— Кисуль, моя мать влезла в кредит на пять миллионов за дом. Так что придётся продать твою квартиру, чтобы всё закрыть, — заявил Игорь, даже не поднимая глаз от телефона.
Я замерла с кофейной чашкой в руках. Неужели он только что сказал то, что я подумала? Продать МОЮ квартиру ради долгов СВЕКРОВИ?
— Игорь, повтори, пожалуйста. Я, кажется, ослышалась.
— Ну что ты как глухая! — раздраженно отмахнулся муж. — Мама купила дом, не рассчитала с финансами, теперь банк требует погашения. Твоя квартира — единственный актив в семье.
— МОЯ квартира — единственный актив в ТВОЕЙ семье, — медленно произнесла я.
— Ну да, наша же семья. Что за мелочность, Оля!
Мелочность! Трехкомнатная квартира в центре Москвы, которую я покупала пять лет, работая по двенадцать часов в сутки, — это мелочность! А долги свекрови за дом, о котором я узнала только сейчас, — это серьезная семейная проблема!
— Игорь, объясни мне, как твоя мать умудрилась влезть в кредит на пять миллионов без нашего ведома?
— Почему без ведома? Я знал.
— ТЫ ЗНАЛ?! — я поставила чашку так резко, что кофе пролился на стол.
— Конечно знал. Мама давно мечтала о собственном доме. В области земля подешевела, вот она и решилась.
— И тебе не пришло в голову обсудить это со мной?
— А что обсуждать? Это мамины дела.
— Мамины дела, которые теперь станут моими проблемами!
Игорь наконец оторвался от телефона и посмотрел на меня с раздражением:
— Оля, не истери. Квартира всё равно на нас двоих оформлена, половина моя.
— Квартира куплена на МОИ деньги до брака! Ты только прописался!
— Но мы же муж и жена! Что моё — то твоё, что твоё — то общее!
Логика мужа поражала своим цинизмом. Выходит, его долги автоматически становятся нашими, а мое имущество — тоже нашим. Очень удобная арифметика!
— Игорь, твоя мать работает?
— Она на пенсии, ты же знаешь.
— Пенсия есть?
— Есть, но маленькая. Тысяч восемнадцать.
— И на восемнадцать тысяч пенсии банк дал кредит пять миллионов?
— Ну... не совсем так...
— А как именно?
Игорь заерзал на стуле, понимая, что попал в ловушку собственных объяснений.
— Мама оформила кредит... как пенсионер... но с поручителем...
— Кто поручитель?
— Я.
Вот оно! Значит, муж подписался поручителем по кредиту, не сообщив мне об этом. А теперь, когда мать не может платить, банк требует с него как с поручителя.
— Игорь, ты подписал поручительство на пять миллионов, не посоветовавшись со мной?
— Оля, это же мама! Я не мог ей отказать!
— А со мной посоветоваться мог?
— Ну... я думал, она справится сама...
— На восемнадцать тысяч пенсии справится с кредитом в пять миллионов?
— Оля, не злись! Что сделано, то сделано. Теперь нужно решать проблему.
— ТЫ создал проблему, ТЫ её и решай!
— Но как? У меня нет таких денег!
— А у меня есть?
— У тебя есть квартира!
— Которую я НЕ СОБИРАЮСЬ продавать ради твоих безответственных решений!
Игорь вскочил с места и начал расхаживать по кухне:
— Оля, ты же понимаешь — если не погасим кредит, банк подаст в суд! Меня как поручителя признают должником, опишут имущество!
— Какое имущество? У тебя нет имущества!
— Есть доля в квартире!
— Докажи в суде, что есть!
— Оля, мы три года в браке! По закону половина квартиры моя!
— По закону имущество, приобретенное до брака, остается личной собственностью! А то, что нажито в браке, делится пополам только при разводе!
Юридическое образование не прошло даром. В отличие от мужа, я точно знала свои права и не собиралась ими жертвовать.
— Оля, неужели ты готова развестись из-за денег?
