Ника поймала отца на измене, тот даже не отпирался.
— Значит, против отца решила... Решила пойти? — наконец выдавил Борис. — Подглядываешь теперь?
— Пап, ты что делаешь? Она же моя подруга! А мама? Ты о маме подумал?
Борис встал, прошелся по комнате. Остановился у окна, замер спиной к дочери.
— Ника, ты ничего не понимаешь. Мы с мамой давно как чужие, спим в одной кровати, а будто в разных мирах. Она меня не видит, не слышит, для нее я — функция. Деньги принести, гвоздь забить, на дачу отвезти. А Инга... Она видит во мне мужчину. Понимаешь? Мужчину, а не ломовую лошадь. Я за эти месяцы счастлив был, как никогда раньше.
Месяцы, господи боже мой! Они давно водили всех за нос, а она, Ника, простофиля, подругу в дом приводила, чаем поила, супом кормила!
— Пап, ты что? — спросила Ника, и в речи появилась дрожь. — Ты ей в отцы годишься!
— Ну и что?! — Борис аж взвился. — Что тут такого? Любви все возрасты покорны, не слышала? Или мне уже на тот свет пора?
— Любви? — Ника аж задохнулась от возмущения. — Ты это любовью называешь? Да это просто причуда возрастная! А как же мама? Вы столько лет вместе прожили!
— Да эти годы были каторгой! — выпалил он и тут же осекся, прикусил язык.
На кухне стихло, видимо, Лариса услышала повышенные голоса. Через секунду она появилась в дверях, держа полотенце в руках.
— Что случилось? Чего кричите?
Ника смотрела на отца. Тот молчал, челюсть сжата, взгляд в сторону.
— Мам, — Ника встала, подошла к матери. — Садись, нам надо поговорить.
— Господи, что стряслось-то? — Лариса села на диван, полотенце скомкала в руках. — Ника, ты меня пугаешь.
Ника молча достала телефон, открыла фотографию и протянула матери. Лариса смотрела долго, потом подняла глаза на мужа.
— Это правда?
Борис кивнул. Даже отрицать не стал.
— С Ингой встречаешься? С подругой нашей дочери?
— Лариса, послушай...
— Нет, это ты послушай! — она встала, полотенце швырнула на пол, как знамя бросила. — Я на тебя горбатилась! Стирала тебе, готовила, дом содержала, за родителями твоими ухаживала! Ночами не спала, когда ты болел! А ты... С девчонкой, которая тебе в дочери годится, замутил!
— Вот именно, горбатилась! — взорвался Борис. — А жить когда? Радоваться когда? Ты превратилась в домашнюю клушу! Посмотри на себя, растолстела, распустилась вся! Халат этот драный, тапки стоптанные! Как баба Маня из подворотни! А Инга, она живая, она женщина молодая и красивая!
— Хватит! Замолчи сейчас же и не смей больше такого говорить!
Лариса даже сама не поняла, что кричит. Да еще пронзительно так... истерично... Борис даже отшатнулся, не ожидая от жены такого бурного отпора.
— Вон, — тихо сказала она. — Вон из моего дома.
— Это наш дом! — огрызнулся Борис.
— Был наш, теперь мой и Ники. Собирай вещи и проваливай к своей Инге!
Ника стояла в углу, прижавшись к стене. Она смотрела на родителей и не узнавала. Чужие люди перед ней были, совсем чужие. Борис ушел в спальню, загремел шкафом, скоро он вышел с сумкой.
— Я потом за остальным приеду, — буркнул он.
— Звони заранее, — холодно ответила Лариса. — Чтобы меня дома не было.
Дверь хлопнула. Лариса села на диван, закрыла лицо руками, плечи затряслись.
— Мам, — Ника села рядом, обняла. — Мамочка, не плачь.
— Как же так, Ника? Как он мог? Столько лет вместе были...
Они просидели так до утра. Лариса плакала, Ника молчала. Что тут скажешь? Утешать — только хуже делать.
Утром позвонила Инга. Ника увидела имя на экране и нажала отбой. Через минуту снова звонок, потом опять. На пятый раз Ника ответила:
— Чего тебе?
— Ника, нам надо поговорить. Можно я приеду?
— Что? После всего этого?
— Пожалуйста, дай мне пару минут. Я все объясню.
— Объяснить? Что тут объяснять? Ты встречалась с моим отцом, увела его от мамы!
— Я приеду через час, — Инга бросила трубку.
Ровно через час раздался звонок в дверь. Ника хотела не открывать, но Инга звонила и звонила, соседи уже выглядывать начали.
Инга вошла уверенно, как к себе домой. Прошла в комнату, села в кресло — в Ларисино любимое кресло! — ногу на ногу закинула. Красивая, надо признать. Длинные ноги, тонкая талия, волосы блестящие, как из рекламы шампуня. И одета со вкусом, бежевое платье, туфли на шпильке. Дорого все, видно сразу.
— Где твоя мать? — спросила она, как хозяйка спрашивает.
— Заперлась в спальне. Рыдает, если тебе интересно. Сердце разбито, жизнь разрушена.
— Жаль ее, — кивнула Инга, вроде даже искренне сказала. — Но знаешь, Ника, в этой истории она тоже виновата. Сама во всем виновата.
— Что?! — Ника аж подскочила с дивана. — Мама виновата в том, что ты с папой спуталась? Ты совсем обнаглела?
— Твоя мать превратила мужчину в рабочую лошадь. Борис, прости, твой отец, он же талантливый человек! Умный, интересный! А она из него сделала только добытчика. Принеси, подай, отвези. Когда она в последний раз интересовалась его чувствами? Его желаниями?
