жены и нажал на тот самый старый, неприятно визжавший, дверной звонок.
— Олег? — Валя в дверях, растирает ресницы — не верит глазам.
— Слышал, отец погорел? — Олег заходит, молча кладёт конверт на стол. — Передай это Петру Ивановичу. И скажи: пусть ремонтом занимается, наймёт кого надо. На кухню и новую технику хватит.
Валя раскрыла конверт. Внутри было... ну, много.
— Я не возьму! — попыталась отнекиваться она.
— Возьмёшь, как миленькая. Твой батя много для меня сделал, — коротко отрезал Олег и ушёл, даже не оборачиваясь.
Вечером Инна встретила мужа с таким видом, будто хотела прошибить лбом стену.
— Ты с ума сошёл, благодетель чертов?! Ты отдал почти все наши сбережения?! Мы ж на новую квартиру копили!
— Инн, ну… я им обязан. Это для её отца, не для Вали!
— Для меня и для нашей дочери нифига не осталось! А там, между прочим, были и мои деньги тоже! — Инна повысила голос, и в её словах, помимо злости, звучал слабый страх. — А их-то ты не бросил совсем, хотя вы уже давно не родня!
— Да брось, что ты... Они бы пропали совсем, не помоги я им! Ты что, хочешь что бы старик на улице остался?
— Да мне вообще на них плевать! У меня что, своих забот нет?! Я хочу, чтоб мой муж думал о нас, а не бегал по “бывшим” домам и деньги раздавал, как мать Тереза! — всхлипнула Инна.
— Мы справимся. Я честно, я всё... — Олег попытался приобнять жену. — Я заработаю. И дочке, и тебе, и себе…
— Заработаешь… Ага! Еще через сто лет! — Инна отвернулась, хлопнула дверью спальни.
Прошёл месяц. Инна в глухой обиде, ночует с дочкой в комнате, к Олегу не приближается, выгнала его на матрац на кухню.
Валя старается отблагодарить хоть как-то бывшего, устраивает праздничный ужин: папа за столом, ремонт идёт полным ходом.
Саша приезжает на выходные, смотрит без особых чувств: всё вроде нормально, но… Каждый сам по себе теперь.
В одну из ночей Инна собирает дочь и исчезает у мамы. Олег ставит тарелки на стол, ничего не говорит её и не звонит.
Записка: “Не знаю, стоит ли спасать нашу семью. Решай сам, для кого ты живёшь”.
Олег ищет подходящее слово, но не находит ни одного.
* * * *
Через полгода виновник пожара возвращается с командировки, отдает долг за ремонт. Олег небольшими суммами, копит и переводит деньги Инне. Иногда приезжает ночевать, иногда высыпается на старом диване у соседа.
Валя не обращает внимания, отец живёт у неё, хоть ремонт и завершён. Ту однушку они в итоге решили сдавать.
Инна возвращается к мужу только тогда, когда видит, что деньги “на их будущее” возвращены в полном объеме — но в глазах её уже нет прежнего доверия.
И вроде бы все живы - здоровы, и даже деньги на месте, но дом больше не лечит, не холит, не греет, как раньше...
Благодарю за каждый лайк и подписку на канал!
Приятного прочтения...