— Не из-за денег, а из-за твоего обмана! Ты скрывал от меня серьезное финансовое обязательство!
— Я не скрывал! Просто не считал нужным посвящать тебя в мамины дела!
— Твои дела стали моими, когда ты стал поручителем!
Разговор ходил по кругу. Игорь не понимал, что поступил неправильно, а я не собиралась расплачиваться за чужие ошибки собственным жильем.
— Хорошо, — сказал муж, — а что ты предлагаешь?
— Предлагаю тебе самому решать проблемы, которые сам создал.
— Но как?
— Найди работу получше, бери дополнительные подработки, продавай что-то свое.
— У меня ничего своего нет!
— Вот именно! А я должна отдавать своё?
— Оля, я же твой муж!
— Муж, который принимает финансовые решения на миллионы рублей, не советуясь с женой!
— Мама очень просила...
— А жена? Жена не просила сохранить крышу над головой?
Игорь осознал, что аргументы кончились, и сменил тактику на эмоциональное давление:
— Оля, если мы не поможем маме, её выселят из дома! Она останется на улице!
— Пусть продает этот дом и покупает что-то по средствам.
— Но она же мечтала о собственном доме!
— Мечты должны соответствовать возможностям!
— Ты жестокая! — обиделся муж.
— Я практичная. В отличие от вашей семьи.
— Что значит "вашей"? Мы одна семья!
— Одна семья не принимает решения за спинами друг друга!
Я встала из-за стола и направилась к выходу из кухни.
— Оля, ты куда? — окликнул меня Игорь.
— На работу. В отличие от некоторых, я зарабатываю деньги честным трудом.
— А что мне сказать маме?
— Скажи, что взрослые люди сами отвечают за свои решения.
— Она расстроится!
— Пусть расстраивается. Я тоже расстроилась, узнав, что мужу плевать на мое мнение.
В офисе было сложно сосредоточиться на работе. В голове крутились мысли о том, как муж мог подписать поручительство на такую сумму, не предупредив меня. Пять миллионов рублей! Это же серьезные деньги, которые кардинально влияют на семейный бюджет.
Позвонила подруге-юристу Марине:
— Мар, срочно нужна консультация. Муж стал поручителем по кредиту матери, теперь требует продать мою квартиру для погашения.
— Оля, стоп! По порядку. Квартира оформлена на кого?
— На меня. Покупала до замужества.
— Тогда муж не имеет права требовать продажи без твоего согласия.
— А если банк подаст в суд?
— На кого подаст? На должника и поручителя. То есть на свекровь и мужа.
— А моя квартира?
— Твоя квартира — личная собственность. Её могут арестовать только при доказательстве, что кредитные деньги тратились на семейные нужды.
— Но мы же в браке! Разве не действует режим совместной собственности?
— Действует только на имущество, нажитое в браке. А то, что было до брака, остается личным.
Облегчение было огромным. Значит, квартиру у меня отнять не смогут, даже если банк выиграет суд против Игоря.
Вечером муж встретил меня мрачным лицом:
— Мама звонила. Плакала. Говорит, ты её ненавидишь.
— Я её не знаю достаточно хорошо, чтобы ненавидеть.
— Оля, ну что за цинизм!
— Игорь, за три года брака твоя мама была у нас в гостях раз пять. Какие могут быть чувства к практически незнакомому человеку?
— Она же пожилая женщина!
— Пожилая женщина, которая взяла кредит на пять миллионов. В её возрасте я бы семь раз подумала.
— Она хотела оставить мне наследство!
— Какое наследство? Дом в кредит?
— Дом хороший! Двухэтажный, участок большой!
— За пять миллионов и должен быть хороший.
Игорь достал телефон и показал мне фотографии:
— Смотри сама!
На экране красовался действительно красивый дом — современная постройка, большие окна, ухоженный участок. Но что-то в этих фотографиях показалось мне знакомым.
— Игорь, а где этот дом находится?
— В Подмосковье. Недалеко от Мытищ.
— Адрес точный знаешь?
— Знаю. А что?
— Покажи на карте.