— А ты, значит, интересуешься?
— Да, я вижу в нем мужчину, состоявшегося, успешного. Он со мной молодеет, расцветает. Посмотри, как он изменился за эти месяцы! Ну разве ж не красавчик...
— Изменился, — горько усмехнулась Ника. — В спортзал ходит, духами обливается.
— И прекрасно выглядит. Лишние килограммы сбросил, подтянулся, глаза горят. Он счастлив, Ника. Впервые за много лет счастлив.
— А мама? Ты о ней подумала?
Инга пожала плечами.
— Твоя мать — взрослый человек. Справится, найдет себе занятие, может, даже личную жизнь устроит. Кто знает?
— Ты... — Ника задохнулась от возмущения. — Да как ты смеешь! Водила нас с мамой за нос! Подруга называется!
— Я не планировала, — Инга поправила волосы. — Само получилось, искра проскочила. Мы оба не смогли сопротивляться.
— Искра? Да ты за ним как собачка бегала! Дядя Боря то, дядя Боря это!
— Ну и что? Я добилась чего хотела. Борис ушел ко мне, мы будем жить вместе. И знаешь что? — Инга наклонилась вперед. — Я беременна.
Вот тут Ника потеряла дар речи. Она села на диван, уставилась на бывшую подругу.
— Борис счастлив, — продолжила Инга. — Всегда хотел ребенка, второго ребенка. Мальчика.
— Он... Он знает?
— Конечно, вчера узнал. Поэтому и решился уйти окончательно.
Из спальни вышла Лариса. Она стояла в дверях, держалась за косяк, чтобы не упасть. Лицо было опухшее от слез, как тесто поднявшееся, глаза красные, воспаленные.
— Это правда? — прошептала она еле слышно. — Про... Про ребеночка?..
Инга встала, одернула платье, как актриса перед выходом на сцену.
— Лариса Петровна, простите, но так получилось. Мы любим друг друга и ждем ребенка. Так бывает в жизни.
— Вон, — прошептала Лариса. — Вон отсюда!
— Я и так ухожу, просто хотела все объяснить, чтобы не было недопонимания. Борис заберет вещи на неделе. И еще... — Инга помялась, как будто стеснялась. — Квартира... Мы присмотрели квартирку в новостройке. Борис хочет продать дачу. Там его доля имущества тоже есть, вы же не против? Нам для малыша нужно жилье.
Лариса молча развернулась и ушла в спальню. Хлопнула дверь.
— Передай матери, что мы ждем ответа, — Инга направилась к выходу.
Она обернулась у порога.
— Ника, не злись. Твой отец будет счастлив. Разве не это главное?
Когда за ней закрылась дверь, Ника пошла к матери. Лариса сидела на кровати, смотрела в одну точку.
— Мам?
— Подай телефон, буду адвоката искать. На развод подавать надо.
— Мам, может, не надо торопиться?
— Надо, Ника. Чем быстрее, тем лучше. Это как пластырь оторвать, будет больно, но лучше сделать это быстро.
***
Развод оформили и правда быстро. Борис не сопротивлялся. Да и что он мог сделать-то...
Квартиру получила Лариса, все-таки от ее родителей досталась. Дачу Борис продал, деньги поделили пополам. Машина осталась Ларисе. Это была старенькая «Калина», десять лет ей уже, потому Борис на нее не претендовал.
Борис снял все накопления со своего счета еще до развода. Откладывали они поровну, но хранил он деньги на своем, так удобнее было, говорил. Сказал, что внес предоплату за квартиру для новой жены и ребенка.
Лариса не скандалила, подписала все бумаги, забрала свидетельство о разводе и все. Да и с алиментами проблем не было, Ника взрослая, работает. Спасибо, Борис подождал хотя бы, пока дочь на ноги встанет...
Потом они встретились случайно в торговом центре. Лариса выбирала новые шторы. Похудела она сильно, прямо девчонка стала. Стрижку сделала модную, каре называется. Покрасилась в каштановый цвет. Помолодела намного, и это все замечали. Борис даже не сразу ее узнал, чуть мимо не проскочил.
— Привет, — буркнул Борис.
Он стоял с коляской, укачивал ребенка. Качал и качал, как заведенный.
— Здравствуй.
— Как ты?
— Нормально, повысили меня, теперь начальник отдела. И зарплата соответствующая.
— Рад за тебя, — пробормотал Борис и отвел глаза.
Инга подошла с пакетами.
— Борис, чего застрял? Сережка плачет, покорми его.
Увидела Ларису, кивнула сухо.
— Здравствуйте.
— До свидания, — Лариса развернулась и пошла к выходу.
Ника, узнав об этой встрече, спросила:
— Мама, не жалеешь, что рассталась с папой?
Лариса пожала плечами.
— Нет. Знаешь, Ника, я первые месяцы жалела, плакала ночами. Думала, как же так, столько лет вместе. А потом поняла, а были ли мы вместе? Последние годы точно нет. Рядом — да. А вместе — нет. Так что... Может, оно и к лучшему. И сегодня, когда я его увидела... Я не почувствовала ничего.
— То есть ты не жалеешь? — уточнила Ника.
Лариса искренне улыбнулась.
— О чем жалеть? Моя жизнь только начинается.
И она в это верила. (Все события вымышленные, все совпадения случайны) 🔔делитесь своими историями 👈🏼(нажать на синие буквы), поддержите канал лайком 👍🏼 или подпиской ✍️