Маргарита сидела за столом и вгрызалась зубами в черствый сыр. На кухне «шаром покати» после того, как Ольга Петровна уволилась, а в доме грязно. Марго ходит в тапочках. Пушистые домашние тапочки, наподобие тех, что когда-то носила Наталья. Маргарита ухмыльнулась мысленно, когда одела их на ноги. Похоже, и она обабилась. Нет, не бывает этому! Тапочки она зашвырнёт куда подальше, когда наймёт новую домработницу, и та «вылижет» дом до блеска. Сейчас просто не до этого. Хочется есть, и можно заказать доставку. Но Маргарите не то, чтобы лень, а просто не до этого.
Перекусит сейчас и нанесёт очередной визит знакомым мужа. Она уже «голову сломала», где может быть Алексей. Ушёл из больницы и, как в воду канул. На звонки не отвечает, на комбинате не появляется. Марго ищет, ездит по знакомым, между делом интересуется, когда они видели Лёшу последний раз. Все так искренне интересуются его здоровьем, спрашивают, как дела, что становится понятно, Лёшу они не видели давно.
Рита отшвырнула сыр допила кофе и услышала шаги. Это может быть только дядька. Она дала ему ключи от ворот сразу, как Лёша, исчез. Борис тут себя хозяином почувствовал. Комнату себе присмотрел, ночует. Днём, правда, тоже без дела не сидит, пытается Алексея разыскать.
Вошёл в столовую, уставился недовольно на племянницу.
— Сидишь? Полы бы хоть протерла, уже ноги прилипают.
— Тебе надо, ты и протирай, — огрызнулась женщина.
— Хотя да, кому теперь это надо? Уже завтра ты вылетишь из этого дома, как пробка.
— С чего бы это? Почему завтра? — испугалась Маргарита.
— А вот почему, смотри. Женщина сейчас приезжала, я увидел её возле ворот. Хотела тебе лично передать, но я заверил, что отдам. Даже расписался за тебя, — Борис припечатал ладонью к столу бумагу. — Читай!
Рита пробежала глазами и побледнела.
— Как же это? Почему так быстро? Обычно месяц дается.
— С деньгами твоего мужа вас разведут уже завтра, тем более у вас нет детей. Говорил же тебе, Ритка, рожай. Но ты предпочла шляться с молодыми парнями. Вот тебе закономерный итог. Твой муж подал на развод, и завтра тебя вызывают в суд.
— Ну и что с того? Я не дам своего согласия на развод, и его перенесут на месяц, так по закону положено. И это же хорошо, что он, наконец, объявился. А может, он и не дойдет до здания суда? Будет переходить дорогу и его машина собьет. Бывает же такое, да, дядь Борь?
— Ритка, не пори горячку, такое невозможно продумать и осуществить за один день. А Лёха не дурак, он по-любому подстрахуется. Приедет не один. Скорее всего с охраной. Не зря же он до сих пор от нас ныкается. Он все понял уже в больнице. А еще я был на комбинате. Поспрашивал там, тряханул эту бабу с уродливой бородавкой, секретаршу твоего мужа. Леха там на самом деле не появлялся. Зато я нарыл кое-что интересное. Узнал, откуда Лёха узнал о твоих гульках. Вот смотри, что у него в столе нашлось.
Из внутреннего кармана лёгкой ветровки Борис извлёк цветные фотографии, разложил их веером перед племянницей. Она сидела бледная, с прямой спиной, словно боялась наклониться, рассмотреть и тем более взять в руки.
— Да ты погляди, погляди. Это кто мог вас так удачно сфотографировать? А фраерок твой ни разу морду не засветил. Чуешь, чем пахнет?
— И чем же пахнет? — прошептала бледная Марго. — Не было там никого. Это же гостиничные номера.
— Да вот и я о том же! Твой фраер сам это делал, прятал в номере камеру и старался мордой к ней не поворачиваться. И он же фотки твоему мужу отослал, скорее всего, за деньги. Вот зачем ты ему была нужна.