Муж открыл карты и показал местоположение. Мои подозрения подтвердились — дом находился в элитном коттеджном поселке, где я недавно смотрела недвижимость для клиентов.
— Игорь, этот поселок еще строится!
— Ну и что?
— Как что? Твоя мать купила дом в недостроенном поселке! Там еще нет ни дорог, ни коммуникаций!
— Зато дешевле было!
— Дешевле?! Пять миллионов за дом без инфраструктуры?
Я быстро нашла в интернете информацию о поселке. Картина прояснилась окончательно — застройщик обанкротился полгода назад, стройка заморожена, дольщики судятся за возврат денег.
— Игорь, твоя мать купила дом у обанкротившегося застройщика!
— Не может быть!
— Может! Вот новости, вот судебные решения!
Муж изучал информацию с все более мрачным лицом. Становилось понятно, что Валентина Петровна не просто взяла неподъемный кредит, но еще и попалась на мошенническую схему.
— Оля, значит, мама останется и без денег, и без дома?
— Похоже на то.
— Но кредит-то остается! Банку все равно, получит она дом или нет!
— Вот именно. Поэтому не стоило подписываться поручителем, не разобравшись в ситуации.
— А что теперь делать?
— Обращаться к юристам, подавать в суд на застройщика, требовать включения в реестр кредиторов.
— Это долго и дорого...
— Дешевле, чем отдавать пять миллионов за несуществующий дом.
Игорь сел на диван и схватился за голову:
— Господи, во что мы влипли...
— ВЫ влипли. Я в этом не участвовала.
— Оля, но я же твой муж! Мои проблемы — это наши проблемы!
— Твои проблемы стали бы нашими, если бы ты со мной советовался. А так это исключительно твоя история.
— Ты меня бросишь?
— Не знаю пока. Думаю.
Следующие несколько дней прошли в напряженной атмосфере. Игорь метался между мной и матерью, пытаясь найти решение. Валентина Петровна звонила каждый день, требуя встречи и объяснений.
Наконец я согласилась на разговор со свекровью. Встретились в нейтральном месте — кафе рядом с моим офисом.
— Оля, — начала Валентина Петровна, — я знаю, что ты меня не любишь...
— Валентина Петровна, дело не в любви. Дело в том, что вы с Игорем принимали серьезные финансовые решения, не ставя меня в известность.
— Но это же семейные дела!
— Кредит на пять миллионов — это не семейные дела, это серьезное финансовое обязательство.
— Оля, я хотела Игорику оставить наследство...
— Какое наследство? Дом, которого не существует?
Свекровь заплакала:
— Я не знала, что застройщик мошенник! Менеджер так красиво рассказывал, показывал макеты...
— А документы вы проверяли? Лицензии, разрешения?
— Какие документы? Мне сказали — все оформлено...
— Валентина Петровна, при покупке недвижимости нужно проверять десятки документов!
— Откуда мне было знать? Я всю жизнь в своей квартире прожила!
Стало понятно, что свекровь действительно стала жертвой мошенников. Но это не снимало ответственности с неё и Игоря за безрассудное решение.
— Хорошо, — сказала я, — что предлагаете делать дальше?
— Оля, дочка, помоги нам! У тебя квартира дорогая, может, перезаложишь её? Или продашь и купишь что-то поскромнее?
— Валентина Петровна, я не собираюсь жертвовать своим жильём ради ваших ошибок.
— Но мы же семья!
— Семья предполагает совместные решения. А не когда один тайком влезает в долги, а другой должен расплачиваться.
— Оля, но банк же требует деньги! Что нам делать?
— Обращаться в суд, требовать возврата средств от застройщика.
— А если не получится?
— Тогда вы с Игорем будете расплачиваться сами. Устроитесь на работу, возьмете рассрочку в банке.
— В моем возрасте кто меня на работу возьмет?
— В любом возрасте можно найти подработку. Сиделка, няня, уборщица — вариантов много.
Валентина Петровна смотрела на меня с ужасом, словно я предложила ей продаться в рабство.
— Оля, я всю жизнь на интеллектуальной работе была! Как я могу полы мыть?
— А как вы могли кредит на пять миллионов брать, не имея возможности его вернуть?
— Я думала, Игорь поможет...
— А Игорь думал, что я помогу. Очень удобная схема!
Разговор ни к чему не привел. Свекровь твердо рассчитывала на мою квартиру как на решение всех проблем, а я была категорически против.
Вечером дома Игорь устроил мне очередную сцену:
— Оля, мама сказала, что ты её обидела!
— Я ей сказала правду. Если правда обижает — это её проблемы.
— Ты могла бы быть деликатнее!
— Игорь, твоя мать требует продать мою квартиру! Какая может быть деликатность?
— Она не требует, а просит помощи!
— Помощь — это когда дают в долг тысячу рублей до зарплаты. А не когда отнимают единственное жильё!
— Оля, может, хотя бы заложим квартиру? Под залог дадут хорошую сумму...
— И потом я буду всю жизнь выплачивать кредит за ваши глупости? Спасибо, не нужно!
— Но что мне делать? Мама плачет каждый день!
— Иди работать! Найди дополнительные подработки! Продавай свои вещи!
— У меня нет дорогих вещей!
— Значит, пора их заработать.
— Оля, ты же меня любишь...
— Любовь не означает, что я должна нести ответственность за твою безответственность.
— А что означает?
— Означает, что я готова поддержать тебя в разумных пределах. Но не готова разориться ради твоих тайных решений.
Игорь понял, что уговорить меня не получается, и сменил тактику:
— Хорошо! Тогда я сам справлюсь! Найду способ заработать пять миллионов!
— Как?
— Не знаю пока, но найду!
— За сколько времени?
— За разумное время!
— Игорь, на выплату кредита в банке отводится максимум несколько месяцев. Где ты за это время найдешь пять миллионов?
— Найду! — упрямо повторил муж.
На следующий день произошли события, которые заставили меня взглянуть на ситуацию совершенно по-другому.
Утром позвонила подруга Марина:
— Оля, срочно включи новости! Там про коттеджный поселок сюжет идет!
Я включила телевизор и увидела знакомые кадры — тот самый поселок, где находился дом свекрови. Журналист рассказывал о массовых обысках в офисе застройщика и аресте руководства компании.
— ...следственные органы квалифицируют действия руководства компании как мошенничество в особо крупном размере. Всего пострадали более трехсот человек, общий ущерб составляет около двух миллиардов рублей...
Значит, Валентина Петровна была не единственной жертвой. Сотни людей попались на эту удочку.
— ...следствие установило, что компания продавала несуществующие объекты недвижимости, используя поддельные документы и фиктивные разрешения...
Но самое интересное было впереди:
— ...как сообщили в следственном комитете, часть средств была выведена через подставные фирмы на офшорные счета. Однако значительная сумма остается на арестованных счетах компании и может быть возвращена пострадавшим...
Неужели есть шанс вернуть деньги? Я тут же позвонила Игорю:
— Ты видел новости?
— Какие новости?
— Про застройщика! Его арестовали, есть возможность вернуть деньги!
— Правда? — оживился муж.
— Правда! Нужно срочно подавать документы для включения в реестр пострадавших.
— Оля, ты поможешь разобраться?
Я задумалась. С одной стороны, муж поступил подло, скрыв от меня важную информацию. С другой — семья есть семья, и бросать людей в беде негуманно.
— Помогу, — сказала я. — Но при одном условии.
— Каком?
— Больше никаких финансовых решений без моего участия. Ни кредитов, ни поручительств, ни инвестиций.
— Конечно! Обещаю!
— И второе условие — твоя мать официально отказывается от любых претензий на мою квартиру.
— Хорошо, скажу ей.
— Не скажешь, а оформишь письменно у нотариуса.
— Зачем так официально?
— Чтобы больше никогда не возникало соблазна решать проблемы за мой счет.
Но когда я углубилась в изучение документов по делу застройщика, обнаружилось нечто совершенно неожиданное...