— За деньги? — лицо Маргариты застыло в неестественном спокойствии. — За какие деньги? Я бы и сама ему дала их, только попроси. Он не мог так со мной поступить.
На столе зазвонил телефон Риты. Звонила Танька, та самая Танька, с кем когда-то шастали по клубам. Давно уже не общались, и Рита не хотела брать трубку, но неожиданно ей пришло в голову, что Танька могла узнать что-то про Рому. С чего такая мысль непонятно, но женщина схватила телефон.
— Здорово, подружайка, — ехидничала Таня, по всей видимости, пьяная. — Что, кончилась лафа? Не все коту масленица. Так тебе и надо! Бросила меня тогда в клубе и знаться больше не хочешь.
— Как ты узнала? — спросила Маргарита, думая, что Таня говорит о разводе.
— Как узнала? Да весь город уже знает. Ты телевизор-то иногда смотришь? В местных новостях показывали. Так вам и надо, а то зажрались.
Пьяная бывшая одноклассница говорила что-то ещё, преимущественно матом про охамевших рвачей, которым самое место в тюрьме. Напоследок выразила надежду, что Маргариту тоже посадят, и бросила трубку.
— Ничего не поняла, что значит «тоже»? — пробормотала Маргарита. — Дядь Борь, нам срочно нужно посмотреть местные новости, которые только что закончились. Что-то там такое показывали. Как думаешь, в интернете можно найти?
Рита рванула в гостиную, достала ноутбук и, поставив его на стеклянный журнальный стол, начала набирать запрос. Сразу нашелся ролик.
Новость дня! Задержание владельца деревообрабатывающего комбината Алексея Коврова!
Широко распахнув глаза, Марго смотрела, как ее мужа ведут в наручниках по коридорам, а диктор за кадром рассказывает, что Алексей Ковров подозревается в нецелевом использовании государственных средств, выделенных комбинату по госзаказу. Диктор вещал торжественно, что работа комбината приостановлена, счета арестованы на время расследования.
— Что это значит, что? — вскрикнула Марго, поворачиваясь на дядьку, который шумно дышал за ее спиной.
— А то и значит, что присядет твой муженёк. Не успел развестись-то! Ты об этом знала? Знала, что он государственные денежки присвоил?
— Знала.
— Дура! Ох, дура, чего ж ты мне не рассказала? Мы бы с тобой нашли, как это использовать. А теперь я не знаю, как поступить. Может, и нужно тебе с ним побыстрее развестись, чтобы получить хоть что-то. Я правда не знаю. Тебе юриста хорошего надо, а еще лучше сходи к Лёхе на свиданку. Ты пока еще его жена, тебя должны пустить. Поплачь там, скажи, что ждать его будешь. Наври, что избавилась от чужого ребенка. Тебе нужно узнать о его счетах и сколько на них денег! Может, его выпустят на время следствия под подписку? Он же больной! В общем, сходи, «жалом поводи». Но, главное, плачь и обещай ждать. Сидельцы это любят, когда их ждут. Вот уж никогда б не подумал, что Лёха Ковров сядет! Такой хитрый жучара! Интересно, как он прокололся? Видать, кому-то серьёзному «дорогу перешёл».
«Никому он не переходил дорогу, это всё я, я»! — чуть не крикнула Рита, но вовремя прикусила язык.
Любовь к молодому, красивому парню снесла ей голову, и она собственноручно передала документы, компрометирующие мужа. Эта любовь заставила ее совершить огромнейшую глупость, и эта же любовь заставляла сейчас молчать и не рассказывать об этом дядьке.
Когда все устаканится, она еще разыщет Рому, еще объяснится с ним!
На следующий день железная дверь захлопнулась за спиной Риты. Ей позволили свидание с мужем. И вот он, Лёша, сидит за обычным столом, без наручников, в спортивном костюме. Здесь всё не совсем так, как представляла себе женщина. Светлые стены, яркое освещение и никаких деревянных нар. Обычная комната, стол, два стула. Разве только без окон, и скрипит железная дверь.
Лёша выглядел плохо, он будто даже схуднул за то время, пока они не виделись. Глаза впали щеки повисли. Тоскливый взгляд побитой собаки уткнулся в Маргариту.
— Что, явилась? Позлорадствовать хочешь?
— Да ты что, Лёша!
Она хотела кинуться к мужу, однако мужчина в форме, зашедший следом и застывший возле двери, быстро сказал:
— Никаких физических контактов, сядьте на свободный стул!
Маргарита села, заламывая руки, заголосила:
— Леша, что бы ни случилось, я буду тебя ждать. Я избавилась от ребенка, его не будет!
— Ха-ха! Значит, дедом мне не стать!
— Каким дедом?
Рита внимательно посмотрела на мужа. Похоже, он сошёл с ума, как когда-то его бывшая жена.
— Что смотришь? Думаешь, не знаю, зачем пришла? Не надо меня ждать, можешь разводиться. У меня больше ничего нет. Ты можешь подавать на раздел имущества.
— Как, нет? Лёша, а счета, недвижимость, дом, дача, две квартиры, машины? Это что, всё конфискуют?
— Я всё, абсолютно всё, переписал на своего сына. Помнишь, у меня был сын? Ты же мне так и не родила. В общем, я гол, как сокол. Комбинат, на котором сейчас проводят проверки тоже по бумагам теперь его.
— Быть не может, ты врёшь! — Рита уже не считала нужным притворяться, её лицо исказило злоба. Ты не мог так поступить, ты бы не стал дарить все этому щенку!
— А вот и стал! Неожиданно, правда? Хочу, чтобы ты, тварь, вернулась в свою коммуналку, и вы со своими дядькой перетравили друг друга собственным ядом. Уведите меня отсюда, я не хочу больше ее видеть.
Подволакивая ноги и убрав за спину единственную слушавшуюся руку, Алексей пошел по коридору впереди конвойного. Он понял, что Марго еще не знает... Пусть это будет ей сюрпризом, как стало сюрпризом для него.
Леша разговаривал с Ромой, пытался вернуть утраченное доверие, стать сыну не чужим человеком. А Ромка молчал, как воды в рот набрал. Он уже не отказывался принять деньги и недвижимость, но и ничего не обещал. Переоформление заняло несколько дней. Они вместе ездили в юридическую контору. Ромка подписывал, где нужно, со всем соглашался. Кроме одного. Когда Лёша спрашивал, вернёт ли ему сын после отсидки половину денег, Рома молча отводил глаза в сторону.
«Он не хочет врать», — понимал Алексей, «Но если в сыне есть хоть что-то от Наташки, он вернёт. Не сможет поступить по-другому».
Когда всё было закончено, Рома стал обладателем комбината, особняка, двух квартир в центре города, машин и солидной суммы денег. Они вернулись в квартиру и парень положил перед Алексеем фотографию.
На фото гостиничный номер, Маргарита на кровати с черноволосым парнем. Только теперь этот парень смотрит в камеру, его лицо видно четко, до цвета голубых глаз.
— Ты?!! Это был ты! — Леша захрипел. Ему казалось, что его хряпнет повторный инсульт. — Она знала?
— Жена твоя? Нет не знала. Мы, как будто, случайно познакомились в клубе. Она гуляла и до меня. Мы познакомились, она в меня влюбилась и готова была сделать все, что я попрошу. Знаешь, почему ты в скором времени сядешь? Потому, что твоя жена достала из тайника и передала мне бумаги, свидетельствующие о растрате. А я, в свою очередь, позаботился, чтобы они были доставлены по нужному адресу.
— Зачем? Зачем так? Это слишком... Я не настолько виноват перед тобой. Зачем?!!
— Зачем, говоришь? Не настолько? А вот зачем!
Рядом с фотографией Рома положил помятый листок.
— Читай, это предсмертная мамина записка. Теперь ты понимаешь, зачем.